Друзья, читайте и радуйтесь неунывающему русскому человеку
Оригинал взят у vsolkin в Навстречу тундряным медведям 2
Зейско-Буреинская равнина, когда-то бывшая житницей Дальнего Востока, а ныне радующая глаз бескрайним ковром дикого цветения, летела перед глазами до тех пор, пока усталый проводник не прервал ее гипноз, сообщив мне, что подъезжаем к Тыгде. С его стороны это было очень мило,ибо эвакуация из вагона моего съемочно-полевого скарба при стоянке в две минуты требовала непременной предварительной подготовки.
Наличие на перроне человека в форме отдела охраны заповедника меня приятно удивило. Машина к поезду была, конечно, заранее вписана в план войсковой операции, но ведь суббота как-никак… Поэтому я был морально готов садиться в рейсовый микрик, который, согласно путеводителям, следует до нужного мне городу Зея два часа. Однако Российский реал, обрушившийся на вашего покорного слугу в первых же фразах водителя Валеры на пути к «УАЗику», мгновенно превратил приятное удивление от наличия заповедной машины в бурный и неописуемый восторг. Потому что, во-первых, рейсовых микриков приходит к перрону всего два в сутки. Один - на рассвете, а другой - на закате. Во-вторых, в микрики сажают только тех, кто за несколько дней осуществил предварительную запись. Ну а в-третьих, дорога до Зеи нынче раз…, ну в общем раздолбана так, что ни один водитель ни за какие деньги свою машину не погонит…
В тени заповедного «УАЗика» шевелились два тела. При внимательном рассмотрении в телах этих обнаруживалось что-то вполне приличное, но почему-то куда-то утраченное. Валера не стал ждать моих вопросов и внес в картину ясность.
Перед нами, - сказал Валера, - два очень достойных гражданина города Зеи, вышедшие из поезда на рассвете, и вероломно не допущенные в утренний микрик по причине отсутствия предварительной записи. Сейчас два часа дня. До вечернего микрика, на который у этих достойных джентльменов, что характерно, тоже нет предварительной записи, осталось еще часов шесть. Но джентльмены полны решимости вечернего микрика дождаться и взять его штурмом. Однако палящее степное солнце и вторая бутылка водки удручающе подействовали на координацию их движений, ничуть, заметьте, не умерив духовной решимости (за точность цитирования выражений и оборотов речи Валеры автор совершенно не ручается, но суть передана верно).
Коротко посовещавшись, мы пришли к выводу, что медицинскую помощь двум достойным гражданам Зеи мы оказать не в состоянии, но вот поспособствовать их перемещению в пространстве вполне можем. И загрузили тела в «УАЗик».
Достойные граждане сначала не сопротивлялись. Но вскорости стали требовать еще водки, пытались покинуть транспортное средство на ходу - ну словом всячески поднимали настроение Валеры, постоянно падающее на нескончаемых ухабах.
На половине дороги путь нам внезапно преградила раздолбанно-разгневанная «Калдина», из которой вырвалась распаренно-разгневанная самка человека. Не тратя драгоценное время на приветствия и благодарности, она мгновенно приступила к извлечению тел из чрева «УАЗика» и нанесению достойным гражданам Зеи тяжких телесных повреждений. Разница в степени тяжести повреждений позволила нам с Валерой безошибочно определить, который из джентльменов является мужем разгневанной самки человека, а который «пошел паровозом».
Валера хотел было вступиться за честь и достоинство достойных граждан и произнести жене одного из них вышеприведенную речь. Однако я настоятельно рекомендовал ему немедленно приступить к движению по направлению… указанному в путевом листе.
Через некоторое время раздолбанно-разгневанная «Калдина» обогнала нас на безумной для этих колдоёбин скорости. Еще через некоторое время раздолбанно-разгневанная «Калдина» в лице всех троих ее пассажиров проголосовала нам, заявив, что у нее пробило колесо, а нужного ключа не оказалось в наличии. Потом нужного ключа не оказалось в наличии у нас…
Таким образом, в гостеприимной конторе государственного заповедника «Зейский» я оказался лишь к закату.
Но все это было полнейшей фигней. Потому что уже завтра на рассвете мне предстояло ринуться навстречу тундряным медведям Тукурингра!!!
