Дурдом № 288. Часть 1. Сразу что-то не задалось
В общем, надо рассказать. Будет много специфического занудства. Не читайте, кому неинтересен в принципе выборный процесс.
Поскольку я была членом комиссии с правом совещательного голоса, то есть на мне не было обязанностей по предвыборной работе в комиссии, заранее на свой участок № 288 не приезжала: решила, что познакомлюсь с УИКом в день выборов.
Это была ошибка. Понятно, что я не могла предвидеть, как сложится ситуация на участке. Но я оказалась ко многому не готова из-за того только, что не поинтересовалась, что там за территория, как люди проголосовали в прошлый раз. И главное - кто работает в комиссии.
Утром 4 марта в начале восьмого я была в ДК имени Малунцева. Мой участок расположили на втором этаже, на галерее. Поднялась туда, вошла в открытую комнату рядом с оборудованным участком - в ней обосновались члены УИКа, и я думала тоже оставить в этой комнате верхнюю одежду и переобуться. Меня быстро «вычислили» и вычистили - отправили в гардероб на первый этаж. Гардеробщицы не было, все, кто там раздевался, оставляли свои вещи всё равно что на улице. Но я тоже рискнула - сидеть в тесноте, на плотно придвинутом к соседним стуле с пуховиком за спиной и сапогами под стулом не хотелось, а помещения или хоть какого-то закутка на нашей галерее для наблюдателей и членов УИКа с совещательными голосами не предложили.
Секретарь всё перелистывала в скоросшивателе мультифоры с бумагами - искала вчерашний день: никак не могла найти форму, чтобы вписать меня в комиссию. В итоге своё удостоверение я получила примерно через час работы на участке. А внесли мою фамилию в соответствующий список (как и прочих наблюдателей и совещателей) и того позже.
Вообще, посмотрела, в каком «порядке» у секретаря бумаги. Она в них не ориентировалась совершенно.
Как я догадалась, эта дама впервые работала секретарём УИКа. Также впервые исполняла председательские обязанности наша председательша.
Сначала председатель комиссии показалась тихоголосой - но это она просто тихо говорила. Днём у неё голос прорезался. А вечером она уже верещала на весь ДК.
Нам было с самого начала «указано на наше место». Я несколько раз просила показать мне список членов комиссии, но меня секретарь неизменно посылала. Это не «обязательная часть программы» выборов, однако неплохо было бы знать, с кем ты работаешь вообще-то.
Ещё в комнатке комиссии я видела в руках у председательши папку-скоросшиватель с торчащими из неё листами книги списка избирателей. Это как раз была ситуация непоняток с бумагами секретаря, поэтому я упустила момент поинтересоваться скоросшивателем: списки должны были быть прошиты ещё накануне, и книга в скоросшивателе, возможно, была первым нарушением, замеченным мною на участке. Прохлопала ушами, чего уж там.
Всего наблюдателей и членов комиссии с совещательным (их обычно тоже садят с наблюдателями) было человек 15: кто-то приходил и уходил, кто-то сидел весь день и ночь. Не знаю, кому нужно, чтобы такая толпа народу наблюдала за одним участком, если они дублировали работу друг друга и не выполняли необходимых действий. Например, отмечали явку сразу трое. Я бы доверила это коммунистам (у них всегда удобные таблицы, и они работают на выборах очень добросовестно), а остальным предложила бы следить за кабинками (чтобы не заходили по двое) и направлять избирателей к выходу (все стремились от урн вернуться к входу, где всё время скапливались ожидающие выдачи бюллетеней, а к выходу в то же время можно было спокойно пройти сразу от урн, по другой стороне галереи). Да и вообще много за чем нужно было следить.
От «СР» наблюдателем со мной работала молодая девчонка Юля. А в комиссии членом с решающим голосом был парень по имени Андрей. Юля уже работала наблюдателем. Андрей первый раз оказался на выборах, сразу - с решающим голосом, но «забыл» пройти обучение и самостоятельно не поинтересовался, что это за выборы вообще.
