Курчевский (продолжение)
Ужин с вождём
Рассказ записан мной со слов Марии Фёдоровны.
В 1934 году Курчевский организовал для сотрудников завода дом отдыха на Кавказе, в Гаграх. Приехав осенью в отпуск, он узнал, что у всех охотников в округе отобрали ружья. Заядлый охотник Курчевский очень расстроился.
Оказалось, что в Гаграх в это время на своей даче отдыхал Сталин. Возмущенный Курчевский в тот же день написал Сталину письмо, поехал и сам передал конверт охраннику дачи. В тот же день ружья были возвращены охотникам с извинениями, а Курчевский неожиданно получил приглашение на ужин к генеральному секретарю. Через пару дней Леонид Васильевич отправился в гости. За столом рядом со Сталиным сидел человек в военной форме с ромбами в петлицах. Во время еды Сталин расспрашивал Курчевского о новых изобретениях и что-то записывал в блокнот. Возвратился Курчевский в дом отдыха уже под утро.
В декабре 1934 года на подмосковном полигоне проводилась демонстрация безоткатных орудий в присутствии Сталина. В руках он держал тот самый блокнот, в который делал записи во время ужина в Гаграх.
Конец
Весной 1937 года арестовали маршала Тухачевского. Незадолго до этого была опубликована книга Курчевского со вступительной статьей Тухачевского. Возможно, Леонида Васильевича погубила дружба с маршалом.
Мария Фёдоровна рассказала, как происходил арест. Поздней ночью 15 июня 1937 года раздался звонок, разбуженная прислуга пошла открывать калитку. Сонному Леониду Васильевичу предъявили ордер на арест. Прежде чем увести, устроили обыск; при этом брали только ценные вещи, то есть грабили. В доме хранились регалии масонского ордена, оставленные на хранение двоюродным братом моего деда Александром Кузнецовым, бежавшим в после революции за границу. Сундук с масонскими регалиями сначала был зарыт в сарае нашего дома в городе Покрове; позднее, решив, что у Курчевского надёжнее, сундук перевезли на Аэропортовскую улицу. Чекисты забрали золото и драгоценности, а тетради с чертежами секретного оружия много лет пролежали на чердаке.
Во время ареста Марии Фёдоровне удалось спрятать кольца под ступеньку лестницы, ведущей на второй этаж. Вернувшись в конце 40-х годов из лагеря, тётя, забывшая точное место тайника, кольца не нашла. В середине 60-х годов она рассказала мне о тайнике и просила поискать драгоценности, но к тому времени наша семья переехала в Новогиреево.
Однажды после занятий в институте я поехала на Аэропортовскую. Район сильно изменился, вместо садов и огородов повсюду были новостройки, но наш дом чудом уцелел, в нём помещалась строительная контора. Я вошла и поднялась на второй этаж. Здесь ничего не напоминало нашу квартиру: в гостиной накурено, на казённых столах беспрерывно звонили телефоны, на полу грязь и окурки. Не обращая на меня никакого внимания, входили и выходили рабочие. В углу на печке-времянке спала, свернувшись клубочком, чёрная кошка. Я погладила её по голове - кошка продолжала спать. Драгоценности искать было неловко, и я навсегда ушла из нашего дома.
Совсем недавно я узнала (благодаря обществу «Мемориал»), что Леонид Васильевич Курчевский - ему было 47 лет - расстрелян 26 ноября 1937 года и похоронен в братской могиле в Донском монастыре (хотя его жене впоследствии «вручили свидетельство о смерти № 884177, в котором сказано, что Леонид Васильевич Курчевский умер 12 января 1939 года в возрасте 49 лет. Причина смерти - прочерк. Место смерти - прочерк…»[21]). Марию Фёдоровну осудили как жену врага народа на восемь лет в лагере для «жён изменников Родины» в Акмолинске в Казахстане. Об этих годах она никогда не рассказывала.
В воспоминаниях друзей Курчевский предстает легким остроумным человеком, с весёлым характером. На всех фотографиях поражает его острый взгляд. Сохранился снимок военных испытаний, на котором присутствовали Ворошилов, Орджоникидзе, конструктор Туполев и летчик Сузи. Ворошилов и Орджоникидзе с важным видом что-то говорят Курчевскому. Изобретатель в мятом рабочем комбинезоне смотрит из-под козырька кепки с недоверчивой улыбкой.
…
«…За всё время безостановочного движения фашистов к Москве летом-осенью 1941 года
и позднее под Сталинградом был один-единственный момент, когда на будущего генералиссимуса нашло минутное прозрение. На одном из ночных заседаний Государственного комитета обороны Сталин вдруг вспомнил о Курчевском, заслушав сообщение Г. Жукова о том, что под Сталинградом полегла ещё одна наша дивизия. “Вождь народов” устало произнёс тогда:
- Был у нас один умный человек до войны - Курчевский, да и того сгубили... -
Повернувшись к Берии, сказал: - Ты бы посмотрел, Лаврентий, кто ещё у нас от его
команды остался. Может, хоть одну нормальную пушку смогли бы сделать и спасли наше
положение...
Берия, конечно, “посмотрел” и доложил “хозяину”:
- Есть! В моей системе обнаружено 23 человека, в основном инженерно-технические
работники. Конечно, они не Курчевские...»[22].