ножки буша и всё всё всё.
Как-то в двадцать пятых числах августа сбежал от работы на городской пляж. И после купания в подостывшем уже к осени водоёме грелся на жарком ещё солнышке, лежа на прогретом сухом покрывале. Обычно на пляжУ тихо. Ну насколько тихо для городского пляжа? Есть фоновый шум, людей много, где-то резвятся дети, однако можно лежать и бездумно смотреть в синее безоблачное небо или дремать, грея спину и бока. Но не в этот раз. В метрах десяти ближе к воде возле пляжных капитальных лежаков встретились два одиночества -- бодрая бабуля и не менее импозантный дедуля. Возраст уже не для секса, но привычки то остались! В общем они быстро познакомились, зацепившись языками, и благожелательно начали общаться, делясь достижениями, опытом и взглядами на жизнь. Вполне сочетающимися, кстати, как инь и янь в известном знаке. То есть в 80-е 90-е они вполне могли бы замутить что-нибудь фривольное на фоне общих интересов, как говорится.
Разговор получался воодушевлённый и достаточно громкий, чтобы, не напрягаясь, оказаться третьим и лишним в их беседе. Менять место возлежания было поздно, пришлось потреблять этот вид развлечения. Пожилая пара сходила окунуться, вернув на время тишину и бездумье, и, когда они опять подошли к своим лежакам, темы немного поменялись, пошли истории из жизни. Дедуля оказался моряком, который в советские времена был мотористом на торговом судне. Он много чего интересного поведал о контрабанде и способах её провоза в позднесоветские времена, о том как их дрючили вояки по какой-то ведомственной принадлежности или пограничники перед отправкой в рейс. О том как они мутили бизнесА на провозе зонтиков или дешёвых автомобильных магнитол, и как все эти бизнесА мгновенно сдулись, когда в СССР и потом России сняли все барьеры по импорту. А дальше разговор пришёл к истории, которую собственно я и хотел пересказать.
Было это в начале 90-х. Все выживали как могли, хапали что могли и делали "прибыль" на всём что покупалось и перепродавалось. Торговый флот, имея свой "жидкий" метр государственной границы, был собственно одним из механизмов и участником этого процесса. В какой-то момент взлетела тема "ножек Буша", то есть по сути ценных отходов штатовской пищевой индустрии.
И вот их судно отправилось в Штаты куда-то в район Мексиканского залива за вожделенным продуктом. Там в порту им погрузили палетированный груз курятины. Если я сейчас правильно помню, это были замороженные до состояния камня коробки по 20 килограмм, уложенные в палеты суммарным весом в три тонны. Распоряжалась погрузкой "г'усская мафия" или братки, то есть люди понятные, простые, но чувствующие своё жизненное превосходство перед лохами с родины. В конце погрузки они с барского плеча определили, что пара палет полностью принадлежат экипажу. То есть такой подарок от "фирмы" за красивые глаза, и команда может делать с ними всё, что только заблагорасудится.
Рейс из США в Ленинград занимал (почему то) от двух недель до месяца, обычно недели три с хвостиком. И кухня морячков "разнообразилась" курятиной во всех видах, на что только у кока хватало фантазии и навыков. Нажирались от пуза. И в какой-то момент начались странности. Конкретно у этого механика на предплечьях и между пальцами стали появляться пузырьки, которые лопались и в силу его работы очень плохо заживали. Масло, всякие техжидкости и пр., и всё это на руках. В итоге ни отмыть руки нормально, ни полечиться. Ну и подобные странности на коже проявились у всей команды. У кого-то на теле, у кого-то на ногах, у кого-то в паху. Врача на тот момент на судне уже не держали, все здоровые, перед рейсом проверялись, предполагалось, что за пару месяцев рейса никто не заболеет так, чтобы понадобилась серьёзная медпомощь. Спасались как могли в силу коллективных знаний по первой медпомощи. В общем когда корабль добрался до Ленинграда и механик попал к врачу со своей проблемой, врач хмыкнул и с ходу спросил: "Ножки Буша? Так аллергия у вас!".