До начала работы нам на стол поставили переносные урны, показали, что они пустые, начали опечатывать. И тут я замечаю, что на участке уже находятся избиратели, причём они уже получают у членов комиссии бюллетени. Снося на пути стулья и вещи коллег, я выскочила из-за нашего стола и рванула к столу регистраторов:
- Участок ещё не открыт! Урны не опечатаны! Почему вы выдаёте документы?
Председательша стояла рядом и обалдело смотрела на меня. Я стала выгонять избирателей - более или менее вежливо, правда. Просила подождать несколько минут. Люди возражали: «Нам на работу!» Но я настояла.
Наконец урны опечатаны, и нам объявили, что участок открыт.
Не слышала, чтобы объявляли о числе избирателей и количестве полученных бюллетеней. Одна из девочек-наблюдателей от «ЕР» мне потом сказала, что председатель объявляла про избирателей (когда?), а количество бюллетеней этой девочке назвала уже я - специально поинтересовалась у председательши.
Из комиссии вообще трудно было что-либо вытянуть. Нас только отгоняли и требовали, чтобы мы находились исключительно за поставленным нам столом.
Конфликты начались сразу. Мелкие нарушения сыпались одно за другим. Если б знать, что у нас весь день будет в скандалах, я бы начала писать жалобы ещё до открытия участка - сразу же о начале выдачи бюллетеней до опечатывания урн. Но мне до этого ни разу не приходилось иметь дело с завершёнными жалобами: на прошлых выборах только я начала писать жалобу после устных предупреждений о нарушении, как председатель быстренько позвонил своему куратору и тут же нарушение устранил.
В общем, нам было велено сидеть и не высовываться. Я поначалу как бы даже была не против. Писала записки в ЖЖ и твиттер. Смоталась к дому - проголосовала - и вернулась. Размеренно, спокойно. Толпа же наблюдателей!
Было, кстати, нарушение со стороны кандидата в депутаты Гуселетова: он выставил возле ДК свой рекламный штендер. Гуселетов вообще какой-то оторванный. Ему бы не в депутаты рваться, а наблюдателем в нашей комиссии поработать - вот был бы качественный тролль для малунцевских!
На участок приезжали уже и кандидаты: тот же Гуселетов был пару раз, появился Тищенко. Аронов, говорят, кого-то там внизу кормил бесплатными булками, но я не видела этого, иначе бы немедленно сообщила в свой штаб.
Председательше будто нечего было делать: она курсировала перед нашим столом, направляя и перенаправляя потоки избирателей. Она же следила за кабинками. Если кто-то из наблюдателей вставал и направлялся поближе к столу регистраторов, его одёргивали и требовали сесть на место.
- Вот ваше место! - как мне надоела эта фраза на участке!
Наблюдатели оказались в гетто.
От штаба кандидата в президенты Прохорова наблюдателем работала девушка по имени Полина. Я на неё обратила внимание, потому что она с первых минут своего появления на участке требовала всего, что касалось прописанной процедуры организации работы на избирательном участке. Поскольку нам с Юлей нашим штабом не были предоставлены бланки жалоб, а шпаргалка наша по муниципальным выборам была составлена по законодательству Ленинградской области, я договорилась с Полиной, что она нам поможет в случае чего: у неё все необходимые бумаги, включая отличную дорожную карту наблюдателя, были.
Очень внимательная Юля заметила: к одной из регистраторш постоянно выстраиваются очереди, а другие особо не напрягаются. Только мы двинулись к столу, чтобы попытаться понять происходящее, - на нас налетела председатель, стала требовать вернуться «на своё место». Мы поначалу не хотели портить отношения, но стали смотреть во все глаза. Действительно, сидящая на книге № 2 регистраторша работала не поднимая головы. Ещё две книги были заняты больше, чем другие, но заметно меньше второй. Оставшиеся две и дополнительный список популярностью у избирателей не пользовались.
