"В небесах нет границ"
Смотрите и присоединяйтесь! paramoribo , тебя это точно заинтересует!
Один из конкурсных постов:
Специально для фестиваля-конкурса "В небесах нет границ"
в сообществе natur_israel
Информация о проведении
Операция "Дом на дереве"
Шутка, случайно оброненная в комментариях в сообществе, пришлась по вкусу моему необузданному вдохновению... И вылилась в целый рассказ про приключения автора в обществе ушастых сов, сипух, пустельг и прочей милой живности.
Операция «Дом на дереве»
Эта история приключилась в 2007 году. Для меня. На самом деле, она началась еще раньше - в 1983 году в киббуце Сде-Элияhу. Нет, если уж быть совсем точной, то истоки ее лежат в те времена, когда люди предпочли земледелие и животноводство собирательству и охоте. Действительно, ну кому понравится отмахивать километры без завтрака ради потенциального обеда из безвкусных корешков или вообще зря, если добыча оказывалась проворней охотника? Увеличившееся количество извилин в мозгу позволило людям додуматься до такой удобной вещи, как выращивание всего вкусного прямо возле дома. Правда, заметно уступающий по размерам, как абсолютным, так и относительным, да и по количеству извилин, мозг грызунов тоже посетила та же мысль. И они полностью согласились с людьми. И переселились к ним поближе, поскольку искренне считали, что люди трудятся ради них. Вот, отсюда и истоки нашего противостояния. Люди заводили кошек, змей, ставили мышеловки - бесполезно! Грызуны терроризировали кошек, съедали приманку из мышеловок, нахально облизываясь, и жирели. Но тут появилась химия, которая из тайного знания алхимиков как-то быстро превратилась в привычное бытовое удобство, и дала людям яды.
Вроде бы хорошо: грызуны едят, дохнут, урожай в целости. А не тут-то было! Во-первых, не всегда приманку съедали грызуны - частенько по ошибке травились домашние любимцы. Во-вторых, люди не приняли во внимание эволюцию, мутации и естественный отбор. А зря. Поскольку выжившие и поумневшие грызуны плодились пуще прежнего, а щедро рассыпаемая отрава продолжала причинять ущерб дальше по цепочке. «Чепуха, - скажет кто-то, - принятая мышью доза слишком мала, чтобы убить хищника!». Так-то оно так, но ядам свойственно накапливаться в организме. Одна мышь, другая - и вот уже ни в чем неповинный и даже полезный истребитель мышей умирает в муках. А им спешат поживиться падальщики... Ужас картины ясен?
К счастью, пока одни люди с остервенением поливали и посыпали ядохимикатами все вокруг, другие думали. Наплевав на то, что это вредно. И открылись у них глаза на тот факт, что у столь ненавидимых ими грызунов полно врагов в естественной среде. Ну, положим, количество их стараниями человека изрядно уменьшилось, однако лучше исправить поздно, чем никогда. Как говорится, только дай хищным птицам волю - и грызунам придется плохо.
Но, как выяснилось, одной воли мало. Помимо нее нужно:
1) место для гнезда
2) охотничьи угодья поближе к дому
3) стратегически выгодная точка наблюдения за добычей
4) поменьше помех со стороны людей
5) и никаких ядов!
Поэтому в киббуце Сде-Элияhу было положено начало проекту борьбы с грызунами при помощи их естественных врагов - сипух (Tyto alba).
From Owls
Эта бело-рыжая красавица словно нарочно спроектирована для истребления грызунов. Судите сами: охотится ночью, зрение стереоскопическое, слух превосходный. За счет несимметрично расположенных слуховых отверстий, сипуха очень четко определяет источник звука и безошибочно запускает в него крепкие когти. Да, и учтите, что полет у птички бесшумный, поэтому жертва перед смертью успевает наудивляться вволю.
Да и спектр жертв у нее достаточно широкий. Не будет грызунов - сипуха с равным успехом перекусит и птичкой, и ящеркой, и даже насекомым. И даже семью сипуха планирует в соответствии с рационом: много еды - много птенцов, мало еды - ну уж извините, нестись для того, чтобы нестись - не ее стиль.
Сипуха не нуждается в обширных охотничьих угодьях и достаточно философски относится к присутствию человека. И в заключение оды во славу этой очаровательной совы, хочу напомнить, что это наша, местная, неперелетная птица, не имеющая вредной привычки покидать родные места на целых полгода.
