Дух Свободы в борьбе за человека
Понимание Великой Октябрьской Социалистической Революции для современной России является важным как никогда. Речь идет не о новом парадно-праздничном восхвалении Октября, вполне себе вписывающемся в достаточно сильные просоветские настроения нашего общества (имеющие пока, к сожалению, в большинстве своем лишь ностальгический окрас).
Сами по себе уже эти (пусть и ностальгические) настроения имеют огромное значение, ибо свидетельствуют о непринятии большинством условий того социального и духовного гетто, в которое наша страна последовательно помещалась после распада Советского Союза. Но тут же следует отметить, что ностальгия по величию и могуществу отнятой у нас страны, осознание вместе с тем пагубности курса, возобладавшего в постсоветской действительности, безусловно, необходимы на определенном начальном этапе возвращения Россией своей идентичности, - но катастрофически недостаточны, так как реальность задает нам одно железное и неотменяемое условие: государства, восхищающего нас, нет на карте мира уже почти 22 года. Эти 22 года - колоссальный срок в историческом масштабе, который будто свидетельствует о невосполнимости потери. И лишь глубокое понимание Октябрьской Революции (реанимация парадов вряд ли что-либо изменит) станет серьезным орудием достижения цели. Глубочайшим образом прочувствовав утрату, осознав результаты утраты, ощутив личную ответственность за утрату, мы можем вернуть себе человеческое лицо, бросив, таким образом, вызов дегуманизирующим тенденциям постсоветской действительности.
И тогда, соединив глубокое чувство любви к утерянному с острой необходимостью вернуть себе его, мы получим исторический шанс. Судьба человечества как никогда висит на волоске, и очень многое зависит от России (а значит, и от нас с вами), от ее способности сказать решительное слово, подобно тому, как сказала она его в октябре 1917 года.
Никогда великая революция не совершается без опоры на некоторую революционную традицию. Речь идет, конечно, не о карнавальных оранжевых революциях, а о настоящих революциях - Великой Французской, Великой Октябрьской. Русская революция имела свою мощную традицию, в пределе уходящую в мессианские настроения Московского царства Ивана Третьего, а в каких-то смыслах - еще глубже. В 19 веке парадоксальным образом мессианско-пророческий посыл наследует русская культура, великая русская литература. Совершенно беспомощными видятся попытки исключения революционного духа из русской культуры, прежде всего, литературы. Духом справедливости и восстания назло окружающей действительности пропитаны великие произведения русских классиков. Вспомним Пушкина, который уникальным образом сочетал в себе державность и революционность:
Мы ждем с томленьем упованья
Минуты вольности святой,
Как ждет любовник молодой
Минуты верного свиданья.
Гоголь с истинно революционной страстью бичевал пороки общества своего времени. Может показаться, что Достоевский в зрелые годы был далек от революции. Но и это не так! Достоевский мучительно искал возможности совмещения духа революции с православием! Он в каком-то смысле был прогружен в проблематику христианского социализма, социализма без отказа от бога. Стоит почитать хотя бы его «Пушкинскую речь» или «Сон смешного человека». Здесь нужно сделать небольшое отступление. Дело в том, что просвещенческие и социалистические идеи легли на христианский формат русской души. Русскую душу практически не задела секуляризация и специализация. Она сохраняла свою религиозную целостность. При этом, очень своеобразно перерабатывала на свой лад идеи западного просвещения. И русский атеизм первоначально возник на религиозной почве (как бы парадоксально это ни звучало): русские, глядя на зло и жестокость окружающей их действительности, не могли смириться с тем, что такой мир мог быть сотворен благим Творцом и отказывались верить в бога. Русский атеизм первоначально был заряжен моральным пафосом. Его рождала проблема, которая наиболее известна как проблема теодицеи, то есть оправдания зла, наличествующего в мире. Русский атеизм, в отличие от западного, вполне рационалистического и научного, носил религиозный характер.
