"Белый Тигр": рецензия-напоминание. Часть I
Оригинал взят у niramas в "Белый Тигр": рецензия-напоминание. Часть I
Внимание: текст 18+ (встречаются нецензурные слова)
Через некоторое время после выхода на экраны «Белого Тигра» от избытка чувств написал на него рецензию, но по горячим следам опубликована она ни в каком виде не была.
И вот сейчас, накануне долгожданного выхода в прокат народного художественного фильма «28 панфиловцев», со стороны неравнодушных недоброжелателей пошли странные сравнения картины с ранее выпущенными фильмами маститых и именитых творцов. Озвучиваются сравнения, в частности, с «Белым Тигром» и «Сталинградом». Про второй скажу кратко: при голливудской картинке ничего, кроме отвращения, он у меня не вызвал.
А вот танчики люблю с детства, в 16 лет был к своей радости даже приписан в танковые войска (хотя служил в результате в ВВС, о чём ни разу не жалею). Поэтому хочется кое-что напомнить про картину режиссёра Шахназарова, к моему удивлению, собравшую целый урожай призов и наград.
Текст большой, поэтому вынужден разбить его на две части; ссылка на окончание в конце.
Мороженая клубника со сливками
или Загадки «Белого Тигра»
Собравшись с духом, просмотрел увенчанный высокой наградой («Золотой орёл» Национальной Академии кинематографических искусств и наук России в главной номинации - «Лучший фильм 2012 года») самый масштабный кинопроект Карена Шахназарова «Белый Тигр».
Фильм оставил очень странное впечатление. Но обо всё по порядку.
1. Откуда дровишки?
Для начала разговора обратимся к литературной первооснове сценария обсуждаемого шедевра. Ею стала повесть Ильи Бояшова «Танкист, или „Белый Тигр“».
Тон данному произведению задаёт первая же фраза:
Через семь дней после Прохоровского побоища ремонтники подцепили трос к очередной растёрзанной «тридцатьчетвёрке».
В нашей истории знаменитых «побоищ» было два: Ледовое и Мамаево. Слово в буквальном смысле является устаревшим, в переносном же - использовать его в отношении Курской битвы может разве что человек, считающий историком Бориса Соколова - «доказавшего», что наша Победа достигнута ценой восьми жизней наших погибших солдат к одному убитому гитлеровцу.
Надо сказать, что это предположение небезосновательно: вся «боевая» часть повести смакует уничтожение советской бронетехники в промышленных масштабах.
Сама фабула повествования уничижительна по отношению к тем, кто вообще-то должен быть для автора своими. Сверхъестественное порождение Курской битвы, сгоревший и переродившийся в неубиваемого нелюдя танкист Найдёнов стремится уничтожить сверхъестественного и также непоражаемого немецкого «Белого Тигра». Но если оный Тигр сверхъестественен и непоражаем целиком, нам война подарила лишь одного человекообразного монстра. Найдёнов ищет своего мистического врага, но в процессе поиска его танки горят один за другим. Разумеется, вместе с экипажами.
И лишь один Ванька-Смерть возвращается к своим, чтобы стать мехводом очередного обречённого танка и экипажа.
Задержался у него лишь последний, специально подобранный для борьбы с Белым Тигром экипаж. Да и то лишь, наверное, потому, что сам состоял из чуть не сверхъестественных упырей-подонков. Лучший наводчик танковых войск сержант Крюк - патологический мародёр-клептоман и сексуальный террорист, не гнушающийся насилием.
Не успевал притормозить на очередной площади славный найдёновский танк, наводчика след простывал. Стоило машине тронуться - гвардеец тут же выныривал, на ходу завязывая очередной узел. Вместе с «жуком» сгорел плод почти месячных усилий и поисков в разорённых белорусских и еврейских местечках - Крюк удвоил усилия! То, что обросший скарбом, как корабль ракушками, «Валентайн» капитана Найдёнова катился во главе армии, только помогало беззастенчивому грабежу - пользуясь правом первой ночи, наводчик успевал шерстить и хижины и дворцы. В Западной Белоруссии он не гнушался содержанием простых крестьянских буфетов, но стоило на горизонте появиться костёлам и замкам, вошёл в аристократический вкус. Из мешков теперь высовывались не сермяжная «домотканка», а массивные золочёные рамы и серебряные канделябры. И горе было очередной служанке, которую хозяева забывали вместе со своим барахлом - ей тут же с порога задирали подол. Самым действенным способом расслабления панночек служило не столько змеиное пришепетывание похотливого сержанта, сколько показ грубовато сработанного, но в высшей степени надёжного ППШ, при одном виде которого даже самые неприступные дамы проявляли в скидывании юбки и лифчика настоящую виртуозность. В компании с этим гарантом собственной неотразимости, Крюк вовсю пользовал на задворках девочек-подростков и их мамаш, не снимая палец с пускового крючка.
Лучший заряжающий танковых войск старшина Бердыев - маньяк-алкоголик, способный ради спиртосодержащих жидкостей на любые чудеса изворотливости.
Якут жил в обнимку с двумя канистрами. В удобную, вместительную немецкую тару беспрестанно доливались то спирт, то шнапс, то польские ликёры, то неизменная в этих местах особо крепкая «сливовица», от одного стакана которой любой, самый искушённый пехотинец мог бы замертво свалиться с копыт. Вся эта мешанина польских, немецких, французских вин, коньяков, шартрезов и водок постоянно бродила в канистрах, создавая невероятный по крепости ядреный «ёрш», почему-то называемый Бердыевым «ашматкой». Поймав в одном подворье двух, только что ожеребившихся кобылиц, якут добавил к содержимому канистровой «ашматки» ещё и кумыса. Прикладываясь к смеси, он восседал на башне «Валентайна», посреди коробок с едой и сукном, словно китайский божок, ухитряясь во время внезапных толчков и остановок мгновенно цепляться за люки, скарб, верёвки и скобы.
Следующий отрывок довольно длинный, но его можно считать квинтэссенцией представлений автора о суровой жизни в тылу и настоящей солдатской удали и доблести. Дело происходит в момент получения лучшим экипажем нового экспериментального танка, по книге - Т-34-85, но с 200-миллиметровой лобовой бронёй (быть такого, к сожалению, в природе не могло: передние катки ходовой части уже имели предельную нагрузку, подвеска не выдержала бы дополнительного веса; оттого до самого конца войны 45-мм лобовая броня Т-34 так и не стала толще).
За оставшиеся дни, в которые Иван Иваныч своей суматошной активностью вконец измочалил заводских специалистов, славный сержант Крюк произвёл фурор среди местных литейщиц и фрезеровщиц. Наводчик обосновался в одной из подсобок - к нему добровольно, чуть ли не в очередь, выстраивались нетерпеливые до порядочно подзабытого удовольствия бабы. Нужно отдать должное герою сержанту - топча курятник со всей страстью изголодавшегося кочета, гвардеец не отказал даже горбатой посудомойке. Несмотря на усиленный доппаёк (в столовой такое неожиданно привалившее счастье поварихи закармливали в три горла) к концу недели он едва таскал ноги. Когда, проклинаемый обозлёнными спецами, Иван Иваныч наконец-то уселся в сидение механика, трудягу пришлось подсаживать на броню.
