Когда Сталин объявил ту войну отечественной? И объявлял ли таковой вообще?
.
Давно меня занимает два вопроса. Когда т.н. "Великая Отечественная" война впервые стала именоваться Отечественной,
и когда впервые прозвучало словосочетание "Великая Отечественная". Тут - отгадки многим загадкам. Так я предполагаю.
.
Ищу, ищу... Блин, а хрен-то. Газеты же военной поры у нас до сих пор засекречены! Вон, всяк москвич, одевайся хоть щас, да поезжай в наш главный газетный архив в Долгопрудном. Все газеты прошлого там есть, от самых первых, времен Петра Алексеевича. Впрочем, раритеты на руки не выдадут, дадут на микропленках или дисках. А газеты нередкие прям живьем дадут. И сатирические, и серьезные, и всякие. "Северную пчелу", и ту дадут. И "Русскага инвалида". Невиданные чудеса там найдешь. Например, огромную дореволюционную газету "Московские ведомости", которую непонятно, как и в руках-то держали. Еще непонятнее, как читали.
У меня рост немалененький, и размах крыльев соответствующий, так его еле хватает, чтобы держать ту газетищу в развернутом виде. И то, только вплотную к себе, и даже немного вокруг пуза, а на вытянутых руках - уже никак. Как ее читали, непонятно. Но точно, не так, как в кино показывают. Сидит летом 1914 года доктор Булавин, весь в белом, за столом, утренний кофий попивает да свежую развернутую газету почитывает. "Дашка! Смотри-ка, кошка, немец-то все не унимается. Ну, кайзер дождется, дождется". И столько благостности кругом разлито, и свежесть утренняя, и либеральность повсеместная, почти материальная, и завтрашний день, многообещающий.
А потом попроси, так, скромненько, "Красную Звезду" от, скажем, 24 августа 1942 года. Чтобы прильнуть к новостям со Сталинградского фронта и гневом переполниться. Скажи, работу пишешь об ужасах фашизма. Нельзя! "Спецхранение". Допуск давай. Есть такая загадка у этой страны. Скрывают от потомков живую историю их славных дедов. Живая же история - она не в учебниках, и даже не в умных книгах, а тем более, не в патриотических, сиречь глупых и лживых. В книгах вся история - уже препарированная и по судочкам исторического морга разложенная. А живая - в газетах.
Еще Владимир Богданович Резун всем советовал читать советские газеты, не обращая внимания на пищеварение. Говорил, откроешь несекретную газету предвоенной поры, и, вместо, благостной картины мирного созидательного труда советских людей, как в учебниках написано, да в советском кино показано, повеет на тебя вдруг жаркими ветрами Мировой Революции! Аж дыхнет-обдаст нестерпимым жаром, как из доменной печи. Не спал советский народ, как на него теперь потомки клевещут, отнюдь не спал! Ждал. И готовился к классовым сражениям с мировой буржуазией. Вот, вы как встречаете Новый год? Убого вы встречаете, по-мещански. Ёлки, снежинки, шампусик, прочие "сюси-пуси". Длинные выходные. А титаны духа, строители самого справедливого общества на свете и его щедрые разносчики по всему миру - не так!
В горячем цеху встречал новый, Сорок Первый, год слесарь Трофимыч, на трудовой вахте. С чего вдруг 1 января выходной? К лицу ли герою Гражданской войны отдыхать в такое предгрозовое время? И сын его, Митька, тоже потомственный слесарь, встречал там же. Рабочему человеку в СССР полагаются перекуры. А в перекурах надо не лясы точить, а вникать в обстановку. Читает Трофимыч передовицу праздничного новогоднего выпуска "Правды", самой главной пролетарской газеты в мире, а там ему, хозяину своей страны, радостно и написано-отрапортовано аж из самого Кремля его же народными избранниками: "Теперь уже 10 часов понадобилось Новому году, чтобы обойти всю страну Советов. А скоро ему понадобятся все 24 часа, чтобы все советские люди смогли встретить этот веселый праздник!". Доволен Трофимыч, даже счастлив, улыбается незаметно в пышные усы рабочего человека: "Пойдут, пойдут машины в яростный поход. Значит, уже скоро. Для того и трудимся". "Да когда уже, бать?!", - нетерпелив Митька. "Цыц, титька тараканья! Тебя спросить забыли".
