Зачем козе баян, а человеку сознание?
Оригинал взят у boldachev
В некотором приближении человека можно представить как иерархическую структуру из трех уровней: физиологического, психического, ментального (остановимся на этом делении, хотя традиционно выделяют большее число уровней).
Речь идет не о пространственной (матрешечной) иерархии, а о темпоральной вложенности - если кто не знает, что это такое, то можно представить себе системно-управленческую соподчиненность: психика управляет физиологией, а ментальная система - подчиненными ей психической и физиологической.
Часто (особенно в трансреальных концепциях) эти иерархически подчиненные системы называют телами, то есть говорят о наличии у человека физиологического тела, психического тела, ментального тела и т.д. (обычно список на этом не заканчивается).
Почему мы можем говорить именно о более или менее автономных телах, а не о подсистемах одного тела?
Дело в том, что каждое из тел может вполне успешно (на своем уровне, в некоторых временных пределах) функционировать без влияния других: физиологическое тело гулять в лунную ночь по крышам, не проявляя ни малейшей психической, не говоря уже о мыслительной, активности; психическое тело заходится в истерике при полном игнорировании разума и позабыв о физиологических болячках; а ментальное тело, погружаясь в чистое мышление, психическое и физиологическое тела оставляет на берегу.
То есть мы можем отдельно говорить о физиологической, психической, ментальной деятельности человека, приписывая эту деятельность соответствующим телам. По сути, мы в каждый момент своей жизни представлены одним из тел, или точнее, каждое событие, каждое действие нашей жизни можно приписать конкретному телу: вот непроизвольно дернуло ногой физиологическое, вот развело руки психическое (поскольку содержание этого жеста именно эмоциональное), а вот крикнуло «эврика» ментальное.
Каждое из тел обладает своей специфической функциональностью:
- Физиологическое реализует метаболизм и перемещение в пространстве;
- Психическое обеспечивает взаимодействие физиологического тела с окружающей средой, включая другие психические тела;
- Ментальное - анализ и целеполагание деятельности комплекса физиологического и психического тел.
По идее, действия этой иерархии тел можно было бы представить как функционирование автомата: на вход поступает поток сигналов - он обрабатывается по некоторому достаточно сложному алгоритму, - на выходе имеем поток событий, реализующий соответствующее функционирование всех тел. И все это в чалмерсовской темноте, как в черном ящике.
Однако, мы знаем, что в этом потоке выходных, как и входных событий, нет равноправия: часть событий прорывается на свет и представляется в виде единой предельно согласованной картинки.
Кому представляется?
Ну, тому, кого мы называем субъектом.
При этом саму эту картинку называем сознанием.
Мы говорим «деятельность тел представлена в сознании» или «деятельность тел реализуется в сознании». То есть к конструкции человека - помимо тел, совместно реализующих его деятельность, помимо всевозможных сигналов, которыми обмениваются тела для обеспечения согласованного функционирования - есть еще некое специфичное пространство, на котором вся эта деятельность отображается. И здесь существенно заметить, что в сознании фиксируются не все события функционирования тел, а лишь малое их количество, так что трудно представить сознание лишь как простой слепок с потока обработки данных, идущий в темноте гипотетического автомата.
Естественно возникает вопрос, так называемый (Чалмерсом) «трудный» вопрос: зачем нужно в этой схеме взаимодействия тел сознание?
(1) Оно эпифеномен, форма представления обмена сигналами между телами (для развлечения субъекта или просто так случайно вышло)?
(2) Или сознание - это необходимый элемент, обеспечивающий взаимодействие тел, эффективное управление низшими телами со стороны высших?
Ниже будут приведены два простых соображения, демонстрирующих, что второй вариант явно предпочтительнее с точки зрения объяснения функции сознания:
(1) Для эффективного управления физиологическим телом прежде всего необходимо выделить его из среды, а также зафиксировать объекты самой среды, относительно которых необходимо контролировать перемещения тела (удаляться, приближаться, прятаться и пр.).
Следовательно, стоит задача из общего потока сигналов, улавливаемых рецепторами, вычленить значимые объекты (включая тело) и выстроить из них структуру, схему, анализ которой позволял бы психике вырабатывать сигналы управления физиологическим телом.
Вот эта схема и есть сознание.
Давайте еще раз, сначала: мы имеем физиологическое тело и мощный поток данных, поступающих на его рецепторы. Естественно представить себе вариант, когда психика выдает управляющие команды телу в результате перманентного, в режиме реального времени, «пересчета» входящего потока данных. Но такой механизм требовал бы не только значительных вычислительных мощностей, но и значительных затрат времени.
