"Судьба сеятеля". Окончание
Тесей крякнул, словно бы забава, предложенная собеседником как-то нарушала его планы, однако ж сам первый пошел в направлении храма Прозерпины. Там, под портиком, который с непринужденной грацией поддерживали теменем кариатиды, в привычно величественной позе стояла Фортуна. Она только что раздала консультации и утешения душам, обреченным на перевоплощение. Богиня уже отпустила своих слушательниц - на удивление, с женскими тенями никогда не возникало такой мороки, препирательств, споров как с тенями мужчин в храме Плутона. Женщины рождались воодушевленные перспективой выйти замуж за этих клерков, столоначальников, работников сферы обслуживания (культуры, просвещения), рабочих и люмпенов, тунеядцев и алкоголиков, галдевших на ступенях Плутонова храма. И, хотя каждая жизнь, проживаемая душой женщины, была на внешний взгляд мало в чем отлична от прежней, женская душа была убеждена, что приобрела новый опыт, который поможет ей в будущих воплощениях. Может быть, поэтому женщины редко выходили на берег Леты, опасаясь, что река забвения может дурно повлиять на их путь…
Желая несколько облегчить работу инструкторов по мужским реинкарнациям, Фортуна обычно задерживалась, принимая на себя хлопоты по увещеванию строптивых душ, обремененных просьбами и жалобами. И просьбы, и жалобы недовольные духи тотчас забывали, покинув подземный предел, но не будь этой богини рядом в тревожный час прощанья с преисподней, какой бы поднялся галдеж и вопли! Это был бы форменный бунт, ибо каждый счел свою жизненную перспективу мошеннически навязанной, поддельной и худшей, чем у прочих. Впрочем, даже мужские души редко докучали Фортуне (им достаточно было сознания, что у них есть право к ней обратиться), и тем заметнее становились постоянные посетители, из которых наиболее уязвимой для насмешников целью был упомянутый Арепо.
В Эребе источником вечной тьмы является тень от Солнца, еще до начала времен отделенная от светлой его части. Естественно, что предметы, ставшие на пути тьмы, отбрасывают слабый отсвет. В этом бледном свете спрятались Тесей и Минотавр, затем чтобы развеять скуку подслушиванием.
Душа Арепо топталась вокруг Судьбы в попытках оказаться с ней визави - ведь чтобы Судьба улыбнулась тебе, надо встретиться с ней лицом к лицу. Эта задача непроста, ведь Фортуна неосязаема - ее невозможно ухватить, удержать или ответно ударить, получив от нее удар. Душа сеятеля уже битый час кружила подле этой зыбкой, прозрачной божественной субстанции, но все еще не была уверена, что стоит на пути богини, а не дышит ей в спину. Сколь многие гордецы числили себя ее баловнями, полагая, что узрели ее милостивое лицо, в то время как ее лицо попросту просвечивало сквозь затылок. Арепо в конце концов склонился к мысли, что бродя вокруг да около Судьбы, он нет-нет, да мелькнет в поле ее зрения, пусть даже не ведая о том.
- Великая богиня, - в который раз начал он, - неспроста все кличут тебя переменчивой, ибо ты одна можешь отменить твой же, для всех незыблемый закон… Молю тебя, даруй мне свою милость, измени предначертанную мне участь…
- Ну, Арепо, - врастяг отвечала Судьба, очевидно утомленная собеседником, - ну причем здесь я? Слухи про мое всесилие очень, очень преувеличены. Я уже давно никаких новых биографий не придумываю, вообще, я теряю творческую форму... Я же сколько раз говорила тебе, что надо самому проявлять инициативу, что ты кузнец своей доли и все такое…
- Ну сделай меня хотя бы кузнецом!..
- Ты уже был кузнецом, - бегло заглянула Фортуна в Книгу, развернув свиток, как казалось, на случайно месте.
- И что же?..
- Ты был силачом, одной рукой поднимал наковальню, одержал победу в Истмийских играх. Но все остальное ты делал очень неважно, кузнец из тебя, ты прости, конечно, как из собачьего хвоста сито.