Знает в Кремле товарищ Сталин о нетерпении каждого рабочего человека поскорее протянуть руку братской помощи рабочему классу всего Земного Шара, и потому тоже не спит. Это Трофимыч с сыном не знают, насколько он не спит. Нетерпеливая страна даже не догадывается, какой Новый год в этот раз устроил товарищ Сталин всему высшему военному руководству страны. Не знают Митька с Трофимычем, что уже много часов в самом секретном зале Кремля все стены увешаны картами. Что в три часа ночи началась там внезапно большая штабная игра на тех картах. Собрал на Новый год коварный вождь всех своих главных генералов на праздничную ёлку в Кремле, напоил всех щедро, расслабил, а сам себе в этом удовольствии отказал, только соки пил под видом вин и коньяков, да пьяным ловко прикидывался. А в три часа ночи всех жен командирских по домам вдруг отправил, а мужей их краснозвездных в том зале внезапно собрал. Чтобы посмотреть, как они и в таком виде за счастье мирового пролетариата сражаться будут. Суровый смотр боевой готовности товарищ Сталин в том году учинил своим выдвиженцам. И каждого по достоинству оценил. И новые должности по итогам каждому назначил. А наиболее талантливым и звезд в петлицах добавил. По справедливости.
Но сначала несколько суток тех главкомов мурыжил, спать не давал. Пока они ему мировой пролетариат по самый Лиссабон не освободили. Тут дело такое. Карт Советского Союза в Генштабе РККА отродясь не было, не занималось Картографическое управление Генштаба их составлением. А занималось оно все эти годы составлением самых подробных карт Европы. И с задачей своей великолепно, надо сказать, справилось, отменными картами потом, после 1944 года, Красная армия пользовалась. И дело в Сорок Пятом веселее пошло. Без нормальных карт воевали только первые три с половиной года, что и вызвало некоторые нежелательные последствия той священной войны.
Хорошо, что у немцев в их штабах удалось, со временем, разжиться некоторым количеством карт своей территории. У немцев они почему-то были. У них потом, в конце войны, карт Германии и Восточной Европы не оказалось. Ну, с немцами понятно, они ж, гады к вторжению к нам готовились, потому и карты у них были заготовлены исключительно про нашу территорию. Немец - агрессор, а мы ж, наоборот, готовились быстренько дать ему отпор, а дальше уже на их территории, малой кровью и стремительным ударом, освободить мировой пролетариат вплоть до Португалии..Поэтому у нас только карты Европы заготовлены были, в чисто оборонительных целях. В миролюбивых. Мы ж не свой пролетариат защищать плпнировали, он и так был надежно защищен заботами партии, а европейский. Потому и большую штабную игру проводить пришлось на картах Европы.Такие, вот, курьезы случаются на войне и вокруг нее.
А какая разница, на каких картах тренироваться родину защищать, если родина пролетариата - весь Земной Шар? У великого учителя товарищей Ленина и Сталина товарища Маркса так прямо и было указано: весь мир. "У пролетариев родины нет", - учил великий жид. И не космополитизм это какой их, безродный, а, напротив, интернационализм, наш, пролетарский. И не нам пересматривать классиков марксизма-ленинизма, им с бугра видней. И в газете слесаря Трофимыча, прям в правом верхнем углу, так и было четко прописано: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" А мешает этому счастливому воссоединению братьев по классу мировая буржуазия. Эта она, подлая, разъединяет страны и континенты. И потому наша задача, как родины освобожденного труда, не захватить чужые земли, а освободить свои. А это ли святое дело можно объявлять агрессивными намерениями? Нет уж, позвольте!
Поэтому верный ученик товарища Сталина маршал Шапошников совершенно точно разъяснил в своей книге всю глубинную суть советской миролюбивой внешней политики: "Любая война, которую будет вести в ближайшее время СССР, независимо от того, будет эта война оборонительной или нападательной, в любом случае, будет войной справедливой". А справедливые войны - не агрессивные, понимать надо, дядя. Нельзя их объвлять агрессивными, если ведутся они за правое дело, за свободу труда. Если они и не войны никакие вовсе, а освободительные походы, чувствуете разницу? Вот, некоторые толкуют, например, о некоем мифическом нападении миролюбивого СССР на братскую Финляндию в 1939-40 гг. Смешно слушать, честное слово. Кто ж нападает на собственных братьев? Нападают всегда со зверским лицом, а советский солдат пел лирическую песню про Суоми-красавицу. Он к ней воспылал, он ее полюбил, и потому лишь шептал ей нежно: "Открывай же скорей мне доверчиво половинки широких ворот". Разве так творят насилие? В этом коренное отличие советских "нападательных" войн от хищнических империалистических захватов. И кто этого не понимает, тот, либо близорукий недоумок, либо скрытый враг и пособник мировой буржуазии.