Итак, в киббуце Сде-Элияhу вокруг сельскохозяйственных территорий появились загадочные объекты: белые ящики на столбах. Впрочем, для сов они как раз загадки не представляли. Птицы классифицировали новые объекты как «жилье» и успешно в них заселились. Нужно ли говорить, что для грызунов настали черные времена?
Предисловием этой истории для меня лично стало поступление на биологию. Родители были в шоке и только что валерьянку пачками не глотали. Как, их ребенок не станет врачом или другим уважаемым специалистом? Ага, разбежалась. Нечего было меня в детстве исправно снабжать книжками про животных! В общем, на биофак я поступила и в 2007 году как раз училась на последнем курсе. У родителей умирала последняя надежда, что ребенок займется чем-нибудь умно-молекулярным, а я пачками набирала зоологические курсы и нацеливала фотоаппарат на все, что имело неосторожность привлечь мое внимание и подходило под определение «живность».
Каждый студент, если его планы простираются дальше получения диплома, закидывания его в дальний ящик и открытия собственного бизнеса, к биологии ни малейшего отношения не имеющий, должен был найти себе лабораторию, где его честно вытерпят девяносто часов, и сделать там небольшое исследование, называемое проектом. И за эти девяносто часов не угробить ни себя, ни своего руководителя, ни оборудования на круглую сумму (университет и так с протянутой рукой). Да, и постараться не оставить от alma mater дымящуюся воронку... но это больше к химикам/физикам, биологи люди мирные... когда спят.
На курсе доктора Йоси Лешема (думаю, любителям птиц его имя почти наверняка знакомо) мне случилось прослушать лекцию о киббуце Сде-Элияhу. И я впечатлилась! Настолько, что постучалась в дверь Йоси и промяукала: «Возьмите меня на проект!».
Что, думаете так сразу и взяли? А вот ничего подобного. Меня послали. Переварив случившееся, я сполна запаслась отрицательной энергией и направила ее в нужное русло: вломилась в дверь его докторанта и потребовала меня взять. Кажется, правая рука была не в курсе, что делает голова... Наглость сработала.
Ох, уж этот докторант, не к ночи будь помянут... Сперва он казался адекватным человеком, не считая хронических мечтаний увидеть меня в купальнике. В рассказе, с разрешения читателей, я опущу все его мечты, иначе сие повествование будет раза в два длиннее.
За этот год (я говорила о девяноста часах? Ну... это были длинные девяносто часов!) я прочувствовала на своей шкуре, что такое быть зоологом. Для зоолога не бывает слишком жарко, слишком холодно, слишком мокро или слишком пыльно. Подъем в 4 утра, выезд в 4.30 и работа до темноты, а то и позже. Добираясь из Бейт-Шеана или Эмек-Изреэль или Гильбоа в Беэр-Шеву, я хронически пугала пассажиров автобуса смесью краски, силикона, смолы, хвои и грязи на одежде. Да еще как раз в тот период умудрилась нахватать курсов, включающих в себя работу в поле, поэтому проводила больше времени, бегая по пустыне, ползая по горам или исследуя подводные скалы, чем протирая стулья в лекционных залах.
Целью моего проекта... Скажем так, его основная цель выставила докторанта... эээ.... короче, то, на что мы потратили год тяжелой работы, можно было решить с помощью Интернета за сорок минут. Именно столько мне потребовалось при написании отчета. Но, в результате нашей неумной суматохи, совы получили новые места для гнездования, поэтому считаю затраченные усилия оправданными.
Объектом нашего пристального внимания стала не сипуха, а ушастая сова Asio otus. Птичка не менее очаровательная (хотя я вообще неравнодушна к ночным хищным птицам), чем сипуха. И столь же ленивая. На кой вкалывать и строить собственное гнездо, как можно занять использованное чужое? И почти непринципиально, чье. Сойдет гнездо белки, сороки, а чаще всего - вороны. Увы, старых гнезд не так много, как хотелось бы, да и недолговечны они в нашем сумасшедшем климате, поэтому ленивые совушки частенько оказывались в пролете. А ведь ушастые совы тоже неутомимые охотники на полевок, до сих пор уверенных в безнаказанности и густо изрывших норами киббуцные поля.
