Квартирный вопрос - сейчас и давно
Позвонила тут моя кузина. Говорит: «У нас новость». А голос такой убитый, с понижающей интонацией. Я вскинулась: «Что случилось?!» Она всё так же деревянно: «Мы вступили в ипотеку». Осторожненько высказываю предположение: «Но ведь это здорово?». Она реагирует побойчее, но всё равно как-то вяло и озабоченно: «Ну… в общем, да».
Вот оно как, все-таки решились. Значит, положение с квартирным вопросом было совсем безвыходным. Сначала для молодой пары конструировали различные варианты сложных родственных обменов. Под какие-то социальные программы они не подпадают.
На московскую недвижимость замахиваться не стали. Поэтому предмет ипотеки находится в Подмосковье, причем, довольно далеко от кольцевой. Примерно на таком расстоянии от Москвы обычно заканчиваются ближние загородные особняки и замки для постоянного проживания состоятельной публики и начинаются ближние дачи москвичей среднего достатка. И вот там, среди полей и лесов, но при этом почти что на обочине автотрассы, торчат, как три тополя на Плющихе, многоэтажные корпуса. В одном из них и находится двухкомнатная ячейка, которая после окультуривания при помощи дополнительных денежных вложений станет семейным гнездом для молодой семьи из трёх человек.
…Кстати, почему у нас цикл отделочных работ c нуля в новом доме силами самих жильцов-покупателей называют ремонтом?
Родители сплотили ряды вокруг молодых ипотечников и пообещали твёрдо, что до тех пор, пока есть силы, здоровье и возможности, они будут активно подбрасывать денежные знаки в пасть ипотечного монстра. А по другому и не получится, иначе аспирантуру придётся бросать. Да, собственно, и без аспирантуры ипотека повисает, как удав на шее.
На днях Президент наш Медведев ругался (но не особо сильно) на банки по поводу высоких ставок по ипотеке. Он это уже не в первый раз делает. Речь шла о том, что для решения жилищного вопроса хорошо бы на пару процентов снизить. И все присутствующие, как и раньше в таких случаях, глубокомысленно и важно кивали, дескать, ну конечно же, всё дело именно в этом: если на два процента снизить, то ипотека сразу станет доступна широким массам нуждающихся.
Я в такие моменты чувствую себя как-то неловко: неужели только мне одной мерещится, что основная проблема доступности не только и не столько в этой паре-тройке кредитных процентов, а в самих ценах на жильё, раздутых спекулятивным импульсом второй половины нулевых годов? И, что самое главное, в соотношении этих цен и средних доходов основной массы людей.
Является ли ипотека абсолютным благом? Всё относительно. Такую ипотеку, которая ежемесячно поглощает значительную часть бюджета семьи, я считаю безусловным злом и аналогом крепостного закабаления.
Во-первых, она практически лишает ипотечника возможностей самореализации и свободного выбора жизненного пути. Человек вынужден будет делать не то, к чему он имеет призвание и склонность, а полностью подчинять свою жизнь необходимости регулярно и сполна удовлетворять ипотечный банк. Ему придётся поневоле заниматься только той деятельностью, которая приносит достаточно большой и стабильный доход. Ладно, если бы такая ситуация длилась год-два-пять. Но платить придётся 10-15-20 лет, т.е. лучшие активные годы жизни будут посвящены выплате ипотеки.
Во-вторых, человек будет постоянно находиться под давлением страха потерять работу. Станет ли висящая на нём ипотека стимулировать его на личное развитие, мобильность и профессиональный рост? Не факт. Скорее всего, у очень многих, особенно в регионах, где с хорошей работой дело плохо, долговая тягота превратится в дополнительный фактор застревания на одном месте, послушности, безропотности и всестороннего одобрямса. Такой человек окажется лёгкой добычей для беспринципных работодателей. Именно он, при прочих равных условиях, скорее всего, первым выскажет (ясное дело, совершенно «добровольно») желание работать по 60 часов в неделю.
Я уж не говорю о вынужденном урезании семейного бюджета в части расходов на образование (и своё, и детей), культурный досуг, путешествия, занятия спортом, качественное лечение и прочее.
А ещё надо добавить иррациональный страх лишиться способности работать или хорошо зарабатывать по причине неожиданной болезни или какого-либо несчастного случая. Невротизация налицо. С учётом и без того высокой мужской смертности, всё это не прибавит нашим мужикам здоровья и долголетия. А те женщины, у которых призвание быть просто домохозяйкой и матерью, будут вынуждены в большинстве своём идти работать, иначе, при одной зарплате на семью, ипотеку вряд ли можно будет совместить с достаточно высоким качеством жизни.