Таким образом, миролюбивый Советский Союз никаких войн не ведет в принципе! Он лишь протягивает, в случае необходимости, руку помощи угнетенным братьям по всему миру. Он ведет "войны" нового типа - освободительные походы. А они не предполагают ни захватнических войн прежнего типа, ни, тем более, такого пережитка прошлых эпох, как так называемые "отечественные" войны. Жалкое убожество это. Полное пессимизма и эгоистических настроений. Потому что все т.н. "отечественные" войны предполагают, во-первых, это самое "отечество", а его у пролетариата нет, и быть не может, - это возмутительно, жить счастливо в своей, отдельно взятой, стране, и с равнодушием взирать на страдания окружающих братьев по классу! - а во-вторых, все такие войны упаднически предполагают защиту своей территории.
Да за одну такую мысль будет расстрелян всякий пораженец! Не верующий в мощь "самой наступающей армии мира", как прямо и указано во первых же строках нового Полевого устава Красной армии. Никаких оборонцев мы в своих рядах более не потерпим! Разложенцев-пессимистов, уже заранее готовых уступать свои территории врагу. Это ж надо до такого додуматься! Таким нытикам только позволь учиться боям в обороне, они противнику, не то что Брест сдадут, подлецы, но и к самому Минску врага подпустят! Ну, или почти. Поэтому обороны уставы Красной армии не предполагали вообще, и боям в обороне Красная армия не училась в принципе. Потому и карт своей территории не имела. А зачем?
А эти самые "отечественные" войны... Это, что ж, как в 1812 году, как при антинародном царском режиме, к Москве врага подпустить?! Кто тут за бои в обороне? Кто - за отступление, выйти из строя! Вот из этого своего леворюционного леворверта, врученного мне когда-то лично товарищем... ну, не важно, каким товарищем, он потом, гад, врагом оказался, но каждого такого "кутузовца" пристрелю лично! Вот этой самой своей карающей рукой пролетарского правосудия. Бить врага на его территории! Независимо от того, напал он на нас сдуру, или затаился у себя, подлый вражина. И никаких мне тут "отечественных" войн! Думать, гад, не моги про "отечественные", у меня, комиссара Нагульнова, разговор с врагами короткий. Как с паскудой Лушкой, разводила тут контрреволюцию, стерва. Короче, хлупостев из башок повыкинуть, срам "отечественный" забыть навсегда, вперед, и только вперед, орлы! Нет нам преград на море и на суше, и нет таких крепостев, которые бы не могли взять большевики. Точка.
Но Гитлер, вражина, советских уставов не читал, и потому стал воевать, коварный, не так, как ему было предписано. Хуже того, начал бить, и сразу очень больно, фашист. Его уж, было, подманили (зачем, будет в следующем материале, наверное), а он стал воевать не по правилам. Хуже того, не по своей роли. Вместо того, чтобы вести отечественную войну за свободу Германии и воевать в обороне, как, в частности, и учился, заведомо вводя этим самым товарища Сталина в заблуждение, сам начал натурально освободительный поход в Россию, Каков подлец! Украсть нашу идею! Это ж надо, перед самой премьерой самовольно поменялся, коварный, с Красной армией ролями. Вероломно, без всякого предупреждения. Ну, фашист и есть. Им, фашистам, ни в чем верить нельзя, ни единому слову. Договаривались же, вроде, наоборот! Собаки, такую красивую идею обосрали....
И стал задуманный "освободительный поход" Красной армии в Европу оборачиваться отечественной войной. Причем, стремительно, обороне ж не учились. Не признавали такого вида боя в принципе. Не подумали как-то. Такое ж в голову никому прийти не могло, что Красная армия нападает не первой! Отродясь такого не было. Потому что кому и зачем самому нападать на Россию? В чем смысл? Какая в том кому корысть? Даже на Наполеона пришлось нападать самим, чтобы он, наконец, зашевелился и сдуру попер. Из этого и исходили. И правильно исходили! Россия всегда нападала первой, во всех до единой своих бесконечных войнах. В учебниках об этом не пишут, нечего молодую поросль подлинной биографией своей страны-урки смущать, но Генштаб не по учебникам истории войны планирует. И вот, даже не по народным сказкам, он из коротких штанишек вырос. Там все из секретных папок знают, откуда какая напасть взялась.
