Жерар де НЕРВАЛЬ. Христос в Гефсиманском саду
Перевод с французского Михаила Кудинова
Бог умер! Небо пусто…
О, плачьте, дети! Нет у вас отца.
Жан-Поль
I
Когда деревьями и мраком окружен,
Спаситель к небесам воздел худые руки,
Когда, исполненный невыразимой муки,
Он был предательством друзей своих сражен.
Тогда, взглянув на них, на погруженных в сон,
Где каждый стал царем и слышал славы звуки,
Взглянув на тех, кто спал в преддверии разлуки,
Он крикнул: «Бога нет! Не существует он!»
Но, продолжая спать, никто не шелохнулся.
«Вы слышите, друзья? Я вечности коснулся.
Разбитый, весь в крови, я изнемог от мук.
Я вас обманывал… О бездна, бездна, бездна!
Без божества алтарь, и жертва бесполезна,
Затем, что бога нет!» Но спали все вокруг.
II
Он молвил: «Всё мертво… Скитаясь по Вселенной,
К мирам неведомым я направлял полет;
И всюду - там, где жизнь оставила нетленный
Блеск золотых песков и серебристых вод, -
Пустынная земля морской омыта пеной,
И вихри смутные колеблют небосвод,
И сферы движутся средою неизменной,
Но дух, бессмертный дух в тех далях не живет.
Глаза всевышнего искал я - лишь глазница,
Дыра бездонная, в которой мрак таится,
Была там: ночь глядит на мир из той дыры.
И странной радугой обвита мгла провала,
Преддверье хаоса, небытия начало,
Спираль, съедающая время и миры».
III
«Безмолвный часовой! Рок, требующий дани!
Где б ни пролег твой путь, всё угасает там,
И мертвые миры в их снежном одеянье
Спят в бесконечности, подвластной холодам.
Что с ними сделал ты, царящий в мирозданье?
Зачем рассветы их подобны вечерам?
Твоих угасших звезд бессмертное дыханье
Ты разве передашь родившимся мирам?
Отец мой! Твой ли дух в мое вселился тело?
Ты победил бы смерть, не покоряясь судьбе?
И смог бы устоять, когда б удар тебе
Сам ангел тьмы нанес? Отец мой, нет предела
Моим страданиям. В глазах моих темно.
И если я умру - всё умереть должно».
IV
Ничей не тронул слух он стонами своими
И тщетно в этот мир нес боль своей души;
И вот, отчаявшись, он стал в ночной тиши
Единственного звать, не спавшего в Солиме.
«Ты знаешь, - он кричал, - как оценен я ими,
Иуда, кончи торг, продать меня спеши!
Я стражду, друг, а ты свершить в земной глуши
Хотя бы смеешь то, чему злодейство имя».
Но брел Иуда прочь, раскаяньем томим.
И всюду на стенах пылали перед ним
Слова о низости его и злодеянье…
Как будто сжалившись, тогда сказал Пилат:
«Безумца этого схватите!» И солдат
Послали, наконец, исполнить приказанье.
V
Он был возвышенным безумцем, этот смелый
Икар, летевший ввысь, чтоб видеть небосклон,
Сраженный божьими громами Фаэтон,
Прекрасный Аттис, воскрешаемый Кибелой.
Знамений ожидал авгур в одежде белой,
От крови пьяная, земля стряхнула сон,
Повиснув на оси, весь мир был сотрясен,
Олимп над бездною склонился оробело.
Воскликнул Кесарь: «Кто, скажи мне, Зевс-Амон,
Кто этот новый бог, кого прищнать готовы,
И даже если он не бог, быть может, демон он?»
Оракул спрошенный не проронил ни слова;
И с этой тайны мог один лишь снять покровы;
Тот, кем был смертный прах душою наделен.
Цикл «Химеры», 1854
Солим - Иерусалим. Фаэтон - сын Солнца-Гелиоса, низвергнутый с неба Зевсом (греч. миф). Аттис - согласно лидийской легенде, прекрасный юноша пастух, возлюбленный Кибелы, воскрешенный богами по ее просьбе.
