Вопрос 15
Предыдущая часть
На военно-морской базе Ханко почти ничего "морского" не было. Там никогда не базировались надводные корабли класса эсминца и выше. К июню 1941 г. с Ханко вывели и ранее базировавшиеся там 1-ю бригаду торпедных катеров и 8-й дивизион подводных лодок, после чего на так называемой "военно-морской базе" осталось лишь 7 сторожевых судов. Строительство стационарных береговых батарей на Ханко даже не начиналось. Вместо этого на Ханко (по железной дороге через Выборг и Хельсинки) перегнали гигантские артиллерийские установки ТМ-3-12 (305-мм орудие со стволом 17-метровой длины на железнодорожной платформе). Громоздкий железнодорожный комплекс не имел никакого бронирования и был чрезвычайно уязвим как для авиации, так и артиллерийского огня тяжелых боевых кораблей противника. Единственным его достоинством была подвижность.
Зачем советскому командованию понадобились эти сверхтяжелые подвижные орудия на финской территории, в 200 км от Хельсинки?
Хотя впрямую своей версии ответа Марк Семёныч не приводит, можно догадаться, какой сценарий применения этих орудий он полагает наиболее вероятным: 12 дюймовые пушки с российских дредноутов были нужны для обстрела Хельсинки. Всего-то 200 км по железной дороге - и пали в своё удовольствие.
Однако же, официально задачи перед этими пушками стояли совсем другие:...артиллерийским огнем железнодорожных батарей № 9 и № 17 Ханко совместно с торпедными катерами и кораблями эскадры КБФ уничтожать главные силы противника на подходах к северному флангу минного заграждения, выставленного в Финском заливе...
(кроме батареи №9 вооружённой упомянутыми Солониным 305-мм ТМ-3-12, на Ханко дислоцировалась ещё одна батарея железнодорожных орудий - №17, с 180-мм пушками ТМ-1-180).
Это вполне себе альтернативный ответ на заданый вопрос. И он известен Солонину. Но наш Пытливый Исследователь этим ответом недоволен. Почему? Логика Солонина представляет тут очень характерный образчик натягивания совы на глобус, поэтому рассмотрю её подробнее.
В своё время вопрос активно обсуждался на Милитере (может быть посещающие меня завсегдатаи этого форума накидают ссылок?) и там всплыло несколько доводов Солонина, отсустствующие в тексте вопроса. Так что я их здесь использую.
Аргументирует Марк Семёныч свою позицию по двум направлениям: во-первых он пытается доказать, что использовать Ханко, как артиллерийскую позицию для прикрытия северного фланга минного заграждения не собирались; во-вторых демонстрирует, что эти пушки можно использовать в качестве мобильной осадной артиллерии в сухопутной войне. Из первого делается вывод, что официальные боевые задачи - "фальшивка", а второе намекает на то, как на самом деле собирались применять эти железнодорожные монстры.
Основные доводы в пользу первого тезиса:
1. железнодорожные установки вообще плохи, как береговая артиллерия (громоздкие, небронированные, уязвимые)
2. когда представился случай стрельбы по морским целям (дуэль с финскими броненосцами береговой обороны), они себя не показали
3. Земля закругляется, а значит никак нельзя стрелять с Ханко на заявленную дальность (не видно целей)
4. конкретно Ханко плохая позиция, потому как легко простреливается финской полевой артиллерией
5. стационарных береговых батарей на Ханко не строили
Легче всего опровергнуть последний довод, ибо тут Марк Семёныч просто соврал. Вот цитата из мемуара комадующего ВМБ Ханко Кабанова, описывающая ситуацию второй половины мая 1941 г.: 3-я крупнокалиберная башенная батарея трехсот пяти миллиметров, которая должна была составлять основу, костяк всей артиллерийской обороны северного фланга минно-артиллерийской позиции, еще только строилась на Руссарэ... Пошли смотреть строящуюся батарею. Два глубоких, больших, совершенно готовых котлована, вырубленных в сплошной скале...
(остров Руссарэ находится примерно в 5 км южнее Ханко, раньше на нём была финская береговая батрея).
То есть советское командование таки начало строительство стационарной батареи на Ханко. И вполне естественно предположить, что железнодорожные орудия были её временной заменой. Прикрывали северный фланг минного заграждения, пока стационарная батрея не вошла в строй. Чтобы такое естественное предположение не возникало, Марк Семёныч и лжёт нам: "строительство стационарных береговых батарей на Ханко даже не начиналось".