Такое стремительное отступление, более стремительное, чем в 1812 году, тогда до Смоленска на месяц позже докатились, пешком-то, "освободительным походом", конечно, не назовешь. Ляпни такое товарищ Левитан по старой привычке по радио тем летом, ему приставленный к нему на время эфира товарищ из НКВД язык прямо голыми руками в прямом эфире и вырвет. Звуки будут на всю страну. "Товарищи, вы только что прослушали запись трансляции из подвалов гестапо", - объявит потом какая-то девушка, - "А теперь, по вашим многочисленным заявкам, прозвучит сюита композитора Моцарта для трех скрипок и клавесина..." .А с голосом Левитана вся страна попрощалась бы навсегда. А с самим Левитаном попрощался бы только вертухай из тюремной охраны, когда того будут закапывать в общую могилу с другими врагами народа. И правильно закопают. За подобные насмешки над святой идеей. К тому же, всего лишь временно отложенной, в связи с создавшимся неожиданным положением и временными трудностями самой наступающей армии мира.
Но ведь и отечественной такую войну не назовешь - это ж крамола! На всю Советскую власть. На все "государство нового типа". На весь победивший в нем пролетариат, у которого нет, и не может быть, отечества. И гнусный поклёп на самую наступающую, временно отступающую. Поэтому ужасно интересно мне, как же называли ту войну в начальный период? Каким словом характеризовали, как определяли? В учебниках не написано. И в книгах не написано. Там везде - про "Великую Отечественную" войну с самого начала, как само собой разумеющееся, но чего быть никак не могло. Полностью исключено! А в газеты, в живую историю, не заглянешь. А там ведь обязательно писали, какую войну мы ведем, не могли не писать.
"Газета - не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но и коллективный организатор", - изрек когда-то дедушка Ленин. И всяк большевик эту ослепительную истину помнил, а пуще всех - товарищ Сталин. Газета ориентировала народ. Как в данный момент думать правильно, а как больше не правильно. К тому моменту советский народ уже был отменно выдрессирован, сам думать никакой отсебятины не смел, и своему мнению доверять не мог никак, и потому без газеты сразу терялся во времени и пространстве. Терял правильную ориентацию. Не знал, что и думать, пока ему не разъяснят, как правильно.
Центральным событием жизни всех советских людей четыре года была война. А какая это война? Вот, все первые полтора года, какая? Ясно, что не традиционный освободительный поход, а тогда что мы делаем? И какова теперь конечная цель войны? Вот, мы сейчас что, родину защищаем, родина старорежимная у нас откуда-то появилась, или просто испытываем временные трудности на фронте, а потом снова пойдем в Америку освобождать братских негров? И тогда родина эта дурацкая, выдумка эксплуататорская, опять сгинет в небытие? Ой, напрасно вы думаете, что это такой простой вопрос! Очень непростой! Вопрос этот - высшей категории философской сложности. И ошибаться товарищу Сталину в этом вопросе никак нельзя - впоследствии дорого обойтись может.
Ведь как только у пролетария появляется эта самая Родина, конкретная, в виде отдельно взятой страны, так вместе с ней, заразой, тут же возникает вопрос про чужие родины и земли. И, соответственно, какого черта нам там делать, и чем это оправдано? Когда у пролетариата родины нет, или, иначе говоря, его родина - весь мир, единая Земшарная Республика Советов, то дело ясное - надо идти и освобождать свою Родину. От мирового паразита. Святое дело. Тогда нам нет преград на море и на суше, и наше дело - правое. "Нападательное" оно или "временно отступательное", тут не важно.
А как только включишь советскому человеку обратно давно забытое и выбитое из сознания конкретное Отечество, так все, пиши пропало. Все дальнейшие "освободительные походы" тут же превращаются в обычные захватнические войны., а все наше дело - в глубоко неправое. Разве германский пролетариат обращался к нам с конкретной просьбой освободить его от товарища Гитлера? У них там своя родина, вот, пусть сами и решают, что им делать со своим товарищем Гитлером. Разве хорошо, если мы к ним домой вломимся без спросу? А может, они не хотят тоже жить, как мы, при ГУЛАГе? Во, до чего дойдет!
