Небольшое отступление о французской революции (ч. 1).
Думаю, что перед тем, как приступить к изложению взглядов Жозефа де Местра на революцию, сначала следует всё же немного рассказать о ней самой, постараться хоть немного демифологизировать "Великую Французскую Революцию". Революция изменила облик Европы, но то уникальное место, которое она заняла в истории, ещё не означает, что её причины были столь же нетривиальны, как и последствия. Обычно считается, что революция 1789 года была вызвана упадком монархии, недовольством III сословия (буржуазии) и оформлением революционной идеологии Просвещения.
Особое значение придаётся участившимся конфликтам между короной и парламентами, короной и религиозными группами (янсенистами, гугенотами и пр.), короной и "деятелями Просвещения", короной и сословиями, а также конфликту между самими сословиями. Но ни один из этих конфликтов не был характерной чертой именно правления Людовика XVI. Вся история Франции эпохи "абсолютизма" изобилует подобными ситуациями, и не одна из них не переросла во что-то способное повредить государственный механизм - для всех находилось решение. Так, например, в XVII веке парижский парламент дважды вступал с королевской властью в серьёзное противостояние: в первый раз - с Людовиком XIV по поводу папской буллы "Unigenitus"; во второй - с его преемником, регентом герцогом Орлеанским. Но, наверно, самый интересный пример - конфликт с Людовиком XV по поводу налоговой реформы.
Как я уже упоминал в предыдущей записи, Франция при ancien régime не походила на тот образ, который сложился о ней в XIX веке. Этому периоду свойственны две основные тенденции. Одна - характерное для Просвещения стремление правительства к общей рационализации и либерализации. Другая (причём также вдохновлённая идеологией Просвещения) - ответные действия представительных органов, встречавших обструкцией прогрессивные начинания центра. "Налоговый конфликт" являет собой типичный образец подобной ситуации. Людовик XV стремился реформировать налоговую систему королевства* и ввести единое налогообложение для всех сословий и регионов. Но парламент встал, как говорится, "на смерть", защищая феодальные "права" (а на самом деле - привилегии**). При этом активно использовалась "просвещенческая" риторика о правах, свободах и не допустимости деспотизма. Получалось, что просветители, с одной стороны, критиковали сословные привилегии, отстаивая принцип равенства, а с другой - они же называли их неотъемлемой составляющей прав и свобод. На этот раз парламент победил***.
Правительство не могло предпринять без согласия подданных необходимое для проведения фискальной реформы масштабное вмешательство в их права. И если внимательно и более-менее не предвзято рассмотреть историю подобных столкновений, то получается, что "абсолютная монархия" XVII-XVIII веков практически всегда оказывалась слабее, чем сложившиеся в более ранний исторический период корпоративные учреждения****. Причём у монархов не было даже теоретического обоснования для принятия самовластных решений. Королевские прерогативы не преступали границ частного права, гарантировавшего индивидуальные права и права собственности подданных. Частные права защищались законом, который нельзя было изменять без одобрения подданных, поэтому для введения новых налогов или проведения реформ короне было необходимо проводить консультации и получать одобрение от корпоративных органов (представительных ассамблеей, парламентов и т.д.)*****.
Ещё один важный момент: нас постоянно пытаются убедить в том, что введение общенационального парламента (в английском смысле) Людовиком XVI было вынужденной мерой и произошло по причине некой мифической "кризисной ситуации", сложившейся во Франции (а так же является проявлением слабости монархии (или лично монарха) и следствием давления, оказанного на короля). Но процессы, происходившие тогда во Франции, не были каким-то исключением из общеевропейской практики своего времени. Попытки правительств возродить консультативные органы и стимулировать их участие в управлении после 1760 года предпринимались везде, от Лондона до Санкт-Петербурга (например, Питт начал проведение парламентской реформы, а Екатерина II учредила ассамблеи, в которых было представлено дворянство, горожане и даже крестьяне). И у нас нет оснований рассматривать аналогичные процессы во Франции конвульсиями обреченного режима, созыв Генеральных штатов - это добровольная инициатива короля******.
