Нужна ли секретность в науке
Ещё секреты науки
Секретность результатов исследований
«Точка зрения». Мнения экспертов ПостНауки о проблеме засекреченности результатов научных исследований / Статья 2013 года
В формате «Точка зрения» ПостНаука будет знакомить читателей с мнениями наших экспертов об актуальных проблемах образования и науки. ©Ещё в «Точка зрения»
Коллаж: Роман Мельников
В новом материале мы попросили участников проекта ответить на вопрос «Какие результаты научной деятельности должны быть засекреченными и почему».
ПостНаука - редакция проекта ПостНаука
Дмитрий Казаков - доктор физико-математических наук, главный научный сотрудник лаборатории теоретической физики ОИЯИ
Вообще говоря, открытость, доступность и соревновательность приводят к скорейшему решению поставленных задач, будь то инженерная деятельность, конструкторская или чисто научная.
Но существуют исследования, подпадающие под перечень сведений, составляющих государственную тайну, имеющие оборонное или коммерческое значение. В этом случае их засекреченность оправдана. Я не знаю, кто составляет такой перечень и чем при этом руководствуется, но представляется целесообразным производить его квалифицированное периодическое обновление. При современных темпах технического прогресса технологии устаревают довольно быстро и перестают быть актуальным секретом. Вероятно, это должно приводить к сокращению сроков давности на секретные сведения.
Если же говорить о фундаментальной науке, то желание засекретить какие-либо исследования мне представляется бесперспективным. По принципу "шила в мешке не утаишь". Опять же, исторический опыт показывает, что те исследования, которые были суперсекретными, как атомная физика, постепенно превращаются в секретные технологии и открытые научные изыскания, которые уходят далеко за пределы первоначальных задач. Характерным примером является физика элементарных частиц или физика высоких энергий, которая родилась из атомной и ядерной физики, но после Атомного проекта оторвалась от военно-прикладной составляющей и стала фундаментальной наукой на самом переднем рубеже познания. Интересно, что первый европейский центр ядерных исследований - ЦЕРН, широко известный своим Большим адронным коллайдером, был создан как чисто научный, международный и полностью открытый центр. На той же основе вскоре был создан и Объединенный институт ядерных исследований (ОИЯИ) в Дубне. Деятельность этих международных организаций полностью открыта, ежегодные отчеты находятся в свободном доступе, Ученые советы, где принимаются главные решения по развитию института и программе исследований, проходят в открытом режиме. Большой адронный коллайдер, как и другие ускорители, является научным прибором, не имеющим военного значения и не представляет никакой угрозы, там проводятся фундаментальные исследования физики микромира, т.е. фундаментальных законов неживой природы. Такой режим работы в данном случае полностью себя оправдывает, ибо позволяет использовать финансовые, людские и интеллектуальные ресурсы всего мира. Разумеется, такого рода исследования требуют создания самых совершенных технологий, которые могут составлять коммерческую или государственную тайну, в их разработке могут участвовать организации, имеющие и оборонную тематику. В таком случае, соблюдение необходимой секретности гарантируется соответствующими договорами.
Елизавета Бонч-Осмоловская - доктор биологических наук, заведующая лабораторией гипертермофильных микробных сообществ и заместитель директора Института микробиологии РАН
«Секретность» - слово, пришедшее из советских времен, но вполне, однако, жизненное. Оно предполагает существование некоей информации, которую ни в коем случае нельзя выпускать в публичное пространство: украдут, позаимствуют, используют в пользу себе и во вред нам. Безусловно, такая опасность всегда существует, но здесь нужно строго разграничить прикладную науку, и в том числе оборонные, то есть военные технологии, и фундаментальные исследования.
