Жанровая ошибка
Оригинал взят у anairos
Короля, как известно, играет свита.
А героя художественного произведения играет весь мир, в котором он живет и действует. Жанровые условности, особенности сеттинга и многое другое - все это правила игры. Они определяют, что в мире возможно, что невозможно.
Именно то, как выглядит мир и как он отвечает на поступки - а не сами эти поступки - позволяет нам отличить главного героя от второстепенного, положительного от отрицательного и так далее.
Возьмем знаменитую «Игру престолов». Мир Семи королевств наполнен извращенцами, маньяками, циничными интриганами и отмороженными на всю голову психопатами. На их фоне едва ли не ангелом смотрится красивая и решительная Дейенерис Таргариен.
А теперь представьте себе Дейенерис - с ее принципами, целями, возможностями и союзниками - в Средиземье.
Кем она была бы там?
Завоевательница, неуязвимая для огня, повелевающая драконами, ведущая в бой орды диких жестоких варваров, почитающих ее как божество...
Это неплохое описание того, кем так жаждала и страшилась стать Галадриэль, кем она стала бы, если бы Фродо отдал ей Кольцо. Темная Владычица, стократно более ужасная, чем Саурон.
И когда автор понимает это, перед ним открывается дорога к использованию двух изобразительных средств:
Первое - жанровая осведомленность - для нас не так интересно.
Это всего лишь персонаж, который знает правила мира, в котором живет, и активно использует их в своих целях. Осведомленность работает только в мирах, где степень условности достаточно велика - вестерн, ужастик, любовный роман, героическое фэнтези. В более реалистичных сеттингах она становится неотличимой от здравого смысла.
А вот второй - жанровая ошибка - совсем другое дело.
Жанровую ошибку совершает персонаж, которому кажется, что он знает, в каком мире живет.
У него есть цель.
Он совершает действия, которые были бы осмысленными, разумными и вели бы к цели, если бы мир был таким, каким наш герой его считает. Но в действительности тут идет игра по совершенно иным правилам, и потому реакция мира на поступки героя оказывается не такой, как он ожидал.
Иногда даже фатально.
Авторы, любящие поиграть с законами повествования, порой прибегают и к более утонченным приемам. Например, персонаж совершенно правильно понимает, каковы законы его мира, но в корне неверно оценивает свое место в этом мире.
А ведь известно, что герою прощается многое из того, что смертельно для членов его команды. И наоборот - некие поступки нормально совершить второстепенному персонажу, но для главного героя они недопустимы ни при каких обстоятельствах, и сюжет всегда отвечает на них сразу и жестко.
Суть жанровой ошибки в том, что поступки персонажа в самом деле рациональны, логичны и правильны (если нет - это совершенно другой прием). Но его представления о вселенной, в которой он живет, не согласуются с представлениями автора.
Автор знает, как все «на самом деле», потому что создал «самое дело», и оно живет по тем правилам, которые он установил.
В результате мы получаем способ одержать победу над соломенным чучелком противника вместо его самого. Не имея возможности показать свою правоту в реальном мире, автор создает мир виртуальный, где эта правота очевидна и неоспорима. В нем слова и поступки оппонента неминуемо оказываются смешными, вредными или бессмысленными.
Иными словами, жанровая ошибка в таком случае становится лишь способом сказать: «Вот как было бы, если бы я был прав». И потому понятно, что в любом споре, касающемся веры, к этому приему прибегают авторы с обеих сторон.
Вокруг нас полно людей, уверенных, что им досконально известно, каким законам подчиняется мир и какие условности в нем действуют. По их мнению, все, кто с ними не согласен, совершают жанровую ошибку, и рано или поздно «реальная жизнь» их за это жестоко накажет.
Вот только, если у нашей вселенной и есть автор, который создал «самое дело» и потому знает, как там все устроено, еще никому не удавалось поговорить с ним, да и сам он не слишком стремится поведать нам подробности нашей истории.
Нам даже неоткуда знать, одна ли это история, или же мы живем во множестве сюжетов, у которых могут быть разные правила.
Так что все мы - не авторы, а всего лишь персонажи со своими представлениями о жанровых конвенциях.
И реальная жизнь, та, что без кавычек, неизмеримо сложнее этих представлений.
Любую картину мира можно построить лишь одним способом: отбросив все то, что кажется нам не имеющим значения.
Упорядоченная вселенная «реального мира» составляет лишь малую часть настоящей вселенной.
А это значит, что лишь стоит выйти за пределы крохотного уголка, где мир ведет себя так, как мы ждем, и внезапно каждый из нас обнаружит, что все его навыки, логика и здравый смысл окажутся в новой реальности жанровой ошибкой.