Природа, видимо, пошла по другому пути: общий поток данных редуцируется (по стандартным шаблонам, возможно, на основе аналоговых преобразований) к структуре из только значимых объектов (число которых варьируется механизмом внимания). Управление же реализуется уже не путем анализа полного входного потока, а по изменениям этой схемы. Причем для пересчета взаимного положения объектов в структуре сознания достаточно уже малой части входных данных. Ну и плюс, картинка строится с учетом запаздывания сигналов, то есть с опережением (подтверждается «эффектом запаздывающей вспышки», Роми Ниджхаван).
Следовательно, сознание нужно рассматривать как механизм оптимизации управления текущей деятельностью физиологического тела, обеспечивающий селекцию значимых объектов и существенное ускорение работы.
(2) Легко показать и важность, необходимость упрощенной, редуцированной схемы представления данных (сознания) и для управления физиологическим и психическим телами со стороны ментального. Без такой схемы (то есть при работе в «темноте») для целеполагания, планирования будущих действий ментальному телу требовалось бы хранить полный поток внешних данных за все время жизни организма и каждый раз обращаться к нему для построения прогнозов. Сознание же обеспечивает выделение конечного числа значимых для конкретной деятельности объектов, которые и хранятся в памяти.
Очевидность этого доказывает наш ежедневный опыт - в памяти, к которой обращается мышление, нет ничего, кроме объектов, когда-либо зафиксированных в сознании. Мышление, по сути, и есть процедура извлечения ранее сохраненных объектов сознания из памяти и соотнесение их с текущими объектами сознания.
Следовательно, для ментального тела сознание, с одной стороны, есть источник памяти, а с другой - рабочая площадка для соотнесения объектов, данных в «сейчас», и объектов, извлеченных из памяти. Причем в памяти, доступной мышлению нормального человека, хранятся не полные картинки сознания прошлого, а лишь метки, ярлыки объектов, что позволяет существенно экономить ресурсы.
Этот тезис подтверждается тем, что извлеченные из памяти объекты обычно облекаются в форму текущих для сознания представлений, то есть в сознании впоминаемые объекты прорисовываются заново, и картинка прошлого сильно модифицируется согласно текущим шаблонам.
Вот и получается, что существо без сознания (пресловутый философский зомби) не мог бы быстро и выборочно реагировать на изменения среды, не говоря уже о возможности планирования целенаправленной деятельности.
В некотором приближении человека можно представить как иерархическую структуру из трех уровней: физиологического, психического, ментального (остановимся на этом делении, хотя традиционно выделяют большее число уровней).
Речь идет не о пространственной (матрешечной) иерархии, а о темпоральной вложенности - если кто не знает, что это такое, то можно представить себе системно-управленческую соподчиненность: психика управляет физиологией, а ментальная система - подчиненными ей психической и физиологической.
Часто (особенно в трансреальных концепциях) эти иерархически подчиненные системы называют телами, то есть говорят о наличии у человека физиологического тела, психического тела, ментального тела и т.д. (обычно список на этом не заканчивается).
Почему мы можем говорить именно о более или менее автономных телах, а не о подсистемах одного тела?
Дело в том, что каждое из тел может вполне успешно (на своем уровне, в некоторых временных пределах) функционировать без влияния других: физиологическое тело гулять в лунную ночь по крышам, не проявляя ни малейшей психической, не говоря уже о мыслительной, активности; психическое тело заходится в истерике при полном игнорировании разума и позабыв о физиологических болячках; а ментальное тело, погружаясь в чистое мышление, психическое и физиологическое тела оставляет на берегу.
То есть мы можем отдельно говорить о физиологической, психической, ментальной деятельности человека, приписывая эту деятельность соответствующим телам. По сути, мы в каждый момент своей жизни представлены одним из тел, или точнее, каждое событие, каждое действие нашей жизни можно приписать конкретному телу: вот непроизвольно дернуло ногой физиологическое, вот развело руки психическое (поскольку содержание этого жеста именно эмоциональное), а вот крикнуло «эврика» ментальное.
Каждое из тел обладает своей специфической функциональностью:
- Физиологическое реализует метаболизм и перемещение в пространстве;
- Психическое обеспечивает взаимодействие физиологического тела с окружающей средой, включая другие психические тела;
- Ментальное - анализ и целеполагание деятельности комплекса физиологического и психического тел.
По идее, действия этой иерархии тел можно было бы представить как функционирование автомата: на вход поступает поток сигналов - он обрабатывается по некоторому достаточно сложному алгоритму, - на выходе имеем поток событий, реализующий соответствующее функционирование всех тел. И все это в чалмерсовской темноте, как в черном ящике.