Если предполагается коммерциализация результатов, то они, до того момента, когда будут надежно защищены патентами, представляют собой коммерческую тайну, которую безусловно следует охранять. В случае оборонных технологий это - государственная тайна, которую, естественно также нужно хранить. Для фундаментальной науки, на мой взгляд, больше подходит выражение «конфиденциальная информация». Увы, научная среда, причем международная в первую очередь - очень конкурентная, и мы многократно сталкивались с тем, что невинное желание поделиться раньше времени своим успехом - в разговоре ли, в письме или в докладе на конференции - может обернуться потерей приоритета. Кто-то активизируется, сделает твою работу раньше тебя, и, естественно, не сошлется ни на устный разговор или письмо, ни даже на тезисы конференции. Так что нужно все время помнить про ворону, которая «каркнула во все воронье горло», и выпускать свои материалы в публичное пространство только тогда, когда они относительно надежно защищены - например, статья уже сдана в печать, и конкуренты, даже если бросятся в погоню, уже за вами не поспеют. Интересно еще, что от утраты вашего приоритета наука в целом не пострадает, - пострадаете вы, ваша лаборатория и институт.
В то же время, мне кажется, очень вредно зацикливаться на конфиденциальности - ведь идеям для их созревания обязательно нужна какая-то внешняя оценка. Поэтому, например, не стоит замыкаться внутри лаборатории: обязательно нужно обсуждать текущую, незавершенную работу в более широкой аудитории, не боясь, что кто-то что-то похитит. В общем, это дело очень тонкое, и нужно балансировать между закрытостью и открытостью, между краткосрочными и долгосрочными приоритетами. Таким образом, в прикладных исследованиях секретность необходима и информацию однозначно следует защищать, используя для этого соответствующие инструменты. В фундаментальной науке решение о конфиденциальности информации нужно предоставить самим ученым.
Анатолий Засов - доктор физико-математических наук, профессор кафедры астрофизики и звездной астрономии физического факультета МГУ, заведующий отделом Внегалактической астрономии ГАИШ МГУ
В астрономии есть некая прикладная часть, которая частично перекрывается с проектами оборонного значения: это касается, прежде всего, проблемы спутниковой навигации, пространственной ориентации ракет и космических аппаратов по звездам, наблюдаемым в определенных спектральных интервалах, и некоторые другие. В этой сфере работы могут вполне попадать под гриф секретности. Но они составляют ничтожную долю от астрономии как науки, а ее фундаментальной части не касаются вообще. Изредка случаются казусы. Например, внезапно вспыхивающие в разных областях неба гамма-источники были открыты американскими военными с помощью спутников, следивших за испытаниями ядерного оружия. Не удивительно, что это неожиданное открытие было тут же засекречено на несколько лет, пока не убедились, что ядерные взрывы в космосе - не дело рук человеческих.
Что касается изучения далеких объектов, звезд, галактик, с использованием крупных телескопов, то лучше говорить не о секретности, а о закрытости результатов наблюдений до определенного момента. Ну, скажем, человек или группа ученых, выполняя какую-то программу наблюдений, получили интересный, уникальный материал. Что с ним делать? Как правило, практикуется такое условие, когда в течение определенного времени, скажем, год или два, эти результаты недоступны для общего пользования, они находятся в архивах обсерватории, и человек, который ответственен за программу, сам решает, как поступить - обрабатывать, интерпретировать и публиковать, или подождать поступления новых данных, которые подтвердят, либо не подтвердят результаты.
Но после отведенного промежутка времени, обсерватории открывают свои архивы, и тогда сырые данные наблюдений в виде цифровых файлов становятся доступными для специалистов в любой точке земного шара. Их каждый может заново переобработать, и по-другому интерпретировать. И очень многие работы по астрофизике, которые выполняются у нас в стране, используют те архивные данные, которые получены не нами, а в других обсерваториях, на крупнейших наземных телескопах мира или на космических аппаратах. Этим в значительной мере компенсируется недостаток астрономической инструментальной базы в стране.
Астрономические каталоги в различных спектральных диапазонах, цифровые обзоры неба, астрономические изображения, данные фотометрических и спектральных наблюдений различных объектов - это все находится в открытом доступе и может быть найдено через Интернет. С публикациями тоже все просто в плане секретности. Конечно, если работа выполняется на деньги Министерства Обороны, то авторы не имеют права без особого разрешения ее публиковать в открытой печати - это общий закон, не только российский. Но таких работ мало. Астрономия все же фундаментальная наука, и ее результаты засекречивать не имеет смысла.
