ПОЛЕ СТАЛКИВАЮЩИХСЯ ИДЕНТИЧНОСТЕЙ
ИЛЛЮЗИЯ И ПЕРСПЕКТИВА БАЛТО-ЧЕРНОМОРСКОГО СОЮЗА
В свое время Збигнев Бжезинский, выдвигая различные проекты развала СССР и создания на его территории марионеточных интеграционных объединений, выдвинул и проект организации Балто-Черноморского Союза. В него должны были войти бывшие советские республики Прибалтики, Белоруссия, Украина и Молдавия. В период развала СССР (1989-1991 гг.) этот проект всерьез и со знаком «плюс» обсуждался здешними либеральными «политэкспертами». В 1992 году он был поднят на щит крупнейшей прозападной партией Белоруссии (ныне запрещенной) «Белорусский народный фронт».
Однако по ряду причин этот проект, несмотря на довольно активную, одно время, поддержку его глобалистскими структурами, так и не был осуществлен. При реорганизации постсоветского пространства был взят курс на другие ориентиры. Запад решил интегрировать Прибалтику целиком в себя, постепенно сделав ее членом НАТО и ЕС. Тот же самый путь был в принципе избран и для Украины с Молдавией, но не в последнюю очередь в силу инерционного, остаточного сопротивления части населения этих республик евро-атлантической ориентации он до сих пор пройден лишь в своей начальной стадии.
Едва ли не первостепенную роль в крахе Балто-Черноморского проекта сыграло то, что в 1993 году к власти в Белоруссии пришел президент Лукашенко, до сих пор пытающийся воплотить альтернативу прозападному курсу - национальную демократию, ориентированную на самостоятельные не-западные формы интеграции (с Россией, в рамках Евразии и т.п.). Это стало главной причиной резко негативного отношения Запада к правлению Лукашенко.
Кроме того, отдельное восточно-европейское объединение, противопоставленное не только России, но и Западной Европе, в конечном итоге, видимо, показалось архитекторам «нового мирового порядка» менее целесообразным проектом и менее контролируемым процессом, чем постепенное поглощение Восточной Европы евро-атлантическими структурами.
Вместо целостного геополитического образования, каким мог бы стать Балто-Черноморский Союз, Запад пролоббировал создание на постсоветском пространстве объединения, в своих функциях полностью подчиненного потребностям Запада, главным образом, в энергоресурсах - сообщества ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдавия). В смысле практической политики - это «клуб обиженных» на Россию, идеологически объединенных русофобией и восторженным преклонением перед Западом. В геополитическом смысле - перспективный коридор транспортировки каспийских энергоносителей в Европу в обход России, чем он преимущественно Западу и интересен.
Собственно, несколько последних столетий восточно-европейский пояс между Балтийским и Черным морями никогда не был самостоятельным геополитическим и цивилизационным целым. В геополитическом плане он или был раздроблен на множество политических субъектов, за влияние на которые вели борьбу более крупные акторы международной политики, или же он целиком (почти целиком) включался в какую-либо имперскую систему. В цивилизационном же плане Балто-Черноморская система, по определению политолога Михаила Ильина, представляет собой лимитроф двух великих цивилизаций - России и Запада, где обе цивилизационные идентичности столетиями накладываются одна на другую, никогда полностью друг друга не вытесняя.
В силу этого проект Балто-Черноморского Союза мог быть выдвинут только как модель постепенной, осторожной, но окончательной ассимиляции Европою российского западного порубежья. Очевидно, что Запад взял курс на ассимиляцию более решительную. Однако это не исключает того, что в будущем к плану особого Балто-Черноморского объединения могут вернуться снова, если нынешний жесткий евро-атлантический курс в отношении наших лимитрофов по каким-то причинам (скорее всего, этническим и культурным) начнет резко пробуксовывать.
ВЕЧНЫЙ ЛИМИТРОФ
Согласно Вадиму Цымбурскому, Балтийско-Черноморская (мы назовем ее, вслед за М. Ильиным, Балто-Черноморской или сокращенно БЧС) геополитическая система представляет собой «междуморье», перешеек, отделяющий «полуостров Европа» от Евразийского материка. Это обусловливает непреходящее важное геополитическое значение данной территории.
