Это - не "конец связи"
Этот портрет Маржаны Садыковой написан с фотографии. Позировать она уже не могла. А фото для портрета выбрала сама и через маму прислала по почте.
Еще в самом начале этого года я ничего не знал об этой девочке. А теперь, когда ее уже нет в живых, отчетливо ощущаю, что все поделилось на До и После. И так, как было До, уже нельзя. Думаю, что не один я так ощущаю.
Шестого января ко мне в мастерскую приехали Катя и Аня Марголис и Ира Литманович. Смотрели работы, общались. Катя торопилась, она должна была ехать в гости на Каширскую. Созванивалась, уточняла адрес. А вечером я увидел на ее страничке в Фейсбуке вот это фото, сделанное там.
Она сфотографировала Маржану, которая в свою очередь собирается фотографировать Катину дочку Сашу. Я давно знал, что Катя Марголис помогает детям больным лейкемией, устраивает выставки, издает книги с их работами. Я понял, что Маржана - одна из подопечных. Но еще не знал, насколько это особенный случай. А ровно через две недели в Венеции Саша позировала мне для портрета. Теперь мне это кажется рифмой, хитросплетением. Тогда нет, конечно. А еще через пару недель в Москве в кинотеатре «Пионер» открылась выставка фотографий Маржаны, которую Катя курировала и специально приехала для этого в Москву из Венеции. Я в то время был в Германии, и так и не увидел выставку. Но в Фейсбуке мои друзья щедро делились информацией. И я увидел фотографии Маржаны: Лиду Мониава в огромной круглой шляпе в образе, напоминающем Веру Холодную, отца Алексея Уминского, автопортреты самой Маржаны в каких-то затейливых, ею самой придуманных украшениях… И от каждого снимка было ощущение света, волшебства. А потом я, как и многие, посмотрел это видеообращение.
Click to viewКак же оно меня проняло! Стало так стыдно за самого себя, за собственные приступы уныния, за недовольство по абсолютно ничтожным пустякам! И это, когда ты здоров и полон сил, да еще и на исходе четвертого десятка лет. А тут ребенок ясно осознает, что дни его сочтены, и говорит так просто, такие мудрые и самые важные слова, без тени жалобы на «несправедливость судьбы». И при этом излучает такой колоссальный внутренний свет! У Тарковского в «Мартирологе» столько отчаяния, когда он узнал о своем смертельном диагнозе. Здесь - ничего подобного. Напротив - благодарность за бесценный опыт. И это притом, что боли такие, что не можешь договорить фразу до конца, не хватает сил. И приходится прерывать запись и начинать с нового дубля. С этого момента я как-то очень лично стал воспринимать историю Маржаны. Возникло желание сделать что-то нужное, полезное. И у многих, я знаю, оно возникло. Но что? Как?
В среду 13 марта, когда я уже был в Москве, вечером мне пришло сообщение от Кати Марголис: „20го (!!!!) марта у Маржаны день рождения. И у нее есть мечта: Она просит чтобы художник нарисовал ее портрет маслом. Говорит, позировать нет сил, поэтому с фотографии. Ты или кто-то из твоих друзей могли бы?»… Катя, спасибо тебе огромное!!! Это тот случай, когда понимаешь, что тебе предстоит сделать самое лучшее и важное в жизни, чего ты еще никогда не делал. И вряд ли сделаешь потом. Когда нужно отложить все прочие дела. Утром в четверг я созвонился с Аминой, мамой Маржаны, чтобы договориться обо всем конкретнее. Днем купил холст, подрамник, краски. А вечером по почте получил выбранное Маржаной фото. В пятницу начал портрет. Писал его все выходные, в понедельник. И только во вторник счел законченным. Все казалось - то, да не совсем. И большего чувства ответственности за все время, что рисую, честно, я не испытывал. Сперва прислал фотографию портрета на отзыв Кате. На другой день - Амине. Она, на мое счастье, очень одобрила.
В среду двадцатого, в день рождения Маржаны, я так и не смог отвезти ей портрет. Ему нужно было хотя бы день подсохнуть. А двадцать первого вечером я упаковал его и отправился к Маржане с Аминой на Каширскую. Маржану я так и не увидел. И, наверное, так было лучше. Амина открыла дверь, вышла на площадку, взяла портрет, долго благодарила. Но извинилась, что не может пригласить меня в квартиру, так как у Маржаны процедуры. Обнялись, попрощались, и я поехал обратно. Я написал, что не увидел Маржану, и, наверное, так было лучше. Когда работал над портретом, меньше всего думал о том, что прижизненным ему суждено быть не так уж долго. Это невозможно осознать до конца. Да и работать было бы невозможно. Мне казалось, что Маржана примерно такая же, как в видеообращении. И продолжает фотографировать. Так я думал, пока не нажал на кнопку дверного звонка. А когда нажал, меня вдруг прошибло, что уже месяц с лишним, как было записано это обращение. И я видел, что делает рак в считанные дни со взрослыми. А тут ребенок. И если я вот сейчас прямо войду и увижу ее, то не уверен, смогу ли «держать лицо»… Конечно же я понял, что дело вовсе не в «процедурах». И обратно, честно говоря, ехал убитым. Вечером в тот же день Амина мне написала, как счастлива была Маржана, увидев портрет, как его повесили на таком месте, чтобы она все время могла его видеть. А дальше написала: «Маржана жалеет, что так и не смогла познакомиться и пообщаться с вами, но ей сейчас хватает сил только на самое необходимое. Кроме меня, отца Алексея и моей сестры она ни с кем не видится. Но думаю, портрет для нее - хорошее средство общения с художником, она видит себя вашими глазами...» А еще через несколько дней на своей страничке в соцсети «В контакте» Маржана сделала этот портрет главным фото, аватаркой. Что я испытал, когда увидел, не буду описывать. Теперь портрет будет там до тех пор, пока существует в природе эта соцсеть. Все-таки в какой-то степени знакомство состоялось, друг о друге мы узнали. И возникшую внутреннюю связь, «общение», как написала Амина, я тоже начал ощущать.