Да, потом как в итоге выяснилось (лет через 15-20), ножки Буша были сами по себе редкостным говном и диверсией. Потому что значительная часть химии, которой в Штатах накачивали бройлеров для усиленно роста и блокировки болезней, скапливалась именно в мясе, коже и жире на ногах. А это гормоны, не медицинские антибиотики и прочая хрень, которыми пичкались цыплята для удешевления производства, включая потом ещё и обработку тушек растворами хлора в немалой концентрации. Такое мясо даже по штатовским нормам было не годно в пищу, то есть являлось отходом производства по сути.
Ещё одним знаковым эпизодом в этой истории был момент, когда один из морячков -- литовский хуторянин -- решил заняться "удорожанием" продукта или удлинением сроков его хранения и по разрешению старпома начал "промышленное" производство тушёнки из этих ножек. Происходило это по ночам на кухне камбузе, когда ничего не готовилось. У него даже был запас банок и дефицитнейших тогда закаточных крышек для всего этого.
Как делается тушёнка, наверное, все более-менее представляют. В банку складывается мясо, соль, специи; долго тушится; сверху ещё заливается жир или обходятся без этого; и полностью горячую банку закатывают. Потом банки ставят долго остывать кверху дном или обычным образом, чем-нибудь накрыв. Понятно, что для стерильности банки отмываются и прокаливаются, крышки провариваются в кипятке, всё делается с соблюдением правил гигиены. То есть внутри банки в момент закатывания не должно оставаться ничего живого, иначе будет бум банке или кирдык потребителю продукта.
Так вот у матроса с хуторским прошлым на третий-четвёртый день закатанные банки с куриной тушёнкой начали взрываться. А воняло то, что разлеталось, хоть святых выноси. После третьей партии банок хуторянину, у которого заело "профессиональную" гордость, полностью директивно запретили этим заниматься. Всем, кому надо, стало очевидно, что тушёнку из этого продукта делать нельзя.
Какая из всего этого мораль? Пищевая индустрия входит в одну из безусловных сфер безопасности, которую _обязано_ обеспечивать государство. Вплоть до того, что для всяких диванных "юристов", "законников" и прочих имбецилов либералов, это должно быть прописано в Конституции страны.
Собственно об этом я и собирался поворчать с некоторыми примерами, один из которых перед вами.
продолжение следует...
___
Ukraino delenda est.
Qui prodiderunt familiam non sunt digni statu.
Разговор получался воодушевлённый и достаточно громкий, чтобы, не напрягаясь, оказаться третьим и лишним в их беседе. Менять место возлежания было поздно, пришлось потреблять этот вид развлечения. Пожилая пара сходила окунуться, вернув на время тишину и бездумье, и, когда они опять подошли к своим лежакам, темы немного поменялись, пошли истории из жизни. Дедуля оказался моряком, который в советские времена был мотористом на торговом судне. Он много чего интересного поведал о контрабанде и способах её провоза в позднесоветские времена, о том как их дрючили вояки по какой-то ведомственной принадлежности или пограничники перед отправкой в рейс. О том как они мутили бизнесА на провозе зонтиков или дешёвых автомобильных магнитол, и как все эти бизнесА мгновенно сдулись, когда в СССР и потом России сняли все барьеры по импорту. А дальше разговор пришёл к истории, которую собственно я и хотел пересказать.
Было это в начале 90-х. Все выживали как могли, хапали что могли и делали "прибыль" на всём что покупалось и перепродавалось. Торговый флот, имея свой "жидкий" метр государственной границы, был собственно одним из механизмов и участником этого процесса. В какой-то момент взлетела тема "ножек Буша", то есть по сути ценных отходов штатовской пищевой индустрии.