Трудно обозначить четкие границы «междуморья». Если провести кратчайшую линию от Балтики к Черному морю, то она пройдет по западной окраине большинства государств БЧС - как современных, так и исторических. Но в разные исторические периоды западная граница БЧС как зоны цивилизационного взаимодействия демонстрировала подвижки и в ту и в другую стороны, отражая состояние культурной ассимиляции территорий тем или другим цивилизационным центром. Геополитически БЧС не является чем-то навсегда застывшим. Собственно, о ней как о порубежной полосе между Востоком и Западом можно говорить в должной степени только применительно к истории пяти-шести последних столетий, не раньше.
Структура БЧС в общих чертах неизменно воспроизводится на каждом историческом этапе. Ее неотъемлемым компонентом является наличие более-менее консолидированного политического ядра и приморских периферий, за которые идет постоянное соперничество. Такая система впервые обозначилась еще во времена Киевской Руси. Если БЧС когда-либо представляла себой единое цивилизационное целое, то это были именно X-XIII века. Однако с двумя поправками. Во-первых, вряд ли есть основания выделять Киевскую Русь в самостоятельную цивилизационную единицу, существенно отличную от тогдашней Европы. Эти различия кристаллизовались позднее, в период ордынского ига и становления Московского государства. Во-вторых, и Киевская Русь также не осуществляла объединения всего Балто-Черноморского «междуморья»: вне ее постоянного непосредственного контроля оставались как раз оба приморских региона. В-третьих, ее геополитическое и цивилизационное расширение оказалось продиктовано силой притяжения глубинных районов Евразийского континента.
Консолидированным ядром БЧС в XIV-XV вв. стало Великое княжество Литовско-Русское (Западная Русь). Однако ему так и не удалось выработать свою цивилизационную идентичность. Будучи в главных своих чертах культурным и политическим преемником Киевской Руси, Западная Русь довольно быстро оказалась под воздействием двух мощных самостоятельных цивилизационных центров: западноевропейского (католического), бастионом которого являлась Польша, и формировавшегося великорусского (православного). В противоборстве между этими двумя успеха вначале добилась западная сторона, политически подчинив себе ВКЛР, которое по Люблинской унии 1569 года объединилось с Польшей. Цивилизационная ассимиляция Западом шла гораздо труднее, и даже Брестской церковной унии 1596 года оказалось не под силу обеспечить этот процесс. Как результат, с середины XVII столетия геополитический маятник качнулся в сторону Востока.
Ни в период могущества ВКЛР, ни во времена господства в БЧС Речи Посполитой «междуморье» не находилось под контролем одной геополитической силы. На юге господствовали государства исламской уммы (остатки Золотой Орды, поставленные в XV-XVI вв. в зависимость от Османской империи). На севере - государства германского мира (Тевтонский и Ливонский ордена; после неудачной попытки России в XVI столетии вклиниться в этот регион - Швеция, на полтора века превратившая Балтийское море в свои внутренние воды). Когда в 1918-1920 гг. Польша возродила свою независимость, то лозунг ее экспансионистских правящих кругов был - «Польска от бжега до бжега».
Первым государством, которому удалось полностью осуществить контроль над БЧС, стала Россия. Этот период длился почти два столетия - с 1795 по 1991 год со временным отступлением в 1918-1939 гг. (эпизоды трех Отечественных войн не в счет). Характерным для него стали два явления.
Во-первых, именно полное подчинение себе «междуморья» обеспечивало России самые долгие в ее истории периоды спокойствия на западных рубежах. Один из таких промежутков времени непрерывно длился целый век - с 1813 по 1914 год. Вместе с тем, в эти два столетия происходят самые острые и масштабные геополитические конфликты России с Западом, пытавшимся вырвать БЧС из нашего обладания. Эти конфликты - 1812, 1914-1918 и 1941-1945 гг. - оказались вписаны во всеевропейские и всемирные войны. Поэтому не будет преувеличением сказать, что главным объектом похода «двунадесяти языцев» на Россию и обеих мировых войн ХХ столетия являлось именно Балтийско-Черноморское «междуморье». Только владение им делало Россию европейской державой.