- И что?
- Вот тебе и пришлось под старость крутить жернов на мельнице. Все приезжие удивлялись, почему ты продаешь свою мощь за гроши, и почему бы тебе не выучиться на кузнеца… Жизнь прожил несчастливую, зато долгую. А я тебе говорила, что человек создан для счастья, как…
- Богиня, но дай ты и мне хоть раз вкусить простого счастья простой жизни… Если я так тоскую по счастью, значит, оно все-таки возможно?..
- Арепо! Это дешевый шантаж! Я уже давала тебе шанс. Ты целую жизнь был счастлив - согласись, это мало кто себе позволяет. Ты был сельским дурачком, ко всем задирался и тебя посадили на цепь… Ну, к жернову приковали...
Богиня шуршала свитком, выискивая сведения об Арепо.
- И это счастье! - всплеснул руками сеятель, - хоть бы что нового! Надо мной смеются и на земле и под землей, и зовут меня этим дурацким именем Арепо, которым никого больше не назовут. Еще бы! Какая мать захочет сыну моей судьбы! - мелодраматично возопи Арепо, в трагической позе делая очередной круг.
- Ну, знаешь, это от меня не зависит. Когда ты хотел быть богатым и знаменитым, я сделала тебя тираном Ниневии, и звали тебя Вихриснежныекрутябанапал. И чем это обернулось? - задала вопрос Судьба.
- Чем? - ответил вопросом Арепо.
- Тем, что тебя низложили и отправили в каменоломню крутить колеса. И прозвали тебя…
- Арепо! - промычало нечто из-за угла храма, после чего еще можно было расслышать глупое хихиканье и что-то вроде ржания в получеловеческом, полузверином звучании. На дороге к реке мелькнуло два быстро удаляющихся огонька.
- Ну вот, опять Тесей с Минотавром встретились… Ох, не кончится это добром… - покачала головой Фортуна.
- А это никогда не заканчивается добром! - не без язвительности вставил свое Арепо, взбешенный выходкой распоясавшихся духов. - Они опять пошли к Лете. Налижутся до беспамятства, и пошло-поехало…
- Вот и ты бы с ними сходил. Выпили бы водички, позабыли бы все несчастья…
- Э, нет!.. Это они свои несчастья забудут. А мои несчастья они мне всегда рады напомнить.
- Ну какие твои несчастья?.. Жизнь как жизнь… У тебя все есть, чтобы быть счастливым…
- Кроме счастья!
- А ты клянешь судьбу… Я-то тут причем?
Арепо недоумевал. Фортуна, наконец, посмотрела ему в глаза.
- Эх вы, мальчишки, мальчишки… Вечно-то вы хотите прожить необыкновенно, да только живете не как хотите, а как привыкли… Мальчишки!.. - вздохнула она, начиная потихонечку растворяться в знак окончания аудиенции.
Она все мурлыкала «мальчишки, мальчишки», теряя очертания и превращаясь просто в зеленый огонек, вроде тех, что мы видим на экране, выключая телевизор. Сквозь нее уже отчетливо были видны мраморные кариатиды, легко несущие поверх прически всю тяжесть антаблемента. И в этом была вся их мраморная жизнь - нести эту тяжесть, а они стояли так достойно, изящно и непринужденно, словно на них давила не каменная кровля, а корзинка с бельем или кувшин, и эта ноша им нисколько не в тягость, потому что скоро конец дороге, и они устало снимут эту корзину, этот кувшин, утомленно улыбнутся, и начнется совсем другая жизнь.
- Подожди, послушай, - крикнул взволнованный дух зеленому огоньку, - если я тебя попрошу еще раз… Может, последний… ты поможешь мне? Ты сделаешь так, как я прошу?
- Охохонюшки, - прозвучало изнутри огонька, - уж куда деваться - сделаю…
- Но ведь ты же не знаешь еще…
- Что бы ты такого хотел, чтобы я не знала? - улыбаясь, мерцал огонек.