Довод номер 4. конечно силён. Но только если предположить, что Финляндия - враг. От Марк Семёныча такое предположение слышать странно. Он посвятил чуть не целую книгу ("25 июня") доказательству того, что Финляндия ни за что бы не выступила на стороне Германии, если б не советские бомбардировки 25 июня. Я лично вполне допускаю, что в марте 1940 года, когда заключался советско-финский мирный договор, и решался вопрос о Ханко, Финляндию 25.6.41 бомбить ещё не собирались.
Опять-таки если взять солонинскую статью "Три плана товарища Сталина" оттуда можно почерпнуть, что весной 1940 года перспективным врагом считалась Англия. И против этого врага вполне можно использовать ВМБ Ханко, не опасаясь обстрелов базы финнской артиллерией.
С другой стороны, как пишет Брагин в своей книге "Пушки на рельсах": Полуостров Ханко будучи самой дальней южной оконечностью Финляндии, вынесенной к горловине Финского залива, и собственной конфигурацией представлял собой идеальное место для размещения и боевого применения транспортеров. Дополнительно к железнодорожной линии, проходившей по его северному берегу, в соответствии со схемой размещения основных узлов обороны ВМБ, решено было проложить трассу и по южному берегу, чтобы затем, соединив ее с северной ниткой в районе Лаппвика, создать таким образом кольцевой путь
Вот так вот. Идеальное место.
Довод номер 3., о том что Земля закругляется, никак нельзя признать весомым. Стрельбу по невидимой цели артиллеристы освоили уже давно. Главное, чтобы цель была видна корректировщику. А пост для корректировщика поблизости имелся - маяк на острове Руссарэ. Во время финской войны с этого поста корректировали огонь финских батарей по крейсеру "Киров" на удалении 24 км.
Довод номер 2. представляет классический случай передёрга. Батареи были предназначены для стрельбы по целям в открытом море, хорошо видимым на фоне неба, а не по прячущимся в шхёрах броненосцам. То есть по названию "броненосец", конечно морская цель, но по характеру - отнюдь. Этот эпизод никак не может служить доводом в пользу тезиса о неприменимости железнодорожных установок для береговой обороны.
Довод номер 1. выглядит основательно. Действительно, установки не прикрыты бронёй, громоздки и потому должны достаточно уязвимы.
Однако, этот аргумент работает для любого типа боевого применения железнодорожных установок. Они не менее громоздки и не более прикрыты бронёй при применениии в качестве осадной артиллерии, чем в качестве береговой.
Tем не менее, железнодорожные установки создавались во всём мире. И во всём мире они применялись и для береговой обороны, и в интересах сухопутных войск. Потери такого типа установок, невзирая на их, обнаруженную Марком Семёнычем, "уязвимость", были вобщем-то невелики. Финнам, несмотря на то, что Ханко простреливался насквозь, так и не удалось ничего сделать с советскими железнодорожными пушками. Их вывели из строя свои, при эвакуации Ханко.
Видимо есть какой-то изъян в соображениях, приводящих Марк Семёныча к выводу об их уязвимости.
Я полагаю, что защитой этим орудиям при борьбе с флотом служит во-первых, конечно, их дальнобойность. Дуэль начинается на таких дистанциях, что флоту довольно трудно засечь их огневые позиции. А во вторых - подвижность. Если враг пристреляется к одной позиции, они всегда могут сменить её на другую. Подвижность помогала и в дуэли с наземной артиллерией. Поэтому на Ханко, например, уже в ходе боёв изготовили 100-мм железнодорожные установки, сведённые в 10-ю батарею, которая тоже прошла всю кампанию без потерь, услользая от ответного огня финнов.
В СССР "пушки на рельсах" разрабатывались прежде всего как мобильная береговая артиллерия. Все изготовленные до войны железнодорожные установки вошли в состав батарей береговой оборны ВМФ. Первые установки, ТМ-1-14 получившие 14-дюймовые пушки недосторенных "Измаилов", свели в две батареи - 6-ю и 11-ю. 6-ю укатила на Дальний Восток, где и провела всю оставшуюся жизнь, а 11-я осталась на Западе. Её в зависимости от обстановки планировалось применять или на Балтике, или на Черном море и оборудовать для неё позиции и там и там. Следующая серия, ТМ-2-12 с 12-дюймовыми пушками, предназначавшимися когда-то для перевооружения "Андреев Первозванных", была сведена в 7-ю и 8-ю батареи. Обе были переброшены в береговую оборону Дальнего востока, где и оставались вся дорогу. И наконец уже незадолго до Финской, в 1938-39 выпустили три установки ТМ-3-12, сведённые в ту самую 9-ю батарею, что оказалась на Ханко.
