Наспех
Под окнами заасфальтировали новую детскую площадку, по которой немедленно разлилась довольная лужа с многообещающей космической чернотой в середине. У лужи такой вид, как будто площадка предназначена специально для нее. Все смотрят на лужу с большим уважением и аккуратно обходят по краю.
Вечером, уже в темноте, появляется дерзкая девица лет пяти в желтых сапогах до попы и с победным визгом скачет по луже, поднимая брызги до макушек фонарей.
На следующее утро лужа отчетливо съеживается каждый раз, когда мимо нее пробегает ребенок, и поверхность ее идет пугливой рябью.
Гладкий полосатый кот сидит возле прилавка и заинтересованно смотрит на полосатый арбуз, выкатившийся из общей кучи.
- Э! - окликает его черноусый продавец, тоже уловивший сходство. - Иди суда! Я тебя на ломти порэжу!
Кот встает и идет прочь с оскорбленным видом.
- Ай, я пашутил! - сокрушается продавец. - Абидчивый такой, а? Ваган, паймай кота!
- Зачэм? - осведомляется из-за соседнего прилавка Ваган.
- Паймай.
- А! - пренебрежительно машет рукой Ваган.
Усатый продавец сам выбирается из-под навеса и бежит вслед за котом. Кот опасливо косится на него и припускает быстрее.
У меня нет времени наблюдать их погоню.
Но спустя несколько дней я снова прохожу через рыночную площадь.
На прилавке с арбузами развалился полосатый кот и смотрит вокруг властно и придирчиво, как директор рынка. Черноусый продавец взвешивает дыню, и до меня доносится его снисходительный голос:
- Нэт, кот нэ продаеца!
[ещё]На выставке прерафаэлитов подросток лет четырнадцати, похожий на плененного жирафа, нехотя тащится за матерью и ее подругой. Возле Офелии обе замирают.
- Колорит! - выдыхает одна после долгого молчания.
- Сказочный! - подтверждает другая. - Даня, посмотри же!
Даня поднимает взгляд, и вдруг лицо его оживляется.
Мать с подругой удовлетворенно переглядываются. Вот она, сила настоящего искусства!
- Неслабо у нее джакузи заплесневела, - констатирует Даня и топает дальше, наступая себе на шнурки.
Там же, на выставке, семейная пара лет сорока. Жена подолом черной юбки величаво метет пол, тоскующий муж вздыхает и дергает себя за отворот джинсовой куртки.
- Нам нужен экскурсовод, - бубнит он.
- Нам не нужен экскурсовод, - отметает она.
- Нам нужен экскурсовод! - настаивает он.
- Я сама могу водить экскурсии, - напоминает она.
- Нет, нам нужен экскурсовод!
Она сердито оборачивается, испепеляя его взглядом.
- Пусть подробно расскажет, где здесь туалет, бар и выход, - не смущаясь, объясняет супруг.
Молодая мама ведет по музейному коридору за руку девочку лет пяти.
- Мы увидим египетский зал! - вдохновенно обещает она. - Там есть настоящая мумия!
Девочка резко останавливается и ахает:
- Живая?!
В тимирязевском музее возле чучела собаки немолодая приземистая учительница довольно сухо рассказывает об экспонате столпившимся вокруг школьникам.
- А теперь пройдите в следующий зал, - громко распоряжается она, - там вы будете проводить эксперименты вместе с сотрудником музея.
Дети с шумом вываливаются из комнаты.
Учительница отчего-то медлит, и вдруг протягивает руку к засохшей, некрасивой морде и несколько раз беззвучно проводит пальцами по стеклу поглаживающим движением: сверху вниз, сверху вниз, сверху вниз.
В кинотеатре перед началом сеанса мужчина негромко говорит в телефон, косясь на толкающихся рядом двух мальчишек:
- В кино я, в кино. Юлька меня отправила со спиногрызами. Чего? Да я не вдавался, как называется. Что-то типа, что все кругом козлы.
Свет начинает гаснуть, мужчина сворачивает разговор. Через некоторое время на экране появляется название «Гадкий Я».
- А! Наоборот, значит! - бормочет мужчина.
Хрупкая длинноволосая девочка идет под руку с очкариком, очень похожим на Валерку из «Неуловимых Мстителей».
- Ты меня любишь? - решительно спрашивает она.
- Я еще не определился, - говорит мальчик, поправляя очки.
«Правдолюб ты хренов", - думаю я, замедляя шаг и ожидая развязки.
- Врезать бы тебе... - мечтательно тянет девочка, прищурившись.
Мальчик хочет возразить, но врожденная тяга к правде, очевидно, не дает соврать.
- Не исключено, что это поможет, - крайне неохотно признает он.
В саду яблоки попадали в траву и лежат там, золотисто-зеленые, прозрачные, как лампочки.