__________
* Необходимо кратко рассказать о налоговой системе Франции при ancien régime (я уже жалею, что удалил "французскую серию", не пришлось бы сейчас писать всё это :-)). Существовало три основных вида налогов:
Основной прямой налог - талья (taille). Этот налог существовал в 2-х видах: персональная талья (taille personnelle, взималась в северных провинциях Франции, дворяне были от неё освобождены); и реальная талья (taille réelle, сущ. на юге, её платили за все земли, не им. статуса дворянских, т.е. от неё освобождались только "родовые гнёзда"). В Бургундии талью вообще не платили, так же как и во многих городах, иногда в одной провинции в разных областях платили разные виды тальи.
Косвенные налоги на продажу товаров широкого потребления (aides). Их платили везде по-разному. Бургундия, Бретань и Прованс не платили ничего, а Пуату, Оверни, Артуа и Лангедок облагались дополнительными налогами. Товары, ввозимые в области, не платившие налогов, облагались сбором на границе провинции (этим объясняется наличие внутренних таможенных границ, просуществовавших до революции).
Третий основной налог - габель (gabelle) - налог на соль. На севере и в центре страны правительство владело монополией на продажу соли и объявляло минимальную цену её покупки. В западных провинциях размер габели был одинаковым для всех. Бретань её не платила вовсе.
Королевские финансы состояли из ординарных (к-ми король распоряжался по собственному усмотрению) и экстраординарных (которые предоставлялись в экстренных случаях и требовали согласования с корпоративными структурами) поступлений. Талья собиралась каждый год без формальной процедуры разрешения и включалась в ординарные доходы. Взимание косвенных налогов было передано в частные руки (право на их сбор передавалось крупным заимодавцам короны или тем, кто просто называл большую цену). Сборщики налогов (traitants) являлись частными лицами, заключившими с государством контракт (они обладали двойным статусом: с одной стороны были правительственными чиновниками, с другой - частными предпринимателями).
** В феодальном мире "правами" называют привилегии, т.е. когда в парламентах говорили о неотчуждаемых правах, то имелось ввиду не нечто элементарно необходимое (скажем, "право дышать воздухом"), а что-то позволенное одним, но запрещённое другим (типа "право носить одежду сделанную из редких и вымирающих животных").
*** Подобное развитие событий не было редкостью и в других европейских странах эпохи "просвещённого абсолютизма", прекрасным примером может послужить капитуляция Иосифа II перед сословными представительствами Венгрии и Австрийских Нидерландов.
**** Корпорации или группы, обладающие корпоративной властью - яв. неотъемлемыми структурами социального и политического порядка Франции до 1789 года, воплощающие сословное общество. Индивидуумы со сходными интересами конституировались в коллективное юридическое лицо с соответствующими правами, наделенное особыми органами для выражения собственной коллективной воли, исполнения только ему присущих функций и для защиты своих властных полномочий и привилегий. Примерами таких учреждений являются парламенты (parlements), провинциальные штаты (états provinciaux), городские советы, сельские собрания, дворянские собрания и собрания духовенства. Корпорации не были обязаны своей властью королю (в отличие от др. институтов, таких как Государственный совет или интенданты, созданных короной и получавших свою власть исключительно от неё). Наличие активно действующих корпораций противоречит созданной в XIX веке концепции "абсолютизма", ведь согласно ей, правитель должен был отделить себя от общества и опираться только на учрежденные им самим органы, впоследствии внедрённые в это общество. Французские же монархи укрепляли свою власть, передавая её на местах тем, кто уже имел независимые от короны полномочия. До конца ancien régime местное управление так и не стало частью государственной машины, оно состояло из ряда независимых властных структур, с которыми государство сотрудничало.
