КОВБОЕЦ
Знаете, кому ништяк завсегда и везде? Значит, вы тоже играли в индейцев! Индейцы не знали страха, были гордые, сильные и в перьях. Еще у них были острые ножи, луки, томагавки и тропа войны. А еще у индейцев были ковбои. Не разлей вода они были с индейцами - куда индеец, туда и они, и уж как там дальше сложится, только один Фенимор-Куприн и знал.
И, вот, мечтаю я как-то о диких прериях и головном уборе из перьев в пол, и на самом интересном месте, где я весь в мышцах и на мустанге, входит дедушка с кульком в руках. Слезай, говорит, внучек, с коня и гляди, чего у меня для тебя есть.
Индеец я был послушный, да и что в кульке интересно. Дедушка-то у меня был волшебник - то щит рыцарский из обычной картонки сделает с родовым гербом и девизом из «Ну, погоди!», то пистик на заводе такой отольет, что вся улица потом за мной ходит - дай посмотреть!.. В общем, слез я с мустанга быстро.
Бабушка. Она тоже была волшебницей - умела делать индейские перья из обычных листьев
Разворачиваю кулек, а там - настоящий пластмассовый кольт и ковбойский ремень с кобурой и патронташем!
- гляди, он еще и пульками стреляет, - сказал дедушка и показал как. И про индейцев было забыто.
А через неделю дедушка взял меня с собой в отпуск в деревню. А я с собой взял кольт.
- да ты настоящий ковбоец! - сказал дядь Саша, когда увидел меня с кольтом и в шортах, - только коня не хватает.
Как в воду смотрел - любой пацан на нашей улице знал, что настоящий индеец или ковбоец без коня - не настоящий.
- так нету коня-то.
- как это нету?! А ну-ка, пойдем! Только сапоги надень. Мокро там, - и дядь Саша вывел меня огородами на луг.
- это Васька. Он стреноженный и смирный.
- и верхом можно? - не веря своему счастью, спросил я.
- нужно! - сказал дядь Саша и вернулся к дедушке и городским новостям, а мы с Васькой остались.
До этого дня коня я видел только впряженным в телегу старьевщика. Старьевщик раз в месяц проезжал по нашей улице и выменивал у хозяек всякую рухлядь на мыло и стиральный порошок. Еще у старьевщика были шарики из разноцветной фольги на венгерке. Продеваешь палец в резиновую петельку, выстреливаешь шарик из ладошки, а он с мягким хлопком возвращается обратно - чудо! Однажды я расковырял шарик и увидел внутри опилки. С тех пор чудеса я не препарирую.
Конь старьевщика для нас интереса не представлял - боевой конь и телега несовместимы. А тут, всё, как я мечтал. Луг, на лугу - конь, вдалеке - лес, в лесу - индейцы. Надо действовать!
Для начала я обошел Ваську три раза. Конь был, что надо - гнедой и со звездочкой во лбу. Единственный минус - отсутствие в комплекте табуретки. Пеньков на лугу тоже не наблюдалось. Я вздохнул и начал карабкаться, выбрав для подъема заднюю часть мустанга.
Дядь Саша не обманул - Васька был смирным конем. Он только разок обернулся, чтобы посмотреть, кто это там и продолжил щипать траву.
Резиновые сапоги решительно не подходили для верховой езды, но оставить их на земле я не мог - мы же с Васькой ускачем в лес по индейцы и когда вернемся неизвестно, а вдруг чего?
На пятой попытке я понял - либо сапоги, либо верхом. И немедленно разулся. Но бросить сапоги не рискнул - кто ж его знает, охраняется территория армией конфедерации или нет?
Сапоги я положил на Васькин круп, как на антресоль, и через три секунды был на коне. На коне, понимаете?!
Но восторг длился недолго - Васька махнул хвостом, отгоняя слепня и сапоги рухнули вниз. Нужно было начинать заново.
Минут десять я изучал Ваську на предмет наиболее пологих участков, пригодных для восхождения в резиновых сапогах не по размеру. Наблюдательности и терпения мне было не занимать, да и Васька никуда не торопился - травы на лугу было вдоволь.
- Вот оно! - закричал я внутри себя, боясь спугнуть мысль. Всякий раз, когда конь наклонялся за очередной порцией клевера, он становился заметно доступней со стороны морды. И я полез.
Ошибка была осознана лишь в конечной точке маршрута - к лесу я был передом, а Васька задом. Воевать индейца задом наперед было чистым самоубийством. И пока я думал, как развернуться по курсу, вкусная трава вокруг Васьки закончилась. Стреноженный конь встал свечкой и перепрыгнул на другое место.
В тот момент я отлично понял, каково это, быть ковбоем на родео - возбужденная толпа ревет, взбешенный конь норовит освободиться от наездника и этот наездник - ты! Обо всем этом я подумал, пока летел с Васьки в густую душистую траву.
- наскакался? - спросил, неожиданно выросший из травы, дядь Саша. Индейцы в лесу могли облегченно вздохнуть, покинуть дозоры и вернуться в вигвамы к заботливым скво и голопузым индюшатам.