Во-вторых, этот же период выявил фатальную ограниченность средств, с помощью которых Россия пыталась обеспечить за собой контроль над БЧС. Имперское господство не ликвидировало такой сущностной черты БЧС, как периферийность приморских регионов. Успехи Российской Империи по цивилизационной ассимиляции Прибалтики оказались нулевыми. Хуже того, этот регион оказывал стойкое обратное ассимилирующее воздействие на имперские верхи. Во многом это обусловливалось тем, что само Российское государство переформатировалось как Империя в начале XVIII века под воздействием германского мира как приоритетного культурного ориентира. А Прибалтика - Остзейский край - оказалась периферией германского мира, включенным в Империю и занявшим в нем политически привилегированное положение (речь идет, конечно, об остзейской элите). Временами оно ослабевало, временами же становилось настолько сильным (при Анне Иоанновне, Петре III, Николае I), что выглядело германским господством над Россией. Так что, несмотря на формальную политическую интегрированность части германской Прибалтики в Российскую Империю, в цивилизационном плане этот регион выступал форпостом германского мира, вклиненным в Россию и препятствовавшим ей реализовать свою цивилизационную идентичность в БЧС. Думается, что если бы после Семилетней войны 1756-1763 гг. России удалось удержать за собой Восточную Пруссию, результат воздействия «внутреннего германизма» на правящие круги Империи мог оказаться еще плачевнее для последней.
Собственно, российская цивилизационная идентичность весьма слабо отражалась в политике Империи на ее западных землях. Советский период, с его интернационалистской идеологией, по понятным причинам также не принес в этом плане перемен к лучшему. Сейчас мы уже можем ретроспективно оценивать эту эпоху и изумляться тому, каким образом Россия-СССР умудрялась почти 200 лет сохранять политическое господство в БЧС, при этом не производя целенаправленной культурной ассимиляции этих территорий. Равно как и видеть именно в этом главную причину утраты Россией имперского контроля над «междуморьем».
Именно сейчас, после событий в Украине, Балто-Черноморский пояс вновь воспроизводит черты, характерные для него во времена множественности окружающих его имперских центров.
Ярослав Бутаков
В последнее время серьёзно активизируются силы, выдвигающие геополитический проект, альтернативный проекту евразийской интеграции. Речь идёт о создании Четвёртой Речи Посполитой в составе Польши, Белоруссии, Украины, Литвы и Латвии. Этот проект имеет и другие названия - Междуморье, Балто-Черноморский союз.
В 1569 году в результате Люблинской унии было образовано государство Речь Посполитая, объединившая Корону Польскую (Польшу и Украину) и Великое княжество Литовское (Белоруссия, Литва и часть территории Латвии). В пределы Речи Посполитой попала также часть земель России, Эстонии, Молдавии и Словакии. В этом федеративном «государстве двух народов» Польша играла ведущую роль и даже аннексировала у Великого княжества Литовского малороссийские земли, ранее захваченные литовскими князьями. В Речи Посполитой господствовала польская шляхта. Местная украинская и белорусская знать была в значительной степени ополячена и постепенно переходила в католичество. Территории Белоруссии, Украины и Литвы рассматривались поляками, прежде всего, как колонизуемые. Любые попытки России и русских вернуть свои земли на западе, утраченные в результате монголо-татарского нашествия и экспансии литовских князей, воспринимались с тех пор поляками крайне агрессивно. Речь Посполитая прекратила своё существование в 1795 году в результате её раздела между Россией, Пруссией и Австрией, но польская имперская идея не канула в небытие. В 1920 годах, после революций в России и Германии, Польше удалось частично заполучить территории Украины, Белоруссии и Литвы. Польский диктатор Ю.Пилсудский выдвинул идею Междуморья - создания конфедерации Польши, Белоруссии, Украины и Литвы. Этот период в Польше называют периодом Второй Речи Посполитой. Однако имперским планам не суждено было осуществиться, так как в 1939 году захваченные поляками украинские, белорусские и литовские земли были воссоединены с СССР. Казалось бы, с окончанием Второй мировой войны Польша, получив значительные немецкие территории, должна была отказаться от своих попыток экспансии на восток. Тем не менее эти идеи, дремавшие в польском обществе, начали возрождаться в конце 80-х годов ХХ столетия. В 1989 году в новой польской конституции было записано определение польского государства как Третьей Речи Посполитой. В контексте исторического прошлого это означает, что территории Украины, Белоруссии и Литвы вновь начали восприниматься в Польше как часть польского мира. В современной Польше развернулась борьба двух идеологических направлений, именуемых пястовской и ягеллонской концепциями развития страны. Первая подразумевала тесные связи с Германией и евроинтеграцию, вторая - польскую экспансию на восток. В последнее время эти два подхода сближаются на той почве, что, с одной стороны, Польша является участником евроинтеграции, с другой - изображается страной, несущей якобы особую историческую ответственность за положение в Белоруссии, на Украине и в Литве. Идеи Междуморья Ю.