Знаете корзинки из толстой проволоки с выстилкой из кокоса, которыми часто украшают участки? И чем они, на ваш взгляд, хуже вороньего гнезда, этой растрепанной кучи веток? Вот и мы решили, что ничем. Совы, впрочем, тоже. Нашими усилиями деревья в районе Бейт-Шеана, Эмек-Изреэль и Гильбоа поотращивали себе то вот такие корзинки для ушастых сов:
From Owls
то вот такие домики для сипух:
From Owls
From Owls
а то и вот такие хоромы:
From Owls
Разумеется, ни корзинка, ни, тем более, деревянный ящик, сами на дерево не полезут. Прикручивать даже легкую корзинку, раскорячившись неестественным образом среди ветвей и обозревая землю с головокружительной высоты (для меня это начинается с двух метров, а гнездам положено висеть от пяти и выше), удовольствие на любителя. А тут еще налетит проказливый ветер и ласково огреет веткой по физиономии. А если сидишь на сосне?!
Деревянные ящики подтягивались наверх с помощью перекинутых через толстую ветку веревок. Автор - девушка отнюдь не хрупкая, но вес ящика по моим прикидкам - килограмм двадцать, если не больше.
From Owls Гораздо веселее было, если на работу в полях удавалось привлечь киббуцников с трактором. Установка ящиков для гнездовья и столбов для обозрения окрестностей на предмет грызунов сразу становилась приятным занятием. Впрочем, не всегда. Зима 2007-2008 по нашим меркам выдалась суровая. Холод не пощадил ни фруктовые дереьвя, ни зоологов. Доходило до того, что фотографировать (!) я соглашалась только под угрозой немедленного отчисления, настолько не горела желанием вынимать руки из карманов и превращаться из дрожащего свертка в полноценного студента.
Впрочем, на время самого интересного, то бишь, непосредственно установки, я резко воспылала желанием трудиться (и позировать!).
From Owls
С точки зрения сов наши полезные функции исчерпывались предоставлением жилплощади. С точки зрения нас это была стадия подготовки. Мало развесить корзинки и ящики, если тебе нужны результаты, ты должен их регулярно проверять, делать мелкий косметический ремонт в случае необходимости и учитывать все провалы и успехи гнездующих пар.
Проверка с помощью зеркала на телескопической ручке и бинокля после зимних акробатических упражнений могла бы показаться отдыхом... Однако, пробираясь через колючки в рост человека к очередному дереву, блуждая по эвкалиптовым рощицам в поисках чертовых хорошо замаскированных корзинок или сражаясь с телескопической ручкой под порывами ветра, я постепенно пришла к выводу, что отдых зоологу не полагается в принципе. И лишний раз убедилась в правильности вывода, когда в яркий солнечный денек при ленивой поездке по полям машина ухнула в незамеченную нами под соломой грязь. Ага, всеми колесами. А поскольку права у меня просроченные, то за рулем остался докторант. А поскольку нас было всего двое, то кто выталкивал машину из грязи?
Только не надо понимать из моего описания, что мы исключительно перли вперед через коварные чертополоховые заросли, палимые солнцем, иссеченные ветрами-дождями и, стиснув зубы, приносили пользу науке. Без смешных случаев у нас не обошлось.
Например: стою на стремянке, прислоненной к столбу и с интересом изучаю гнездо пустельги в совином ящике. Гнездо на склоне, почва неровная, поэтому стремянка стоит на трех ногах. А на четвертую докторант, то ли по забывчивости, то ли из желания пошутить над боящейся высоты студенткой, ставит ногу. Стремянка, разумеется, начала падать. Я, не долго думая, вцепилась всеми свободными конечностями в столб. Столб вместе с гнездом накренился... Докторант моментально убрал ногу.
- Ты чего? - это он мне.
- А ты чего? - это я уже со стремянки слезла, первую дюжину ругательств проглотила и к конструктивному диалогу готова.
- Ты чего за столб хватаешься?
- А! Ну так я знала, что ты точно не позволишь нам упасть вместе.
Или вот. Дело происходило возле одного киббуца. Машина стояла внизу на дороге, мы на холме дерево обнимали, покосившуюся корзинку фиксировали, пели птицы (в смысле, вороны, они же тоже певчими считаются!)... Все в том же благодушном настроении мы спустились с холма, сели в машину, чуть-чуть проехали.... В следующий момент у меня возникло ощущение, что мы угодили в фильм-боевик. А где еще одна машина перекрывает вам дорогу спереди, вторая сзади, и оттуда выбираются недружелюбно настроенные вооруженные дяди?!
При ближайшем рассмотрении недружелюбные дяди превратились в пограничников. Они вежливо, но настойчиво посоветовали нам выйти, не дергаться и объяснить, какого черта мы делали на дереве?
- Корзинку привязывали...
- Какую еще корзинку?
