Война в Газе: «непропорциональный ответ» и «неоправданная жестость»
В эти дни войны нас преследует словосочетание «непропорциональный ответ».
Нас обвиняют в жестокости, указывая, на то, что наша армия гораздо сильнее кучки хамасовских террористов, и что арабов в воюющей Газе гибнет гораздо больше, чем израильтян.
Мы оправдываемся тем, что «они первые начали» и что наша не-гибель - вовсе не их заслуга, а защита нашего «железного купола» и других израильских высокотехнологичных приспособлений. Что мы долго терпели обстрелы и теракты и уговаривали арабов, делая им все возможные и невозможные уступки. Что арабов в Газе гибнет гораздо меньше, чем если бы мы воевали обычным способом, не предпринимая сверхосторожности, то есть если бы вели себя как любая другая западная армия, не говоря уже о незападных. Что ХАМАС специально максимизирует свои гражданские потери, ведь в этом и заключается его победа над нами в информационной войне, которая сегодня главенствует в нашем во многом виртуальном мире, а другой победы он пока достичь не в силах.
Мы при помощи фото и видио-материалов доказываем, что террористы стреляют по нам из школ и больниц и используют детей, как живой щит. А мы, наоборот, отменяем стрельбу, если после наших многочисленных предупреждений гражданское население не может или не хочет скрыться с поля боя.
Наконец, мы объясняем, что наши потери состоят не только из убитых и раненных, но и из душевно искалеченных постоянной угрозой жителей половины страны, а это при нашей системе ценностей для нас весомее, чем для них гибель их собственных жен и детей. Мы цитируем Голду Меир, сказавшую, что мир с арабами наступит тогда, когда арабы научатся любить своих детей больше, чем они ненавидят евреев.
Но не смотря на эти многочисленные факты и объяснения, Израилю все равно ничего не помогает. Потому что на самом деле в утверждении о непропорциональности есть правда, возможно неведомая тем, в чьих устах она превращается в грубую ложь. Эта правда состоит в том, что непропорциональна сама цель, поставленная нами, Израилем, в этой войне. Если правда то, что Газа - это наша земля, и что завладевший ею ХАМАС угрожает нашей безопасности, то у нас должна быть только одна цель - свержение террористического режима и установление там нашей власти. Если же мы воюем только с туннелями и ракетными установками, если наша цель - оставить у власти ХАМАС, как партнера нашего партнера, и только снизить уровень антиизраильского террора, значит мы считаем арабские претензии на землю справедливыми, а террористическую угрозу - не существенной.
И не нужно оправдываться тем, что свержение террористического режима и установление в Газе нашей власти невозможны или нежелательны. В оправдание этой точки зрения обычно приводят ссылки на международное давление, демографический фактор и нагрузку на экономику Израиля по содержанию лишних ртов. Вопрос: «Стоит ли обеспечивать канализаций лишние полтора миллиона арабских избирателей?» - не только является демагогической подтасовкой, но и содержит неприкрытый расизм, что не делает чести сформулировавшим его левакам.
Такая постановка вопроса подразумевает сразу несколько ложных аксиом. Во-первых, что мы вопреки мировой практике и здравому смыслу обязаны немедленно вручать гражданство Израиля людям, его не признающим. Во-вторых, он не учитывает, что демографический взрыв арабов давно остался в прошлом и, в совокупности с их стремлением к эмиграции из Израиля, присоединение части или всех завоеванных в Шестидневной войне земель не представляет угрозы еврейскому большинству. Наконец, если рассмотреть экономическую сторону вопроса, то следует вспомнить, что мечты Осло нам уже стоили триллион, или если быть точными 933 млрд шекелей не включая расходы на последнюю войну и привели не к решению проблемы, а к ее усугублению.
Если мы разводим террористов в Газе, подкармливая и спонсируя их, - то мы неоправданно жестоки и к населению Газы и к своему собственному.
Когда при таком подходе их злодейства начинают значительно превосходить наши средства защиты и нам приходится выдавать лицензии на отстрел самых бешенных, - мы непропорционально отвечаем террористам, теряя жизнь наших сыновей из-за табу на многочисленные методы ведения боя.
Если же мы поставим себе верную цель и добьемся победы, то может нас и не полюбят, но, по крайней мере, как после победы в 67-м году станут уважать.