Марк Шагал. «Изгнание из Рая»
На художника с интересом глядит большая змея:
- Ты из Минска или Одессы?
- Извини, из Витебска я.
- Я думала из Одессы, с листка, с чердака над зимним морем белесым... Расскажи мне, когда есть Витебск, стоит он куда, во что его воздух вытек, вместилась вода, в какое еще иное, в который лед, на кромке какого зноя теперь живет, в славе и силе, дыме шестого дня его сотворили раньше меня, но яблоню, что вторая у колодца росла, я теперь не узнаю, как не знаю добра и зла.
Художник берет равнину и несколько птичьих стай и встряхивает картину - рванина, гуляй! - красный, лиловый, синий, зеленщик, осел, волшебство, несовпаденье линий - да что с того, на пять четвертей от рая, на сто петушиных лет коровьи глаза вбирают пятничный свет, над переулком сонным, заплетено тесьмой, небо несет влюбленных мимо смерти самой, стыки заборов, дорожная чешуя, прекрасна как белый город возлюбленная моя, край литовского леса, приречный мрак...
- А вот про твою Одессу, прости, никак.
- Ты из Минска или Одессы?
- Извини, из Витебска я.
- Я думала из Одессы, с листка, с чердака над зимним морем белесым... Расскажи мне, когда есть Витебск, стоит он куда, во что его воздух вытек, вместилась вода, в какое еще иное, в который лед, на кромке какого зноя теперь живет, в славе и силе, дыме шестого дня его сотворили раньше меня, но яблоню, что вторая у колодца росла, я теперь не узнаю, как не знаю добра и зла.
Художник берет равнину и несколько птичьих стай и встряхивает картину - рванина, гуляй! - красный, лиловый, синий, зеленщик, осел, волшебство, несовпаденье линий - да что с того, на пять четвертей от рая, на сто петушиных лет коровьи глаза вбирают пятничный свет, над переулком сонным, заплетено тесьмой, небо несет влюбленных мимо смерти самой, стыки заборов, дорожная чешуя, прекрасна как белый город возлюбленная моя, край литовского леса, приречный мрак...
- А вот про твою Одессу, прости, никак.