Ученые о кризисе русской цивилизационной идентичности
Татьяна Викторовна Беспалова - доктор философских наук, кандидат политических наук, доцент кафедры теоретической и прикладной политологии ЮФУ (г. Ростов-на-Дону), экс-руководитель отдела государственной культурной политики Института наследия им. Д.С. Лихачева. Эксперт Федерального агентства по делам национальностей и Совета по делам национальностей при Правительстве г. Москвы.
Валерий Николаевич Расторгуев (род. 1949) - доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой теоретической политологии МГУ имени М. В. Ломоносова, заместитель главного редактора журнала «Трибуна русской мысли», руководитель образовательной программы «Экологическая политика», директор Центра политической аксиологии Государственной академии славянской культуры, член трёх диссертационных советов.
Почётный работник высшего образования РФ, лауреат Премии Правительства РФ в области науки и техники (2006).
«Важно отметить, что дихотомия «русские - нерусские» совершенно по-разному воспринималась и воспринимается в разные моменты исторического развития (или исторической деградации) и разными людьми. Отношение к этим понятиям и образам находится в прямой зависимости от самооценки и личной способности к критическому восприятию навязанных человеку или социальной группе стереотипов, как бытовых, так и научных - не окончательно устоявшихся и вечно конкурирующих парадигм, а также откровенно лженаучных концептуальных схем, рассчитанных разве что на оболванивание. Всё зависит в данном случае от образа «русские», не сгоревшего, как предполагалось идеологами-крематорами, но переплавленного до неузнаваемости в идеологических печах богоборческой и русоборческой диктатуры.
Реконструировать многоходовые и конкурирующие проекты, включенные в реальный политический и исторический процесс, крайне сложно. Но через наплывы времени и событий всё отчетливее проступают основные контуры и даже фазы планов и сценариев разрушения России, которые маниакально претворялись и претворяются в жизнь с использованием колоссальной энергии, невиданных доселе ресурсов (ресурсов самой же России) и патологической жестокости ее насильников. Такие геополитические проекты, изменившие до неузнаваемости человеческий мир на столетия вперед, оставляют кровавый след в череде поколений и не могут уйти в забвение.
История с «перековкой» русского народа и великороссов как его ядра свидетельствует: за необъяснимой вакханалией насилия над народом - физического и морального, экономического и культурного, в том числе языкового, - просматривается единая логика и четкая цель. Можно выделить три основных параллельных, синхронизированных направления (образно говоря, три пласта) этого политического проекта, который на самом деле был не только значительно сложнее и изощренней, но и являлся, как все знают, звеном долгосрочной программы-утопии полного планетарного миропереустройства. Сегодня на смену этой утопии пришли другие утопии-правопреемницы, не менее опасные, о чем мы еще будем говорить. Преемственность подобных программ глобального изменения мира - прежде всего мира внутреннего, то есть самоидентичности - необходимо отслеживать, поскольку проверенные временем палаческие методы устранения препятствий на их пути (а Россия - главное из препятствий) долго еще будут востребованы.
Первое и основное направление было связано с долгосрочными манипуляциями с русским языком и массовым сознанием. В результате был, по сути, изъят из обращения, из сознания и даже подсознания миллионов людей в России - и высокообразованных в том числе - исторически сложившийся адекватный образ и, что особенно важно, самообраз русского народа. Так почти незаметно потерялся исконный смысл слова «русские» - общего имени для граждан России и самоназвания мощного суперэтноса, основу которого, как известно, составляют великороссы, белорусы и малорусы, подавляющая часть которых относила и относит себя к православию. Отсюда, кстати, идет традиционное для исторической России отождествление русских и православных - в узком значении этих слов. Теперь эти значения если и упоминаются, то с отсылкой на процесс естественного обновления языка69 и поправкой «устар.».