Короля, как известно, играет свита.
А героя художественного произведения играет весь мир, в котором он живет и действует. Жанровые условности, особенности сеттинга и многое другое - все это правила игры. Они определяют, что в мире возможно, что невозможно.
Именно то, как выглядит мир и как он отвечает на поступки - а не сами эти поступки - позволяет нам отличить главного героя от второстепенного, положительного от отрицательного и так далее.
Возьмем знаменитую «Игру престолов». Мир Семи королевств наполнен извращенцами, маньяками, циничными интриганами и отмороженными на всю голову психопатами. На их фоне едва ли не ангелом смотрится красивая и решительная Дейенерис Таргариен.
А теперь представьте себе Дейенерис - с ее принципами, целями, возможностями и союзниками - в Средиземье.
Кем она была бы там?
Завоевательница, неуязвимая для огня, повелевающая драконами, ведущая в бой орды диких жестоких варваров, почитающих ее как божество...
Это неплохое описание того, кем так жаждала и страшилась стать Галадриэль, кем она стала бы, если бы Фродо отдал ей Кольцо. Темная Владычица, стократно более ужасная, чем Саурон.
И когда автор понимает это, перед ним открывается дорога к использованию двух изобразительных средств:
Первое - жанровая осведомленность - для нас не так интересно.
Это всего лишь персонаж, который знает правила мира, в котором живет, и активно использует их в своих целях. Осведомленность работает только в мирах, где степень условности достаточно велика - вестерн, ужастик, любовный роман, героическое фэнтези. В более реалистичных сеттингах она становится неотличимой от здравого смысла.
А вот второй - жанровая ошибка - совсем другое дело.
Жанровую ошибку совершает персонаж, которому кажется, что он знает, в каком мире живет.
У него есть цель.
Он совершает действия, которые были бы осмысленными, разумными и вели бы к цели, если бы мир был таким, каким наш герой его считает. Но в действительности тут идет игра по совершенно иным правилам, и потому реакция мира на поступки героя оказывается не такой, как он ожидал.
Иногда даже фатально.
Авторы, любящие поиграть с законами повествования, порой прибегают и к более утонченным приемам. Например, персонаж совершенно правильно понимает, каковы законы его мира, но в корне неверно оценивает свое место в этом мире.
А ведь известно, что герою прощается многое из того, что смертельно для членов его команды. И наоборот - некие поступки нормально совершить второстепенному персонажу, но для главного героя они недопустимы ни при каких обстоятельствах, и сюжет всегда отвечает на них сразу и жестко.
Суть жанровой ошибки в том, что поступки персонажа в самом деле рациональны, логичны и правильны (если нет - это совершенно другой прием). Но его представления о вселенной, в которой он живет, не согласуются с представлениями автора.
Автор знает, как все «на самом деле», потому что создал «самое дело», и оно живет по тем правилам, которые он установил.
В результате мы получаем способ одержать победу над соломенным чучелком противника вместо его самого. Не имея возможности показать свою правоту в реальном мире, автор создает мир виртуальный, где эта правота очевидна и неоспорима. В нем слова и поступки оппонента неминуемо оказываются смешными, вредными или бессмысленными.
Иными словами, жанровая ошибка в таком случае становится лишь способом сказать: «Вот как было бы, если бы я был прав». И потому понятно, что в любом споре, касающемся веры, к этому приему прибегают авторы с обеих сторон.
Вокруг нас полно людей, уверенных, что им досконально известно, каким законам подчиняется мир и какие условности в нем действуют. По их мнению, все, кто с ними не согласен, совершают жанровую ошибку, и рано или поздно «реальная жизнь» их за это жестоко накажет.
Вот только, если у нашей вселенной и есть автор, который создал «самое дело» и потому знает, как там все устроено, еще никому не удавалось поговорить с ним, да и сам он не слишком стремится поведать нам подробности нашей истории.
Нам даже неоткуда знать, одна ли это история, или же мы живем во множестве сюжетов, у которых могут быть разные правила.
Так что все мы - не авторы, а всего лишь персонажи со своими представлениями о жанровых конвенциях.
И реальная жизнь, та, что без кавычек, неизмеримо сложнее этих представлений.
Любую картину мира можно построить лишь одним способом: отбросив все то, что кажется нам не имеющим значения.
Упорядоченная вселенная «реального мира» составляет лишь малую часть настоящей вселенной.
А это значит, что лишь стоит выйти за пределы крохотного уголка, где мир ведет себя так, как мы ждем, и внезапно каждый из нас обнаружит, что все его навыки, логика и здравый смысл окажутся в новой реальности жанровой ошибкой.