И тема теодицеи - одна из основных тем русской культуры. Все русские литераторы, революционеры заняты одним общим делом - исканием путей построения справедливого мироустройства. В своем целостном масштабе русская литература гуманистична, как ни одна другая, она вся погружена в человеческую проблематику. Что самое интересное, в конечном итоге никто из русских мыслителей не находит прообраза желанного мироустройства в западном мире. Тут наиболее показателен пример Герцена, который, оказавшись на Западе, до того бывшим его идеалом, Запад возненавидел. Он увидел Запад как царство победившего мещанина, где дух свободы оказался предан в пользу покоя и комфорта. Уже упоминавшийся нами Достоевский изобразил эту коллизию в своем «Великом инквизиторе», в котором содержатся непосредственные пророчества о нашем дне: одна из основных причин распада Советского Союза - продажа своего первородства за джинсы, колбасу и сыр, то есть восстание «духа земли» на свободу. И только очень недалекий человек может сказать, что коммунисты сами добивались того же, т.е. построения сытого и спокойного общества. Ничего подобного! Коммунисты, большевики были заряжены ненавистью к духу мещанства и покоя ничуть не меньше, чем Герцен, Достоевский и Чехов! И это один из основных мотивов русской революции - заряженность ненавистью к капитализму. Русские ненавидели капитализм за его обезличивание, слащавую дегуманизацию.
Казалось бы, а как такой настрой совмещается с теорией Карла Маркса? Ведь согласно его теории, в России должен был развиться капитализм прежде социализма, а потому Октябрьская революция произошла не по Марксу. В первом приближении это так. Но у раннего Маркса, который, к сожалению, был не в чести в советскую эпоху, мы находим теорию фетишизма, т.е. глубокого отчуждения при капитализме, дегуманизации. И уже Маркс, будучи в преклонном возрасте, был крайне зачарован Россией, он писал о том, что Россия может в обход капитализма и дегуманизации, через формацию, построить социализм в опоре на крестьянскую общину. И тут мы видим, как русская гуманистическая традиция соединяется с самыми сокровенными посылами Маркса. И Ленин, следуя этой русской традиции, нашедшей отклик в марксизме, совершил социалистическую революцию в стране с неразвитым капитализмом. Можно сказать, что вся русская культура, русская литература, русская революционная традиция подготавливали Великий Октябрь.
Мы уже упомянули о том, что в России перед революцией на очень специфических основаниях формировалось светское общество. Немалая часть нашего народа, сохраняя религиозный формат души, отказывалась от идеи бога как творца мира зла и страданий. Но такой формат души не мог принять безутешительности мира. И русские начинают искать утешение за пределом религии. Космизм Николая Федорова находит свой отклик в среде большевиков. Формируется мощное движение богостроителей, заявляющих идею Нового Человечества, которое, объединившись, решит с помощью науки все религиозные вечные вопросы, - такое человечество в силах победить смерть, воскресить умерших, остановить остывание вселенной, разрешить экзистенциальный абсурд жизни; оно само претворит Вселенную. Они заявляли о новой науке, призванной спасти человечество от зла и предельного концентрата зла - Смерти. После революции, когда еще были живы революционеры и когда идеи коммунизма были тоже живы, новая Советская Россия приступает к грандиозному Проекту - строительству Нового Мира и Нового Человечества. Революционеры, так долго гнившие на каторгах, скрывающиеся в подполье, посвятившие свои жизни борьбе за народное счастье, прямо следуя заветам Гоголя - «Убей себя для себя, но не для России», - теперь, оказавшись у руля страны, вложили в этот Проект всю страсть и человеколюбие более чем вековой революционной традиции, начиная с Радищева, декабристов, Пушкина, Белинского, Гоголя, Достоевского, Толстого, Некрасова, Чехова, Чернышевского и Добролюбова, великих женщин - Перовской и Засулич.
И уже в 1941 году советский человек столкнулся с абсолютным злом, и молодое поколение начала 20-х годов, то поколение, в которое революционеры вложили надежды и упования всех вышеперечисленных борцов за народное счастью, полегло почти полностью на фронтах войны, остановив наступление Сил Зла. Та жесткость и несправедливость, которую обличали все русские классики, с которой они воевали на литературных фронтах, с которой боролись декабристы и народовольцы, и которая их вешала или отправляла на каторгу, теперь была явлена в концентрированном виде - в виде фашизма, предельного антигуманизма и поклонения смерти и энтропии, с которой воевали Циолковский и Богданов. И советский человек сумел одолеть это зло, он оправдал надежды лежавшей в основании Проекта великой гуманистической культуры. Октябрьская Революция реализовала на практике многие идеи русской гуманистической традиции, - пожалуй, в этом ее главная заслуга. И в 1991 году фашизм, получивший сокрушительный удар в 1945 году, вновь воскресший и преобразившийся, сумел развалить Советский Союз. И на этом он не остановится, так как окончательная его цель - уничтожение страны, Родины столь большого числа гуманистических идей. И во многом от понимания Великого Октября зависит будущее России и мира.
До встречи в СССР!
Дмитрий Мишин