Отделение зерен от плевел
Такой красивый снежный вечер! А я тут как Золушка роюсь, незнамо в чем... Но взявшись за гуж, деваться некуда.
Этот пост возник как ответ на совершенно несправедливую, на мой взгляд, попытку поставить на одну доску Серову и Гайдара. Для тех, кто случайно зашел - это продолжение. А начало тут, тут и тут.
Давайте прочтем оригинальный текст Серовой. В нем красным цветом выделены те предложения, которые вовсе не включены в текст ГИ и значимые исключения отдельных слов.
Е.В.Серова. «Аграрная экономика», 1999 г. Глава 7 «Современная аграрная реформа в России», §7.1 «Сельское хозяйство России накануне реформы». С.390-393.
Для стимулирования производства в аграрном секторе государство постоянно увеличивало объемы субсидий производителям в виде дифференцированных надбавок к ценам, двойных тарифов на сельскохозяйственную технику, пониженных кредитных ставок и периодических списаний долгов, прямых бюджетных трансфертов (инвестиций) и т. д. Общий объем субсидий в доходах сельскохозяйственных производителей нарастал (табл. 7.5). К концу 1980-х гг. почти в трети хозяйств фонд заработной платы превышал валовой доход, т.е. поддерживался государством в рамках политики гарантированной оплаты труда.
Можно согласиться с доводом, что милитаризация советской экономики не позволяла вкладывать в аграрный сектор необходимые средства для подъема уровня его эффективности. Тем не менее даже те средства, которые все-таки направлялись в сельское хозяйство, не приносили адекватной отдачи. Так, применение электроэнергии в сельском хозяйстве с 1980 по 1990 г. возросло на 61%, применение минеральных удобрений - на 22%, капиталовложения выросли примерно на 40%, но в тот же период производительность труда в аграрном производстве выросла только на 28%, а валовая продукция - всего на 12%.
Эффект уменьшения отдачи инвестиций обычно возникает при достижении предельных величин продуктивности. Так, чтобы увеличить урожайность пшеницы с 80 до 90 ц/га, нужно на каждый приростной центнер затратить больше ресурсов, чем на первые 80 ц/га.
СССР и Россия в последние десятилетия резко отстали от мировых показателей продуктивности сельского хозяйства, то есть от мирового технологического прогресса в аграрном производстве. (табл. 7.6). В этих условиях эффект снижения отдачи используемых ресурсов не мог проявляться в такой степени, как в 1980-е гг.
Таким образом, система государственного сельского хозяйства к 1990-м гг. достигла предела своего саморазвития, она стала тормозом технического прогресса в отрасли. В результате возникла необходимость ее коренного реформирования.
Положение собственно в отрасли усугублялось макроэкономической государственной политикой в области продовольственного обеспечения населения. Доминантой этой политики был весьма привлекательный в социальном смысле, но абсолютно экономически не обоснованный принцип дешевых продуктов питания для советских людей. Долгие годы цены на основные продукты питания поддерживались на низком уровне при неуклонном росте доходов населения и низких темпах роста сельскохозяйственного производства (табл.7.7).
Для быстрого обеспечения возрастающего спроса населения на наиболее социально значимые продукты животноводства в начале 1970-х годов в аграрной политике был взят курс на строительство животноводческих комплексов, которые, в свою очередь, обусловили резкий рост доли зерновых в кормовом балансе. Отечественное растениеводство было не в состоянии обеспечить возросшую потребность в комбикормах. В результате государство затратило значительные средства на строительство животноводческих комплексов-гигантов, а затем, уже с 1973 г., начало во все возрастающих объемах ежегодно тратить средства на импорт фуражного зерна и зернобобовых. При этом коэффициент конвертации кормов внутри страны был в 2-2,5 раза ниже, чем в странах - поставщиках зерна в СССР, т.е. импорт зерновых был менее эффективен, чем импорт животноводческой продукции.
Однако, несмотря на все затраты в самом сельском хозяйстве, результирующий прирост производства не покрывал растущего платежеспособного спроса населения. Об этом свидетельствовали нарастающие проблемы с обеспечением населения мясомолочной продукцией, рационирование потребления, очереди, другие признаки острого дефицита. И в таких условиях государство, в силу взятых на себя обязательств по поддержанию стабильно низких цен на продукты питания, продолжало дотировать отечественного потребителя, причем во все возрастающих масштабах. В 1989 г. доля дотаций на продовольственное потребление в российском бюджете составляла около 1/3, а доля дотаций в розничной цене на основные продукты питания доходила до 80%. (табл. 7.8).