Фуад Алескеров - доктор технических наук, руководитель Департамента математики факультета экономики, заведующий лабораторией анализа и выбора решений ВШЭ и лабораторией Института проблем управления РАН
Я бы посмотрел на эту проблему чуть шире. Во первых, есть научные результаты, связанные с проблемами обороны страны. Такие результаты должны быть засекречены и настолько долго, насколько другие страны не получили аналогичных результатов. Однако, параноидальная мания все засекречивать лишила многих наших ученых приоритета в важнейших направлениях науки. Кроме того, очень многие результаты научных исследований, которые могли бы быть использованы в гражданских отраслях, раньше использовать было запрещено, что так же негативно сказалось на развитии экономики СССР.
Следующая ситуация, когда надо засекречивать результаты исследований, связана с коммерческой тайной. Например, если какие-то результаты позволяют ускорить или улучшить какие-то технологические процессы, то эти результаты надо «закрывать» до получения патентов, авторских свидетельств и т.п., так чтобы после получения патента авторы могли претендовать на вознаграждение. Это выгодно и самим авторам, но, к сожалению, у нас в стране многие коллеги в терминах возможности получения авторских прав на разработки даже не мыслят.
Наконец, третья ситуация связана с фундаментальными исследованиями. Здесь, на мой взгляд, надо «придержать» результаты до их опубликования в виде хотя бы препринтов или каких-то публикаций, т.е. до того времени, пока результаты «не застолблены». Здесь можно привести много примеров. Одним из таких является пример, когда результаты Розалинд Франклин о структуре ДНК были переданы в другую лабораторию до их публикации (очень интересный рассказ об этом можно найти в Википедии, см. статью о Розалинд Франклин (разделы 5 и 6).
© «ПостНаука», 21 августа 2013
Секретность результатов исследований
«Точка зрения». Мнения экспертов ПостНауки о проблеме засекреченности результатов научных исследований / Статья 2013 года
В формате «Точка зрения» ПостНаука будет знакомить читателей с мнениями наших экспертов об актуальных проблемах образования и науки. ©Ещё в «Точка зрения»
Коллаж: Роман Мельников
В новом материале мы попросили участников проекта ответить на вопрос «Какие результаты научной деятельности должны быть засекреченными и почему».
ПостНаука - редакция проекта ПостНаука
Дмитрий Казаков - доктор физико-математических наук, главный научный сотрудник лаборатории теоретической физики ОИЯИ
Вообще говоря, открытость, доступность и соревновательность приводят к скорейшему решению поставленных задач, будь то инженерная деятельность, конструкторская или чисто научная.
Но существуют исследования, подпадающие под перечень сведений, составляющих государственную тайну, имеющие оборонное или коммерческое значение. В этом случае их засекреченность оправдана. Я не знаю, кто составляет такой перечень и чем при этом руководствуется, но представляется целесообразным производить его квалифицированное периодическое обновление. При современных темпах технического прогресса технологии устаревают довольно быстро и перестают быть актуальным секретом. Вероятно, это должно приводить к сокращению сроков давности на секретные сведения.