Первую железнодорожную установку для сухопутных войск (ТП-1 с 356-мм орудием) начали разрабатывать в 1938 году, однако до начала войны изготовление опытного образца завершено не было.
Итак мы видим, что все приведённые Марк Семёнычем доводы в пользу утверждения, что Ханко не собирались использовать как позицию для орудий БО оказались несостоятельны. Позиция на Ханко была нужна для защиты северного фланга минного заграждения. Для этого началось строительство стационарной батареи, а до её готовности эту задачу должны были выполнять мобильные установки береговой артиллерии, что было для них вобщем-то "штатным" использованием. Для проверки посмотрим, а как с этим обстояло дело на юге залива? Там тоже строительство стационарных батарей завершено не было, и их временно заменяла 11-я железнодорожная батарея ТМ-1-14 на полуострове Пакри.
Теперь по второму направлению аргументации Солонина. Действительно, железнодорожные установки береговой артиллерии могут быть использованы в интересах сухопутных войск. Впрочем, не только железнодорожные - при обороне Севастополя или Ленинграда в интересах сухопутных войск использовали и стационарные батареи. Но вобщем не поспоришь. Да, можно, и да они так применялись.
Примем на минуточку точку зрения Марк Семёныча. Допустим вы планируете наступление из Ханко на Хельсинки. Не буду пока даже разбирать вопрос насколько удобен для этого Ханко как плацдарм, пусть. Итак, вы планируете такое наступление. Наверное, при планировании вы будете расставлять приоритеты - вот без этих частей и соединений мне никак не обойтись, вот эти хорошо бы иметь, вот эти ... ну от жиру тоже можно. А вот эти скорее мешают, занимают ограниченную ёмкость плацдарма без особой пользы для планируемого удара.
В какую категорию вы бы отнесли 12-дюймовые железнодорожные установки? Особенно если учесть, что единственная ветка с полуострова на материк идёт по железнодорожному мосту, который на финской территории?
Подумайте. Спасибо за внимание.
Продолжение. Вопрос 16.
На военно-морской базе Ханко почти ничего "морского" не было. Там никогда не базировались надводные корабли класса эсминца и выше. К июню 1941 г. с Ханко вывели и ранее базировавшиеся там 1-ю бригаду торпедных катеров и 8-й дивизион подводных лодок, после чего на так называемой "военно-морской базе" осталось лишь 7 сторожевых судов. Строительство стационарных береговых батарей на Ханко даже не начиналось. Вместо этого на Ханко (по железной дороге через Выборг и Хельсинки) перегнали гигантские артиллерийские установки ТМ-3-12 (305-мм орудие со стволом 17-метровой длины на железнодорожной платформе). Громоздкий железнодорожный комплекс не имел никакого бронирования и был чрезвычайно уязвим как для авиации, так и артиллерийского огня тяжелых боевых кораблей противника. Единственным его достоинством была подвижность.
Зачем советскому командованию понадобились эти сверхтяжелые подвижные орудия на финской территории, в 200 км от Хельсинки?
Хотя впрямую своей версии ответа Марк Семёныч не приводит, можно догадаться, какой сценарий применения этих орудий он полагает наиболее вероятным: 12 дюймовые пушки с российских дредноутов были нужны для обстрела Хельсинки. Всего-то 200 км по железной дороге - и пали в своё удовольствие.
Однако же, официально задачи перед этими пушками стояли совсем другие:...артиллерийским огнем железнодорожных батарей № 9 и № 17 Ханко совместно с торпедными катерами и кораблями эскадры КБФ уничтожать главные силы противника на подходах к северному флангу минного заграждения, выставленного в Финском заливе...
(кроме батареи №9 вооружённой упомянутыми Солониным 305-мм ТМ-3-12, на Ханко дислоцировалась ещё одна батарея железнодорожных орудий - №17, с 180-мм пушками ТМ-1-180).
Это вполне себе альтернативный ответ на заданый вопрос. И он известен Солонину. Но наш Пытливый Исследователь этим ответом недоволен. Почему? Логика Солонина представляет тут очень характерный образчик натягивания совы на глобус, поэтому рассмотрю её подробнее.