Заканчивался март. Маржана регулярно добавляла у себя на страничке разные интересные ссылки. И это ее постоянное присутствие в сети невольно давало надежду, что так может длиться и длиться. Как все мы думаем о собственной жизни, что она будет длиться и длиться. Дальше время взяло разбег, я погрузился в какие-то свои дела, заботы, радости, переживания… И только числа десятого апреля хватился с тревогой: что-то давно в ленте новостей не было ничего от Маржаны. Последняя новость была первого апреля. А последнее посещение странички - седьмого. Относительно недавно. Я не мог знать, что это было действительно самое последнее посещение.
И все-таки сколько ни осознавай, сколько ни готовься, все равно новость застигнет тебя врасплох, резанет, повергнет в растерянность, шок, недоумение. Так и произошло 16 апреля днем, когда я решил посреди дел на пару минуток заглянуть в Фейсбук. Первое, что увидел - пост Кати Марголис: автопортрет Маржаны, глаза, смотрящие прямо на тебя, и текст, начинающийся словами «Со святыми упокой…» Но, удивительное дело, прошел час, и надрыв, отчаяние уступили место очень ясному, спокойному и светлому чувству. Свое видеообращение Маржана заканчивает словами «конец связи». И очень многие потом обыграли эти слова, что мол вот он и наступил конец. А я как раз с новой силой почувствовал эту связь. Только на каком-то совсем ином уровне. Когда вдруг не головой, а всем нутром понимаешь, что ничего не надо бояться, никогда не нужно дергаться по пустякам, волноваться. Просто идти по жизни, делать свое дело, и все будет хорошо. Как написала Катя в конце того поста: «Мы будем помнить тебя, и ты нас не забывай». Вот до сих пор чувствую - не забывает, поддерживает. Вечером поделился с Катей этим состоянием. Она написала: «У меня то же самое». А когда спросил, идти ли мне на заочное отпевание, ответила: «Иди обязательно, и за меня сходи».
Честно скажу, в церковь я заходил последний раз лет 10-15 назад. Всегда было тягостно, мрачно, хотелось поскорее обратно на свет, на свежий воздух. В этот раз впервые не то что не было мрачно (на отпевании, к тому же), а напротив, необычайно светло и как-то по домашнему. Не было и в помине этой мертвой, давящей «похоронной» атмосферы, черных платков, гвоздик, траурных лент. Даже слез не было. Только потом, когда отец Алексей Уминский закончил отпевание, все собрались в помещении при храме, и Лида Мониава показывала на экране видео Маржаны в разные периоды, раздались рыдания. Девочки, одноклассницы Маржаны, плакали, обнимали друг друга. Да, для них она - соседка по парте, подружка, одна из них. Они видели ее каждый день, семь лет подряд, ровно половину ее жизни.
P.S. Маржана умерла утром. А вечером того же дня, возвращаясь домой, на Юго-Западной я внезапно увидел идущую навстречу Лиду Мониава. Мы не были знакомы. Я знал ее только виртуально, а она меня не знала вовсе. Но такое невероятное совпадение: в день смерти Маржаны встретить человека, который принял такое огромное участие в ее судьбе, о чем сама Маржана говорит в видеообращении! Я окликнул Лиду, даже не увидев, что она разговаривает по мобильному. Она обернулась, сказала: «извините, я сейчас разговариваю», и пошла дальше. Дома я написал ей, что я такой-то такой-то, рисовал Маржану, не ожидал вот так вот столкнуться в метро и именно в этот день, поэтому и окликнул. А она отвечает: «Действительно невероятно, особенно если учесть, что в тот момент я разговаривала с мамой Маржаны»… В жизни, конечно, случаются совпадения. И можно верить в их случайность и пустяковость, не придавать им значения и легко забывать. Но если допустить, что Мироздание говорит нам о чем-то таким образом, то не надо задумываться, усложнять, расшифровывать. Месседж на поверхности, его считываешь в первую секунду. Маржаночка, спасибо тебе огромное за этот присланный привет, маячок! Это то, что я буду вспоминать при малейшем появлении признаков уныния и слабости. Уже помогло, кстати, несколько раз. Спасибо судьбе, провидению, людям, через которых оно действовало, и в первую очередь Кате Марголис, за то, что наши пути пересеклись!
Без преувеличения и пафоса. Я не встречал еще подобной человеческой высоты. По мне так - нечеловеческой. И подобного подвига художника я тоже не припомню. Когда тебе даны считанные месяцы на то, чтобы раскрыть свое дарование и реализовать его, создать свой мир, неповторимые образы. И это в детские годы! У многих на это уходят десятилетия, но так ничего не удается. А тут через боль, через преодоление - удалось! Теперь корю себя. Ведь всего несколько недель назад, я мог бы передать эти слова Маржане. Не все, конечно, без патетики. Ей было бы приятно. Впрочем, если связь есть, то она двусторонняя.
«Стыдно быть несчастливым». Эту фразу Александра Володина в последние дни я повторяю все чаще и чаще.