Французские провинции делились на области со штатами (pays d'état), где налоги определялись и собирались штатами, и области с выборами (pays d'élection), где налоги взимали королевские чиновники - элю (élus). Но и в областях с выборами, локальные сословные представительства продолжали собираться. Например - штаты в женералитэ (généralité) и сенешальствах (senechaussé) Гиени. Из‑за постоянных территориальных изменений в Гиени провинциальные штаты перестали собираться. Вместо них корона стимулировала развитие штатов в женералитэ - более мелких административных единицах, образованных в налоговых целях. После 1561 года таким штатам было разрешено выбирать вид налогов, собирать деньги на местные нужды, назначать клерка для учёта средств и сборщика податей. Сенешальства являлись более старыми, чем женералитэ единицами местного самоуправления. К нач. XVI в. в них существовали самые разнообразные формы сословных представительств. Следует отметить, что все эти мелкие ассамблеи, штаты и др. корпорации не были покорными слугами короны, утверждавшими все спускаемые сверху решения. Часто они отвергали новые налоги и добивались снижения старых. Штаты (извиняюсь за тавтологию), имели постоянный штат сотрудников (синдиков и др. чиновников), действовавших в перерывах между сессиями (а при многих из них существовали постоянные комитеты). Французские провинциальные штаты ввели должности клерков и учредили архивы задолго до английского парламента.
Также, защитниками и представителями королевских подданных выступали и провинциальные парламенты. Они обладали правом регистрации актов королевской власти (после чего они входили в законную силу) и правом ремонстрации. Кроме этих важных полномочий, парламенты имели право издавать законы (arrets), касавшихся почти всех областей управленческой деятельности (они регламентировали ремонт и освещение дорог, снабжение, цены на продовольствие, оплату и условия труда, проституцию, бродяжничество, помощь беднякам, ученичество, работу тюрем и больниц и т.д.). В руках парламентов находилось управление коллежами и университетами Франции (к-е было отнято у церкви в XV в.), суды контролировали все аспекты деятельности высших учебных заведений (начиная с пресечения обмана на экзаменах, заканчивая содержанием курсов). В их ведении находилась цензура (часто парламенты запрещали произведения, одобренные самим королём, они были куда менее либеральными), они также регулировали публичную деятельность (наблюдали за праздниками, уличными представлениями и театрами).
В конце следует заметить, что именно многообразие различных представительных учреждений во Франции и делало затруднительным возникновение органа, подобного национальному парламенту Англии.
***** Здесь следует ещё отметить, что помимо простой революционной клеветы о "кровавом царизме" и исторических аберраций, историков также вводила в заблуждение официальная правительственная пропаганда тех времён, где желаемое выдавалось за действительное и всячески превозносилась абсолютная власть короны.
****** Кстати, Жозеф де Местр это прекрасно понимал. Так, в "4-х неизданных главах о России" (гл. "О свободе") есть пассаж о том, что Людовик XVI "недовольный дворянством..., постоянно бросался в объятия 3-го сословия, которое и лишило его короны и жизни".
Особое значение придаётся участившимся конфликтам между короной и парламентами, короной и религиозными группами (янсенистами, гугенотами и пр.), короной и "деятелями Просвещения", короной и сословиями, а также конфликту между самими сословиями. Но ни один из этих конфликтов не был характерной чертой именно правления Людовика XVI. Вся история Франции эпохи "абсолютизма" изобилует подобными ситуациями, и не одна из них не переросла во что-то способное повредить государственный механизм - для всех находилось решение. Так, например, в XVII веке парижский парламент дважды вступал с королевской властью в серьёзное противостояние: в первый раз - с Людовиком XIV по поводу папской буллы "Unigenitus"; во второй - с его преемником, регентом герцогом Орлеанским. Но, наверно, самый интересный пример - конфликт с Людовиком XV по поводу налоговой реформы.
Как я уже упоминал в предыдущей записи, Франция при ancien régime не походила на тот образ, который сложился о ней в XIX веке. Этому периоду свойственны две основные тенденции. Одна - характерное для Просвещения стремление правительства к общей рационализации и либерализации. Другая (причём также вдохновлённая идеологией Просвещения) - ответные действия представительных органов, встречавших обструкцией прогрессивные начинания центра. "Налоговый конфликт" являет собой типичный образец подобной ситуации. Людовик XV стремился реформировать налоговую систему королевства* и ввести единое налогообложение для всех сословий и регионов. Но парламент встал, как говорится, "на смерть", защищая феодальные "права" (а на самом деле - привилегии**). При этом активно использовалась "просвещенческая" риторика о правах, свободах и не допустимости деспотизма. Получалось, что просветители, с одной стороны, критиковали сословные привилегии, отстаивая принцип равенства, а с другой - они же называли их неотъемлемой составляющей прав и свобод. На этот раз парламент победил***.