Иностранная литература. - 1974. - № 1. - С. 173-174.
Бог умер! Небо пусто…
О, плачьте, дети! Нет у вас отца.
Жан-Поль
I
Когда деревьями и мраком окружен,
Спаситель к небесам воздел худые руки,
Когда, исполненный невыразимой муки,
Он был предательством друзей своих сражен.
Тогда, взглянув на них, на погруженных в сон,
Где каждый стал царем и слышал славы звуки,
Взглянув на тех, кто спал в преддверии разлуки,
Он крикнул: «Бога нет! Не существует он!»
Но, продолжая спать, никто не шелохнулся.
«Вы слышите, друзья? Я вечности коснулся.
Разбитый, весь в крови, я изнемог от мук.
Я вас обманывал… О бездна, бездна, бездна!
Без божества алтарь, и жертва бесполезна,
Затем, что бога нет!» Но спали все вокруг.
II
Он молвил: «Всё мертво… Скитаясь по Вселенной,
К мирам неведомым я направлял полет;
И всюду - там, где жизнь оставила нетленный
Блеск золотых песков и серебристых вод, -
Пустынная земля морской омыта пеной,
И вихри смутные колеблют небосвод,
И сферы движутся средою неизменной,
Но дух, бессмертный дух в тех далях не живет.
Глаза всевышнего искал я - лишь глазница,
Дыра бездонная, в которой мрак таится,
Была там: ночь глядит на мир из той дыры.
И странной радугой обвита мгла провала,
Преддверье хаоса, небытия начало,
Спираль, съедающая время и миры».
III
«Безмолвный часовой! Рок, требующий дани!
Где б ни пролег твой путь, всё угасает там,
И мертвые миры в их снежном одеянье
Спят в бесконечности, подвластной холодам.
Что с ними сделал ты, царящий в мирозданье?
Зачем рассветы их подобны вечерам?
Твоих угасших звезд бессмертное дыханье
Ты разве передашь родившимся мирам?
Отец мой! Твой ли дух в мое вселился тело?
Ты победил бы смерть, не покоряясь судьбе?
И смог бы устоять, когда б удар тебе
Сам ангел тьмы нанес? Отец мой, нет предела
Моим страданиям. В глазах моих темно.
И если я умру - всё умереть должно».
IV
Ничей не тронул слух он стонами своими
И тщетно в этот мир нес боль своей души;
И вот, отчаявшись, он стал в ночной тиши
Единственного звать, не спавшего в Солиме.
«Ты знаешь, - он кричал, - как оценен я ими,
Иуда, кончи торг, продать меня спеши!
Я стражду, друг, а ты свершить в земной глуши
Хотя бы смеешь то, чему злодейство имя».
Но брел Иуда прочь, раскаяньем томим.
И всюду на стенах пылали перед ним
Слова о низости его и злодеянье…
Как будто сжалившись, тогда сказал Пилат:
«Безумца этого схватите!» И солдат
Послали, наконец, исполнить приказанье.
V
Он был возвышенным безумцем, этот смелый
Икар, летевший ввысь, чтоб видеть небосклон,
Сраженный божьими громами Фаэтон,
Прекрасный Аттис, воскрешаемый Кибелой.
Знамений ожидал авгур в одежде белой,
От крови пьяная, земля стряхнула сон,
Повиснув на оси, весь мир был сотрясен,
Олимп над бездною склонился оробело.
Воскликнул Кесарь: «Кто, скажи мне, Зевс-Амон,
Кто этот новый бог, кого прищнать готовы,
И даже если он не бог, быть может, демон он?»
Оракул спрошенный не проронил ни слова;
И с этой тайны мог один лишь снять покровы;
Тот, кем был смертный прах душою наделен.
Цикл «Химеры», 1854
Солим - Иерусалим. Фаэтон - сын Солнца-Гелиоса, низвергнутый с неба Зевсом (греч. миф). Аттис - согласно лидийской легенде, прекрасный юноша пастух, возлюбленный Кибелы, воскрешенный богами по ее просьбе.
Иностранная литература. - 1974. - № 1. - С. 173-174.