Пилсудского возрождаются в проекте Балто-Черноморского союза, который по инициативе Л.Качиньского получил более определённое название - Четвёртая Речь Посполитая. Л.Качиньский провозгласил в своё время, что его цель - Польша «от моря до моря», от Гданьска до Одессы. Суть данного проекта в том, чтобы при помощи «мягкой силы», опираясь на культурное и экономическое взаимодействие, продвигаться в направлении поэтапного создания регионального политико-экономического сообщества Польши, Белоруссии, Украины, Литвы, Латвии и, возможно, ряда других приграничных стран. Ведущая роль при этом отводится, безусловно, Польше. В общем-то, для этого Польша обладает определённым ресурсом - вопрос лишь в том, достаточен ли он для решения столь амбициозной задачи. «Оранжевая революция» в Киеве и приход к власти В.Ющенко был воспринят в Польше как личный успех А.Квасьневского, что уже говорит само за себя. Ещё больше влияние поляков в Белоруссии. Так, известного своим участием в развале СССР С.Шушкевича на посту руководителя Белоруссии на некоторое время сменил Мечислав Гриб - этнический поляк, который ради карьеры изменил свою национальность в паспорте, записавшись ещё в советское время белорусом. Один из соперников А.Лукашенко на предыдущих президентских выборах, единый кандидат от оппозиции А.Милинкевич, был членом Союза поляков Белоруссии. В Белоруссии функционирует полсотни «Польских домов», традиционно обеспечивающих значительное польское влияние. В проекте Четвёртой Речи Посполитой речь идёт о создании на западных границах Российской Федерации нового мощного геополитического образования с населением около 100 миллионов человек. При этом доля Украины и Белоруссии в населении должна в таком случае составить 56% (46%+10%), Польши - 38%, Литвы и Латвии - 5% (3%+2%). Преобладание Украины и Белоруссии будет наблюдаться и в отношении занимаемой площади - 65% (48%+17%), в то время как у Польши - 25%, соответственно у Литвы и Латвии - 10% (5%+5%). Казалось бы, налицо преобладание западнорусских территорий. Однако при экономическом анализе выясняется, что совокупный ВВП Украины и Белоруссии в рамках гипотетической Четвёртой Речи Посполитой составил бы всего 35% (25%+10%), тогда как Польши - 58%, а Литвы и Латвии - 7% (4%+3%). Надо сказать, что идеи такого рода распространены не только в Польше или в среде, связанной с ней белорусской оппозиции. Одной из самых многочисленных общественных организаций в Белоруссии является объединение «Белая Русь», насчитывающая в своих рядах около 80 000 человек. Организация достаточно аморфная, созданная административными методами, но интересная тем, что её активисты порой оглашают то, что не очень афишируется белорусскими чиновниками. Руководителем «Белой Руси» является первый заместитель главы администрации президента Белоруссии А.Радьков, хорошо осведомлённый о настроениях в правительственных кругах. Так вот в 2010 году, как раз в период ухудшения российско-белорусских отношений, появилась статья представителя Белорусской группы развития (аналитического центра «Белой Руси») А.Сивицкого «Балто-Черноморский коридор развития как модификация «Восточного партнёрства», где идеи образования Междуморья приобрели новое звучание. А.Сивицкий писал о том, что Восточное партнёрство необходимо принципиально изменить. Во-первых, на его взгляд, Закавказье имеет мало общего с европейскими проблемами. Во-вторых, Белоруссия, опираясь на свои возможности в рамках Союзного государства, может выступить экономическим локомотивом в новом образовании, которое станет «мостом» между Россией и Европой. То есть сам проект Балто-Черноморского союза (Четвёртой Речи Посполитой) представляется белорусским властям вполне приемлемым, но интересует их в первую очередь с точки зрения возможности получения экономических преимуществ, а не как инструмент восстановления польской империи, каким он видится в Варшаве. О том, каким образом в «Белой Руси» предполагают сочетать интеграцию в рамках Междуморья с интеграцией в рамках Союзного государства, ничего вразумительного не услышишь. А.