- Но ты сделаешь точно, как я прошу? Ты же вечно все путаешь и постоянно ошибаешься! - сокрушенно уронил руки Арепо.
След от огонька еще мгновение оставался в памяти его глаза.
- Я вечно все путаю. Но я никогда - не ошибаюсь.
Огонек погас.
* * *
Сложно сказать, сколько прошло времени, так как в мрачном Эребе, где в вечности бледнеют отторгнутые от дневного света души, не отсчитываются часы, так что двадцать лет прошло, или тридцать-сорок, вид подземного мира остается прежним. Все так же, свернув с Елисейских полей, движутся, спускаясь к реке, наши старые знакомые, которые только что познакомились друг с другом.
- Ничего, сейчас дерябнем по стаканчику, и вашу меланхолию как корова языком слизнет, не при вас будь сказано, - болтливо докучает душа героя человекобыку. Тот угрюм, под призрачными глазами залегли призрачные мешки. Дух Тесея, напротив, взбудоражен, многословен, его призрачные руки трясутся.
- Я много не буду, - буркает Минотавр.
- А я много и не предлагаю. Я же говорю - по стакашке дерябнем…
- Я, последнее время, когда закладываю, то меня что-то всё бесить начинает. Особенно девушки. В красных пеплосах. Вот если просто девушки - еще ничего, а вот когда в красном… и оно еще так на ней - туда-сюда колышется… Я прямо сам не свой. Так бы и пырнул ее…
- Это ничего, ничего… - миролюбиво подхватывает Тесей, - это все забудется, это в вас голос прошлого говорит… давнего прошлого… дикой природы…
- Или недавнего прошлого, - проницательно буркает Минотавр, мрачно встряхивая ушами.
- Здесь у нас все живут мирно… это и ваша судьба… историческая… Ведь вас, что ни говори, приручили… да… Вот скажите, когда вы последний раз видели дикую корову?
Минотавр угрюмо молчит полстадия (ок. 70 м - прим. автора).
- Тогда же, когда ты видел ручного быка, - запоздало буркает он и останавливается подле портика кариатид у храма Прозерпины. Найдя удобную ступеньку, чудовище принимается методично натачивать рога, изнуряя собеседника остановкой в пути. Не зная чем занять себя, дух Тесея насвистывает, слоняется туда-сюда, затем, привлеченный зажегшимся огоньком, поднимается к портику.
- Тесей, мне с тобой надо серьезно поговорить, - обращается к герою огонек, приобретая все более и более вид богини, - с той поры как ты умер, я очень тобой недовольна. Ты ведешь себя кое-как. Разве так себя герои ведут? Ты же сын Нептуна. Ну представь, если все сыновья твоего отца будут с тебя брать пример? Что же это будет-то, а? - ужасается Фортуна своей фантазии. Тесей молчит, искривив рот.
- Изо дня в день - одно и то же. Пьешь из Леты без всякой надобности. Задираешь Минотавра. Кстати, из-за таких, как вы, уровень воды в реке существенно понизился! Сотни лет одна и та же история. Ну сколько это будет продолжаться? Тебе не кажется, что тебе надо как-то поменять образ существования?
- А чего менять? - с интонацией Минотавра буркает Тесей, - знать, судьба такая.
- Ну вот! Новое дело! - всплескивает руками Фортуна, - я-то тут причем? Во мне, что ли, дело? Сколько раз я тебе говорила, что ты сам кузнец своего счастья… Почему иным другим людям, не героям, а просто - обычным людям удается начать новую жизнь, а ты все время по кругу, по кругу, словно жернов ворочаешь?
- Ах да, кстати, - криво ухмыльнувшись, словно бы вспоминает Тесей, - давно хотел поинтересоваться, как там твой любимец, сеятель Арепо? Давненько о нем ничего нового…
Фортуна, сбитая с толку, наугад разворачивает свой свиток.
- Сеятель Арепо… Какой еще сеятель Арепо?.. Не припомню…
Судя по ее движениям, Тесей все это время дерзил в спину Фортуне, чье лицо просвечивало сквозь затылок.