- Для сов.
Взглянув в лицо говорившему с нами пограничнику, я немедленно поняла, что на сейчас расстреляют. На месте. За сов.
- У вас проблемы с совами?
- Они же приносят неудачу! - взвыл наш собеседник.
Хорошо, что общался с ним докторант. Потому что мне потребовалось не меньше пяти минут, чтобы справиться с неуважительным истерическим ржанием и вернуть себе вдохновенный вид истинного ученого.
Меж тем, пограничник ораторствовал. Начав с размытого «Считается, что совы...», он расщедрился на личную историю, проникновенно поведов нам о том, как в детстве притащил домой сову, едва не доведя суеверных родителей до инфаркта, а на следующий день умер его младший брат. История сама по себе грустная, но обвинение несчастной птицы в том, к чему она ну никак не могла быть причастной, понижало ее ранг с трагедии до глупости.
- Хм, а я вот не первый год с совами работаю и ничего, лысый только, - сообщил пограничнику докторант.
Мои же неприятности на тот момент были все впереди, но совы были причастны к ним раз что косвенно...
В целом, птицы отнеслись к нашим трудам благосклонно. Корзинки облюбовали ушастые совы, пустельги и одна дикая утка. Ящики пришлись по душе сипухам, домовым сычам (Athene noctua), почему-то синичке (ну и аппетиты у малышки!) и, опять же, вездесущим пустельгам. Впрочем, пустельга в вопросах гнездования проявляет неприхотливость, граничащую с безалаберностью. Чего стоит одна находка птенцов в электрическом щите!
From Owls
From Owls
Если не считать подобных приводящих на грань инфаркта зрелищ, то весна определенно радовала глаз и согревала душу и тело. Да, зима выдалась засушливая (хотя заметить это, дрожа от холода под хмурым небом или вытаскивая машину из грязи было проблематично). Да, это ударило по растениям и, соответственно, по грызунам, объедающим корни. Да, снижение численности грызунов не могло не отразиться на наших подопечных. И все же... И все же, невзирая на трудности и неприятности, невозможно было не улыбаться, обнаруживая в корзинке совят!
From Owls
Зрелище удивительно трогательное: круглые желтые глазенки, мягкий серый пух. Если же уступить порыву и действительно потрогать малыша, он не замедлит напомнить о своей хищной природе, глубоко запуская когти в держащую его руку. Поэтому фотографиям с совятами лучше остаться погребенными в домашних архивах, ибо на моей физиономии написано столько же удовольствия, сколько у еретика, беседующего с инквизиторами. Под действием этих коготков поток уменьшительно-ласкательных эпитетов, обращенных к совенку как-то очень быстро иссякает и хорошо, если не сменяется потоком ругательств, направленных по тому же адресу.
Вытаскивать совят из гнезда - удовольствие для мазохистов, но и обойтись без него никак нельзя. Когда пушистый комок достаточно подрос, но еще не успел удрать из родного дома. В возрасте примерно 21 день еще не умеющие летать совята перекочевывают из гнезда на ветки дерева и поймать их там будет гораздо труднее. Период размножения ушастой совы длится с февраля по июль, первые кладки в наших корзинках обнаружились в середине марта, так что уже в первых числах апреля пришлось позаботиться о присвоении новым гражданам Израиля своеобразных паспортов.
From Owls
Увы, не всем гнездящимся парам посчастливилось. Часть яиц оказалась неоплодотворенной и жизнь в них, увы, не зародилась. Маленькие птенцы становились жертвами хищников, тех же ворон. И - куда же без нас, любимых! - совиные семьи страдали от людей. У кого-то чесались руки воровать и сжигать корзинки, пугать сов. А, подвозя женщину в один из киббуцев по дороге, мы услышали от нее историю об охотнике, отстреливающем сов за то, что они слишком шумят! Если бы в тот момент охотнику не повезло очутиться рядом со мной, я бы отобрала у него ружье и пристрелила на месте, без зазрения совести.
Поэтому я всегда мысленно говорила позврослевшим совятам: «В то, что ты сумеешь себя прокормить, я верю. В то, что ты найдешь себе достойного спутника жизни - тоже. О том, чтобы вы обрели свой дом в колышушихся на ветру ветвях эвкалипта или тихо шепчущихся иголок ели - позаботимся мы. А вы уж постарайтесь не попасть под машину (охотящиеся совы летят низко над землей и не раз становятся жертвами автомобилей) и под выстрел охотника!»