В своё время вопрос активно обсуждался на Милитере (может быть посещающие меня завсегдатаи этого форума накидают ссылок?) и там всплыло несколько доводов Солонина, отсустствующие в тексте вопроса. Так что я их здесь использую.
Аргументирует Марк Семёныч свою позицию по двум направлениям: во-первых он пытается доказать, что использовать Ханко, как артиллерийскую позицию для прикрытия северного фланга минного заграждения не собирались; во-вторых демонстрирует, что эти пушки можно использовать в качестве мобильной осадной артиллерии в сухопутной войне. Из первого делается вывод, что официальные боевые задачи - "фальшивка", а второе намекает на то, как на самом деле собирались применять эти железнодорожные монстры.
Основные доводы в пользу первого тезиса:
1. железнодорожные установки вообще плохи, как береговая артиллерия (громоздкие, небронированные, уязвимые)
2. когда представился случай стрельбы по морским целям (дуэль с финскими броненосцами береговой обороны), они себя не показали
3. Земля закругляется, а значит никак нельзя стрелять с Ханко на заявленную дальность (не видно целей)
4. конкретно Ханко плохая позиция, потому как легко простреливается финской полевой артиллерией
5. стационарных береговых батарей на Ханко не строили
Легче всего опровергнуть последний довод, ибо тут Марк Семёныч просто соврал. Вот цитата из мемуара комадующего ВМБ Ханко Кабанова, описывающая ситуацию второй половины мая 1941 г.: 3-я крупнокалиберная башенная батарея трехсот пяти миллиметров, которая должна была составлять основу, костяк всей артиллерийской обороны северного фланга минно-артиллерийской позиции, еще только строилась на Руссарэ... Пошли смотреть строящуюся батарею. Два глубоких, больших, совершенно готовых котлована, вырубленных в сплошной скале...
(остров Руссарэ находится примерно в 5 км южнее Ханко, раньше на нём была финская береговая батрея).
То есть советское командование таки начало строительство стационарной батареи на Ханко. И вполне естественно предположить, что железнодорожные орудия были её временной заменой. Прикрывали северный фланг минного заграждения, пока стационарная батрея не вошла в строй. Чтобы такое естественное предположение не возникало, Марк Семёныч и лжёт нам: "строительство стационарных береговых батарей на Ханко даже не начиналось".
Довод номер 4. конечно силён. Но только если предположить, что Финляндия - враг. От Марк Семёныча такое предположение слышать странно. Он посвятил чуть не целую книгу ("25 июня") доказательству того, что Финляндия ни за что бы не выступила на стороне Германии, если б не советские бомбардировки 25 июня. Я лично вполне допускаю, что в марте 1940 года, когда заключался советско-финский мирный договор, и решался вопрос о Ханко, Финляндию 25.6.41 бомбить ещё не собирались.
Опять-таки если взять солонинскую статью "Три плана товарища Сталина" оттуда можно почерпнуть, что весной 1940 года перспективным врагом считалась Англия. И против этого врага вполне можно использовать ВМБ Ханко, не опасаясь обстрелов базы финнской артиллерией.
С другой стороны, как пишет Брагин в своей книге "Пушки на рельсах": Полуостров Ханко будучи самой дальней южной оконечностью Финляндии, вынесенной к горловине Финского залива, и собственной конфигурацией представлял собой идеальное место для размещения и боевого применения транспортеров. Дополнительно к железнодорожной линии, проходившей по его северному берегу, в соответствии со схемой размещения основных узлов обороны ВМБ, решено было проложить трассу и по южному берегу, чтобы затем, соединив ее с северной ниткой в районе Лаппвика, создать таким образом кольцевой путь
Вот так вот. Идеальное место.
Довод номер 3., о том что Земля закругляется, никак нельзя признать весомым. Стрельбу по невидимой цели артиллеристы освоили уже давно. Главное, чтобы цель была видна корректировщику. А пост для корректировщика поблизости имелся - маяк на острове Руссарэ. Во время финской войны с этого поста корректировали огонь финских батарей по крейсеру "Киров" на удалении 24 км.
Довод номер 2. представляет классический случай передёрга. Батареи были предназначены для стрельбы по целям в открытом море, хорошо видимым на фоне неба, а не по прячущимся в шхёрах броненосцам. То есть по названию "броненосец", конечно морская цель, но по характеру - отнюдь. Этот эпизод никак не может служить доводом в пользу тезиса о неприменимости железнодорожных установок для береговой обороны.
Довод номер 1. выглядит основательно. Действительно, установки не прикрыты бронёй, громоздки и потому должны достаточно уязвимы.