И потом, если товарищ Маркс был настолько не прав, и у пролетариев все-таки есть свое отечество, счастливо отыскалось по случаю, то, может быть, и все бессмертное учение Маркса-Ленина, "вечное, потому что верное", является полной хуйней? То-то мы смотрим, чот не то происходит. В "государстве рабочих и крестьян", которых гвоздит НКВД, Отнюдь не рабочие и не крестьяне, хоть и "дети семьи трудовой". А чем они заняты, сатрапы, какую общественную функцию выполняют по тому же Марксу? Какова их классовая природа? Братцы, да они ж, натурально, царские жандармы! А кто у нас царь? Так, а что здесь, вообще, 20 лет происходит?! Куда ты завел нас, ебучий Сусанин? Сусамин. Спустился к нам с гор, интернационал хренов, сплуатирует, паразит, да еще на смерть всю дорогу гонит, одно "освобождение" братьев по классу за другим устраивает. В последнее время что-то особенно зачастил.
А за что мы должны воевать? За тебя, что ль, чурчхела грузинская?! Или за фантазии твоих жидов-подельников? Так, а что нам немцы сделали? Почему мы с ними воюем? Потому что они на нас напали. А почему напали? А потому что иначе на них напали б мы, пидорасы! Они ждать не стали, ударили первыми, все нормальные люди так поступают. А мы почему на них напасть хотели? А потому что нам вот эти всю голову засрали своим марксизмом! А мы, лохи, и повелись. А они нам тут свой коммунизм и построили - денег нет, работой обеспечены все, и даже сверх всякой разумной нормы, одежду и жратву выдают, бараки - бесплатно, больничка - бесплатно, все равны перед вертухаями, живем под их надежной защитой. От разлагающего влияния буржуазного образа жизни надежно ограждены. А сами вожди надежно ограждены от нас. Все, пиздец, построили коммунизм, по Марксу. Лучшие места - в ГУЛАГе, там, вообще, восторжествовало бесклассовое общество.
Во, куда могут засести игры с Отечеством. Ох, не зря многомудрый товарищ Маркс его дальновидно и заблаговременно отменил, ох, не зря. Мало того, что тогда никак не выйдет построить единую Земшарную Республику, если отечество, так даже и одну страну в узде держать, мозги ей морочить, сколько-нибудь долго не выйдет. Если допустить, что у пролетариата может быть своя, отдельная, родина, и не бросать ту страну беспрестанно против других стран, как единственный смысл ее существования. Поэтому надо крепко думать товарищу Сталину, как из этой ситуации выкручиваться. Игры с отечеством смертельно опасны для большевиков-коммунистов, смертельно! Могут эти игры и другим концом оглобли по лбу жахнуть.
А могут ведь и штыки вспять повернуть, внутрь страны. Как только у пролетариата исчезает Земшар, и возникает отечество, так сразу встает вопрос, от кого то отечество защищать в первую очередь. А с такой предвоенной историей, какая была у СССР, отнюдь не факт, что защищать надо, в первую очередь, от немцев. Немцы ничего плохого тому народу не делали, а большевики - еще как! Ради счастья всего мирового пролетариата можно было и потерпеть, в том смыслы казались великие, миссия была благородная. А когда не стало этих смыслов, то ради чего терпели? И кто они, вообще, такие, эти наши вожди?Откуда взялись, и почему нами распоряжаются, как хотят?
Немцы на нас напали? Знамо, напали. Так у нас самих рыло в пуху! Сучка не захочет, кобель не вскочет. А мы, суки, этой войны хотели. Еще как хотели! Жаждали, идиоты, и к ней всей страной стремились. Этот день мы приближали, как могли! И доказывать это очевидное, и никогда нами даже не скрывавшееся, придется разве что только глупым ничтожным нашим потомкам, не смеющим взглянуть правде в глаза. А нам самим ничего объяснять не надо, мы про себя и свои намерения в области "освобождения мирового пролетариата" все знаем. И прятаться от этой правды, как коты нашкодившие, не станем, уважение к себе имеем. Хотели мы напасть на Гитлера сами, хотели! Очень хотели, и не только на него. Американских негров в наш ГУЛАГ загнать тоже хотели, чтоб их от страшных белых плантаторов в пробковых шлемах спасти-освободить. На Колыме не так жарко вкалывать.