И вот их судно отправилось в Штаты куда-то в район Мексиканского залива за вожделенным продуктом. Там в порту им погрузили палетированный груз курятины. Если я сейчас правильно помню, это были замороженные до состояния камня коробки по 20 килограмм, уложенные в палеты суммарным весом в три тонны. Распоряжалась погрузкой "г'усская мафия" или братки, то есть люди понятные, простые, но чувствующие своё жизненное превосходство перед лохами с родины. В конце погрузки они с барского плеча определили, что пара палет полностью принадлежат экипажу. То есть такой подарок от "фирмы" за красивые глаза, и команда может делать с ними всё, что только заблагорасудится.
Рейс из США в Ленинград занимал (почему то) от двух недель до месяца, обычно недели три с хвостиком. И кухня морячков "разнообразилась" курятиной во всех видах, на что только у кока хватало фантазии и навыков. Нажирались от пуза. И в какой-то момент начались странности. Конкретно у этого механика на предплечьях и между пальцами стали появляться пузырьки, которые лопались и в силу его работы очень плохо заживали. Масло, всякие техжидкости и пр., и всё это на руках. В итоге ни отмыть руки нормально, ни полечиться. Ну и подобные странности на коже проявились у всей команды. У кого-то на теле, у кого-то на ногах, у кого-то в паху. Врача на тот момент на судне уже не держали, все здоровые, перед рейсом проверялись, предполагалось, что за пару месяцев рейса никто не заболеет так, чтобы понадобилась серьёзная медпомощь. Спасались как могли в силу коллективных знаний по первой медпомощи. В общем когда корабль добрался до Ленинграда и механик попал к врачу со своей проблемой, врач хмыкнул и с ходу спросил: "Ножки Буша? Так аллергия у вас!".
Да, потом как в итоге выяснилось (лет через 15-20), ножки Буша были сами по себе редкостным говном и диверсией. Потому что значительная часть химии, которой в Штатах накачивали бройлеров для усиленно роста и блокировки болезней, скапливалась именно в мясе, коже и жире на ногах. А это гормоны, не медицинские антибиотики и прочая хрень, которыми пичкались цыплята для удешевления производства, включая потом ещё и обработку тушек растворами хлора в немалой концентрации. Такое мясо даже по штатовским нормам было не годно в пищу, то есть являлось отходом производства по сути.
Ещё одним знаковым эпизодом в этой истории был момент, когда один из морячков -- литовский хуторянин -- решил заняться "удорожанием" продукта или удлинением сроков его хранения и по разрешению старпома начал "промышленное" производство тушёнки из этих ножек. Происходило это по ночам на кухне камбузе, когда ничего не готовилось. У него даже был запас банок и дефицитнейших тогда закаточных крышек для всего этого.
Как делается тушёнка, наверное, все более-менее представляют. В банку складывается мясо, соль, специи; долго тушится; сверху ещё заливается жир или обходятся без этого; и полностью горячую банку закатывают. Потом банки ставят долго остывать кверху дном или обычным образом, чем-нибудь накрыв. Понятно, что для стерильности банки отмываются и прокаливаются, крышки провариваются в кипятке, всё делается с соблюдением правил гигиены. То есть внутри банки в момент закатывания не должно оставаться ничего живого, иначе будет бум банке или кирдык потребителю продукта.
Так вот у матроса с хуторским прошлым на третий-четвёртый день закатанные банки с куриной тушёнкой начали взрываться. А воняло то, что разлеталось, хоть святых выноси. После третьей партии банок хуторянину, у которого заело "профессиональную" гордость, полностью директивно запретили этим заниматься. Всем, кому надо, стало очевидно, что тушёнку из этого продукта делать нельзя.
Какая из всего этого мораль? Пищевая индустрия входит в одну из безусловных сфер безопасности, которую _обязано_ обеспечивать государство. Вплоть до того, что для всяких диванных "юристов", "законников" и прочих имбецилов либералов, это должно быть прописано в Конституции страны.
Собственно об этом я и собирался поворчать с некоторыми примерами, один из которых перед вами.
продолжение следует...
___
Ukraino delenda est.
Qui prodiderunt familiam non sunt digni statu.