Мое участие в проекте прервалось неожиданно и обидно: по причине разногласий с докторантом.
Один из конкурсных постов:
Специально для фестиваля-конкурса "В небесах нет границ"
в сообществе natur_israel
Информация о проведении
Операция "Дом на дереве"
Шутка, случайно оброненная в комментариях в сообществе, пришлась по вкусу моему необузданному вдохновению... И вылилась в целый рассказ про приключения автора в обществе ушастых сов, сипух, пустельг и прочей милой живности.
Операция «Дом на дереве»
Эта история приключилась в 2007 году. Для меня. На самом деле, она началась еще раньше - в 1983 году в киббуце Сде-Элияhу. Нет, если уж быть совсем точной, то истоки ее лежат в те времена, когда люди предпочли земледелие и животноводство собирательству и охоте. Действительно, ну кому понравится отмахивать километры без завтрака ради потенциального обеда из безвкусных корешков или вообще зря, если добыча оказывалась проворней охотника? Увеличившееся количество извилин в мозгу позволило людям додуматься до такой удобной вещи, как выращивание всего вкусного прямо возле дома. Правда, заметно уступающий по размерам, как абсолютным, так и относительным, да и по количеству извилин, мозг грызунов тоже посетила та же мысль. И они полностью согласились с людьми. И переселились к ним поближе, поскольку искренне считали, что люди трудятся ради них. Вот, отсюда и истоки нашего противостояния. Люди заводили кошек, змей, ставили мышеловки - бесполезно! Грызуны терроризировали кошек, съедали приманку из мышеловок, нахально облизываясь, и жирели. Но тут появилась химия, которая из тайного знания алхимиков как-то быстро превратилась в привычное бытовое удобство, и дала людям яды.
Вроде бы хорошо: грызуны едят, дохнут, урожай в целости. А не тут-то было! Во-первых, не всегда приманку съедали грызуны - частенько по ошибке травились домашние любимцы. Во-вторых, люди не приняли во внимание эволюцию, мутации и естественный отбор. А зря. Поскольку выжившие и поумневшие грызуны плодились пуще прежнего, а щедро рассыпаемая отрава продолжала причинять ущерб дальше по цепочке. «Чепуха, - скажет кто-то, - принятая мышью доза слишком мала, чтобы убить хищника!». Так-то оно так, но ядам свойственно накапливаться в организме. Одна мышь, другая - и вот уже ни в чем неповинный и даже полезный истребитель мышей умирает в муках. А им спешат поживиться падальщики... Ужас картины ясен?
К счастью, пока одни люди с остервенением поливали и посыпали ядохимикатами все вокруг, другие думали. Наплевав на то, что это вредно. И открылись у них глаза на тот факт, что у столь ненавидимых ими грызунов полно врагов в естественной среде. Ну, положим, количество их стараниями человека изрядно уменьшилось, однако лучше исправить поздно, чем никогда. Как говорится, только дай хищным птицам волю - и грызунам придется плохо.
Но, как выяснилось, одной воли мало. Помимо нее нужно:
1) место для гнезда
2) охотничьи угодья поближе к дому
3) стратегически выгодная точка наблюдения за добычей
4) поменьше помех со стороны людей
5) и никаких ядов!
Поэтому в киббуце Сде-Элияhу было положено начало проекту борьбы с грызунами при помощи их естественных врагов - сипух (Tyto alba).
From Owls
Эта бело-рыжая красавица словно нарочно спроектирована для истребления грызунов. Судите сами: охотится ночью, зрение стереоскопическое, слух превосходный. За счет несимметрично расположенных слуховых отверстий, сипуха очень четко определяет источник звука и безошибочно запускает в него крепкие когти. Да, и учтите, что полет у птички бесшумный, поэтому жертва перед смертью успевает наудивляться вволю.
Да и спектр жертв у нее достаточно широкий. Не будет грызунов - сипуха с равным успехом перекусит и птичкой, и ящеркой, и даже насекомым. И даже семью сипуха планирует в соответствии с рационом: много еды - много птенцов, мало еды - ну уж извините, нестись для того, чтобы нестись - не ее стиль.
Сипуха не нуждается в обширных охотничьих угодьях и достаточно философски относится к присутствию человека. И в заключение оды во славу этой очаровательной совы, хочу напомнить, что это наша, местная, неперелетная птица, не имеющая вредной привычки покидать родные места на целых полгода.