В заключение - маленький исторический экскурс.
Я вот была уверена, что ЖСК (жилищно-строительные кооперативы) - изобретение советской эпохи. Оказалось, ничего подобного.
В мемуарах князя К.Н.Голицына (книга интересная сама по себе) обнаружила сведения о том, как решался квартирный вопрос «средним классом» в начале ХХ века, в 1915-1916 гг.
Отец князя Кирилла Николаевича, несмотря на свой громкий титул и принадлежность к известной фамилии, не получил состояния. Как пишет мемуарист, cемья не обладала капиталом, текущим счётом в банке, недвижимостью и прочими источниками независимой жизни. Бюджет всецело строился на заработке отца, который не располагал к роскоши, но давал возможность поддерживать образ жизни интеллигентной семьи среднего достатка.
Отец автора мемуаров служил в Думе в скромной должности старшего делопроизводителя канцелярии. Сначала семья снимала квартиру, обычно из 5-6 комнат. На это уходило до 1/3 заработка, 90-110 рублей (соответственно, доход семьи составлял примерно 300 рублей). Квартиры за эту цену обычно находились довольно далеко от центра города, в верхних этажах доходных домов, окнами выходили во дворы-колодцы.
Наконец было принято решение купить квартиру. И вот почему.
К концу первого десятилетия ХХ века в Петербурге возникла новая форма возведения жилья - кооперативное строительство. Называлось это «Товарищества квартирных собственников». Князь Голицын вступил в одно из четырёх имевшихся на тот момент товариществ. Товарищества были демократичны - вступить мог любой желающий. Общее собрание пайщиков избирало правление, которое руководило работами - как проектными, так и строительными.
Теперь о ценах. Вступительный взнос определялся площадью будущей квартиры и, соответственно, количеством паев. Пай равнялся 1 квадратной сажени - около 4,5 м2. Голицыны приобрели квартиру площадью около 320 м2. В эту площадь входило: 10 жилых комнат (от 15 до 25 м2), большая ванная комната, большая кухня, комната для прислуги, передняя, коридоры и две уборные. Вступительный взнос за эти хоромы составил - 500 рублей. Взносы за небольшие квартиры составляли в среднем 250 рублей.
На вступительные взносы выполнялся рабочий проект и начиналось рытьё котлована. Далее «товарищество» брало ссуду в банке, на выплату которой давался длительный срок. В погашение ссуды пайщики ежемесячно вносили как бы квартирную плату.
В общем, вот такие были при царе-батюшке прогрессивные формы решения квартирного вопроса. Хорошая ведь была схема.
Вот оно как, все-таки решились. Значит, положение с квартирным вопросом было совсем безвыходным. Сначала для молодой пары конструировали различные варианты сложных родственных обменов. Под какие-то социальные программы они не подпадают.
На московскую недвижимость замахиваться не стали. Поэтому предмет ипотеки находится в Подмосковье, причем, довольно далеко от кольцевой. Примерно на таком расстоянии от Москвы обычно заканчиваются ближние загородные особняки и замки для постоянного проживания состоятельной публики и начинаются ближние дачи москвичей среднего достатка. И вот там, среди полей и лесов, но при этом почти что на обочине автотрассы, торчат, как три тополя на Плющихе, многоэтажные корпуса. В одном из них и находится двухкомнатная ячейка, которая после окультуривания при помощи дополнительных денежных вложений станет семейным гнездом для молодой семьи из трёх человек.
…Кстати, почему у нас цикл отделочных работ c нуля в новом доме силами самих жильцов-покупателей называют ремонтом?
Родители сплотили ряды вокруг молодых ипотечников и пообещали твёрдо, что до тех пор, пока есть силы, здоровье и возможности, они будут активно подбрасывать денежные знаки в пасть ипотечного монстра. А по другому и не получится, иначе аспирантуру придётся бросать. Да, собственно, и без аспирантуры ипотека повисает, как удав на шее.
На днях Президент наш Медведев ругался (но не особо сильно) на банки по поводу высоких ставок по ипотеке. Он это уже не в первый раз делает. Речь шла о том, что для решения жилищного вопроса хорошо бы на пару процентов снизить. И все присутствующие, как и раньше в таких случаях, глубокомысленно и важно кивали, дескать, ну конечно же, всё дело именно в этом: если на два процента снизить, то ипотека сразу станет доступна широким массам нуждающихся.
Я в такие моменты чувствую себя как-то неловко: неужели только мне одной мерещится, что основная проблема доступности не только и не столько в этой паре-тройке кредитных процентов, а в самих ценах на жильё, раздутых спекулятивным импульсом второй половины нулевых годов? И, что самое главное, в соотношении этих цен и средних доходов основной массы людей.