Если же говорить о фундаментальной науке, то желание засекретить какие-либо исследования мне представляется бесперспективным. По принципу "шила в мешке не утаишь". Опять же, исторический опыт показывает, что те исследования, которые были суперсекретными, как атомная физика, постепенно превращаются в секретные технологии и открытые научные изыскания, которые уходят далеко за пределы первоначальных задач. Характерным примером является физика элементарных частиц или физика высоких энергий, которая родилась из атомной и ядерной физики, но после Атомного проекта оторвалась от военно-прикладной составляющей и стала фундаментальной наукой на самом переднем рубеже познания. Интересно, что первый европейский центр ядерных исследований - ЦЕРН, широко известный своим Большим адронным коллайдером, был создан как чисто научный, международный и полностью открытый центр. На той же основе вскоре был создан и Объединенный институт ядерных исследований (ОИЯИ) в Дубне. Деятельность этих международных организаций полностью открыта, ежегодные отчеты находятся в свободном доступе, Ученые советы, где принимаются главные решения по развитию института и программе исследований, проходят в открытом режиме. Большой адронный коллайдер, как и другие ускорители, является научным прибором, не имеющим военного значения и не представляет никакой угрозы, там проводятся фундаментальные исследования физики микромира, т.е. фундаментальных законов неживой природы. Такой режим работы в данном случае полностью себя оправдывает, ибо позволяет использовать финансовые, людские и интеллектуальные ресурсы всего мира. Разумеется, такого рода исследования требуют создания самых совершенных технологий, которые могут составлять коммерческую или государственную тайну, в их разработке могут участвовать организации, имеющие и оборонную тематику. В таком случае, соблюдение необходимой секретности гарантируется соответствующими договорами.
Елизавета Бонч-Осмоловская - доктор биологических наук, заведующая лабораторией гипертермофильных микробных сообществ и заместитель директора Института микробиологии РАН
«Секретность» - слово, пришедшее из советских времен, но вполне, однако, жизненное. Оно предполагает существование некоей информации, которую ни в коем случае нельзя выпускать в публичное пространство: украдут, позаимствуют, используют в пользу себе и во вред нам. Безусловно, такая опасность всегда существует, но здесь нужно строго разграничить прикладную науку, и в том числе оборонные, то есть военные технологии, и фундаментальные исследования.
Если предполагается коммерциализация результатов, то они, до того момента, когда будут надежно защищены патентами, представляют собой коммерческую тайну, которую безусловно следует охранять. В случае оборонных технологий это - государственная тайна, которую, естественно также нужно хранить. Для фундаментальной науки, на мой взгляд, больше подходит выражение «конфиденциальная информация». Увы, научная среда, причем международная в первую очередь - очень конкурентная, и мы многократно сталкивались с тем, что невинное желание поделиться раньше времени своим успехом - в разговоре ли, в письме или в докладе на конференции - может обернуться потерей приоритета. Кто-то активизируется, сделает твою работу раньше тебя, и, естественно, не сошлется ни на устный разговор или письмо, ни даже на тезисы конференции. Так что нужно все время помнить про ворону, которая «каркнула во все воронье горло», и выпускать свои материалы в публичное пространство только тогда, когда они относительно надежно защищены - например, статья уже сдана в печать, и конкуренты, даже если бросятся в погоню, уже за вами не поспеют. Интересно еще, что от утраты вашего приоритета наука в целом не пострадает, - пострадаете вы, ваша лаборатория и институт.
В то же время, мне кажется, очень вредно зацикливаться на конфиденциальности - ведь идеям для их созревания обязательно нужна какая-то внешняя оценка. Поэтому, например, не стоит замыкаться внутри лаборатории: обязательно нужно обсуждать текущую, незавершенную работу в более широкой аудитории, не боясь, что кто-то что-то похитит. В общем, это дело очень тонкое, и нужно балансировать между закрытостью и открытостью, между краткосрочными и долгосрочными приоритетами. Таким образом, в прикладных исследованиях секретность необходима и информацию однозначно следует защищать, используя для этого соответствующие инструменты. В фундаментальной науке решение о конфиденциальности информации нужно предоставить самим ученым.
