Отчаянья мыши пищали
в амбарах души, в тишине,
где розочка черной печали
вонзалась в предсердие мне.
Напичкан когда димедролом
был череп моей головы,
я бредил, глаголами полон,
и спать не умелось, увы.
Тоски ледовитые воды,
любви блядовитый исход,
горячечный привкус свободы
с аттической солью невзгод.
Но только в любви ли причина
не вышедшей? И без нее
сжимает клещами кручина
невзрослое сердце мое.
К чему этот воздух подарен,
в котором не зная живу,
зачем, удивлен и подавлен,
нелегкое лыко вяжу?
Отпой меня, время, по чести -
вселенной ненужную вещь,
когда я закончусь отчасти,
точнее, не то, чтобы весь.
За то, что дышал торопливо,
пока не прогнали взашей,
за каторжный труд - терпеливо
травить ненасытных мышей.
еще шесть стишков