Итак, в киббуце Сде-Элияhу вокруг сельскохозяйственных территорий появились загадочные объекты: белые ящики на столбах. Впрочем, для сов они как раз загадки не представляли. Птицы классифицировали новые объекты как «жилье» и успешно в них заселились. Нужно ли говорить, что для грызунов настали черные времена?
Предисловием этой истории для меня лично стало поступление на биологию. Родители были в шоке и только что валерьянку пачками не глотали. Как, их ребенок не станет врачом или другим уважаемым специалистом? Ага, разбежалась. Нечего было меня в детстве исправно снабжать книжками про животных! В общем, на биофак я поступила и в 2007 году как раз училась на последнем курсе. У родителей умирала последняя надежда, что ребенок займется чем-нибудь умно-молекулярным, а я пачками набирала зоологические курсы и нацеливала фотоаппарат на все, что имело неосторожность привлечь мое внимание и подходило под определение «живность».
Каждый студент, если его планы простираются дальше получения диплома, закидывания его в дальний ящик и открытия собственного бизнеса, к биологии ни малейшего отношения не имеющий, должен был найти себе лабораторию, где его честно вытерпят девяносто часов, и сделать там небольшое исследование, называемое проектом. И за эти девяносто часов не угробить ни себя, ни своего руководителя, ни оборудования на круглую сумму (университет и так с протянутой рукой). Да, и постараться не оставить от alma mater дымящуюся воронку... но это больше к химикам/физикам, биологи люди мирные... когда спят.
На курсе доктора Йоси Лешема (думаю, любителям птиц его имя почти наверняка знакомо) мне случилось прослушать лекцию о киббуце Сде-Элияhу. И я впечатлилась! Настолько, что постучалась в дверь Йоси и промяукала: «Возьмите меня на проект!».
Что, думаете так сразу и взяли? А вот ничего подобного. Меня послали. Переварив случившееся, я сполна запаслась отрицательной энергией и направила ее в нужное русло: вломилась в дверь его докторанта и потребовала меня взять. Кажется, правая рука была не в курсе, что делает голова... Наглость сработала.
Ох, уж этот докторант, не к ночи будь помянут... Сперва он казался адекватным человеком, не считая хронических мечтаний увидеть меня в купальнике. В рассказе, с разрешения читателей, я опущу все его мечты, иначе сие повествование будет раза в два длиннее.
За этот год (я говорила о девяноста часах? Ну... это были длинные девяносто часов!) я прочувствовала на своей шкуре, что такое быть зоологом. Для зоолога не бывает слишком жарко, слишком холодно, слишком мокро или слишком пыльно. Подъем в 4 утра, выезд в 4.30 и работа до темноты, а то и позже. Добираясь из Бейт-Шеана или Эмек-Изреэль или Гильбоа в Беэр-Шеву, я хронически пугала пассажиров автобуса смесью краски, силикона, смолы, хвои и грязи на одежде. Да еще как раз в тот период умудрилась нахватать курсов, включающих в себя работу в поле, поэтому проводила больше времени, бегая по пустыне, ползая по горам или исследуя подводные скалы, чем протирая стулья в лекционных залах.
Целью моего проекта... Скажем так, его основная цель выставила докторанта... эээ.... короче, то, на что мы потратили год тяжелой работы, можно было решить с помощью Интернета за сорок минут. Именно столько мне потребовалось при написании отчета. Но, в результате нашей неумной суматохи, совы получили новые места для гнездования, поэтому считаю затраченные усилия оправданными.
Объектом нашего пристального внимания стала не сипуха, а ушастая сова Asio otus. Птичка не менее очаровательная (хотя я вообще неравнодушна к ночным хищным птицам), чем сипуха. И столь же ленивая. На кой вкалывать и строить собственное гнездо, как можно занять использованное чужое? И почти непринципиально, чье. Сойдет гнездо белки, сороки, а чаще всего - вороны. Увы, старых гнезд не так много, как хотелось бы, да и недолговечны они в нашем сумасшедшем климате, поэтому ленивые совушки частенько оказывались в пролете. А ведь ушастые совы тоже неутомимые охотники на полевок, до сих пор уверенных в безнаказанности и густо изрывших норами киббуцные поля.