Однако, мы знаем, что в этом потоке выходных, как и входных событий, нет равноправия: часть событий прорывается на свет и представляется в виде единой предельно согласованной картинки.
Кому представляется?
Ну, тому, кого мы называем субъектом.
При этом саму эту картинку называем сознанием.
Мы говорим «деятельность тел представлена в сознании» или «деятельность тел реализуется в сознании». То есть к конструкции человека - помимо тел, совместно реализующих его деятельность, помимо всевозможных сигналов, которыми обмениваются тела для обеспечения согласованного функционирования - есть еще некое специфичное пространство, на котором вся эта деятельность отображается. И здесь существенно заметить, что в сознании фиксируются не все события функционирования тел, а лишь малое их количество, так что трудно представить сознание лишь как простой слепок с потока обработки данных, идущий в темноте гипотетического автомата.
Естественно возникает вопрос, так называемый (Чалмерсом) «трудный» вопрос: зачем нужно в этой схеме взаимодействия тел сознание?
(1) Оно эпифеномен, форма представления обмена сигналами между телами (для развлечения субъекта или просто так случайно вышло)?
(2) Или сознание - это необходимый элемент, обеспечивающий взаимодействие тел, эффективное управление низшими телами со стороны высших?
Ниже будут приведены два простых соображения, демонстрирующих, что второй вариант явно предпочтительнее с точки зрения объяснения функции сознания:
(1) Для эффективного управления физиологическим телом прежде всего необходимо выделить его из среды, а также зафиксировать объекты самой среды, относительно которых необходимо контролировать перемещения тела (удаляться, приближаться, прятаться и пр.).
Следовательно, стоит задача из общего потока сигналов, улавливаемых рецепторами, вычленить значимые объекты (включая тело) и выстроить из них структуру, схему, анализ которой позволял бы психике вырабатывать сигналы управления физиологическим телом.
Вот эта схема и есть сознание.
Давайте еще раз, сначала: мы имеем физиологическое тело и мощный поток данных, поступающих на его рецепторы. Естественно представить себе вариант, когда психика выдает управляющие команды телу в результате перманентного, в режиме реального времени, «пересчета» входящего потока данных. Но такой механизм требовал бы не только значительных вычислительных мощностей, но и значительных затрат времени.
Природа, видимо, пошла по другому пути: общий поток данных редуцируется (по стандартным шаблонам, возможно, на основе аналоговых преобразований) к структуре из только значимых объектов (число которых варьируется механизмом внимания). Управление же реализуется уже не путем анализа полного входного потока, а по изменениям этой схемы. Причем для пересчета взаимного положения объектов в структуре сознания достаточно уже малой части входных данных. Ну и плюс, картинка строится с учетом запаздывания сигналов, то есть с опережением (подтверждается «эффектом запаздывающей вспышки», Роми Ниджхаван).
Следовательно, сознание нужно рассматривать как механизм оптимизации управления текущей деятельностью физиологического тела, обеспечивающий селекцию значимых объектов и существенное ускорение работы.
(2) Легко показать и важность, необходимость упрощенной, редуцированной схемы представления данных (сознания) и для управления физиологическим и психическим телами со стороны ментального. Без такой схемы (то есть при работе в «темноте») для целеполагания, планирования будущих действий ментальному телу требовалось бы хранить полный поток внешних данных за все время жизни организма и каждый раз обращаться к нему для построения прогнозов. Сознание же обеспечивает выделение конечного числа значимых для конкретной деятельности объектов, которые и хранятся в памяти.
Очевидность этого доказывает наш ежедневный опыт - в памяти, к которой обращается мышление, нет ничего, кроме объектов, когда-либо зафиксированных в сознании. Мышление, по сути, и есть процедура извлечения ранее сохраненных объектов сознания из памяти и соотнесение их с текущими объектами сознания.
Следовательно, для ментального тела сознание, с одной стороны, есть источник памяти, а с другой - рабочая площадка для соотнесения объектов, данных в «сейчас», и объектов, извлеченных из памяти. Причем в памяти, доступной мышлению нормального человека, хранятся не полные картинки сознания прошлого, а лишь метки, ярлыки объектов, что позволяет существенно экономить ресурсы.
Этот тезис подтверждается тем, что извлеченные из памяти объекты обычно облекаются в форму текущих для сознания представлений, то есть в сознании впоминаемые объекты прорисовываются заново, и картинка прошлого сильно модифицируется согласно текущим шаблонам.
Вот и получается, что существо без сознания (пресловутый философский зомби) не мог бы быстро и выборочно реагировать на изменения среды, не говоря уже о возможности планирования целенаправленной деятельности.