- Ах, сеятельница Арепо?! - вдруг радостно вскрикивает Судьба, вспомнив об удачно сложившейся жизни, - она вышла замуж за богатого римлянина и теперь живет на вилле в Байях!..
PS. Когда работа над этим рассказом была уже почти завершена, я обнаружил в словаре следующее: Немецкий журналист К.В.Керам, широко известный по публикациям о великих археологических открытиях, предложил собственный перевод формулы «Sator…»: «Великий сеятель помогает работе; вся работа великого сеятеля в его руках»
Вернуться_в_начало_рассказа_и_оставить_комментарий
Желая несколько облегчить работу инструкторов по мужским реинкарнациям, Фортуна обычно задерживалась, принимая на себя хлопоты по увещеванию строптивых душ, обремененных просьбами и жалобами. И просьбы, и жалобы недовольные духи тотчас забывали, покинув подземный предел, но не будь этой богини рядом в тревожный час прощанья с преисподней, какой бы поднялся галдеж и вопли! Это был бы форменный бунт, ибо каждый счел свою жизненную перспективу мошеннически навязанной, поддельной и худшей, чем у прочих. Впрочем, даже мужские души редко докучали Фортуне (им достаточно было сознания, что у них есть право к ней обратиться), и тем заметнее становились постоянные посетители, из которых наиболее уязвимой для насмешников целью был упомянутый Арепо.
В Эребе источником вечной тьмы является тень от Солнца, еще до начала времен отделенная от светлой его части. Естественно, что предметы, ставшие на пути тьмы, отбрасывают слабый отсвет. В этом бледном свете спрятались Тесей и Минотавр, затем чтобы развеять скуку подслушиванием.
Душа Арепо топталась вокруг Судьбы в попытках оказаться с ней визави - ведь чтобы Судьба улыбнулась тебе, надо встретиться с ней лицом к лицу. Эта задача непроста, ведь Фортуна неосязаема - ее невозможно ухватить, удержать или ответно ударить, получив от нее удар. Душа сеятеля уже битый час кружила подле этой зыбкой, прозрачной божественной субстанции, но все еще не была уверена, что стоит на пути богини, а не дышит ей в спину. Сколь многие гордецы числили себя ее баловнями, полагая, что узрели ее милостивое лицо, в то время как ее лицо попросту просвечивало сквозь затылок. Арепо в конце концов склонился к мысли, что бродя вокруг да около Судьбы, он нет-нет, да мелькнет в поле ее зрения, пусть даже не ведая о том.
- Великая богиня, - в который раз начал он, - неспроста все кличут тебя переменчивой, ибо ты одна можешь отменить твой же, для всех незыблемый закон… Молю тебя, даруй мне свою милость, измени предначертанную мне участь…
- Ну, Арепо, - врастяг отвечала Судьба, очевидно утомленная собеседником, - ну причем здесь я? Слухи про мое всесилие очень, очень преувеличены. Я уже давно никаких новых биографий не придумываю, вообще, я теряю творческую форму... Я же сколько раз говорила тебе, что надо самому проявлять инициативу, что ты кузнец своей доли и все такое…
- Ну сделай меня хотя бы кузнецом!..
- Ты уже был кузнецом, - бегло заглянула Фортуна в Книгу, развернув свиток, как казалось, на случайно месте.
- И что же?..
- Ты был силачом, одной рукой поднимал наковальню, одержал победу в Истмийских играх. Но все остальное ты делал очень неважно, кузнец из тебя, ты прости, конечно, как из собачьего хвоста сито.
- И что?
- Вот тебе и пришлось под старость крутить жернов на мельнице. Все приезжие удивлялись, почему ты продаешь свою мощь за гроши, и почему бы тебе не выучиться на кузнеца… Жизнь прожил несчастливую, зато долгую. А я тебе говорила, что человек создан для счастья, как…
- Богиня, но дай ты и мне хоть раз вкусить простого счастья простой жизни… Если я так тоскую по счастью, значит, оно все-таки возможно?..