Терзаемый похмельем Бердыев совершенно непостижимым образом оказался в конторке инженера-оптика; там под всевозможными замками, подобно кощеевой игле, тщательно оберегался в запечатанной канистрочке неприкосновенный запас (НЗ даже для начальников и парторгов). После кражи любитель «96-процентного», словно фокусник, сумел выбраться обратно, оставив запертыми все двери. После кражи сын тундры слонялся по цеху. Развлекая рабочих, он подбрасывал и ловил приготовленные к монтажу танковые катки. Во время долгожданного выезда сердобольные бабы подсадили и его.
В торжественный час Ванька-Череп сам опробовал рычаги. Гвардеец-наводчик едва держался за командирский люк, не имея сил попрощаться с гаремом. Якут мирно спал на дне «коробки». За танком, изрыгая проклятия, бежал обнаруживший пропажу оптик. Гнев и отчаяние его были совершенно бесполезны - однако, несмотря на это, страдающий одышкой инженер, рысью миновав заводские цеха, без сил свалился уже возле железнодорожной платформы, по сходням которой ласточкой взлетела мастерски ведомая Найдёновым «экспериментальная».
Спирт мирно плескался в бердыевском термосе.
Танк закрепили, запахнули брезентом - и эшелон покатил на бойню.
«Энкэвэдэшники», облегчённо вздохнув, принялись за рапорты.
Прекрасно, как говорится, всё. Включая глубокое понимание автором менталитета своих бабушек (автор - 1961 года рождения).
Не могу удержаться от ещё одной цитаты:
Повсюду пестрел камуфляж санитарных палаток, и то здесь, то там, среди отъевшихся, экипированных новыми хрустящими тужурками и комбинезонами танкистов Первого Белорусского, вновь замелькали смазливенькие связистки и санитарки. Белокурые и рыжеволосые бестии, несмотря на все признания и полевые букеты, благоразумно избегали чумазую голь. Фронтовые «фемины» в любой момент готовы были отдаться домовитым, словно хомяки, тыловым майорам. А вот безымянные башнеры и водители гарантированно лишались ласки - на них не стоило даже тратить время. Все знали - во время боев они сгорают, словно бенгальский огонь. Гвардии сержант по этому поводу спел:
Что вы девушки стоите,
Губками алеете.
Люди головы кладут,
А вы [пизды] жалеете.
Слово в квадратных скобках подставил я; высиравший кучи одна другой больше да вонючей автор вдруг изобразил из себя девочку-целочку и поставил многоточие в тщательно выбранной им из культурного наследия частушке.
Пройдусь по некоторым особенно запомнившимся деталям повествования.
Мудрость автора и знание им реалий войны и мира нередко обжигают напалмом правды.
... нигде не было такой текучки, как в танковых экипажах: три-четыре недели дурной подготовки и фронт, а там уже после первого боя «тридцатьчетверка», хорошо еще, что дотла не сгорала.
Да, перед войной и во время её «тридцатьчетвёрок» всех типов и модификаций было выпущено не менее 50 000 штук. Этого количества бы явно не хватило при боевой живучести Т-34, равной одному бою.
На самом деле, несмотря на Тигров и Пантер, боевая живучесть «тридцатьчетвёрки» к концу войны даже возросла; в ходе наступательных операций 1944 и 1945 годов, длившихся по 15-30 дней, средняя «тридцатьчетвёрка» возвращалась в строй от 2 до 4 раз после боевых повреждений и поломок.
Так, во время Львовско-Сандомирской операции 1-я гв. танковая армия прошла с боями около 350 км. За 14 дней операции армейскими силами было отремонтировано 1300 танков Т-34 и самоходок на их базе - это при том, что на начало операции в армии числились 624 единицы бронетехники.
Да, конечно, бывали и взрывы боекомплекта, и взрывы паров солярки в неудачно расположенных бортовых топливных баках, но утверждение автора о едва ли не обязательном сгорании «тридцатьчетвёрки» после первого боя так же далеко от истины, как нижеследующий персонаж -
... бывший московский урка, развязный и приблатнённый, сам вызвался быть радистом.
Собственно, в созданном автором образе «приблатнённого урки», как в капле, отражается достоверность и всего выдуманного им мира, не имеющего к реальности никакого отношения, несмотря на упоминания реально существовавших людей и танков.
С апломбом дипломированного историка автор набрасывает и набрасывает большой совковой лопатой говна и грязи в рисуемую им картину войны.
Технологии литья и сварки до того изощрились, что дешевле было смастерить (всего-то за пять-шесть конвейерных часов) новый танк, чем волочить на ремонтный завод подбитый. Так что с осени 44-го даже раненым «тридцатьчетверкам» был подписан смертный приговор. О человеческом материале вообще не задумывались: ушёл в расход - честь ему, слава и кое-как сколоченная тумба! Новых водителей и башнеров пригоршнями черпали из резервов.
Из шестидесяти пяти «коробок» до хохлятских мазанок добралось пять. Сгорели, облитые брызнувшей соляркой, лейтенант-мальчишка, узбек и урка вместе с юнцом-водителем. Поражённые осколками брони при ударах «болванок», сгинули опытные наводчики и необстрелянные командиры, молодые башнёры и пожилые механики (в миру шофёры и трактористы). Дымом очередного танкового жертвоприношения затянуло пол-горизонта. Однако, немцы не выдержали. К ночи, в очередном, освобождённом ценой погибели тысяч людей, крохотном пункте собрались остатки приданной бригаде пехоты (мёртвые цепи её лежали перед окопами), артиллеристы, чудом протащившие свои «76» по изжёванному гусеницами и ямами полю, плачущие от бессилия девочки-санитарки, охрипшие от неистощимой ругани капитаны и полковники - и немногочисленные оставшиеся «безлошадными» танкисты.
Очередная маленькая локальная победа, как всегда, достигнута методом заваливания врага тысячами трупов и превращёнными в металлолом танками. Описательная часть, как всегда, на высоте: можно легко представить, как поле «жуют» гусеницы танков. Но вот чтобы увидеть, как поле жуют ямы - думаю, без открывающих чакры веществ дело не обошлось.
Бойцы и командиры РККА в повести в большинстве своём симпатий не вызывают. Один из командиров найдёновского танка дезертирует после того, как
Болванка прожгла броню, в клочья порвав заряжающего, её осколки нашли радиста.
Автор не считает нужным дать этому поступку хоть сколько-то негативную оценку. Зачем? Ведь война - сплошная грязь, и ведут её грязно.