Знаете корзинки из толстой проволоки с выстилкой из кокоса, которыми часто украшают участки? И чем они, на ваш взгляд, хуже вороньего гнезда, этой растрепанной кучи веток? Вот и мы решили, что ничем. Совы, впрочем, тоже. Нашими усилиями деревья в районе Бейт-Шеана, Эмек-Изреэль и Гильбоа поотращивали себе то вот такие корзинки для ушастых сов:
From Owls
то вот такие домики для сипух:
From Owls
From Owls
а то и вот такие хоромы:
From Owls
Разумеется, ни корзинка, ни, тем более, деревянный ящик, сами на дерево не полезут. Прикручивать даже легкую корзинку, раскорячившись неестественным образом среди ветвей и обозревая землю с головокружительной высоты (для меня это начинается с двух метров, а гнездам положено висеть от пяти и выше), удовольствие на любителя. А тут еще налетит проказливый ветер и ласково огреет веткой по физиономии. А если сидишь на сосне?!
Деревянные ящики подтягивались наверх с помощью перекинутых через толстую ветку веревок. Автор - девушка отнюдь не хрупкая, но вес ящика по моим прикидкам - килограмм двадцать, если не больше.
From Owls Гораздо веселее было, если на работу в полях удавалось привлечь киббуцников с трактором. Установка ящиков для гнездовья и столбов для обозрения окрестностей на предмет грызунов сразу становилась приятным занятием. Впрочем, не всегда. Зима 2007-2008 по нашим меркам выдалась суровая. Холод не пощадил ни фруктовые дереьвя, ни зоологов. Доходило до того, что фотографировать (!) я соглашалась только под угрозой немедленного отчисления, настолько не горела желанием вынимать руки из карманов и превращаться из дрожащего свертка в полноценного студента.
Впрочем, на время самого интересного, то бишь, непосредственно установки, я резко воспылала желанием трудиться (и позировать!).
From Owls
С точки зрения сов наши полезные функции исчерпывались предоставлением жилплощади. С точки зрения нас это была стадия подготовки. Мало развесить корзинки и ящики, если тебе нужны результаты, ты должен их регулярно проверять, делать мелкий косметический ремонт в случае необходимости и учитывать все провалы и успехи гнездующих пар.
Проверка с помощью зеркала на телескопической ручке и бинокля после зимних акробатических упражнений могла бы показаться отдыхом... Однако, пробираясь через колючки в рост человека к очередному дереву, блуждая по эвкалиптовым рощицам в поисках чертовых хорошо замаскированных корзинок или сражаясь с телескопической ручкой под порывами ветра, я постепенно пришла к выводу, что отдых зоологу не полагается в принципе. И лишний раз убедилась в правильности вывода, когда в яркий солнечный денек при ленивой поездке по полям машина ухнула в незамеченную нами под соломой грязь. Ага, всеми колесами. А поскольку права у меня просроченные, то за рулем остался докторант. А поскольку нас было всего двое, то кто выталкивал машину из грязи?
Только не надо понимать из моего описания, что мы исключительно перли вперед через коварные чертополоховые заросли, палимые солнцем, иссеченные ветрами-дождями и, стиснув зубы, приносили пользу науке. Без смешных случаев у нас не обошлось.
Например: стою на стремянке, прислоненной к столбу и с интересом изучаю гнездо пустельги в совином ящике. Гнездо на склоне, почва неровная, поэтому стремянка стоит на трех ногах. А на четвертую докторант, то ли по забывчивости, то ли из желания пошутить над боящейся высоты студенткой, ставит ногу. Стремянка, разумеется, начала падать. Я, не долго думая, вцепилась всеми свободными конечностями в столб. Столб вместе с гнездом накренился... Докторант моментально убрал ногу.
- Ты чего? - это он мне.
- А ты чего? - это я уже со стремянки слезла, первую дюжину ругательств проглотила и к конструктивному диалогу готова.
- Ты чего за столб хватаешься?
- А! Ну так я знала, что ты точно не позволишь нам упасть вместе.
Или вот. Дело происходило возле одного киббуца. Машина стояла внизу на дороге, мы на холме дерево обнимали, покосившуюся корзинку фиксировали, пели птицы (в смысле, вороны, они же тоже певчими считаются!)... Все в том же благодушном настроении мы спустились с холма, сели в машину, чуть-чуть проехали.... В следующий момент у меня возникло ощущение, что мы угодили в фильм-боевик. А где еще одна машина перекрывает вам дорогу спереди, вторая сзади, и оттуда выбираются недружелюбно настроенные вооруженные дяди?!
При ближайшем рассмотрении недружелюбные дяди превратились в пограничников. Они вежливо, но настойчиво посоветовали нам выйти, не дергаться и объяснить, какого черта мы делали на дереве?
- Корзинку привязывали...
- Какую еще корзинку?
- Для сов.