- Арепо! Это дешевый шантаж! Я уже давала тебе шанс. Ты целую жизнь был счастлив - согласись, это мало кто себе позволяет. Ты был сельским дурачком, ко всем задирался и тебя посадили на цепь… Ну, к жернову приковали...
Богиня шуршала свитком, выискивая сведения об Арепо.
- И это счастье! - всплеснул руками сеятель, - хоть бы что нового! Надо мной смеются и на земле и под землей, и зовут меня этим дурацким именем Арепо, которым никого больше не назовут. Еще бы! Какая мать захочет сыну моей судьбы! - мелодраматично возопи Арепо, в трагической позе делая очередной круг.
- Ну, знаешь, это от меня не зависит. Когда ты хотел быть богатым и знаменитым, я сделала тебя тираном Ниневии, и звали тебя Вихриснежныекрутябанапал. И чем это обернулось? - задала вопрос Судьба.
- Чем? - ответил вопросом Арепо.
- Тем, что тебя низложили и отправили в каменоломню крутить колеса. И прозвали тебя…
- Арепо! - промычало нечто из-за угла храма, после чего еще можно было расслышать глупое хихиканье и что-то вроде ржания в получеловеческом, полузверином звучании. На дороге к реке мелькнуло два быстро удаляющихся огонька.
- Ну вот, опять Тесей с Минотавром встретились… Ох, не кончится это добром… - покачала головой Фортуна.
- А это никогда не заканчивается добром! - не без язвительности вставил свое Арепо, взбешенный выходкой распоясавшихся духов. - Они опять пошли к Лете. Налижутся до беспамятства, и пошло-поехало…
- Вот и ты бы с ними сходил. Выпили бы водички, позабыли бы все несчастья…
- Э, нет!.. Это они свои несчастья забудут. А мои несчастья они мне всегда рады напомнить.
- Ну какие твои несчастья?.. Жизнь как жизнь… У тебя все есть, чтобы быть счастливым…
- Кроме счастья!
- А ты клянешь судьбу… Я-то тут причем?
Арепо недоумевал. Фортуна, наконец, посмотрела ему в глаза.
- Эх вы, мальчишки, мальчишки… Вечно-то вы хотите прожить необыкновенно, да только живете не как хотите, а как привыкли… Мальчишки!.. - вздохнула она, начиная потихонечку растворяться в знак окончания аудиенции.
Она все мурлыкала «мальчишки, мальчишки», теряя очертания и превращаясь просто в зеленый огонек, вроде тех, что мы видим на экране, выключая телевизор. Сквозь нее уже отчетливо были видны мраморные кариатиды, легко несущие поверх прически всю тяжесть антаблемента. И в этом была вся их мраморная жизнь - нести эту тяжесть, а они стояли так достойно, изящно и непринужденно, словно на них давила не каменная кровля, а корзинка с бельем или кувшин, и эта ноша им нисколько не в тягость, потому что скоро конец дороге, и они устало снимут эту корзину, этот кувшин, утомленно улыбнутся, и начнется совсем другая жизнь.
- Подожди, послушай, - крикнул взволнованный дух зеленому огоньку, - если я тебя попрошу еще раз… Может, последний… ты поможешь мне? Ты сделаешь так, как я прошу?
- Охохонюшки, - прозвучало изнутри огонька, - уж куда деваться - сделаю…
- Но ведь ты же не знаешь еще…
- Что бы ты такого хотел, чтобы я не знала? - улыбаясь, мерцал огонек.
- Но ты сделаешь точно, как я прошу? Ты же вечно все путаешь и постоянно ошибаешься! - сокрушенно уронил руки Арепо.
След от огонька еще мгновение оставался в памяти его глаза.
- Я вечно все путаю. Но я никогда - не ошибаюсь.
Огонек погас.
* * *
Сложно сказать, сколько прошло времени, так как в мрачном Эребе, где в вечности бледнеют отторгнутые от дневного света души, не отсчитываются часы, так что двадцать лет прошло, или тридцать-сорок, вид подземного мира остается прежним. Все так же, свернув с Елисейских полей, движутся, спускаясь к реке, наши старые знакомые, которые только что познакомились друг с другом.