Таким образом, государство одновременно субсидировало и производителя сельскохозяйственной продукции, и потребителя продовольствия. Такой тип субсидий носит самораскручивающийся, прогрессирующий характер - чем больше дотаций выделено в момент t, тем больше придется платить в момент t+1 для поддержания той же политики. Справиться с этой ситуацией национальный бюджет может только в двух случаях: когда есть резерв для резкого роста производства продовольствия, или когда существует постоянно растущий источник государственных доходов на покрытие прогрессирующих субсидий. Однако, как было показано выше, сельское хозяйство не демонстрировало готовности к всплеску продуктивности: отдача используемых ресурсов была крайне низкой.
Что касается доходной части бюджета, то в 1970-е годы в значительной мере она пополнялась за счет «нефте-» и «газорублей», но с начала 1980-х годов мировые цены на основной экспортный товар страны резко (на 50%) упали, что привело к сокращению доходов национального бюджета.
Да, не вся предложенная информация точна. Например, что такое «двойные тарифы на сельхозтехнику» для меня остается загадкой (тариф - 1) система ставок, определяющая плату за различные услуги, предоставляемые предприятиям и населению: перевозки, ввоз и вывоз товаров и т.п.; 2) система ставок оплаты труда; 3) система ставок таможенных пошлин). Но, кстати, сама эта формулировка подтверждает авторство Серовой, поскольку «двойные тарифы» всплывают и в статье, опубликованной в сборнике «История новой России» в 2011 г. А в «Гибели империи» определение было исправлено на «льготные». Серьезные претензии вызывает абзац о кормах. И, несмотря на это, в целом глава отвечает поставленной задаче - охарактеризовать ключевые параметры неэффективности сельского хозяйства СССР.
А что делает со связным текстом Серовой Гайдар? Он использует его для подтверждения своей идеи о неизбежности импорта продовольствия.
Чем же ему приходится для этого пожертвовать?
Серова утверждает, что в село вкладывалось мало средств по причине милитаризации экономики, Гайдар в предыдущей главе пишет противоположное: «Вынужденный рост доли сельского хозяйства в объеме капитальных вложений ограничивает возможность развития высокотехнологичных отраслей.» Значит, упоминание о недостатке капвложений долой, да и о росте производительности труда, на всякий случай, тоже.
Серова развивает тезис, что малая отдача от инвестиций - это и есть характеристика исчерпания государственной модели развития. Эту тему Гайдар опускает вовсе.
Отдельным талантом надо обладать, чтобы обкорнать текст, содержащий доказательное утверждение о неэффективности зернового импорта по сравнению с животноводческим (коэффициент конвертации кормов внутри страны был в 2-2,5 раза ниже, чем в странах - поставщиках зерна в СССР, т.е. импорт зерновых был менее эффективен, чем импорт животноводческой продукции) и оставить части, содержащие массу ошибок.
Потому что:
И совершенно виртуозно оставить в последнем абзаце описание лишь одной проблемы - снижения доходов бюджета, вновь опустив указание на важность не только размера инвестиций, но и отдачи от них.
Но именно это последнее предложение, видимо, и стало ключевым при определении места расположения фрагмента из Серовой в тексте ГИ, поскольку содержало фразу о падении цены на нефть и в связи с этим доходов бюджета. (Упомянем кстати, что Гайдар снимает определение падения цен - резко (на 50%). Видимо, 50% не впечатляет. Гайдар для популяризации своих идей о значимости внешнего шока применял коэффициенты от 4 до 6.)
У Серовой речь о проблемах бюджета идет в связи с отягощением его субсидированием. Гайдар, использовав ее текст как развернутую преамбулу, приводит читателя к следующей главе, которая начинается с тревожного утверждения:
«Советский Союз … был … крупнейшим в мире импортером зерна и одним из крупных импортеров продовольственных товаров. С социально-политической точки зрения сокращение потребления продуктов питания по сравнению с привычным уровнем, - опасно для власти в любом обществе.»
Таким образом, все проблемы сведены к импорту продовольствия, которые, как мы знаем из оригинального текста Серовой, могли быть решены импортом продуктов животноводства вместо зерна.
А что же субсидирование? Что говорит Гайдар о влиянии этого фактора в дальнейшем? Ничего.
Так что, категорически отказываюсь соглашаться со словами: «и учебник и ГИ дезинформируют читателя».
В учебнике есть недочеты, а вот «Гибель империи», действительно, дезинформирует читателя.
Этот пост возник как ответ на совершенно несправедливую, на мой взгляд, попытку поставить на одну доску Серову и Гайдара. Для тех, кто случайно зашел - это продолжение. А начало тут, тут и тут.