Сивицкий лишь подчёркивает, что решение данного вопроса «обеспечит безопасность России» и избавит от «лимитрофного комплекса» страны Междуморья. Проект Четвёртой Речи Посполитой рассчитан на десятилетия. И в этом смысле между белорусской властной элитой и оппозицией, за спиной которой стоит Польша, наметилось определённое согласие. В обмен на лояльность белорусские власти не препятствуют ведению этой пропагандистской кампании и даже начали активно в ней участвовать. С 1991 года выросло целое поколение молодёжи, которое уже не мыслит критериями общерусского единства и воспринимает независимость Белоруссии как нечто само собой разумеющееся. В Белоруссии все школы в городах русскоязычные, но никак не русские. А вот польских школ появляется всё больше. Как и на Украине, в Белоруссии практически отсутствуют пророссийские партии. Усиливается проникновение польского капитала. В фирмы и организации, принадлежащие полякам, трудоустраиваются пропольски ориентированные белорусские граждане. Распространение пропольских настроений получает солидную финансовую поддержку. Открыт и функционирует сайт «Идея Новой Речи Посполитой. Жить вместе - наша судьба!». Однако много серьёзнее то, что движение в этом направлении происходит уже и в белорусских государственных структурах. Министерства культуры, образования, в значительной степени - спорта и туризма, информации, государственные СМИ в той или иной мере активно пропагандируют период Речи Посполитой и Великого княжества Литовского, называя его «золотым веком» Белоруссии. Здесь же находится место и культивированию русофобии, Россия объявляется виновницей многочисленных разрушений и уничтожения населения на белорусских землях во время многочисленных русско-польских войн. Так, Министерством культуры Белоруссии принята программа «Замки Белоруссии», направленная на восстановление замков польской шляхты, которая на основании географического принципа проживания объявляется белорусской. В замках устраиваются всевозможные фестивали и мероприятия в полонизированном стиле. Отдельный вопрос - тональность экскурсий, которые проводятся в этих замках. Белоруссия в рассказах экскурсоводов - это уже не страна Хатыни и Брестской крепости, отныне - это страна польской шляхты и польских королей! При прямой поддержке белорусских властей возобновлены сценические представления в замке Радзивиллов, а в Несвижской ратуше торжественно установлен штандарт 27-го полка уланов Войска Польского. По всей Белоруссии реставрируются польские памятные знаки. Активно устанавливаются памятники деятелям периода Великого княжества Литовского и Речи Посполитой - в Витебске, например, в ближайшее время собираются установить памятник князю Ольгерду, несмотря на протесты общественности, неприемлющей антироссийскую подоплёку этой акции. Одним из принципов государственного телевещания в Белоруссии давно стало тиражирование культурологических передач, которые воспитывают настроения, противопоставляющие белорусов русским. Фактически такие телепрограммы идут на всех белорусских государственных каналах. Так, в проекте Агентства телевизионных новостей «Земля белорусская» Белтелерадиокомпании основной упор сделан на разъяснении отличий белорусов от русского народа, рассказах о шляхте, костёлах, католических святынях. На телеканале ОНТ выходит аналогичный специальный проект «Белорусская шляхта. От раздела [имеются в виду разделы Речи Посполитой. - А.П.] до разбора [имеется в виду подтверждение шляхтой своей принадлежности к благородному сословию Российской империи. - А.П.]». Но особенно неприкрыто подобные высказывания звучат на минском столичном канале СТВ в программе «Новые путешествия дилетанта». В том же ряду стоит и отказ от признания войны 1812 года отечественной для Белоруссии - в белорусской официальной историографии, опять же не без польского влияния, возобладала точка зрения, согласно которой война 1812 года была «русско-французской» и принесла белорусам много бед от действий обеих армий. Всё это постепенно приносит свои плоды. По данным издания «Ежедневник» А.Даутина от 3 апреля 2013 года, опубликованным в материале «Россия теряет интеграционную привлекательность для белорусов», представители Белорусского института стратегических исследований (BISS) провели опрос и выяснили, что в 2013 году число сторонников независимости Белоруссии вне всяких союзов увеличилось до 31%, а число сторонников интеграции с Россией в рамках Союзного государства упало до 43% (при этом примерно половина из них соглашается только с экономической интеграцией). Тот интеграционный потенциал, который оставался в Белоруссии со времён СССР, постепенно тает, уходят из жизни старшие поколения, которые ещё помнят жизнь в одном государстве… Общественные организации пророссийской направленности слабы и в основном занимаются мероприятиями этнографического плана.