Продолжение следует.
Поскольку я была членом комиссии с правом совещательного голоса, то есть на мне не было обязанностей по предвыборной работе в комиссии, заранее на свой участок № 288 не приезжала: решила, что познакомлюсь с УИКом в день выборов.
Это была ошибка. Понятно, что я не могла предвидеть, как сложится ситуация на участке. Но я оказалась ко многому не готова из-за того только, что не поинтересовалась, что там за территория, как люди проголосовали в прошлый раз. И главное - кто работает в комиссии.
Утром 4 марта в начале восьмого я была в ДК имени Малунцева. Мой участок расположили на втором этаже, на галерее. Поднялась туда, вошла в открытую комнату рядом с оборудованным участком - в ней обосновались члены УИКа, и я думала тоже оставить в этой комнате верхнюю одежду и переобуться. Меня быстро «вычислили» и вычистили - отправили в гардероб на первый этаж. Гардеробщицы не было, все, кто там раздевался, оставляли свои вещи всё равно что на улице. Но я тоже рискнула - сидеть в тесноте, на плотно придвинутом к соседним стуле с пуховиком за спиной и сапогами под стулом не хотелось, а помещения или хоть какого-то закутка на нашей галерее для наблюдателей и членов УИКа с совещательными голосами не предложили.
Секретарь всё перелистывала в скоросшивателе мультифоры с бумагами - искала вчерашний день: никак не могла найти форму, чтобы вписать меня в комиссию. В итоге своё удостоверение я получила примерно через час работы на участке. А внесли мою фамилию в соответствующий список (как и прочих наблюдателей и совещателей) и того позже.
Вообще, посмотрела, в каком «порядке» у секретаря бумаги. Она в них не ориентировалась совершенно.
Как я догадалась, эта дама впервые работала секретарём УИКа. Также впервые исполняла председательские обязанности наша председательша.
Сначала председатель комиссии показалась тихоголосой - но это она просто тихо говорила. Днём у неё голос прорезался. А вечером она уже верещала на весь ДК.
Нам было с самого начала «указано на наше место». Я несколько раз просила показать мне список членов комиссии, но меня секретарь неизменно посылала. Это не «обязательная часть программы» выборов, однако неплохо было бы знать, с кем ты работаешь вообще-то.
Ещё в комнатке комиссии я видела в руках у председательши папку-скоросшиватель с торчащими из неё листами книги списка избирателей. Это как раз была ситуация непоняток с бумагами секретаря, поэтому я упустила момент поинтересоваться скоросшивателем: списки должны были быть прошиты ещё накануне, и книга в скоросшивателе, возможно, была первым нарушением, замеченным мною на участке. Прохлопала ушами, чего уж там.
Всего наблюдателей и членов комиссии с совещательным (их обычно тоже садят с наблюдателями) было человек 15: кто-то приходил и уходил, кто-то сидел весь день и ночь. Не знаю, кому нужно, чтобы такая толпа народу наблюдала за одним участком, если они дублировали работу друг друга и не выполняли необходимых действий. Например, отмечали явку сразу трое. Я бы доверила это коммунистам (у них всегда удобные таблицы, и они работают на выборах очень добросовестно), а остальным предложила бы следить за кабинками (чтобы не заходили по двое) и направлять избирателей к выходу (все стремились от урн вернуться к входу, где всё время скапливались ожидающие выдачи бюллетеней, а к выходу в то же время можно было спокойно пройти сразу от урн, по другой стороне галереи). Да и вообще много за чем нужно было следить.
От «СР» наблюдателем со мной работала молодая девчонка Юля. А в комиссии членом с решающим голосом был парень по имени Андрей. Юля уже работала наблюдателем. Андрей первый раз оказался на выборах, сразу - с решающим голосом, но «забыл» пройти обучение и самостоятельно не поинтересовался, что это за выборы вообще.