Правительство не могло предпринять без согласия подданных необходимое для проведения фискальной реформы масштабное вмешательство в их права. И если внимательно и более-менее не предвзято рассмотреть историю подобных столкновений, то получается, что "абсолютная монархия" XVII-XVIII веков практически всегда оказывалась слабее, чем сложившиеся в более ранний исторический период корпоративные учреждения****. Причём у монархов не было даже теоретического обоснования для принятия самовластных решений. Королевские прерогативы не преступали границ частного права, гарантировавшего индивидуальные права и права собственности подданных. Частные права защищались законом, который нельзя было изменять без одобрения подданных, поэтому для введения новых налогов или проведения реформ короне было необходимо проводить консультации и получать одобрение от корпоративных органов (представительных ассамблеей, парламентов и т.д.)*****.
Ещё один важный момент: нас постоянно пытаются убедить в том, что введение общенационального парламента (в английском смысле) Людовиком XVI было вынужденной мерой и произошло по причине некой мифической "кризисной ситуации", сложившейся во Франции (а так же является проявлением слабости монархии (или лично монарха) и следствием давления, оказанного на короля). Но процессы, происходившие тогда во Франции, не были каким-то исключением из общеевропейской практики своего времени. Попытки правительств возродить консультативные органы и стимулировать их участие в управлении после 1760 года предпринимались везде, от Лондона до Санкт-Петербурга (например, Питт начал проведение парламентской реформы, а Екатерина II учредила ассамблеи, в которых было представлено дворянство, горожане и даже крестьяне). И у нас нет оснований рассматривать аналогичные процессы во Франции конвульсиями обреченного режима, созыв Генеральных штатов - это добровольная инициатива короля******.
__________
* Необходимо кратко рассказать о налоговой системе Франции при ancien régime (я уже жалею, что удалил "французскую серию", не пришлось бы сейчас писать всё это :-)). Существовало три основных вида налогов:
Основной прямой налог - талья (taille). Этот налог существовал в 2-х видах: персональная талья (taille personnelle, взималась в северных провинциях Франции, дворяне были от неё освобождены); и реальная талья (taille réelle, сущ. на юге, её платили за все земли, не им. статуса дворянских, т.е. от неё освобождались только "родовые гнёзда"). В Бургундии талью вообще не платили, так же как и во многих городах, иногда в одной провинции в разных областях платили разные виды тальи.
Косвенные налоги на продажу товаров широкого потребления (aides). Их платили везде по-разному. Бургундия, Бретань и Прованс не платили ничего, а Пуату, Оверни, Артуа и Лангедок облагались дополнительными налогами. Товары, ввозимые в области, не платившие налогов, облагались сбором на границе провинции (этим объясняется наличие внутренних таможенных границ, просуществовавших до революции).
Третий основной налог - габель (gabelle) - налог на соль. На севере и в центре страны правительство владело монополией на продажу соли и объявляло минимальную цену её покупки. В западных провинциях размер габели был одинаковым для всех. Бретань её не платила вовсе.
Королевские финансы состояли из ординарных (к-ми король распоряжался по собственному усмотрению) и экстраординарных (которые предоставлялись в экстренных случаях и требовали согласования с корпоративными структурами) поступлений. Талья собиралась каждый год без формальной процедуры разрешения и включалась в ординарные доходы. Взимание косвенных налогов было передано в частные руки (право на их сбор передавалось крупным заимодавцам короны или тем, кто просто называл большую цену). Сборщики налогов (traitants) являлись частными лицами, заключившими с государством контракт (они обладали двойным статусом: с одной стороны были правительственными чиновниками, с другой - частными предпринимателями).
** В феодальном мире "правами" называют привилегии, т.е. когда в парламентах говорили о неотчуждаемых правах, то имелось ввиду не нечто элементарно необходимое (скажем, "право дышать воздухом"), а что-то позволенное одним, но запрещённое другим (типа "право носить одежду сделанную из редких и вымирающих животных").
*** Подобное развитие событий не было редкостью и в других европейских странах эпохи "просвещённого абсолютизма", прекрасным примером может послужить капитуляция Иосифа II перед сословными представительствами Венгрии и Австрийских Нидерландов.