Анатолий Засов - доктор физико-математических наук, профессор кафедры астрофизики и звездной астрономии физического факультета МГУ, заведующий отделом Внегалактической астрономии ГАИШ МГУ
В астрономии есть некая прикладная часть, которая частично перекрывается с проектами оборонного значения: это касается, прежде всего, проблемы спутниковой навигации, пространственной ориентации ракет и космических аппаратов по звездам, наблюдаемым в определенных спектральных интервалах, и некоторые другие. В этой сфере работы могут вполне попадать под гриф секретности. Но они составляют ничтожную долю от астрономии как науки, а ее фундаментальной части не касаются вообще. Изредка случаются казусы. Например, внезапно вспыхивающие в разных областях неба гамма-источники были открыты американскими военными с помощью спутников, следивших за испытаниями ядерного оружия. Не удивительно, что это неожиданное открытие было тут же засекречено на несколько лет, пока не убедились, что ядерные взрывы в космосе - не дело рук человеческих.
Что касается изучения далеких объектов, звезд, галактик, с использованием крупных телескопов, то лучше говорить не о секретности, а о закрытости результатов наблюдений до определенного момента. Ну, скажем, человек или группа ученых, выполняя какую-то программу наблюдений, получили интересный, уникальный материал. Что с ним делать? Как правило, практикуется такое условие, когда в течение определенного времени, скажем, год или два, эти результаты недоступны для общего пользования, они находятся в архивах обсерватории, и человек, который ответственен за программу, сам решает, как поступить - обрабатывать, интерпретировать и публиковать, или подождать поступления новых данных, которые подтвердят, либо не подтвердят результаты.
Но после отведенного промежутка времени, обсерватории открывают свои архивы, и тогда сырые данные наблюдений в виде цифровых файлов становятся доступными для специалистов в любой точке земного шара. Их каждый может заново переобработать, и по-другому интерпретировать. И очень многие работы по астрофизике, которые выполняются у нас в стране, используют те архивные данные, которые получены не нами, а в других обсерваториях, на крупнейших наземных телескопах мира или на космических аппаратах. Этим в значительной мере компенсируется недостаток астрономической инструментальной базы в стране.
Астрономические каталоги в различных спектральных диапазонах, цифровые обзоры неба, астрономические изображения, данные фотометрических и спектральных наблюдений различных объектов - это все находится в открытом доступе и может быть найдено через Интернет. С публикациями тоже все просто в плане секретности. Конечно, если работа выполняется на деньги Министерства Обороны, то авторы не имеют права без особого разрешения ее публиковать в открытой печати - это общий закон, не только российский. Но таких работ мало. Астрономия все же фундаментальная наука, и ее результаты засекречивать не имеет смысла.
Фуад Алескеров - доктор технических наук, руководитель Департамента математики факультета экономики, заведующий лабораторией анализа и выбора решений ВШЭ и лабораторией Института проблем управления РАН
Я бы посмотрел на эту проблему чуть шире. Во первых, есть научные результаты, связанные с проблемами обороны страны. Такие результаты должны быть засекречены и настолько долго, насколько другие страны не получили аналогичных результатов. Однако, параноидальная мания все засекречивать лишила многих наших ученых приоритета в важнейших направлениях науки. Кроме того, очень многие результаты научных исследований, которые могли бы быть использованы в гражданских отраслях, раньше использовать было запрещено, что так же негативно сказалось на развитии экономики СССР.
Следующая ситуация, когда надо засекречивать результаты исследований, связана с коммерческой тайной. Например, если какие-то результаты позволяют ускорить или улучшить какие-то технологические процессы, то эти результаты надо «закрывать» до получения патентов, авторских свидетельств и т.п., так чтобы после получения патента авторы могли претендовать на вознаграждение. Это выгодно и самим авторам, но, к сожалению, у нас в стране многие коллеги в терминах возможности получения авторских прав на разработки даже не мыслят.
Наконец, третья ситуация связана с фундаментальными исследованиями. Здесь, на мой взгляд, надо «придержать» результаты до их опубликования в виде хотя бы препринтов или каких-то публикаций, т.е. до того времени, пока результаты «не застолблены». Здесь можно привести много примеров. Одним из таких является пример, когда результаты Розалинд Франклин о структуре ДНК были переданы в другую лабораторию до их публикации (очень интересный рассказ об этом можно найти в Википедии, см. статью о Розалинд Франклин (разделы 5 и 6).
© «ПостНаука», 21 августа 2013