Важнейшее решение Страсбургского Суда
10 января Европейский Суд по правам человека принял важнейшее решение о системной проблеме в нашей стране - о бесчеловечных условиях содержания в следственных изоляторах в России. Это не просто очередное решение по отдельной жалобе. Проанализировав около девяноста решений по вопросу бесчеловечных условий содержания в российских СИЗО, принятых Судом с 2002 года и отметив, что еще более 250 сходных дел ожидают своего рассмотрения, Суд пришел к выводу, что в России условия содержания не признанных виновными заключенных, находящихся под следствием и судом, являются недопустимыми, жестокими, бесчеловечными и унижающими, а в российской правовой системе отсутствуют средства защиты, которые могли бы предотвратить нарушение права на защиту от бесчеловечного обращения или обеспечить надлежащую компенсацию, если такое нарушение уже произошло. Суд обязал российские власти в течение 12 месяцев принять действенные меры по прекращению этого грубейшего и системного нарушения прав человека. Это очень важное решение и большая победа российских юристов, занимающихся в Европейском Суде делами российских заявителей. Один из самых блестящих российских адвокатов, занимающийся делами в сфере прав человека, ведущий десятки таких дел в Страсбурге и добившийся этого важнейшего решения Суда - Каринна Москаленко, руководитель Центра содействия международной защите. Читайте статью Каринны Москаленко о значении этого решения.
Пилотное
Каринна Москаленко
11 января 2012 г.
http://echo.msk.ru/blog/karina_moskalenko/847629-echo/#comments
Вчера первый рабочий день в России ознаменовался вынесением пилотного решения по российскому делу в Европейском Суде, решения, которое должно прогреметь как набат для российской власти, для всех заключенных следственных изоляторов и, смею надеяться, всех людей доброй воли.
В этом решении Суд констатировал, что в России нет никаких эффективных средств правовой защиты от бесчеловечных унижающих условий содержания в следственных изоляторах. Суд признал, что это системная, глубинная, структурная проблема. И он, Суд, уже не может ограничиться одной лишь констатацией факта - признать нарушение и обязать выплатить заявителю компенсацию. В этом случае Суд превратился бы в бессильного и столь же бесполезного регистратора, который лишь устанавливает нарушения, но не имеет силы (власти? возможности? компетенции?) остановить практику этих нарушений прав человека, одних из самых серьезных - тех, которые относятся к категории абсолютных прав.
Этот вывод о системном характере нарушений Суд сделал, проанализировав около девяноста решений по вопросу бесчеловечных условий содержания в российских СИЗО, принятых Судом с 2002 года, когда эта проблема впервые была отражена в решении Суда по делу Валерия Калашникова. Все эти дела перечислены в нынешнем решении Суда, как база для окончательного вывода о системном характере нарушений. Суд отметил, и это еще более значимо, что более 250 сходных дел еще ожидают своего рассмотрения.
Что же это за явление такое, настолько нетерпимое, что Суд должен был вынести пилотное решение, обязав российские власти в течение 12 месяцев принять действенные меры к прекращению этого «ада на земле» (по жесткому определению советского диссидента Валерия Абрамкина).
Суд признал нарушение статей 3 и 13 Европейской Конвенции, иными словами, пришел к выводу, что в России условия содержания заключенных, находящихся под следствием и под судом, являются недопустимыми, жестокими, бесчеловечными и унижающими, а в российской правовой системе отсутствуют средства защиты, которые могли бы предотвратить нарушение права на защиту от бесчеловечного обращения или обеспечить надлежащую компенсацию, если такое нарушение уже произошло.
Унижения, боль от собственного бессилия, незащищенности… Почему система столь жестока именно к тем, кто находится в СИЗО, и по закону считается невиновным, поскольку не признан судом виновным? В моем понимании - это одно из самых отвратительных наследий советской системы.
Перед этой бедой все равны, от нее не спрячешься. Никто из тех, кто обвинен в совершении преступления (обоснованно или необоснованно), и чья вина не была установлена вступившим в законную силу решением суда, но кто уже помещен в СИЗО - никто не спасется от этой репрессивной машины, этой жестокой системы подавления. Любой в этой ситуации оказывается бесправным зернышком в жерновах российской пенитенциарной системы, будь то самый первый российский заявитель, Валерий Калашников, участвовавший в слушании своего дела в Европейском Суде, в 2001 году приехавший в Страсбург из далекого Магадана, или самый знаменитый российский узник - Михаил Ходорковский, или никому не известный Сергей Ананьев из Смоленска, чье имя дало название этому пилотному делу - все они испытали на себе унижающие, жестокие, бесчеловечные условия в камерах тюрем предварительного содержания. Этими тремя делами и еще десятками подобных дел на протяжении долгих лет занимались и опытные, и молодые юристы нашего Центра, и даже совсем юные студенты. Многие в Центре считают ведение этих дел приоритетной задачей, и вот результат - проблема понята, сигнал воспринят, поставлены конкретные задачи, ограничены сроки, и дальше включается процедура Комитета Министров. А наша задача, как представителей заявителей, выигравших дела в Европейском Суде, на этом не заканчивается, мы должны проследить за тем, чтобы правительство занялось реальным исправлением ситуации, чтобы власть не рисовала Комитету Министров потемкинские деревни и не ограничилась полумерами, как это происходит со времен дела Калашникова. Благо, 14-ый Протокол к Конвенции, который российские власти так долго и так эффективно блокировали, теперь дает большие возможности для кардинальных изменений существующей практики в порядке исполнения решений Европейского Суда.