**** Корпорации или группы, обладающие корпоративной властью - яв. неотъемлемыми структурами социального и политического порядка Франции до 1789 года, воплощающие сословное общество. Индивидуумы со сходными интересами конституировались в коллективное юридическое лицо с соответствующими правами, наделенное особыми органами для выражения собственной коллективной воли, исполнения только ему присущих функций и для защиты своих властных полномочий и привилегий. Примерами таких учреждений являются парламенты (parlements), провинциальные штаты (états provinciaux), городские советы, сельские собрания, дворянские собрания и собрания духовенства. Корпорации не были обязаны своей властью королю (в отличие от др. институтов, таких как Государственный совет или интенданты, созданных короной и получавших свою власть исключительно от неё). Наличие активно действующих корпораций противоречит созданной в XIX веке концепции "абсолютизма", ведь согласно ей, правитель должен был отделить себя от общества и опираться только на учрежденные им самим органы, впоследствии внедрённые в это общество. Французские же монархи укрепляли свою власть, передавая её на местах тем, кто уже имел независимые от короны полномочия. До конца ancien régime местное управление так и не стало частью государственной машины, оно состояло из ряда независимых властных структур, с которыми государство сотрудничало.
Французские провинции делились на области со штатами (pays d'état), где налоги определялись и собирались штатами, и области с выборами (pays d'élection), где налоги взимали королевские чиновники - элю (élus). Но и в областях с выборами, локальные сословные представительства продолжали собираться. Например - штаты в женералитэ (généralité) и сенешальствах (senechaussé) Гиени. Из‑за постоянных территориальных изменений в Гиени провинциальные штаты перестали собираться. Вместо них корона стимулировала развитие штатов в женералитэ - более мелких административных единицах, образованных в налоговых целях. После 1561 года таким штатам было разрешено выбирать вид налогов, собирать деньги на местные нужды, назначать клерка для учёта средств и сборщика податей. Сенешальства являлись более старыми, чем женералитэ единицами местного самоуправления. К нач. XVI в. в них существовали самые разнообразные формы сословных представительств. Следует отметить, что все эти мелкие ассамблеи, штаты и др. корпорации не были покорными слугами короны, утверждавшими все спускаемые сверху решения. Часто они отвергали новые налоги и добивались снижения старых. Штаты (извиняюсь за тавтологию), имели постоянный штат сотрудников (синдиков и др. чиновников), действовавших в перерывах между сессиями (а при многих из них существовали постоянные комитеты). Французские провинциальные штаты ввели должности клерков и учредили архивы задолго до английского парламента.
Также, защитниками и представителями королевских подданных выступали и провинциальные парламенты. Они обладали правом регистрации актов королевской власти (после чего они входили в законную силу) и правом ремонстрации. Кроме этих важных полномочий, парламенты имели право издавать законы (arrets), касавшихся почти всех областей управленческой деятельности (они регламентировали ремонт и освещение дорог, снабжение, цены на продовольствие, оплату и условия труда, проституцию, бродяжничество, помощь беднякам, ученичество, работу тюрем и больниц и т.д.). В руках парламентов находилось управление коллежами и университетами Франции (к-е было отнято у церкви в XV в.), суды контролировали все аспекты деятельности высших учебных заведений (начиная с пресечения обмана на экзаменах, заканчивая содержанием курсов). В их ведении находилась цензура (часто парламенты запрещали произведения, одобренные самим королём, они были куда менее либеральными), они также регулировали публичную деятельность (наблюдали за праздниками, уличными представлениями и театрами).
В конце следует заметить, что именно многообразие различных представительных учреждений во Франции и делало затруднительным возникновение органа, подобного национальному парламенту Англии.
***** Здесь следует ещё отметить, что помимо простой революционной клеветы о "кровавом царизме" и исторических аберраций, историков также вводила в заблуждение официальная правительственная пропаганда тех времён, где желаемое выдавалось за действительное и всячески превозносилась абсолютная власть короны.
****** Кстати, Жозеф де Местр это прекрасно понимал. Так, в "4-х неизданных главах о России" (гл. "О свободе") есть пассаж о том, что Людовик XVI "недовольный дворянством..., постоянно бросался в объятия 3-го сословия, которое и лишило его короны и жизни".