Стонал за ними ещё один изнасилованный городок; ни в чем, ни повинный средневековый Цорбен. Пожары врывались в окна, а из окон навстречу огню летели шкафы, стулья и зеркала: буйствовала в залах и комнатах каждого дома, истребляя чужой ненавистный уклад, свирепая русская пехота.
А вот случайно обнаруженный честный коммунист - конечно же, «по мнению многих», ненормальный.
Вновь назначенный в бригаду политрук Бубенцов, по мнению многих, товарищ с «большим прибабахом», не околачивался в тылу. Этот искренний коммунист (в политотделе над ним откровенно посмеивались), всегда рвался погибнуть первым.
Непонятно, откуда остались в Красной Армии ветераны-танкисты, если
… те, кому посчастливилось выскочить, без колебаний могли записать себя в смертники: «коробки» бросались в атаку до полного истребления. Так что рано или поздно вспыхивал синим пламенем каждый, волей-неволей оказавшийся за рычагами или возле орудия.
Деревенская «смазливая бабёнка», ставшая очередной «победой» наводчика:
Возлюбленная сержанта Крюка намертво приклеилась к сидению. В глупых глазах бурёнки застыл непередаваемый ужас. Она напрасно страдала - вцепившийся в рычаги Найдёнов её попросту не замечал.
Мародёрство - естественное состояние красноармейцев вне боевых действий. Крюк в этом увлечении талантлив, но отнюдь не одинок.
… переводимая под Бреслау пехота избавлялась от набитых тюков - их невозможно было тащить за собой. Солдатики отдавали добро за бесценок. По отношению к этому самому серому роду войск торжествовала полная дискриминация: тон задавали самоходчики, САУ которых способны были перевозить целые тонны полезного груза. Чуть ниже по рангу теснились артиллеристы со своими вместительными тягачами и «Студебеккерами». В затылок последним дышали танкисты. Но истинными хозяевами положения всё-таки заслуженно оставались различного вида тыловики - рано или поздно, девяносто процентов награбленного перебиралось в их, неторопливо ползущие за Армией, телеги и грузовики. Эти разжиревшие баи наперёд знали; оборванцы в ушанках и танкошлемах никуда не денутся: вот почему даже проклятый туркмен не спешил! По бортам сожжённой «коробки» обозник разложил настоящее богатство: глицериновое мыло. Крюк, предусмотрительно держась подальше от свидетеля торга (верблюд, время от времени показывал зубы и пускал слюну), подносил к обмороженному уху азиата дамские часики, уверяя «недоверчивую чурку» в их безотказном тиканье.
Судьба (то есть автор) ведёт своих «лучших людей» по принципу «Live fast, die young». Сразу после Победы наводчика расстреляют за очередное изнасилование со смертельным исходом. Заряжающий отправился в верхнюю тундру сам, когда не внял предупреждению горних сил и второй раз принял на грудь лошадиную дозу метилового спирта.
Сам же Ванька-Смерть самовольно отправляется заколачивать последний гвоздь в крышку гроба Белого Тигра. Гвоздём должен стать последний бронебойный снарядик, обнаружившийся в лично восстановленном Найдёновым шкодовском танчике LT vz.35 или, по-вермахтовски, Pz.Kpfw. 35(t). Мистической силе только что разгромленного рейха до гибели не хватает лишь укуса 37-миллиметрового снарядика.
Хэппи-энда, однако, не происходит, и мы остаёмся в неведении: успеет ли Найдёнов кончить своего врага, или его самого уничтожат свои, поднятые по тревоге для расправы с окончательно сорвавшимся с катушек танкистом.
Автор сего опуса, кстати сказать, коренной петербуржец, выпускник истфака Ленинградского пединститута имени Герцена. Жаль нахимовцев, которым он, пишут, 18 лет преподавал историю.
В общем, есть все основания предполагать, что господин Бояшов писал своего «Танкиста» в полном соответствии с озвученным в одном из своих интервью тезисом: «Чем больше в книжке врешь, тем лучше получается...»
Ничего лучшего для литературной основы сценария масштабного художественного фильма о войне в память о поколении победителей Александр Бородянский и Карен Шахназаров не нашли.
Теперь посмотрим фильм и узнаем, удалось ли сценаристам и режиссёру сделать из говна конфетку.
2. Кино и немцы
По мотивам вышеразобранного опуса сценаристы Александр Бородянский и Карен Шахназаров написали сценарий, по которому знаменитый режиссёр и лауреат (а также генеральный директор киноконцерна «Мосфильм», член КПСС с 1985 года и потомок древнего княжеского рода) снял художественный фильм «Белый Тигр».
С одной стороны в фильме наблюдается нехарактерная для отечественного кино о войне внимательность к «техническим» деталям. Правда, по традиции разбавленная густой «технической» клюквой.
Тон задают самые первые кадры, где мы видим подбитый Т-34 выпуска Сталинградского тракторного завода 1941 года и британскую «Матильду». В кадрах мелькают американский М3 «Ли», добротно сделанный макет подбитых немецких «четвёрок». На эшелоне с военным металлоломом мы видим не менее добротный макет «радийного» БТ-5 (который «сказал» Найдёнову, что был подбит «Пантерой».
1) Неплохой макет разбитого Pz.Kpfw.IV (Ausf. F2 или ранний G, выпускался в 1942 году). 2) Первое появление в кадре британской Матильды с жестоко треснувшей лобовой бронёй, что странно: для начала войны бронирование Матильды было отличным, вот вооружение - слабовато (в СССР таких прибыло 918) 3) Первое появление в кадре шедевра американской танковой мысли - танка М3 Lee (эм-три Ли) с трёхъярусным вооружением (таких у нас было тоже около 1000).
Радуют глаз немецкие полугусеничные бронетранспортёры SdKfz 251 Hanomag. Не все знают, что этот самый «Ганомаг» чехи на Татре выпускали аж до 1962 года и сняли его с вооружения только в начале 1980-х, а с длительного хранения и вовсе в 1995. Так что их тотальное отсутствие в советских фильмах о войне остаётся для меня загадкой - вполне можно было закупить у чехословацких товарищей пару-тройку таких для легендарного мосфильмовского гаража.
1) Т-34 выпуска 1941 года. Детали - что надо: буксирные петли (позже появились крючья), люк механика-водителя с одним прибором наблюдения и два дополнительных прибора по сторонам для обзора вперёд-вбок. 2) Разбитая «тридцатьчетвёрка» с башней-«гайкой», появившейся в 1942 г. Маска противооткатного устройства сделана всё же халтурно. 3) «Комсомолец Урала» - «тридцатьчетвёрка», прошедшая послевоенную модернизацию, с катками от Т-54/55. А вот впереди неё - танк на одном из вариантов «старых» катков.