Кажется, когда начнет смеркаться, они понемногу засияют, раздавая свет сохраненного лета.
Вечером, уже в темноте, появляется дерзкая девица лет пяти в желтых сапогах до попы и с победным визгом скачет по луже, поднимая брызги до макушек фонарей.
На следующее утро лужа отчетливо съеживается каждый раз, когда мимо нее пробегает ребенок, и поверхность ее идет пугливой рябью.
Гладкий полосатый кот сидит возле прилавка и заинтересованно смотрит на полосатый арбуз, выкатившийся из общей кучи.
- Э! - окликает его черноусый продавец, тоже уловивший сходство. - Иди суда! Я тебя на ломти порэжу!
Кот встает и идет прочь с оскорбленным видом.
- Ай, я пашутил! - сокрушается продавец. - Абидчивый такой, а? Ваган, паймай кота!
- Зачэм? - осведомляется из-за соседнего прилавка Ваган.
- Паймай.
- А! - пренебрежительно машет рукой Ваган.
Усатый продавец сам выбирается из-под навеса и бежит вслед за котом. Кот опасливо косится на него и припускает быстрее.
У меня нет времени наблюдать их погоню.
Но спустя несколько дней я снова прохожу через рыночную площадь.
На прилавке с арбузами развалился полосатый кот и смотрит вокруг властно и придирчиво, как директор рынка. Черноусый продавец взвешивает дыню, и до меня доносится его снисходительный голос:
- Нэт, кот нэ продаеца!
[ещё]На выставке прерафаэлитов подросток лет четырнадцати, похожий на плененного жирафа, нехотя тащится за матерью и ее подругой. Возле Офелии обе замирают.
- Колорит! - выдыхает одна после долгого молчания.
- Сказочный! - подтверждает другая. - Даня, посмотри же!
Даня поднимает взгляд, и вдруг лицо его оживляется.
Мать с подругой удовлетворенно переглядываются. Вот она, сила настоящего искусства!
- Неслабо у нее джакузи заплесневела, - констатирует Даня и топает дальше, наступая себе на шнурки.
Там же, на выставке, семейная пара лет сорока. Жена подолом черной юбки величаво метет пол, тоскующий муж вздыхает и дергает себя за отворот джинсовой куртки.
- Нам нужен экскурсовод, - бубнит он.
- Нам не нужен экскурсовод, - отметает она.
- Нам нужен экскурсовод! - настаивает он.
- Я сама могу водить экскурсии, - напоминает она.
- Нет, нам нужен экскурсовод!
Она сердито оборачивается, испепеляя его взглядом.
- Пусть подробно расскажет, где здесь туалет, бар и выход, - не смущаясь, объясняет супруг.
Молодая мама ведет по музейному коридору за руку девочку лет пяти.
- Мы увидим египетский зал! - вдохновенно обещает она. - Там есть настоящая мумия!
Девочка резко останавливается и ахает:
- Живая?!
В тимирязевском музее возле чучела собаки немолодая приземистая учительница довольно сухо рассказывает об экспонате столпившимся вокруг школьникам.
- А теперь пройдите в следующий зал, - громко распоряжается она, - там вы будете проводить эксперименты вместе с сотрудником музея.
Дети с шумом вываливаются из комнаты.
Учительница отчего-то медлит, и вдруг протягивает руку к засохшей, некрасивой морде и несколько раз беззвучно проводит пальцами по стеклу поглаживающим движением: сверху вниз, сверху вниз, сверху вниз.
В кинотеатре перед началом сеанса мужчина негромко говорит в телефон, косясь на толкающихся рядом двух мальчишек:
- В кино я, в кино. Юлька меня отправила со спиногрызами. Чего? Да я не вдавался, как называется. Что-то типа, что все кругом козлы.
Свет начинает гаснуть, мужчина сворачивает разговор. Через некоторое время на экране появляется название «Гадкий Я».
- А! Наоборот, значит! - бормочет мужчина.
Хрупкая длинноволосая девочка идет под руку с очкариком, очень похожим на Валерку из «Неуловимых Мстителей».
- Ты меня любишь? - решительно спрашивает она.
- Я еще не определился, - говорит мальчик, поправляя очки.
«Правдолюб ты хренов", - думаю я, замедляя шаг и ожидая развязки.
- Врезать бы тебе... - мечтательно тянет девочка, прищурившись.
Мальчик хочет возразить, но врожденная тяга к правде, очевидно, не дает соврать.
- Не исключено, что это поможет, - крайне неохотно признает он.
В саду яблоки попадали в траву и лежат там, золотисто-зеленые, прозрачные, как лампочки.
Кажется, когда начнет смеркаться, они понемногу засияют, раздавая свет сохраненного лета.