Является ли ипотека абсолютным благом? Всё относительно. Такую ипотеку, которая ежемесячно поглощает значительную часть бюджета семьи, я считаю безусловным злом и аналогом крепостного закабаления.
Во-первых, она практически лишает ипотечника возможностей самореализации и свободного выбора жизненного пути. Человек вынужден будет делать не то, к чему он имеет призвание и склонность, а полностью подчинять свою жизнь необходимости регулярно и сполна удовлетворять ипотечный банк. Ему придётся поневоле заниматься только той деятельностью, которая приносит достаточно большой и стабильный доход. Ладно, если бы такая ситуация длилась год-два-пять. Но платить придётся 10-15-20 лет, т.е. лучшие активные годы жизни будут посвящены выплате ипотеки.
Во-вторых, человек будет постоянно находиться под давлением страха потерять работу. Станет ли висящая на нём ипотека стимулировать его на личное развитие, мобильность и профессиональный рост? Не факт. Скорее всего, у очень многих, особенно в регионах, где с хорошей работой дело плохо, долговая тягота превратится в дополнительный фактор застревания на одном месте, послушности, безропотности и всестороннего одобрямса. Такой человек окажется лёгкой добычей для беспринципных работодателей. Именно он, при прочих равных условиях, скорее всего, первым выскажет (ясное дело, совершенно «добровольно») желание работать по 60 часов в неделю.
Я уж не говорю о вынужденном урезании семейного бюджета в части расходов на образование (и своё, и детей), культурный досуг, путешествия, занятия спортом, качественное лечение и прочее.
А ещё надо добавить иррациональный страх лишиться способности работать или хорошо зарабатывать по причине неожиданной болезни или какого-либо несчастного случая. Невротизация налицо. С учётом и без того высокой мужской смертности, всё это не прибавит нашим мужикам здоровья и долголетия. А те женщины, у которых призвание быть просто домохозяйкой и матерью, будут вынуждены в большинстве своём идти работать, иначе, при одной зарплате на семью, ипотеку вряд ли можно будет совместить с достаточно высоким качеством жизни.
В заключение - маленький исторический экскурс.
Я вот была уверена, что ЖСК (жилищно-строительные кооперативы) - изобретение советской эпохи. Оказалось, ничего подобного.
В мемуарах князя К.Н.Голицына (книга интересная сама по себе) обнаружила сведения о том, как решался квартирный вопрос «средним классом» в начале ХХ века, в 1915-1916 гг.
Отец князя Кирилла Николаевича, несмотря на свой громкий титул и принадлежность к известной фамилии, не получил состояния. Как пишет мемуарист, cемья не обладала капиталом, текущим счётом в банке, недвижимостью и прочими источниками независимой жизни. Бюджет всецело строился на заработке отца, который не располагал к роскоши, но давал возможность поддерживать образ жизни интеллигентной семьи среднего достатка.
Отец автора мемуаров служил в Думе в скромной должности старшего делопроизводителя канцелярии. Сначала семья снимала квартиру, обычно из 5-6 комнат. На это уходило до 1/3 заработка, 90-110 рублей (соответственно, доход семьи составлял примерно 300 рублей). Квартиры за эту цену обычно находились довольно далеко от центра города, в верхних этажах доходных домов, окнами выходили во дворы-колодцы.
Наконец было принято решение купить квартиру. И вот почему.
К концу первого десятилетия ХХ века в Петербурге возникла новая форма возведения жилья - кооперативное строительство. Называлось это «Товарищества квартирных собственников». Князь Голицын вступил в одно из четырёх имевшихся на тот момент товариществ. Товарищества были демократичны - вступить мог любой желающий. Общее собрание пайщиков избирало правление, которое руководило работами - как проектными, так и строительными.
Теперь о ценах. Вступительный взнос определялся площадью будущей квартиры и, соответственно, количеством паев. Пай равнялся 1 квадратной сажени - около 4,5 м2. Голицыны приобрели квартиру площадью около 320 м2. В эту площадь входило: 10 жилых комнат (от 15 до 25 м2), большая ванная комната, большая кухня, комната для прислуги, передняя, коридоры и две уборные. Вступительный взнос за эти хоромы составил - 500 рублей. Взносы за небольшие квартиры составляли в среднем 250 рублей.
На вступительные взносы выполнялся рабочий проект и начиналось рытьё котлована. Далее «товарищество» брало ссуду в банке, на выплату которой давался длительный срок. В погашение ссуды пайщики ежемесячно вносили как бы квартирную плату.
В общем, вот такие были при царе-батюшке прогрессивные формы решения квартирного вопроса. Хорошая ведь была схема.