«Тридцатьчетвёрок» в фильме много. В виде подбитых встречаются едва ли не все серийные модификации Т-34-76 от 1941 до 1943 годов выпуска, но основным «героем» является Т-34-85. Правда, большей частью на катках от танка Т-55 (с целью унификации в 60-х годах «тридцатьчетвёрки» «переобули»). Странно: макеты техники сделаны очень тщательно, например, люк встречающегося в нескольких эпизодах Т¬34 первой модификации с одним призменным прибором в крышке и двумя по бокам для обзора вперёд-вбок. А здесь - сэкономили копейки на элементарных фанерных накладках.
По-настоящему подвёл главный «стальной» герой фильма. К сожалению, в съёмках не принял участие изготовленный в Самаре специально для фильма абсолютно точный самоходный макет танка PzKpfw VI (T-VI) Тигр в натуральную величину. Затянулось устранение неполадок, и в результате под Тигра загримировали обычный советский ИС-2, ходовая часть которого бросается в глаза любому неравнодушному к танкам зрителю, даже прикрытая выдуманными фальшбортами. Кроме того, ИС на 62,5 сантиметра уже Тигра и притом почти на полметра длиннее, и эту разницу в пропорциях невозможно «загримировать» никакими фальшбортами: Тигр в кино вытянувшийся и осунувшийся.
Белый Тигр из ИС-2. Именно потому, что он из ИС-2 (башня имеет более переднее расположение), люк механика-водителя в крыше боевого отделения выглядит абсолютно бесполезным. На башне ещё закреплены как бы «тигровые» запасные траки.
Странный эффект: в «Спасении рядового Райана» в Тигров были закамуфлированы две обыкновенные «тридцатьчетвёрки», однако впечатление они производили гораздо более внушительное.
Как бы то ни было, точная копия Тигра всё же добралась до музея «Мосфильма»:
Будем надеяться, что она ещё выступит в каком-нибудь хорошем фильме про войну.
Позабавило поведение экипажа якобы модернизированного Т-34-85. Командир на месте механика-водителя - в реальной жизни редкой бредовости решение. Увы, мехвод «тридцатьчетвёрки» при закрытом люке поле боя видеть не способен: его смотровые приборы едва позволяют наблюдать происходящее перед танком. Именно поэтому при первой возможности люк открывался.
1) Радийный БТ-5 «рассказывает» Найдёнову, что погиб от Пантеры. 2) Т-34 1942 года с потрясающей воображение гигантской круглой дырой в лобовом листе «общается» с Найдёновым.
Однако в кино, вслед за литературным источником, Найдёнов наделён сверхъестественными способностями; допустим, что круговой обзор ему не нужен. Однако командир из него - всё-таки говно. Мы видим, как наводчик в поисках врага с лёгким скрипом крутит башней влево-вправо… В то время как в Т-34-85 для наблюдения за полем боя имеется командирская башенка с обеспечивающими круговой обзор неподвижными смотровыми приборам и одним вращающимся в крышке командирского люка. Только нет за спиной наводчика указывающего цели командира, вот и приходится тому кинематографично крутить башней, пытаясь охватить взглядом поле то в окуляр прицела, то в свой перископчик.
В фильме много забавных (с высоты прошедших семидесяти лет) деталей.
«Мы, танкисты, перед боем не пьём - нельзя», - строго заявляет наводчик сержант Крюк, и тут же противоречит себе: «Сколько ребят по пьянке сгорело!». И даже опровергает себя же, продолжая спотыкающимся языком: «Но Бердыев - ничего, ему можно, он башнёр и пьяница».
1) Весь секас, который оставлен в фильме ёбарю-террористу, мародёру и насильнику Крюку. 2) Заряжающий Бердыев бухает гораздо больше, чем Крюк сношается. Пожалуй, из всех героев он ближе всего к литературной первооснове. Здесь у него в руках две фляги шнапса.
Непонятно пристрастие офицеров, включая Федотова, к немецкому пистолету-пулемёту МР-38/40 (который у нас традиционно и неправильно называют «Шмайссером»). Это элементарно непрактично (патронов и магазинов ко вражескому оружию никто со склада не выдаст), не говоря уже про «не положено».
Позабавил момент (примерно 00:36), когда собиравшийся сфотографировать Тигра Федотов не справился с предположительно позолоченной (!) Лейкой и свирепо отшвырнул её в сторону.
Кстати, хоть и коряво, но в фильме раскрыта тема штрафбатов.
По последним кадрам понятно, что ставший полковником майор Федотов (который в начале фильма является «заместителем начальника контрразведки армии») в штрафбате со времени Курской битвы побывал, причём, возможно, что и не раз.
Это отлично видно по наградам полковника Федотова. Вообще, с его наградами история весьма загадочна: в начале фильма майор Федотов носит орден Красной звезды и медаль «За боевые заслуги».
1) Майор Федотов (справа). У него орден Красной звезды и медаль «За боевые заслуги» на «старой» (до 1943) колодке. 2) М-р Федотов протерял гвардейский знак. 3) Он же, снова найдя гвардейский знак и получив медаль «За оборону Москвы», представляет генерал-полковнику Михаилу Ефремовичу Смирнову супергероев экипаж.
На 22-й минуте фильма на груди Федотова появляется медаль «За оборону Москвы», учреждённая 1 мая 1944 года. При этом на 50-й минуте её снова нет. Однако к концу фильма (01:31) слева (! - не по уставу) от «Заслуг» появляются «За оборону Сталинграда», «За оборону Москвы» и две самые загадочные награды: медаль «За отвагу» и орден Славы I степени. Сразу вопросы: где мог ухитриться майор-контрразведчик навоевать на «Отвагу» и тем более на «Славу»? Кстати, если есть «Слава» первой степени, обязательно должны быть вторая и третья. И носить надо было все награды сразу, хотя, с точки зрения формальной логики, «Слава» второй степени автоматически подразумевала наличие третьей степени, а первой - обеих предыдущих. Впрочем, с солдатскими «Егориями» была та же история.
«За отвагу» - медаль боевая, её надо было именно завоевать. Ей награждали за личное мужество в бою. Формально она не была «солдатской», но старшие офицеры ей практически не награждались - ибо редко проявляли личное мужество в открытом бою, что вполне логично: командир полка воюет батальонами, а не винтовкой, штыком и лопаткой, не говоря уже о начальниках дивизионного звена и выше.
Орден Славы же был «солдатским» по самому своему статуту; из офицерского состава его могли получить только лётчики - младшие лейтенанты. И… красноармейцы переменного состава штрафных батальонов.
Майор Федотов внезапно и быстро стал полковником и обрёл фантастический иконостас на груди.
Получается, что Федотов - весьма многогранный контрразведчик, и его боевой путь, пожалуй, проследить на экране было бы куда интереснее, нежели уныло-предсказуемую борьбу перерожденца Найдёнова со сверхъестественным Тигром.
Награды, кстати, навешены на грудь Федотова как справа, так и слева в художественном, но неуставном беспорядке. Удивительно: насколько местами тщательно проработаны макеты техники, и насколько халтурно проведена работа с военной формой одного из главных героев.