Зейско-Буреинская равнина, когда-то бывшая житницей Дальнего Востока, а ныне радующая глаз бескрайним ковром дикого цветения, летела перед глазами до тех пор, пока усталый проводник не прервал ее гипноз, сообщив мне, что подъезжаем к Тыгде. С его стороны это было очень мило,ибо эвакуация из вагона моего съемочно-полевого скарба при стоянке в две минуты требовала непременной предварительной подготовки.
Наличие на перроне человека в форме отдела охраны заповедника меня приятно удивило. Машина к поезду была, конечно, заранее вписана в план войсковой операции, но ведь суббота как-никак… Поэтому я был морально готов садиться в рейсовый микрик, который, согласно путеводителям, следует до нужного мне городу Зея два часа. Однако Российский реал, обрушившийся на вашего покорного слугу в первых же фразах водителя Валеры на пути к «УАЗику», мгновенно превратил приятное удивление от наличия заповедной машины в бурный и неописуемый восторг. Потому что, во-первых, рейсовых микриков приходит к перрону всего два в сутки. Один - на рассвете, а другой - на закате. Во-вторых, в микрики сажают только тех, кто за несколько дней осуществил предварительную запись. Ну а в-третьих, дорога до Зеи нынче раз…, ну в общем раздолбана так, что ни один водитель ни за какие деньги свою машину не погонит…
В тени заповедного «УАЗика» шевелились два тела. При внимательном рассмотрении в телах этих обнаруживалось что-то вполне приличное, но почему-то куда-то утраченное. Валера не стал ждать моих вопросов и внес в картину ясность.
Перед нами, - сказал Валера, - два очень достойных гражданина города Зеи, вышедшие из поезда на рассвете, и вероломно не допущенные в утренний микрик по причине отсутствия предварительной записи. Сейчас два часа дня. До вечернего микрика, на который у этих достойных джентльменов, что характерно, тоже нет предварительной записи, осталось еще часов шесть. Но джентльмены полны решимости вечернего микрика дождаться и взять его штурмом. Однако палящее степное солнце и вторая бутылка водки удручающе подействовали на координацию их движений, ничуть, заметьте, не умерив духовной решимости (за точность цитирования выражений и оборотов речи Валеры автор совершенно не ручается, но суть передана верно).
Коротко посовещавшись, мы пришли к выводу, что медицинскую помощь двум достойным гражданам Зеи мы оказать не в состоянии, но вот поспособствовать их перемещению в пространстве вполне можем. И загрузили тела в «УАЗик».
Достойные граждане сначала не сопротивлялись. Но вскорости стали требовать еще водки, пытались покинуть транспортное средство на ходу - ну словом всячески поднимали настроение Валеры, постоянно падающее на нескончаемых ухабах.
На половине дороги путь нам внезапно преградила раздолбанно-разгневанная «Калдина», из которой вырвалась распаренно-разгневанная самка человека. Не тратя драгоценное время на приветствия и благодарности, она мгновенно приступила к извлечению тел из чрева «УАЗика» и нанесению достойным гражданам Зеи тяжких телесных повреждений. Разница в степени тяжести повреждений позволила нам с Валерой безошибочно определить, который из джентльменов является мужем разгневанной самки человека, а который «пошел паровозом».
Валера хотел было вступиться за честь и достоинство достойных граждан и произнести жене одного из них вышеприведенную речь. Однако я настоятельно рекомендовал ему немедленно приступить к движению по направлению… указанному в путевом листе.
Через некоторое время раздолбанно-разгневанная «Калдина» обогнала нас на безумной для этих колдоёбин скорости. Еще через некоторое время раздолбанно-разгневанная «Калдина» в лице всех троих ее пассажиров проголосовала нам, заявив, что у нее пробило колесо, а нужного ключа не оказалось в наличии. Потом нужного ключа не оказалось в наличии у нас…
Таким образом, в гостеприимной конторе государственного заповедника «Зейский» я оказался лишь к закату.
Но все это было полнейшей фигней. Потому что уже завтра на рассвете мне предстояло ринуться навстречу тундряным медведям Тукурингра!!!