До начала работы нам на стол поставили переносные урны, показали, что они пустые, начали опечатывать. И тут я замечаю, что на участке уже находятся избиратели, причём они уже получают у членов комиссии бюллетени. Снося на пути стулья и вещи коллег, я выскочила из-за нашего стола и рванула к столу регистраторов:
- Участок ещё не открыт! Урны не опечатаны! Почему вы выдаёте документы?
Председательша стояла рядом и обалдело смотрела на меня. Я стала выгонять избирателей - более или менее вежливо, правда. Просила подождать несколько минут. Люди возражали: «Нам на работу!» Но я настояла.
Наконец урны опечатаны, и нам объявили, что участок открыт.
Не слышала, чтобы объявляли о числе избирателей и количестве полученных бюллетеней. Одна из девочек-наблюдателей от «ЕР» мне потом сказала, что председатель объявляла про избирателей (когда?), а количество бюллетеней этой девочке назвала уже я - специально поинтересовалась у председательши.
Из комиссии вообще трудно было что-либо вытянуть. Нас только отгоняли и требовали, чтобы мы находились исключительно за поставленным нам столом.
Конфликты начались сразу. Мелкие нарушения сыпались одно за другим. Если б знать, что у нас весь день будет в скандалах, я бы начала писать жалобы ещё до открытия участка - сразу же о начале выдачи бюллетеней до опечатывания урн. Но мне до этого ни разу не приходилось иметь дело с завершёнными жалобами: на прошлых выборах только я начала писать жалобу после устных предупреждений о нарушении, как председатель быстренько позвонил своему куратору и тут же нарушение устранил.
В общем, нам было велено сидеть и не высовываться. Я поначалу как бы даже была не против. Писала записки в ЖЖ и твиттер. Смоталась к дому - проголосовала - и вернулась. Размеренно, спокойно. Толпа же наблюдателей!
Было, кстати, нарушение со стороны кандидата в депутаты Гуселетова: он выставил возле ДК свой рекламный штендер. Гуселетов вообще какой-то оторванный. Ему бы не в депутаты рваться, а наблюдателем в нашей комиссии поработать - вот был бы качественный тролль для малунцевских!
На участок приезжали уже и кандидаты: тот же Гуселетов был пару раз, появился Тищенко. Аронов, говорят, кого-то там внизу кормил бесплатными булками, но я не видела этого, иначе бы немедленно сообщила в свой штаб.
Председательше будто нечего было делать: она курсировала перед нашим столом, направляя и перенаправляя потоки избирателей. Она же следила за кабинками. Если кто-то из наблюдателей вставал и направлялся поближе к столу регистраторов, его одёргивали и требовали сесть на место.
- Вот ваше место! - как мне надоела эта фраза на участке!
Наблюдатели оказались в гетто.
От штаба кандидата в президенты Прохорова наблюдателем работала девушка по имени Полина. Я на неё обратила внимание, потому что она с первых минут своего появления на участке требовала всего, что касалось прописанной процедуры организации работы на избирательном участке. Поскольку нам с Юлей нашим штабом не были предоставлены бланки жалоб, а шпаргалка наша по муниципальным выборам была составлена по законодательству Ленинградской области, я договорилась с Полиной, что она нам поможет в случае чего: у неё все необходимые бумаги, включая отличную дорожную карту наблюдателя, были.
Очень внимательная Юля заметила: к одной из регистраторш постоянно выстраиваются очереди, а другие особо не напрягаются. Только мы двинулись к столу, чтобы попытаться понять происходящее, - на нас налетела председатель, стала требовать вернуться «на своё место». Мы поначалу не хотели портить отношения, но стали смотреть во все глаза. Действительно, сидящая на книге № 2 регистраторша работала не поднимая головы. Ещё две книги были заняты больше, чем другие, но заметно меньше второй. Оставшиеся две и дополнительный список популярностью у избирателей не пользовались.
Продолжение следует.