Продолжение: часть II.
Внимание: текст 18+ (встречаются нецензурные слова)
Через некоторое время после выхода на экраны «Белого Тигра» от избытка чувств написал на него рецензию, но по горячим следам опубликована она ни в каком виде не была.
И вот сейчас, накануне долгожданного выхода в прокат народного художественного фильма «28 панфиловцев», со стороны неравнодушных недоброжелателей пошли странные сравнения картины с ранее выпущенными фильмами маститых и именитых творцов. Озвучиваются сравнения, в частности, с «Белым Тигром» и «Сталинградом». Про второй скажу кратко: при голливудской картинке ничего, кроме отвращения, он у меня не вызвал.
А вот танчики люблю с детства, в 16 лет был к своей радости даже приписан в танковые войска (хотя служил в результате в ВВС, о чём ни разу не жалею). Поэтому хочется кое-что напомнить про картину режиссёра Шахназарова, к моему удивлению, собравшую целый урожай призов и наград.
Текст большой, поэтому вынужден разбить его на две части; ссылка на окончание в конце.
Мороженая клубника со сливками
или Загадки «Белого Тигра»
Собравшись с духом, просмотрел увенчанный высокой наградой («Золотой орёл» Национальной Академии кинематографических искусств и наук России в главной номинации - «Лучший фильм 2012 года») самый масштабный кинопроект Карена Шахназарова «Белый Тигр».
Фильм оставил очень странное впечатление. Но обо всё по порядку.
1. Откуда дровишки?
Для начала разговора обратимся к литературной первооснове сценария обсуждаемого шедевра. Ею стала повесть Ильи Бояшова «Танкист, или „Белый Тигр“».
Тон данному произведению задаёт первая же фраза:
Через семь дней после Прохоровского побоища ремонтники подцепили трос к очередной растёрзанной «тридцатьчетвёрке».
В нашей истории знаменитых «побоищ» было два: Ледовое и Мамаево. Слово в буквальном смысле является устаревшим, в переносном же - использовать его в отношении Курской битвы может разве что человек, считающий историком Бориса Соколова - «доказавшего», что наша Победа достигнута ценой восьми жизней наших погибших солдат к одному убитому гитлеровцу.
Надо сказать, что это предположение небезосновательно: вся «боевая» часть повести смакует уничтожение советской бронетехники в промышленных масштабах.
Сама фабула повествования уничижительна по отношению к тем, кто вообще-то должен быть для автора своими. Сверхъестественное порождение Курской битвы, сгоревший и переродившийся в неубиваемого нелюдя танкист Найдёнов стремится уничтожить сверхъестественного и также непоражаемого немецкого «Белого Тигра». Но если оный Тигр сверхъестественен и непоражаем целиком, нам война подарила лишь одного человекообразного монстра. Найдёнов ищет своего мистического врага, но в процессе поиска его танки горят один за другим. Разумеется, вместе с экипажами.
И лишь один Ванька-Смерть возвращается к своим, чтобы стать мехводом очередного обречённого танка и экипажа.
Задержался у него лишь последний, специально подобранный для борьбы с Белым Тигром экипаж. Да и то лишь, наверное, потому, что сам состоял из чуть не сверхъестественных упырей-подонков. Лучший наводчик танковых войск сержант Крюк - патологический мародёр-клептоман и сексуальный террорист, не гнушающийся насилием.
Не успевал притормозить на очередной площади славный найдёновский танк, наводчика след простывал. Стоило машине тронуться - гвардеец тут же выныривал, на ходу завязывая очередной узел. Вместе с «жуком» сгорел плод почти месячных усилий и поисков в разорённых белорусских и еврейских местечках - Крюк удвоил усилия! То, что обросший скарбом, как корабль ракушками, «Валентайн» капитана Найдёнова катился во главе армии, только помогало беззастенчивому грабежу - пользуясь правом первой ночи, наводчик успевал шерстить и хижины и дворцы. В Западной Белоруссии он не гнушался содержанием простых крестьянских буфетов, но стоило на горизонте появиться костёлам и замкам, вошёл в аристократический вкус. Из мешков теперь высовывались не сермяжная «домотканка», а массивные золочёные рамы и серебряные канделябры. И горе было очередной служанке, которую хозяева забывали вместе со своим барахлом - ей тут же с порога задирали подол. Самым действенным способом расслабления панночек служило не столько змеиное пришепетывание похотливого сержанта, сколько показ грубовато сработанного, но в высшей степени надёжного ППШ, при одном виде которого даже самые неприступные дамы проявляли в скидывании юбки и лифчика настоящую виртуозность. В компании с этим гарантом собственной неотразимости, Крюк вовсю пользовал на задворках девочек-подростков и их мамаш, не снимая палец с пускового крючка.
Лучший заряжающий танковых войск старшина Бердыев - маньяк-алкоголик, способный ради спиртосодержащих жидкостей на любые чудеса изворотливости.
Якут жил в обнимку с двумя канистрами. В удобную, вместительную немецкую тару беспрестанно доливались то спирт, то шнапс, то польские ликёры, то неизменная в этих местах особо крепкая «сливовица», от одного стакана которой любой, самый искушённый пехотинец мог бы замертво свалиться с копыт. Вся эта мешанина польских, немецких, французских вин, коньяков, шартрезов и водок постоянно бродила в канистрах, создавая невероятный по крепости ядреный «ёрш», почему-то называемый Бердыевым «ашматкой». Поймав в одном подворье двух, только что ожеребившихся кобылиц, якут добавил к содержимому канистровой «ашматки» ещё и кумыса. Прикладываясь к смеси, он восседал на башне «Валентайна», посреди коробок с едой и сукном, словно китайский божок, ухитряясь во время внезапных толчков и остановок мгновенно цепляться за люки, скарб, верёвки и скобы.
Следующий отрывок довольно длинный, но его можно считать квинтэссенцией представлений автора о суровой жизни в тылу и настоящей солдатской удали и доблести. Дело происходит в момент получения лучшим экипажем нового экспериментального танка, по книге - Т-34-85, но с 200-миллиметровой лобовой бронёй (быть такого, к сожалению, в природе не могло: передние катки ходовой части уже имели предельную нагрузку, подвеска не выдержала бы дополнительного веса; оттого до самого конца войны 45-мм лобовая броня Т-34 так и не стала толще).
За оставшиеся дни, в которые Иван Иваныч своей суматошной активностью вконец измочалил заводских специалистов, славный сержант Крюк произвёл фурор среди местных литейщиц и фрезеровщиц. Наводчик обосновался в одной из подсобок - к нему добровольно, чуть ли не в очередь, выстраивались нетерпеливые до порядочно подзабытого удовольствия бабы. Нужно отдать должное герою сержанту - топча курятник со всей страстью изголодавшегося кочета, гвардеец не отказал даже горбатой посудомойке. Несмотря на усиленный доппаёк (в столовой такое неожиданно привалившее счастье поварихи закармливали в три горла) к концу недели он едва таскал ноги. Когда, проклинаемый обозлёнными спецами, Иван Иваныч наконец-то уселся в сидение механика, трудягу пришлось подсаживать на броню.