Осуществить столь сложную политическую задачу помогла тотальная, ничем и никем не ограниченная власть. Власть над всеми информационными потоками, прессой, образованием и наукой. А также власть над самим языком (соответствующие реформы) и всей литературой - как отечественной, так и мировой, которая была полностью и многократно просеяна и профильтрована, переосмыслена и перекомпонована, «перередактирована», а частично и заново переписана под контролем единого центра. Далеко не каждая страна могла выделить необходимые для такого масштабного и многолетнего деяния денежные, человеческие, интеллектуальные, организационные и иные ресурсы.
Вторая составляющая проекта заключалась в том, чтобы ввести в обиход обновленное до неузнаваемости слово «русские», но уже в совершенно новом значении - как слово-бирку для обозначения одной из ветвей русского народа - великороссов. Смысл фокуса - окончательное вымывание из языка и культурной памяти людей еще живого, реально существующего суперэтноса, который в результате теряет способность осознавать себя как целое и теряет право на жизнь. Эта задача в технологическом плане была попроще, поскольку опиралась на уже проделанную работу, а кроме того, не противоречила традиции и узусу. Дело в том, что большинство великороссов редко использовало это самоназвание, поскольку они считали себя прежде всего русскими, то есть подданными Российской империи и православными, а также не разделяли себя «по русским наречиям». Это еще один, но наиболее распространенный смысловой вариант слова «русские», синонимичный слову «россиянин».
Но и такая синонимия, впрочем, была разрушена сразу после того, как россиянами стали именовать население страны, чтобы не употреблять по назначению подозрительное в политическом плане слово «русские». Даже великорусский язык утратил в самоназвании частичку «велико», а в наши дни некоторые политики стали для пущей осторожности величать его «российским языком». Очевидно, что эта противоестественная оппозиция и предопределила тот факт, что безобидное и абсолютно нейтральное, казалось бы, обращение «дорогие россияне» так резануло «ухо нации», что стало своего рода узнаваемым «авторским концептом», введенным и в политический язык, и в повседневную речь как двусмысленное обозначение обезличенной общности, которой разрешено жить в новых границах. Если бы не было распада страны, то не было бы и такого переосмысления…
При этом великороссы в большинстве своем так и не заметили, что у них отняли этническое самоназвание. Причина в том, что они не только никогда в истории не кичились своим особым положением, но и почти не обращали внимания на этнокультурные отличия - как от «других русских» (применительно к большому, но ныне насильственно разделенному славянскому суперэтносу), так и от других подданных России.
Чтобы объяснить, как удалось совершить подмену, важно обратить внимание на исторические предпосылки, которые облегчали поставленную задачу, а также на общий политический и социокультурный контекст. В этой связи можно напомнить хотя бы о том, что во второй половине ХIХ - в начале ХХ вв. осуществлялись первые масштабные опыты в области «национального конструирования» и, соответственно, искусственного стимулирования интереса народов к своим этническим и национальным корням. Цель экспериментов была прозрачна: найти действенные инструменты вытеснения и разрушения династического принципа политического мироустройства для расчищения «площадки под строительство нового мира».
Великороссов эти эксперименты по понятным причинам почти не коснулись (становление самосознания державообразующей нации только укрепило бы империю, что было несовместимо с «идеалами прогресса» - как пролиберального толка, так и промарксисткого). А если и коснулись, то преимущественно интеллигенции и высших образованных классов, что углубило пропасть между верхними и нижними этажами общества и отчасти предопределило успех февральского и большевистского переворотов. В целях ослабления Российской империи такие выборочные эксперименты ставились с разным успехом над другими народами России: вбить клин, посеять недоверие, разбудить комплексы, зародить надежду местных князьков заполучить в свои руки уже не вотчину, а собственное царство. Теперь, в начале третьего тысячелетия, у них появился шанс войти хотя бы в качестве обслуживающего персонала в клуб персон, определяющих судьбы мира (для плебса подойдет сказка о перспективах вхождения в число избранных цивилизованных народов). А в этом случае цена затеи никакого значения уже не имеет.