Однако, этот аргумент работает для любого типа боевого применения железнодорожных установок. Они не менее громоздки и не более прикрыты бронёй при применениии в качестве осадной артиллерии, чем в качестве береговой.
Tем не менее, железнодорожные установки создавались во всём мире. И во всём мире они применялись и для береговой обороны, и в интересах сухопутных войск. Потери такого типа установок, невзирая на их, обнаруженную Марком Семёнычем, "уязвимость", были вобщем-то невелики. Финнам, несмотря на то, что Ханко простреливался насквозь, так и не удалось ничего сделать с советскими железнодорожными пушками. Их вывели из строя свои, при эвакуации Ханко.
Видимо есть какой-то изъян в соображениях, приводящих Марк Семёныча к выводу об их уязвимости.
Я полагаю, что защитой этим орудиям при борьбе с флотом служит во-первых, конечно, их дальнобойность. Дуэль начинается на таких дистанциях, что флоту довольно трудно засечь их огневые позиции. А во вторых - подвижность. Если враг пристреляется к одной позиции, они всегда могут сменить её на другую. Подвижность помогала и в дуэли с наземной артиллерией. Поэтому на Ханко, например, уже в ходе боёв изготовили 100-мм железнодорожные установки, сведённые в 10-ю батарею, которая тоже прошла всю кампанию без потерь, услользая от ответного огня финнов.
В СССР "пушки на рельсах" разрабатывались прежде всего как мобильная береговая артиллерия. Все изготовленные до войны железнодорожные установки вошли в состав батарей береговой оборны ВМФ. Первые установки, ТМ-1-14 получившие 14-дюймовые пушки недосторенных "Измаилов", свели в две батареи - 6-ю и 11-ю. 6-ю укатила на Дальний Восток, где и провела всю оставшуюся жизнь, а 11-я осталась на Западе. Её в зависимости от обстановки планировалось применять или на Балтике, или на Черном море и оборудовать для неё позиции и там и там. Следующая серия, ТМ-2-12 с 12-дюймовыми пушками, предназначавшимися когда-то для перевооружения "Андреев Первозванных", была сведена в 7-ю и 8-ю батареи. Обе были переброшены в береговую оборону Дальнего востока, где и оставались вся дорогу. И наконец уже незадолго до Финской, в 1938-39 выпустили три установки ТМ-3-12, сведённые в ту самую 9-ю батарею, что оказалась на Ханко.
Первую железнодорожную установку для сухопутных войск (ТП-1 с 356-мм орудием) начали разрабатывать в 1938 году, однако до начала войны изготовление опытного образца завершено не было.
Итак мы видим, что все приведённые Марк Семёнычем доводы в пользу утверждения, что Ханко не собирались использовать как позицию для орудий БО оказались несостоятельны. Позиция на Ханко была нужна для защиты северного фланга минного заграждения. Для этого началось строительство стационарной батареи, а до её готовности эту задачу должны были выполнять мобильные установки береговой артиллерии, что было для них вобщем-то "штатным" использованием. Для проверки посмотрим, а как с этим обстояло дело на юге залива? Там тоже строительство стационарных батарей завершено не было, и их временно заменяла 11-я железнодорожная батарея ТМ-1-14 на полуострове Пакри.
Теперь по второму направлению аргументации Солонина. Действительно, железнодорожные установки береговой артиллерии могут быть использованы в интересах сухопутных войск. Впрочем, не только железнодорожные - при обороне Севастополя или Ленинграда в интересах сухопутных войск использовали и стационарные батареи. Но вобщем не поспоришь. Да, можно, и да они так применялись.
Примем на минуточку точку зрения Марк Семёныча. Допустим вы планируете наступление из Ханко на Хельсинки. Не буду пока даже разбирать вопрос насколько удобен для этого Ханко как плацдарм, пусть. Итак, вы планируете такое наступление. Наверное, при планировании вы будете расставлять приоритеты - вот без этих частей и соединений мне никак не обойтись, вот эти хорошо бы иметь, вот эти ... ну от жиру тоже можно. А вот эти скорее мешают, занимают ограниченную ёмкость плацдарма без особой пользы для планируемого удара.
В какую категорию вы бы отнесли 12-дюймовые железнодорожные установки? Особенно если учесть, что единственная ветка с полуострова на материк идёт по железнодорожному мосту, который на финской территории?
Подумайте. Спасибо за внимание.
Продолжение. Вопрос 16.