Терзаемый похмельем Бердыев совершенно непостижимым образом оказался в конторке инженера-оптика; там под всевозможными замками, подобно кощеевой игле, тщательно оберегался в запечатанной канистрочке неприкосновенный запас (НЗ даже для начальников и парторгов). После кражи любитель «96-процентного», словно фокусник, сумел выбраться обратно, оставив запертыми все двери. После кражи сын тундры слонялся по цеху. Развлекая рабочих, он подбрасывал и ловил приготовленные к монтажу танковые катки. Во время долгожданного выезда сердобольные бабы подсадили и его.
В торжественный час Ванька-Череп сам опробовал рычаги. Гвардеец-наводчик едва держался за командирский люк, не имея сил попрощаться с гаремом. Якут мирно спал на дне «коробки». За танком, изрыгая проклятия, бежал обнаруживший пропажу оптик. Гнев и отчаяние его были совершенно бесполезны - однако, несмотря на это, страдающий одышкой инженер, рысью миновав заводские цеха, без сил свалился уже возле железнодорожной платформы, по сходням которой ласточкой взлетела мастерски ведомая Найдёновым «экспериментальная».
Спирт мирно плескался в бердыевском термосе.
Танк закрепили, запахнули брезентом - и эшелон покатил на бойню.
«Энкэвэдэшники», облегчённо вздохнув, принялись за рапорты.
Прекрасно, как говорится, всё. Включая глубокое понимание автором менталитета своих бабушек (автор - 1961 года рождения).
Не могу удержаться от ещё одной цитаты:
Повсюду пестрел камуфляж санитарных палаток, и то здесь, то там, среди отъевшихся, экипированных новыми хрустящими тужурками и комбинезонами танкистов Первого Белорусского, вновь замелькали смазливенькие связистки и санитарки. Белокурые и рыжеволосые бестии, несмотря на все признания и полевые букеты, благоразумно избегали чумазую голь. Фронтовые «фемины» в любой момент готовы были отдаться домовитым, словно хомяки, тыловым майорам. А вот безымянные башнеры и водители гарантированно лишались ласки - на них не стоило даже тратить время. Все знали - во время боев они сгорают, словно бенгальский огонь. Гвардии сержант по этому поводу спел:
Что вы девушки стоите,
Губками алеете.
Люди головы кладут,
А вы [пизды] жалеете.
Слово в квадратных скобках подставил я; высиравший кучи одна другой больше да вонючей автор вдруг изобразил из себя девочку-целочку и поставил многоточие в тщательно выбранной им из культурного наследия частушке.
Пройдусь по некоторым особенно запомнившимся деталям повествования.
Мудрость автора и знание им реалий войны и мира нередко обжигают напалмом правды.
... нигде не было такой текучки, как в танковых экипажах: три-четыре недели дурной подготовки и фронт, а там уже после первого боя «тридцатьчетверка», хорошо еще, что дотла не сгорала.
Да, перед войной и во время её «тридцатьчетвёрок» всех типов и модификаций было выпущено не менее 50 000 штук. Этого количества бы явно не хватило при боевой живучести Т-34, равной одному бою.
На самом деле, несмотря на Тигров и Пантер, боевая живучесть «тридцатьчетвёрки» к концу войны даже возросла; в ходе наступательных операций 1944 и 1945 годов, длившихся по 15-30 дней, средняя «тридцатьчетвёрка» возвращалась в строй от 2 до 4 раз после боевых повреждений и поломок.
Так, во время Львовско-Сандомирской операции 1-я гв. танковая армия прошла с боями около 350 км. За 14 дней операции армейскими силами было отремонтировано 1300 танков Т-34 и самоходок на их базе - это при том, что на начало операции в армии числились 624 единицы бронетехники.
Да, конечно, бывали и взрывы боекомплекта, и взрывы паров солярки в неудачно расположенных бортовых топливных баках, но утверждение автора о едва ли не обязательном сгорании «тридцатьчетвёрки» после первого боя так же далеко от истины, как нижеследующий персонаж -
... бывший московский урка, развязный и приблатнённый, сам вызвался быть радистом.
Собственно, в созданном автором образе «приблатнённого урки», как в капле, отражается достоверность и всего выдуманного им мира, не имеющего к реальности никакого отношения, несмотря на упоминания реально существовавших людей и танков.
С апломбом дипломированного историка автор набрасывает и набрасывает большой совковой лопатой говна и грязи в рисуемую им картину войны.
Технологии литья и сварки до того изощрились, что дешевле было смастерить (всего-то за пять-шесть конвейерных часов) новый танк, чем волочить на ремонтный завод подбитый. Так что с осени 44-го даже раненым «тридцатьчетверкам» был подписан смертный приговор. О человеческом материале вообще не задумывались: ушёл в расход - честь ему, слава и кое-как сколоченная тумба! Новых водителей и башнеров пригоршнями черпали из резервов.
Из шестидесяти пяти «коробок» до хохлятских мазанок добралось пять. Сгорели, облитые брызнувшей соляркой, лейтенант-мальчишка, узбек и урка вместе с юнцом-водителем. Поражённые осколками брони при ударах «болванок», сгинули опытные наводчики и необстрелянные командиры, молодые башнёры и пожилые механики (в миру шофёры и трактористы). Дымом очередного танкового жертвоприношения затянуло пол-горизонта. Однако, немцы не выдержали. К ночи, в очередном, освобождённом ценой погибели тысяч людей, крохотном пункте собрались остатки приданной бригаде пехоты (мёртвые цепи её лежали перед окопами), артиллеристы, чудом протащившие свои «76» по изжёванному гусеницами и ямами полю, плачущие от бессилия девочки-санитарки, охрипшие от неистощимой ругани капитаны и полковники - и немногочисленные оставшиеся «безлошадными» танкисты.
Очередная маленькая локальная победа, как всегда, достигнута методом заваливания врага тысячами трупов и превращёнными в металлолом танками. Описательная часть, как всегда, на высоте: можно легко представить, как поле «жуют» гусеницы танков. Но вот чтобы увидеть, как поле жуют ямы - думаю, без открывающих чакры веществ дело не обошлось.
Бойцы и командиры РККА в повести в большинстве своём симпатий не вызывают. Один из командиров найдёновского танка дезертирует после того, как
Болванка прожгла броню, в клочья порвав заряжающего, её осколки нашли радиста.
Автор не считает нужным дать этому поступку хоть сколько-то негативную оценку. Зачем? Ведь война - сплошная грязь, и ведут её грязно.