- Ничего, сейчас дерябнем по стаканчику, и вашу меланхолию как корова языком слизнет, не при вас будь сказано, - болтливо докучает душа героя человекобыку. Тот угрюм, под призрачными глазами залегли призрачные мешки. Дух Тесея, напротив, взбудоражен, многословен, его призрачные руки трясутся.
- Я много не буду, - буркает Минотавр.
- А я много и не предлагаю. Я же говорю - по стакашке дерябнем…
- Я, последнее время, когда закладываю, то меня что-то всё бесить начинает. Особенно девушки. В красных пеплосах. Вот если просто девушки - еще ничего, а вот когда в красном… и оно еще так на ней - туда-сюда колышется… Я прямо сам не свой. Так бы и пырнул ее…
- Это ничего, ничего… - миролюбиво подхватывает Тесей, - это все забудется, это в вас голос прошлого говорит… давнего прошлого… дикой природы…
- Или недавнего прошлого, - проницательно буркает Минотавр, мрачно встряхивая ушами.
- Здесь у нас все живут мирно… это и ваша судьба… историческая… Ведь вас, что ни говори, приручили… да… Вот скажите, когда вы последний раз видели дикую корову?
Минотавр угрюмо молчит полстадия (ок. 70 м - прим. автора).
- Тогда же, когда ты видел ручного быка, - запоздало буркает он и останавливается подле портика кариатид у храма Прозерпины. Найдя удобную ступеньку, чудовище принимается методично натачивать рога, изнуряя собеседника остановкой в пути. Не зная чем занять себя, дух Тесея насвистывает, слоняется туда-сюда, затем, привлеченный зажегшимся огоньком, поднимается к портику.
- Тесей, мне с тобой надо серьезно поговорить, - обращается к герою огонек, приобретая все более и более вид богини, - с той поры как ты умер, я очень тобой недовольна. Ты ведешь себя кое-как. Разве так себя герои ведут? Ты же сын Нептуна. Ну представь, если все сыновья твоего отца будут с тебя брать пример? Что же это будет-то, а? - ужасается Фортуна своей фантазии. Тесей молчит, искривив рот.
- Изо дня в день - одно и то же. Пьешь из Леты без всякой надобности. Задираешь Минотавра. Кстати, из-за таких, как вы, уровень воды в реке существенно понизился! Сотни лет одна и та же история. Ну сколько это будет продолжаться? Тебе не кажется, что тебе надо как-то поменять образ существования?
- А чего менять? - с интонацией Минотавра буркает Тесей, - знать, судьба такая.
- Ну вот! Новое дело! - всплескивает руками Фортуна, - я-то тут причем? Во мне, что ли, дело? Сколько раз я тебе говорила, что ты сам кузнец своего счастья… Почему иным другим людям, не героям, а просто - обычным людям удается начать новую жизнь, а ты все время по кругу, по кругу, словно жернов ворочаешь?
- Ах да, кстати, - криво ухмыльнувшись, словно бы вспоминает Тесей, - давно хотел поинтересоваться, как там твой любимец, сеятель Арепо? Давненько о нем ничего нового…
Фортуна, сбитая с толку, наугад разворачивает свой свиток.
- Сеятель Арепо… Какой еще сеятель Арепо?.. Не припомню…
Судя по ее движениям, Тесей все это время дерзил в спину Фортуне, чье лицо просвечивало сквозь затылок.
- Ах, сеятельница Арепо?! - вдруг радостно вскрикивает Судьба, вспомнив об удачно сложившейся жизни, - она вышла замуж за богатого римлянина и теперь живет на вилле в Байях!..
PS. Когда работа над этим рассказом была уже почти завершена, я обнаружил в словаре следующее: Немецкий журналист К.В.Керам, широко известный по публикациям о великих археологических открытиях, предложил собственный перевод формулы «Sator…»: «Великий сеятель помогает работе; вся работа великого сеятеля в его руках»
Вернуться_в_начало_рассказа_и_оставить_комментарий