Обратно же, ну и что, что немец напал? В Империалистическую тоже, вроде как, он напал, дожидаться нас, капуш, не стал. Однако же, тогда хватило нам ума во всем разобраться, и даже без всяких большевиков. Хватило ума разглядеть в царских прихвостнях "внутреннего немца", и начать по всем фронтам массовое братание с немцами натуральными. Они ж тоже люди. "Долой войну!", и пиздец. Такова постанова солдатского комитета, а ты, уполномоченный, гуляй, у нас с немцем мир. А бумажечку твою я махорочкой набью. Хватило же тогда ума повернуть штыки обратно, против супостата внутреннего. Правда, на все остальное ума не хватило. Черт этот лысый откуда-то выскочил с остальными своими картавыми, с панталыку сбил. Глаза нам отвел сказками своими, кот Баюн чертов. И этот с ним был. С гор спустился, козел Интернационал, вдохновитель всех наших дурацких свершений.
А сейчас почему так не делаем? Есть же хороший опыт замирения с немцем внешним и отворачивания башки немцу внутреннему. А это тоже защита Отечества! И что, завоевал нас тогда немец, а Семнадцатом, пользуясь нашим внутренним раздраем? Да нет, с годик на месте постоял, подивился тому, что мы у себя тут творим, удостоверился, что опять не передумаем, развернулся и ушел. Дались мы кому-то сто лет. С нашими несметными богатствами и, ну, совершенно безграничными талантами! С тех пор только пуще бояться нас стал немец, Польшей с Прибалтикой от нас отгородился, от психов. И кабы дурачок Гитлер на обещания Чурчхелы не повелся, так и сидел бы за польским забором, надежно от нас отгородившись. А так взял, идиот, и создал нам возможность для освобождения Германии от своего фашистского ига. Ну, мы и - тут как тут. Нам только дай возможность кого-нибудь освободить - не преминем.
В общем, не годится для товарища Сталина отказываться от идеи освобождения мирового пролетариата и заигрывать с опасной идеей отечественной. Такое только от полного отчаяния делать можно, когда терять уже, точно, совершенно нечего. И такое отчаяние к товарищу Сталину уже скоро пришло. Прямо в самом начале новой, Сорок Второго года, летней кампании, в ходе Второго Харьковского разгрома, когда стало ясно, что наступивший год будет еще страшнее ушедшего. 10 месяцев продержался товарищ Сталин без упоминания этого страшного понятия - Отечественная война. И потом еще, почитай, полгода опять держался, когда снова взял себя в руки. А только в начале лета 1942 года дал он слабину, и вручил несколько новых советских орденов с диковинным названием - "Отечественная война".
Орден этот красавец планировался со столь же ярким и красивым названием - "За воинскую доблесть". Тоже, конечно, не кекс для большевистского сознания, за версту несет от такого названия "их благородиями", "господами офицерами", "золотопогонничками"". Но все ж хоть какая-то абстракция. Не так страшно звучит, как какое-нибудь "За Веру, Царя и Отечество".Да треснуло что-то в сталинской душе после очередного Харькова, надломилось. Ну, и смалодушничал он, прогнулся таки под проклятый "отечественный" соблазн. Устал он дико и руки совсем уж, было, опустил. А может, и войну собрался проигрывать, кто знает. Уныние с отчаянием овладели несгибаемым большевиков Чурчхелой. И отдал он тогда кинематографистам страшный приказ - приступить к съемкам фильма, прославляющего "полководца" Кутузова. Впервые за всю историю кто-то признал вдруг это ничтожество полководцем. Да еще и великим! До впавшего в отчаяние Сталина никому такая ересь не приходила в голову почти полтора столетия.
Но взял он себя в руки вновь, и вплоть до самого Сорок Третьего больше так не распускался. И никаких таких пораженческих орденов больше ни за какие подвиги не вручал вплоть до окончания Сталинградской битвы и рождения в ее горниле совершенно новой страны - СССР-2, Когда все и так рухнуло, не особо интересуясь мнением вождя. И перспектива освобождения мирового пролетариата безнадежно померкла. И стало это предельно очевидно. Из этой бы войны живыми выбраться! О большем он Бога и не просил. Бога, которого теперь тоже пришлось разрешить. И погоны. И прочую измену идеям пролетарского интернационализма. И даже само Отечество. Разгром! Окончательный и бесповоротный. Лишь тогда солдаты стали массово, все больше и больше, получать ордена с этим упадническим, "кутузовским", названием - "Отечественная война". А война после Сталинграда и стала отечественной, даже немцы это заметили.