Стонал за ними ещё один изнасилованный городок; ни в чем, ни повинный средневековый Цорбен. Пожары врывались в окна, а из окон навстречу огню летели шкафы, стулья и зеркала: буйствовала в залах и комнатах каждого дома, истребляя чужой ненавистный уклад, свирепая русская пехота.
А вот случайно обнаруженный честный коммунист - конечно же, «по мнению многих», ненормальный.
Вновь назначенный в бригаду политрук Бубенцов, по мнению многих, товарищ с «большим прибабахом», не околачивался в тылу. Этот искренний коммунист (в политотделе над ним откровенно посмеивались), всегда рвался погибнуть первым.
Непонятно, откуда остались в Красной Армии ветераны-танкисты, если
… те, кому посчастливилось выскочить, без колебаний могли записать себя в смертники: «коробки» бросались в атаку до полного истребления. Так что рано или поздно вспыхивал синим пламенем каждый, волей-неволей оказавшийся за рычагами или возле орудия.
Деревенская «смазливая бабёнка», ставшая очередной «победой» наводчика:
Возлюбленная сержанта Крюка намертво приклеилась к сидению. В глупых глазах бурёнки застыл непередаваемый ужас. Она напрасно страдала - вцепившийся в рычаги Найдёнов её попросту не замечал.
Мародёрство - естественное состояние красноармейцев вне боевых действий. Крюк в этом увлечении талантлив, но отнюдь не одинок.
… переводимая под Бреслау пехота избавлялась от набитых тюков - их невозможно было тащить за собой. Солдатики отдавали добро за бесценок. По отношению к этому самому серому роду войск торжествовала полная дискриминация: тон задавали самоходчики, САУ которых способны были перевозить целые тонны полезного груза. Чуть ниже по рангу теснились артиллеристы со своими вместительными тягачами и «Студебеккерами». В затылок последним дышали танкисты. Но истинными хозяевами положения всё-таки заслуженно оставались различного вида тыловики - рано или поздно, девяносто процентов награбленного перебиралось в их, неторопливо ползущие за Армией, телеги и грузовики. Эти разжиревшие баи наперёд знали; оборванцы в ушанках и танкошлемах никуда не денутся: вот почему даже проклятый туркмен не спешил! По бортам сожжённой «коробки» обозник разложил настоящее богатство: глицериновое мыло. Крюк, предусмотрительно держась подальше от свидетеля торга (верблюд, время от времени показывал зубы и пускал слюну), подносил к обмороженному уху азиата дамские часики, уверяя «недоверчивую чурку» в их безотказном тиканье.
Судьба (то есть автор) ведёт своих «лучших людей» по принципу «Live fast, die young». Сразу после Победы наводчика расстреляют за очередное изнасилование со смертельным исходом. Заряжающий отправился в верхнюю тундру сам, когда не внял предупреждению горних сил и второй раз принял на грудь лошадиную дозу метилового спирта.
Сам же Ванька-Смерть самовольно отправляется заколачивать последний гвоздь в крышку гроба Белого Тигра. Гвоздём должен стать последний бронебойный снарядик, обнаружившийся в лично восстановленном Найдёновым шкодовском танчике LT vz.35 или, по-вермахтовски, Pz.Kpfw. 35(t). Мистической силе только что разгромленного рейха до гибели не хватает лишь укуса 37-миллиметрового снарядика.
Хэппи-энда, однако, не происходит, и мы остаёмся в неведении: успеет ли Найдёнов кончить своего врага, или его самого уничтожат свои, поднятые по тревоге для расправы с окончательно сорвавшимся с катушек танкистом.
Автор сего опуса, кстати сказать, коренной петербуржец, выпускник истфака Ленинградского пединститута имени Герцена. Жаль нахимовцев, которым он, пишут, 18 лет преподавал историю.
В общем, есть все основания предполагать, что господин Бояшов писал своего «Танкиста» в полном соответствии с озвученным в одном из своих интервью тезисом: «Чем больше в книжке врешь, тем лучше получается...»
Ничего лучшего для литературной основы сценария масштабного художественного фильма о войне в память о поколении победителей Александр Бородянский и Карен Шахназаров не нашли.
Теперь посмотрим фильм и узнаем, удалось ли сценаристам и режиссёру сделать из говна конфетку.
2. Кино и немцы
По мотивам вышеразобранного опуса сценаристы Александр Бородянский и Карен Шахназаров написали сценарий, по которому знаменитый режиссёр и лауреат (а также генеральный директор киноконцерна «Мосфильм», член КПСС с 1985 года и потомок древнего княжеского рода) снял художественный фильм «Белый Тигр».
С одной стороны в фильме наблюдается нехарактерная для отечественного кино о войне внимательность к «техническим» деталям. Правда, по традиции разбавленная густой «технической» клюквой.
Тон задают самые первые кадры, где мы видим подбитый Т-34 выпуска Сталинградского тракторного завода 1941 года и британскую «Матильду». В кадрах мелькают американский М3 «Ли», добротно сделанный макет подбитых немецких «четвёрок». На эшелоне с военным металлоломом мы видим не менее добротный макет «радийного» БТ-5 (который «сказал» Найдёнову, что был подбит «Пантерой».
1) Неплохой макет разбитого Pz.Kpfw.IV (Ausf. F2 или ранний G, выпускался в 1942 году). 2) Первое появление в кадре британской Матильды с жестоко треснувшей лобовой бронёй, что странно: для начала войны бронирование Матильды было отличным, вот вооружение - слабовато (в СССР таких прибыло 918) 3) Первое появление в кадре шедевра американской танковой мысли - танка М3 Lee (эм-три Ли) с трёхъярусным вооружением (таких у нас было тоже около 1000).
Радуют глаз немецкие полугусеничные бронетранспортёры SdKfz 251 Hanomag. Не все знают, что этот самый «Ганомаг» чехи на Татре выпускали аж до 1962 года и сняли его с вооружения только в начале 1980-х, а с длительного хранения и вовсе в 1995. Так что их тотальное отсутствие в советских фильмах о войне остаётся для меня загадкой - вполне можно было закупить у чехословацких товарищей пару-тройку таких для легендарного мосфильмовского гаража.
1) Т-34 выпуска 1941 года. Детали - что надо: буксирные петли (позже появились крючья), люк механика-водителя с одним прибором наблюдения и два дополнительных прибора по сторонам для обзора вперёд-вбок. 2) Разбитая «тридцатьчетвёрка» с башней-«гайкой», появившейся в 1942 г. Маска противооткатного устройства сделана всё же халтурно. 3) «Комсомолец Урала» - «тридцатьчетвёрка», прошедшая послевоенную модернизацию, с катками от Т-54/55. А вот впереди неё - танк на одном из вариантов «старых» катков.