Давайте прочтем оригинальный текст Серовой. В нем красным цветом выделены те предложения, которые вовсе не включены в текст ГИ и значимые исключения отдельных слов.
Е.В.Серова. «Аграрная экономика», 1999 г. Глава 7 «Современная аграрная реформа в России», §7.1 «Сельское хозяйство России накануне реформы». С.390-393.
Для стимулирования производства в аграрном секторе государство постоянно увеличивало объемы субсидий производителям в виде дифференцированных надбавок к ценам, двойных тарифов на сельскохозяйственную технику, пониженных кредитных ставок и периодических списаний долгов, прямых бюджетных трансфертов (инвестиций) и т. д. Общий объем субсидий в доходах сельскохозяйственных производителей нарастал (табл. 7.5). К концу 1980-х гг. почти в трети хозяйств фонд заработной платы превышал валовой доход, т.е. поддерживался государством в рамках политики гарантированной оплаты труда.
Можно согласиться с доводом, что милитаризация советской экономики не позволяла вкладывать в аграрный сектор необходимые средства для подъема уровня его эффективности. Тем не менее даже те средства, которые все-таки направлялись в сельское хозяйство, не приносили адекватной отдачи. Так, применение электроэнергии в сельском хозяйстве с 1980 по 1990 г. возросло на 61%, применение минеральных удобрений - на 22%, капиталовложения выросли примерно на 40%, но в тот же период производительность труда в аграрном производстве выросла только на 28%, а валовая продукция - всего на 12%.
Эффект уменьшения отдачи инвестиций обычно возникает при достижении предельных величин продуктивности. Так, чтобы увеличить урожайность пшеницы с 80 до 90 ц/га, нужно на каждый приростной центнер затратить больше ресурсов, чем на первые 80 ц/га.
СССР и Россия в последние десятилетия резко отстали от мировых показателей продуктивности сельского хозяйства, то есть от мирового технологического прогресса в аграрном производстве. (табл. 7.6). В этих условиях эффект снижения отдачи используемых ресурсов не мог проявляться в такой степени, как в 1980-е гг.
Таким образом, система государственного сельского хозяйства к 1990-м гг. достигла предела своего саморазвития, она стала тормозом технического прогресса в отрасли. В результате возникла необходимость ее коренного реформирования.
Положение собственно в отрасли усугублялось макроэкономической государственной политикой в области продовольственного обеспечения населения. Доминантой этой политики был весьма привлекательный в социальном смысле, но абсолютно экономически не обоснованный принцип дешевых продуктов питания для советских людей. Долгие годы цены на основные продукты питания поддерживались на низком уровне при неуклонном росте доходов населения и низких темпах роста сельскохозяйственного производства (табл.7.7).
Для быстрого обеспечения возрастающего спроса населения на наиболее социально значимые продукты животноводства в начале 1970-х годов в аграрной политике был взят курс на строительство животноводческих комплексов, которые, в свою очередь, обусловили резкий рост доли зерновых в кормовом балансе. Отечественное растениеводство было не в состоянии обеспечить возросшую потребность в комбикормах. В результате государство затратило значительные средства на строительство животноводческих комплексов-гигантов, а затем, уже с 1973 г., начало во все возрастающих объемах ежегодно тратить средства на импорт фуражного зерна и зернобобовых. При этом коэффициент конвертации кормов внутри страны был в 2-2,5 раза ниже, чем в странах - поставщиках зерна в СССР, т.е. импорт зерновых был менее эффективен, чем импорт животноводческой продукции.
Однако, несмотря на все затраты в самом сельском хозяйстве, результирующий прирост производства не покрывал растущего платежеспособного спроса населения. Об этом свидетельствовали нарастающие проблемы с обеспечением населения мясомолочной продукцией, рационирование потребления, очереди, другие признаки острого дефицита. И в таких условиях государство, в силу взятых на себя обязательств по поддержанию стабильно низких цен на продукты питания, продолжало дотировать отечественного потребителя, причем во все возрастающих масштабах. В 1989 г. доля дотаций на продовольственное потребление в российском бюджете составляла около 1/3, а доля дотаций в розничной цене на основные продукты питания доходила до 80%. (табл. 7.8).
Таким образом, государство одновременно субсидировало и производителя сельскохозяйственной продукции, и потребителя продовольствия. Такой тип субсидий носит самораскручивающийся, прогрессирующий характер - чем больше дотаций выделено в момент t, тем больше придется платить в момент t+1 для поддержания той же политики. Справиться с этой ситуацией национальный бюджет может только в двух случаях: когда есть резерв для резкого роста производства продовольствия, или когда существует постоянно растущий источник государственных доходов на покрытие прогрессирующих субсидий. Однако, как было показано выше, сельское хозяйство не демонстрировало готовности к всплеску продуктивности: отдача используемых ресурсов была крайне низкой.