В самой толще народной возникла вдруг неожиданная идея - тупо выжить. И все. Отбиться от немцев, освободить свою территорию, а товарищам неграм помогать не ходить. Как не ходить? А так, не ходить, и все. Во, какой нежданчик, какой дикий выкрутас советского сознания, какая, понимаш, загогулина!. Это было сильнее товарища Сталина, и он со своим народом смирился. Первый раз за всю жизнь он спасовал перед этим, покорным прежде, народом, и даже не попробовал гнуть его снова в дугу. Лишь бы посеянная, отчасти, им же самим, отечественная идея не начала принимать какой-нибудь другой, еще более креативный оборот. И до самого конца войны так и не гнул этот народ. И даже некоторое время после нее.
А вот, когда в газетах широко зазвучало понятие "отечественная война", я не знаю. Думаю, что, вообще, никогда. Что не муссировалось это понятие вслух, а существовало лишь исподволь. Потому и ни в каких других источниках оно никак не отражено. Ищу, ищу, нигде не могу отыскать следов такого понятия. Не фигурировало оно в официозе, оставаясь народным апокрифом. А в канон попало лишь после войны. Вернее, в самый ее последний день, зато сразу в статусе аж великой Голосом все того же Левитана пророкотало то новое величие, в котором предстояло жить после "победы", что горше любого поражения: "Великая Отечественная война, которую вел советский народ против немецко-фашистских захватчиков, победоносно завершена!"
Потом был Парад той "Победы". Небо плакало в тот день так, что погибли все парадные мундиры, ни одного сохранить не удалось, как ни старались. А может, плохо старались? Может не было такого уж категорического приказа сохранить все это... сохранить, во что бы то ни стало.. А Верховный и вовсе заранее отказался принимать парад такой "победы". Не имеет он к этой мерзости отношения, без него пусть кривляются. А он рядом постоит, посмотрит на неслыханное в истории представление - раздавленные идиоты какую-то свою "победу" празднуют, комики. И не надо его к ним примешивать, не надо! Ничего общего не имеет он с этими слабаками. И предателями.
Они отвоевали себе Отечество. Обрели эту убогую, мещанскую гадость. У них снова появился родной дом. Сейчас уют наводить начнут. И потому никогда их больше не сдвинуть, никогда теперь уже не сподвигнуть на "освободительные походы за счастье всего человечества". И потому дивная Земшарная Республика с ним во главе никогда больше не состоится. Маркс придумал и вычертил проект удивительного здания. Ленин подготовил великую стройку и заложил годный фундамент. А он выстроил самое прекрасное здание в мире! Самое высокое, самое красивое, самое-пресамое!
И никому уж больше не повторить его творения. Потому что повторять будет некому, он проследит. И превзойти его никто не сможет, тем более. И ничего не состоялось. Аж самый фундамент сверкающего чуда света разобрать пришлось. И потому не будет никогда больше сверкающего дворца ослепительной работы. Какого ни один джинн ни в одной арабской сказке не строил. Не воплотится уже никогда его дерзкая Великая Мечта. Никогда больше. Какие страшные слова. Самые страшные в мире.
Все было напрасно. Господи, все! И не будет больше исторического оправдания неслыханным преступлениям большевиков. И призовут их когда-нибудь к ответу. Плевать на потомков. Жалкие недоноски. Они даже нас, титанов, посмеют объявить малохольными пацифистами. Но ведь не станет скоро и самой этой обессмыслившейся страны. И товарищ Сталин так и не сдержал слово, данное им когда-то на могиле Ленина. Просрал товарищ Сталин, получается, свои священные клятвы. Данные на самых священных капищах-урочищах. Все просрал. Нет, они просрали! "Отечественные" эти.
Ишь, вырядились, медальками позвякивают, как безмозглые твари на собачьей выставке. Собачья выставка и есть. И радуются, сволочи. Чему радуешься, скотина? Думаешь, жизнь себе человеческую у судьбы, наконец, выцыганила? Нет, в смерть пойдешь. Вслед за самой прекрасной в истории страной. Моей страной, моим любимым детищем! Которую я, великий, создал. И которой ты, сволочь, оказалась недостойна. Отечество обрела, псина. Взамен Великой Идеи Мировой Революции. Променяла пролетарское первородство на миску мещанской баланды. Баланду у меня теперь хлебать и будешь. До конца дней! Моих, во всяком случае. Не заслужила, псина, иного отношения.