«Тридцатьчетвёрок» в фильме много. В виде подбитых встречаются едва ли не все серийные модификации Т-34-76 от 1941 до 1943 годов выпуска, но основным «героем» является Т-34-85. Правда, большей частью на катках от танка Т-55 (с целью унификации в 60-х годах «тридцатьчетвёрки» «переобули»). Странно: макеты техники сделаны очень тщательно, например, люк встречающегося в нескольких эпизодах Т¬34 первой модификации с одним призменным прибором в крышке и двумя по бокам для обзора вперёд-вбок. А здесь - сэкономили копейки на элементарных фанерных накладках.
По-настоящему подвёл главный «стальной» герой фильма. К сожалению, в съёмках не принял участие изготовленный в Самаре специально для фильма абсолютно точный самоходный макет танка PzKpfw VI (T-VI) Тигр в натуральную величину. Затянулось устранение неполадок, и в результате под Тигра загримировали обычный советский ИС-2, ходовая часть которого бросается в глаза любому неравнодушному к танкам зрителю, даже прикрытая выдуманными фальшбортами. Кроме того, ИС на 62,5 сантиметра уже Тигра и притом почти на полметра длиннее, и эту разницу в пропорциях невозможно «загримировать» никакими фальшбортами: Тигр в кино вытянувшийся и осунувшийся.
Белый Тигр из ИС-2. Именно потому, что он из ИС-2 (башня имеет более переднее расположение), люк механика-водителя в крыше боевого отделения выглядит абсолютно бесполезным. На башне ещё закреплены как бы «тигровые» запасные траки.
Странный эффект: в «Спасении рядового Райана» в Тигров были закамуфлированы две обыкновенные «тридцатьчетвёрки», однако впечатление они производили гораздо более внушительное.
Как бы то ни было, точная копия Тигра всё же добралась до музея «Мосфильма»:
Click to viewБудем надеяться, что она ещё выступит в каком-нибудь хорошем фильме про войну.
Позабавило поведение экипажа якобы модернизированного Т-34-85. Командир на месте механика-водителя - в реальной жизни редкой бредовости решение. Увы, мехвод «тридцатьчетвёрки» при закрытом люке поле боя видеть не способен: его смотровые приборы едва позволяют наблюдать происходящее перед танком. Именно поэтому при первой возможности люк открывался.
1) Радийный БТ-5 «рассказывает» Найдёнову, что погиб от Пантеры. 2) Т-34 1942 года с потрясающей воображение гигантской круглой дырой в лобовом листе «общается» с Найдёновым.
Однако в кино, вслед за литературным источником, Найдёнов наделён сверхъестественными способностями; допустим, что круговой обзор ему не нужен. Однако командир из него - всё-таки говно. Мы видим, как наводчик в поисках врага с лёгким скрипом крутит башней влево-вправо… В то время как в Т-34-85 для наблюдения за полем боя имеется командирская башенка с обеспечивающими круговой обзор неподвижными смотровыми приборам и одним вращающимся в крышке командирского люка. Только нет за спиной наводчика указывающего цели командира, вот и приходится тому кинематографично крутить башней, пытаясь охватить взглядом поле то в окуляр прицела, то в свой перископчик.
В фильме много забавных (с высоты прошедших семидесяти лет) деталей.
«Мы, танкисты, перед боем не пьём - нельзя», - строго заявляет наводчик сержант Крюк, и тут же противоречит себе: «Сколько ребят по пьянке сгорело!». И даже опровергает себя же, продолжая спотыкающимся языком: «Но Бердыев - ничего, ему можно, он башнёр и пьяница».
1) Весь секас, который оставлен в фильме ёбарю-террористу, мародёру и насильнику Крюку. 2) Заряжающий Бердыев бухает гораздо больше, чем Крюк сношается. Пожалуй, из всех героев он ближе всего к литературной первооснове. Здесь у него в руках две фляги шнапса.
Непонятно пристрастие офицеров, включая Федотова, к немецкому пистолету-пулемёту МР-38/40 (который у нас традиционно и неправильно называют «Шмайссером»). Это элементарно непрактично (патронов и магазинов ко вражескому оружию никто со склада не выдаст), не говоря уже про «не положено».
Позабавил момент (примерно 00:36), когда собиравшийся сфотографировать Тигра Федотов не справился с предположительно позолоченной (!) Лейкой и свирепо отшвырнул её в сторону.
Кстати, хоть и коряво, но в фильме раскрыта тема штрафбатов.
По последним кадрам понятно, что ставший полковником майор Федотов (который в начале фильма является «заместителем начальника контрразведки армии») в штрафбате со времени Курской битвы побывал, причём, возможно, что и не раз.
Это отлично видно по наградам полковника Федотова. Вообще, с его наградами история весьма загадочна: в начале фильма майор Федотов носит орден Красной звезды и медаль «За боевые заслуги».
1) Майор Федотов (справа). У него орден Красной звезды и медаль «За боевые заслуги» на «старой» (до 1943) колодке. 2) М-р Федотов протерял гвардейский знак. 3) Он же, снова найдя гвардейский знак и получив медаль «За оборону Москвы», представляет генерал-полковнику Михаилу Ефремовичу Смирнову супергероев экипаж.
На 22-й минуте фильма на груди Федотова появляется медаль «За оборону Москвы», учреждённая 1 мая 1944 года. При этом на 50-й минуте её снова нет. Однако к концу фильма (01:31) слева (! - не по уставу) от «Заслуг» появляются «За оборону Сталинграда», «За оборону Москвы» и две самые загадочные награды: медаль «За отвагу» и орден Славы I степени. Сразу вопросы: где мог ухитриться майор-контрразведчик навоевать на «Отвагу» и тем более на «Славу»? Кстати, если есть «Слава» первой степени, обязательно должны быть вторая и третья. И носить надо было все награды сразу, хотя, с точки зрения формальной логики, «Слава» второй степени автоматически подразумевала наличие третьей степени, а первой - обеих предыдущих. Впрочем, с солдатскими «Егориями» была та же история.
«За отвагу» - медаль боевая, её надо было именно завоевать. Ей награждали за личное мужество в бою. Формально она не была «солдатской», но старшие офицеры ей практически не награждались - ибо редко проявляли личное мужество в открытом бою, что вполне логично: командир полка воюет батальонами, а не винтовкой, штыком и лопаткой, не говоря уже о начальниках дивизионного звена и выше.
Орден Славы же был «солдатским» по самому своему статуту; из офицерского состава его могли получить только лётчики - младшие лейтенанты. И… красноармейцы переменного состава штрафных батальонов.
Майор Федотов внезапно и быстро стал полковником и обрёл фантастический иконостас на груди.
Получается, что Федотов - весьма многогранный контрразведчик, и его боевой путь, пожалуй, проследить на экране было бы куда интереснее, нежели уныло-предсказуемую борьбу перерожденца Найдёнова со сверхъестественным Тигром.
Награды, кстати, навешены на грудь Федотова как справа, так и слева в художественном, но неуставном беспорядке. Удивительно: насколько местами тщательно проработаны макеты техники, и насколько халтурно проведена работа с военной формой одного из главных героев.
Продолжение: часть II.