Для Украины - самого большого по площади европейского государства и по высказываниям европейских политиков амбициозного, с претензиями (именно так было сформулировано в документе Совета Европы касающегося Украины) с дня его образования встал вопрос о поиске собственных путей развития, создания разнообразных союзов в которых бы она была доминирующей.
Самая крупная прибалтийская страна, Литва, также пытается найти свой путь, позволяющий не потеряться среди сотни подобных и реализовать свои интересы.
Если провести мониторинг литовских СМИ, то нельзя не обратить внимание, что все чаще взоры литовских политиков обращаются к истокам литовской истории, к самому великому и героическому её периоду.
Тогда Литва была частью великого государства на просторах от Балтики до Черного моря. Объединив разные по развитию и политическому устройству земли, в единое Великое Княжество Литовское (средневековое название Беларуси), Руское (украинские земли), Жемойтское (историческое название Литвы), литовские князья в союзе с многочисленными потомками древнерусских князей создали одно из величайших государств средневековой Европы.
Княжество конкурировало с Москвой за право считаться наследником Киевской Руси и объединить входившие в неё земли.
Будучи пограничной территорией, периферией Европы, ВКЛ создало собственную культуру, в основе которой, несомненно, наследие Киевской Руси. Теперешняя Литва слабо напоминает своих языческих предков, но на берегах Балтики не забывают о своей исторической роли.
Идея создания союза государств Балто-Черноморского региона только ждет удобного случая.
Древняя Литва продолжает жить на карте Европы в названиях. Взглянув на карту современной Беларуси, Польши по приставке «литовский» смело можно сказать, куда входила данная территория в 13-16 веках.
Идентичные государственные символы Литвы и долукашенковской Беларуси напоминают об истории, которую так и не удалось поделить.
Стяг, под которым ходили войска ВКЛ, некоторое время был государственным флагом Беларуси. Белорусские историки видят в Великом княжестве Литовском обоснование национальной государственности, небезосновательно требуя признать, что древняя Литва - это Беларусь, и речь идёт не только об украденном названии и гербе, но и об украденной истории.
А пришлыми были только князья, но и те под влиянием окружения и культуры стали «русскими», сохранив только династические фамилии.
Не забывают о Великом княжестве и в Украине, особенно акцентируя внимание на части «Руське» и напоминая о желании многих из великих князей, перенести столицу из Вильни в Киев.
В отечественных учебниках этот период преподносится как период расцвета, когда украинская культура была преобладающей, а местная элита проводила процесс просвещение среди отсталых и необразованных литовских князей, которые, переняв язык и веру, стали на защиту киевских интересов.
Такое себе украинское государство с литовской династией во главе. История постоянно наталкивает современных политиков к созданию новых геополитических схем по аналогии с уже доказавшими свою состоятельность.
В 1992 году, вскоре после юридического оформления распада Советского Союза, крупнейшая белорусская оппозиционная партия "Белорусский народный фронт" (БНФ) выдвинула идею создания так называемого Балто-Черноморского союза.
"Отцом" этой идеи стал инженер-энергетик, заместитель председателя БНФ Станислав Гусак. Согласно этой теории Европа заинтересована в существовании на западной границе России международного образования, напоминающего собой санитарную зону: с одной стороны, это уже не Россия, с другой стороны, это еще не Европа - нейтральная полоса, тянущаяся от Балтики до Черного моря, от Куршской косы до Крымского полуострова.