Несомненно, вчерашнее решение - это приговор российской тюремной системе. Но это одновременно и первый луч света, это - как точно поставленный диагноз - первый шаг на пути к выздоровлению!
Пилотное
Каринна Москаленко
11 января 2012 г.
http://echo.msk.ru/blog/karina_moskalenko/847629-echo/#comments
Вчера первый рабочий день в России ознаменовался вынесением пилотного решения по российскому делу в Европейском Суде, решения, которое должно прогреметь как набат для российской власти, для всех заключенных следственных изоляторов и, смею надеяться, всех людей доброй воли.
В этом решении Суд констатировал, что в России нет никаких эффективных средств правовой защиты от бесчеловечных унижающих условий содержания в следственных изоляторах. Суд признал, что это системная, глубинная, структурная проблема. И он, Суд, уже не может ограничиться одной лишь констатацией факта - признать нарушение и обязать выплатить заявителю компенсацию. В этом случае Суд превратился бы в бессильного и столь же бесполезного регистратора, который лишь устанавливает нарушения, но не имеет силы (власти? возможности? компетенции?) остановить практику этих нарушений прав человека, одних из самых серьезных - тех, которые относятся к категории абсолютных прав.
Этот вывод о системном характере нарушений Суд сделал, проанализировав около девяноста решений по вопросу бесчеловечных условий содержания в российских СИЗО, принятых Судом с 2002 года, когда эта проблема впервые была отражена в решении Суда по делу Валерия Калашникова. Все эти дела перечислены в нынешнем решении Суда, как база для окончательного вывода о системном характере нарушений. Суд отметил, и это еще более значимо, что более 250 сходных дел еще ожидают своего рассмотрения.
Что же это за явление такое, настолько нетерпимое, что Суд должен был вынести пилотное решение, обязав российские власти в течение 12 месяцев принять действенные меры к прекращению этого «ада на земле» (по жесткому определению советского диссидента Валерия Абрамкина).
Суд признал нарушение статей 3 и 13 Европейской Конвенции, иными словами, пришел к выводу, что в России условия содержания заключенных, находящихся под следствием и под судом, являются недопустимыми, жестокими, бесчеловечными и унижающими, а в российской правовой системе отсутствуют средства защиты, которые могли бы предотвратить нарушение права на защиту от бесчеловечного обращения или обеспечить надлежащую компенсацию, если такое нарушение уже произошло.
Унижения, боль от собственного бессилия, незащищенности… Почему система столь жестока именно к тем, кто находится в СИЗО, и по закону считается невиновным, поскольку не признан судом виновным? В моем понимании - это одно из самых отвратительных наследий советской системы.
Перед этой бедой все равны, от нее не спрячешься. Никто из тех, кто обвинен в совершении преступления (обоснованно или необоснованно), и чья вина не была установлена вступившим в законную силу решением суда, но кто уже помещен в СИЗО - никто не спасется от этой репрессивной машины, этой жестокой системы подавления. Любой в этой ситуации оказывается бесправным зернышком в жерновах российской пенитенциарной системы, будь то самый первый российский заявитель, Валерий Калашников, участвовавший в слушании своего дела в Европейском Суде, в 2001 году приехавший в Страсбург из далекого Магадана, или самый знаменитый российский узник - Михаил Ходорковский, или никому не известный Сергей Ананьев из Смоленска, чье имя дало название этому пилотному делу - все они испытали на себе унижающие, жестокие, бесчеловечные условия в камерах тюрем предварительного содержания. Этими тремя делами и еще десятками подобных дел на протяжении долгих лет занимались и опытные, и молодые юристы нашего Центра, и даже совсем юные студенты. Многие в Центре считают ведение этих дел приоритетной задачей, и вот результат - проблема понята, сигнал воспринят, поставлены конкретные задачи, ограничены сроки, и дальше включается процедура Комитета Министров. А наша задача, как представителей заявителей, выигравших дела в Европейском Суде, на этом не заканчивается, мы должны проследить за тем, чтобы правительство занялось реальным исправлением ситуации, чтобы власть не рисовала Комитету Министров потемкинские деревни и не ограничилась полумерами, как это происходит со времен дела Калашникова. Благо, 14-ый Протокол к Конвенции, который российские власти так долго и так эффективно блокировали, теперь дает большие возможности для кардинальных изменений существующей практики в порядке исполнения решений Европейского Суда.
Несомненно, вчерашнее решение - это приговор российской тюремной системе. Но это одновременно и первый луч света, это - как точно поставленный диагноз - первый шаг на пути к выздоровлению!