Взглянув в лицо говорившему с нами пограничнику, я немедленно поняла, что на сейчас расстреляют. На месте. За сов.
- У вас проблемы с совами?
- Они же приносят неудачу! - взвыл наш собеседник.
Хорошо, что общался с ним докторант. Потому что мне потребовалось не меньше пяти минут, чтобы справиться с неуважительным истерическим ржанием и вернуть себе вдохновенный вид истинного ученого.
Меж тем, пограничник ораторствовал. Начав с размытого «Считается, что совы...», он расщедрился на личную историю, проникновенно поведов нам о том, как в детстве притащил домой сову, едва не доведя суеверных родителей до инфаркта, а на следующий день умер его младший брат. История сама по себе грустная, но обвинение несчастной птицы в том, к чему она ну никак не могла быть причастной, понижало ее ранг с трагедии до глупости.
- Хм, а я вот не первый год с совами работаю и ничего, лысый только, - сообщил пограничнику докторант.
Мои же неприятности на тот момент были все впереди, но совы были причастны к ним раз что косвенно...
В целом, птицы отнеслись к нашим трудам благосклонно. Корзинки облюбовали ушастые совы, пустельги и одна дикая утка. Ящики пришлись по душе сипухам, домовым сычам (Athene noctua), почему-то синичке (ну и аппетиты у малышки!) и, опять же, вездесущим пустельгам. Впрочем, пустельга в вопросах гнездования проявляет неприхотливость, граничащую с безалаберностью. Чего стоит одна находка птенцов в электрическом щите!
From Owls
From Owls
Если не считать подобных приводящих на грань инфаркта зрелищ, то весна определенно радовала глаз и согревала душу и тело. Да, зима выдалась засушливая (хотя заметить это, дрожа от холода под хмурым небом или вытаскивая машину из грязи было проблематично). Да, это ударило по растениям и, соответственно, по грызунам, объедающим корни. Да, снижение численности грызунов не могло не отразиться на наших подопечных. И все же... И все же, невзирая на трудности и неприятности, невозможно было не улыбаться, обнаруживая в корзинке совят!
From Owls
Зрелище удивительно трогательное: круглые желтые глазенки, мягкий серый пух. Если же уступить порыву и действительно потрогать малыша, он не замедлит напомнить о своей хищной природе, глубоко запуская когти в держащую его руку. Поэтому фотографиям с совятами лучше остаться погребенными в домашних архивах, ибо на моей физиономии написано столько же удовольствия, сколько у еретика, беседующего с инквизиторами. Под действием этих коготков поток уменьшительно-ласкательных эпитетов, обращенных к совенку как-то очень быстро иссякает и хорошо, если не сменяется потоком ругательств, направленных по тому же адресу.
Вытаскивать совят из гнезда - удовольствие для мазохистов, но и обойтись без него никак нельзя. Когда пушистый комок достаточно подрос, но еще не успел удрать из родного дома. В возрасте примерно 21 день еще не умеющие летать совята перекочевывают из гнезда на ветки дерева и поймать их там будет гораздо труднее. Период размножения ушастой совы длится с февраля по июль, первые кладки в наших корзинках обнаружились в середине марта, так что уже в первых числах апреля пришлось позаботиться о присвоении новым гражданам Израиля своеобразных паспортов.
From Owls
Увы, не всем гнездящимся парам посчастливилось. Часть яиц оказалась неоплодотворенной и жизнь в них, увы, не зародилась. Маленькие птенцы становились жертвами хищников, тех же ворон. И - куда же без нас, любимых! - совиные семьи страдали от людей. У кого-то чесались руки воровать и сжигать корзинки, пугать сов. А, подвозя женщину в один из киббуцев по дороге, мы услышали от нее историю об охотнике, отстреливающем сов за то, что они слишком шумят! Если бы в тот момент охотнику не повезло очутиться рядом со мной, я бы отобрала у него ружье и пристрелила на месте, без зазрения совести.
Поэтому я всегда мысленно говорила позврослевшим совятам: «В то, что ты сумеешь себя прокормить, я верю. В то, что ты найдешь себе достойного спутника жизни - тоже. О том, чтобы вы обрели свой дом в колышушихся на ветру ветвях эвкалипта или тихо шепчущихся иголок ели - позаботимся мы. А вы уж постарайтесь не попасть под машину (охотящиеся совы летят низко над землей и не раз становятся жертвами автомобилей) и под выстрел охотника!»
Мое участие в проекте прервалось неожиданно и обидно: по причине разногласий с докторантом.