Что касается доходной части бюджета, то в 1970-е годы в значительной мере она пополнялась за счет «нефте-» и «газорублей», но с начала 1980-х годов мировые цены на основной экспортный товар страны резко (на 50%) упали, что привело к сокращению доходов национального бюджета.
Да, не вся предложенная информация точна. Например, что такое «двойные тарифы на сельхозтехнику» для меня остается загадкой (тариф - 1) система ставок, определяющая плату за различные услуги, предоставляемые предприятиям и населению: перевозки, ввоз и вывоз товаров и т.п.; 2) система ставок оплаты труда; 3) система ставок таможенных пошлин). Но, кстати, сама эта формулировка подтверждает авторство Серовой, поскольку «двойные тарифы» всплывают и в статье, опубликованной в сборнике «История новой России» в 2011 г. А в «Гибели империи» определение было исправлено на «льготные». Серьезные претензии вызывает абзац о кормах. И, несмотря на это, в целом глава отвечает поставленной задаче - охарактеризовать ключевые параметры неэффективности сельского хозяйства СССР.
А что делает со связным текстом Серовой Гайдар? Он использует его для подтверждения своей идеи о неизбежности импорта продовольствия.
Чем же ему приходится для этого пожертвовать?
Серова утверждает, что в село вкладывалось мало средств по причине милитаризации экономики, Гайдар в предыдущей главе пишет противоположное: «Вынужденный рост доли сельского хозяйства в объеме капитальных вложений ограничивает возможность развития высокотехнологичных отраслей.» Значит, упоминание о недостатке капвложений долой, да и о росте производительности труда, на всякий случай, тоже.
Серова развивает тезис, что малая отдача от инвестиций - это и есть характеристика исчерпания государственной модели развития. Эту тему Гайдар опускает вовсе.
Отдельным талантом надо обладать, чтобы обкорнать текст, содержащий доказательное утверждение о неэффективности зернового импорта по сравнению с животноводческим (коэффициент конвертации кормов внутри страны был в 2-2,5 раза ниже, чем в странах - поставщиках зерна в СССР, т.е. импорт зерновых был менее эффективен, чем импорт животноводческой продукции) и оставить части, содержащие массу ошибок.
Потому что:
- Резкого возрастания доли зерновых в кормовом балансе в связи со строительством животноводческих комплексов статистика не демонстрирует.
- Потребность в комбикормах не обеспечивалась не из-за недостатка объема продукции растениеводства, а из-за того, что на госпредприятиях комбикорма производились только из сырья госресурсов. В то же время зерно, оставшееся в хозяйствах, перерабатывалось в малоэффективных собственных цехах или шло на корм в чистом виде.
- Государство начало закупать во все возрастающих объемах зерно не с 1973-го, а годом раньше - с 1972-го года.
- Не сказано, что импортировалось не только фуражное зерно и зернобобовые, но и продовольственное зерно не в меньших масштабах.
И совершенно виртуозно оставить в последнем абзаце описание лишь одной проблемы - снижения доходов бюджета, вновь опустив указание на важность не только размера инвестиций, но и отдачи от них.
Но именно это последнее предложение, видимо, и стало ключевым при определении места расположения фрагмента из Серовой в тексте ГИ, поскольку содержало фразу о падении цены на нефть и в связи с этим доходов бюджета. (Упомянем кстати, что Гайдар снимает определение падения цен - резко (на 50%). Видимо, 50% не впечатляет. Гайдар для популяризации своих идей о значимости внешнего шока применял коэффициенты от 4 до 6.)
У Серовой речь о проблемах бюджета идет в связи с отягощением его субсидированием. Гайдар, использовав ее текст как развернутую преамбулу, приводит читателя к следующей главе, которая начинается с тревожного утверждения:
«Советский Союз … был … крупнейшим в мире импортером зерна и одним из крупных импортеров продовольственных товаров. С социально-политической точки зрения сокращение потребления продуктов питания по сравнению с привычным уровнем, - опасно для власти в любом обществе.»
Таким образом, все проблемы сведены к импорту продовольствия, которые, как мы знаем из оригинального текста Серовой, могли быть решены импортом продуктов животноводства вместо зерна.
А что же субсидирование? Что говорит Гайдар о влиянии этого фактора в дальнейшем? Ничего.
Так что, категорически отказываюсь соглашаться со словами: «и учебник и ГИ дезинформируют читателя».
В учебнике есть недочеты, а вот «Гибель империи», действительно, дезинформирует читателя.