Здесь нет места ни НАТОвским, ни российским военным базам.
Здесь процветает демократия.
Здесь царствуют полноценные рыночные отношения.
Только такой кордон способен гарантировать Европе безопасность от российских танков, а Европа, со своей стороны, будет вынуждена гарантировать государствам, входящим в этот союз, полноценную безопасность.
Словом, рай на пути из варяг в греки.
В центре же этого единого геополитического пространства, земного рая - суверенная Беларусь.
Одновременно идея БЧС наполнялась и другим содержанием.
Здесь, должны были действовать единые экономические механизмы, прежде всего, единые транзитные тарифы.
Россия и Европа - крупнейшие из возможных рынков.
По накатанным железным и автомобильным дорогам возить в Россию и из России грузы - одно удовольствие.
Так почему же триумвирату "Балтийские государства - Беларусь - Украина" не воспользоваться этим и не начать устанавливать расценки, выгодные, прежде всего им, а уж потом России и ее европейским торговым партнерам?
Ведь, в конечном счете, эти государства в случае полноценной реализации идей Гусака оказались бы в роли монополистов: нет другой дороги из России в Европу и обратно, а морем и самолетами особо не навозишься.
Но если транзитные пути идут с востока на запад и обратно, то почему они не могут идти и с юга на север? В конце концов, если транзитный тариф может быть максимальным, то с таким же успехом он может быть и минимальным - для своих, участников того же БЧС.
Вопрос в том, что именно имеет смысл перегонять с юга на север, минуя российскую территорию?
Разумеется - нефть. Ведь можно найти такой источник нефти, который был бы заинтересован в осваивании новых рынков, - арабские государства.
Нефти там хоть отбавляй, и стоит лишь проложить нефтяной коллектор по историческому маршруту "из варяг в греки", как дешевые нефтяные потоки зальют пространство от Севастополя до Калининграда.
Так рассуждали наивные белорусские политики, по праву авторства располагая центр будущего союза в Минске.
Идея Балто-Черноморского союза подтолкнула представителей народных фронтов Украины, Беларуси, стран Балтии к созданию Балто-Черноморского партийного Альянса, который должен был стать основой для дальнейшего сотрудничество (конечно после прихода к власти в своих странах, его членов).
Но после полного поражения национал-демократов в Беларуси он перестал существовать.
Балто-Понтийская доктрина - таким термином американские политологи обозначали в начале 90-х такой желаемый для западного мира возможный союз трех новообразовавшихся государств: Украины, Беларуси, Литвы. Збигнев Бзежинский, автор концепции доказывал, что БЧС интересен США как пояс, закрывающий Россию с её экспансионистскими намерениями в Азии.
Идея Балто-Черноморского регионального сотрудничества хорошо разработана в трудах украинских геополитиков.
Еще в средине ХХ века украинский геополитик Юрий Липа обосновал необходимость создания подобного образования в книге «Назначение Украины», пытаясь убедить в этом руководство Третьего рейха.
Раздираемая внутренними противоречиями, Украина так и не смогла реализоваться как великое государство региона.
А ведь сама история показывала направления возможного сотрудничества.
Ситуация сложившаяся в современном мире, всё больше заставляет государства недотягивающие к разряду «великих» думать о создании механизмов защиты собственных интересов.
А пока Литва активно работает в направлении своей южной политики, показывая готовность к сотрудничеству и как бы напоминая Украине и Беларуси об их возможной исторической миссии в регионе.
Вовлечение же Польши и Латвии в данное образование (новая Речь Посполита) гарантирует усиление экономической и политической мощи региона в разы.
Территория - более 1 млн км2, население - ок. 100 млн чел, ВВП по номиналу - почти 800 млрд$, ВВП по паритету покупательной способности много больше 1 трлн$.
Собственные уголь, газ (сланцевый в Польше), калийные соли, чернозём, вода, лес.
Всё это говорит о перспективности проекта.
И поляки сами говорят об этом. На фоне кризиса евро.
И что самое главное - входящие в образование государства не являются в сравнении друг с другом ни карликами ни великанами.
А это - неплохое основание для равноправных отношений.
Информация предоставленна: http://nazlo-vsemu.livejournal.com/