НАЗЫВАЛА КОСТЕНЬКОЙ…
- Любовная лирика молодых влюблённых - это замечательно. Но стихи о любви к человеку, с которым живёшь всю свою жизнь, о любви, проверенной годами, десятилетиями, - вот что мне особенно дорого, - сказал я Константину Ваншенкину. - «Называла Костенькой / (Нежности - навал.) / Говорила: косенький! - / Если выпивал», - да перед этими строчками отступает и «Я вас любил», и вся прочая классика!
С полуулыбкой, как бы шутя - однако на полном серьёзе - процитировал я эти строки об Инне Гофф, с которой Ваншенкин, человек со вспыльчивым характером, прожил душа в душу (её не стало в 1991-м). Константин Яковлевич посмеивался одними губами: спасибо, мол, спасибо… Другие стихи памяти его жены, автора известной на всю страну песни «Русское поле», я не смог цитировать: их можно только читать глазами, настолько они трогательны, проникновенны… Например, вот написанное в 1992 году:
У памяти осталось на примете:
Не только средь кромешной темноты,
Но при уже качнувшемся рассвете
Проснусь и не пойму - где я, где ты.
Вся эта жизнь воспринималась нами
В такой острейшей общности одной,
Что я, сказать по правде, временами
Бывал тобой, а ты бывала мной.
«Косте приснилось, что он купил колбасу, а мне - что я прячу её в холодильник», - записала Инна Гофф в своём дневнике в 1966 году.
С полуулыбкой, как бы шутя - однако на полном серьёзе - процитировал я эти строки об Инне Гофф, с которой Ваншенкин, человек со вспыльчивым характером, прожил душа в душу (её не стало в 1991-м). Константин Яковлевич посмеивался одними губами: спасибо, мол, спасибо… Другие стихи памяти его жены, автора известной на всю страну песни «Русское поле», я не смог цитировать: их можно только читать глазами, настолько они трогательны, проникновенны… Например, вот написанное в 1992 году:
У памяти осталось на примете:
Не только средь кромешной темноты,
Но при уже качнувшемся рассвете
Проснусь и не пойму - где я, где ты.
Вся эта жизнь воспринималась нами
В такой острейшей общности одной,
Что я, сказать по правде, временами
Бывал тобой, а ты бывала мной.
«Косте приснилось, что он купил колбасу, а мне - что я прячу её в холодильник», - записала Инна Гофф в своём дневнике в 1966 году.