Третья манипуляция, осуществленная в несколько приемов, может быть документально воссоздана, потому что потребовала мобилизации сил подавления и раскрутки на полную мощность репрессивного аппарата или, как говорят теперь, «зачистки». Благодаря слаженной работе карательных и «просветительских» органов само слово «великоросс» в целях «социальной профилактики» было, как уже говорилось, фактически вытеснено из общеупотребимого языка. Его штыком выскребли и из всех сусеков массового сознания. Предлог для демонстрации сверхбдительности и нечеловеческой жестокости, с которой истреблялась память о «великорусской гордости» вместе с ее носителями - мнимая угроза зарождения великорусского шовинизма [выделено мной - Е. Ч.]. Современный аналог-страшилка, призванная, вероятно, покончить даже с тем куцым, извращенным и остаточным понятием «русский», которое в советскую эпоху так и не удалось убрать из языка (бывшего великорусского), - так называемая угроза русского фашизма. При этом вольные или невольные крематоры от культуры забывают тот факт, что В.И. Ленин, у которого они берут уроки ненависти к общим идейным врагам, в борьбе за умы и сердца «базового населения» России вовсе не клеймил великодержавные устремления русских, а тонко играл именно на высоких национальных чувствах великороссов. Он именовал их (и себя вкупе с ними) не иначе как «представителями великодержавной нации крайнего востока Европы и доброй доли Азии», которым «неприлично было бы забывать о громадном значении национального вопроса». При этом Ленин клятвенно обещал великороссам не только не вытравлять последнюю память об этом «гордом имени», но и поднять на недосягаемую высоту престиж Великороссии как великой державы: «Мы, великорусские рабочие, - писал будущий вождь, - полные чувства национальной гордости, хотим во что бы то ни стало свободной и независимой, самостоятельной, демократической, республиканской, гордой Великороссии, строящей свои отношения к соседям на человеческом принципе равенства»70. Где оказались те великороссы и та Великороссия после переворота?
Почему нынешнее поколение ярых борцов с мнимой угрозой «русско-великорусского шовинизма-фашизма» отказались от двойной игры, от лести и лживых обещаний? Почему сбросили личину? Растеряли профессионализм, помельчали? Да нет, просто бояться стало некого: дело-то сделано: русские не знают, а некоторые и знать не хотят, что они русские. Скажи, к примеру, украинцу, особенно теперь, после этнически окрашенной гражданской войны, что он русский - не поймет, а «патриот» - так и оскорбится. В его сознании все русские - москали. Да что там украинцы, скажи великороссу, что он великоросс - тоже не поймет, а скажи ему, что он сам не русский, если считает нерусскими других представителей русского народа - так и вовсе слушать перестанет…
Забыл народ собственное имя - и нет народа, как не было. Ушел русский народ с политической карты, ушел из истории, канул в лету. И никому не больно. И некому оплакивать. Чего и кого теперь боятся русофобам? Да они теперь и не русофобы вовсе, а что-то вроде мародеров.
Только слышен стон предков наших, которые молились и умерли за Россию, за русский народ. Ни они, ни святые, в земле Российской просиявшие, не разошлись по своим этническим углам, как это пришлось сделать народам нашим после Беловежской пущи. Может быть, молитвами русских святых вернется та многонациональная Россия, та воистину Святая Русь, которая без единого русского народа себя не мыслила? Но не помешает ли этому возвращению программа выплавки «нации россиян», считающих себя таковыми в строгом соответствии с границами противоестественного, но одобренного «старшим братом» разделения России?»
Цит. по:
Патриотизм и русская цивилизационная идентичность в современном российском обществе / Т.В. Беспалова, В.Н. Расторгуев. М.: Институт наследия, 2017, с. 86-92
© Российский научно-исследовательский институт культурного и природного наследия имени Д.С. Лихачёва, 2017
http://heritage-institute.ru/?books=patriotizm-i-russkaya-tsivilizatsionnaya-identichnost-v-sovremennom-rossijskom-obshchestve-t-v-bespalova-v-n-rastorguev-m-institut-naslediya-2017-224-s