- ну, если наскакался, пойдем тогда индейских петухов кормить.
- а такие бывают?!
- чего только в жизни не бывает, - сказал дядь Саша. И мы пошли. Но это была уже другая история.
И, вот, мечтаю я как-то о диких прериях и головном уборе из перьев в пол, и на самом интересном месте, где я весь в мышцах и на мустанге, входит дедушка с кульком в руках. Слезай, говорит, внучек, с коня и гляди, чего у меня для тебя есть.
Индеец я был послушный, да и что в кульке интересно. Дедушка-то у меня был волшебник - то щит рыцарский из обычной картонки сделает с родовым гербом и девизом из «Ну, погоди!», то пистик на заводе такой отольет, что вся улица потом за мной ходит - дай посмотреть!.. В общем, слез я с мустанга быстро.
Бабушка. Она тоже была волшебницей - умела делать индейские перья из обычных листьев
Разворачиваю кулек, а там - настоящий пластмассовый кольт и ковбойский ремень с кобурой и патронташем!
- гляди, он еще и пульками стреляет, - сказал дедушка и показал как. И про индейцев было забыто.
А через неделю дедушка взял меня с собой в отпуск в деревню. А я с собой взял кольт.
- да ты настоящий ковбоец! - сказал дядь Саша, когда увидел меня с кольтом и в шортах, - только коня не хватает.
Как в воду смотрел - любой пацан на нашей улице знал, что настоящий индеец или ковбоец без коня - не настоящий.
- так нету коня-то.
- как это нету?! А ну-ка, пойдем! Только сапоги надень. Мокро там, - и дядь Саша вывел меня огородами на луг.
- это Васька. Он стреноженный и смирный.
- и верхом можно? - не веря своему счастью, спросил я.
- нужно! - сказал дядь Саша и вернулся к дедушке и городским новостям, а мы с Васькой остались.
До этого дня коня я видел только впряженным в телегу старьевщика. Старьевщик раз в месяц проезжал по нашей улице и выменивал у хозяек всякую рухлядь на мыло и стиральный порошок. Еще у старьевщика были шарики из разноцветной фольги на венгерке. Продеваешь палец в резиновую петельку, выстреливаешь шарик из ладошки, а он с мягким хлопком возвращается обратно - чудо! Однажды я расковырял шарик и увидел внутри опилки. С тех пор чудеса я не препарирую.
Конь старьевщика для нас интереса не представлял - боевой конь и телега несовместимы. А тут, всё, как я мечтал. Луг, на лугу - конь, вдалеке - лес, в лесу - индейцы. Надо действовать!
Для начала я обошел Ваську три раза. Конь был, что надо - гнедой и со звездочкой во лбу. Единственный минус - отсутствие в комплекте табуретки. Пеньков на лугу тоже не наблюдалось. Я вздохнул и начал карабкаться, выбрав для подъема заднюю часть мустанга.
Дядь Саша не обманул - Васька был смирным конем. Он только разок обернулся, чтобы посмотреть, кто это там и продолжил щипать траву.
Резиновые сапоги решительно не подходили для верховой езды, но оставить их на земле я не мог - мы же с Васькой ускачем в лес по индейцы и когда вернемся неизвестно, а вдруг чего?
На пятой попытке я понял - либо сапоги, либо верхом. И немедленно разулся. Но бросить сапоги не рискнул - кто ж его знает, охраняется территория армией конфедерации или нет?
Сапоги я положил на Васькин круп, как на антресоль, и через три секунды был на коне. На коне, понимаете?!
Но восторг длился недолго - Васька махнул хвостом, отгоняя слепня и сапоги рухнули вниз. Нужно было начинать заново.
Минут десять я изучал Ваську на предмет наиболее пологих участков, пригодных для восхождения в резиновых сапогах не по размеру. Наблюдательности и терпения мне было не занимать, да и Васька никуда не торопился - травы на лугу было вдоволь.
- Вот оно! - закричал я внутри себя, боясь спугнуть мысль. Всякий раз, когда конь наклонялся за очередной порцией клевера, он становился заметно доступней со стороны морды. И я полез.
Ошибка была осознана лишь в конечной точке маршрута - к лесу я был передом, а Васька задом. Воевать индейца задом наперед было чистым самоубийством. И пока я думал, как развернуться по курсу, вкусная трава вокруг Васьки закончилась. Стреноженный конь встал свечкой и перепрыгнул на другое место.
В тот момент я отлично понял, каково это, быть ковбоем на родео - возбужденная толпа ревет, взбешенный конь норовит освободиться от наездника и этот наездник - ты! Обо всем этом я подумал, пока летел с Васьки в густую душистую траву.
- наскакался? - спросил, неожиданно выросший из травы, дядь Саша. Индейцы в лесу могли облегченно вздохнуть, покинуть дозоры и вернуться в вигвамы к заботливым скво и голопузым индюшатам.
- ну, если наскакался, пойдем тогда индейских петухов кормить.
- а такие бывают?!
- чего только в жизни не бывает, - сказал дядь Саша. И мы пошли. Но это была уже другая история.