Наказания для российских расистов и нацистов становятся жёстче
Станислав Маркелов, президент Института Верховенства Права,
адвокат, участник первых российских процессов по обвинению в терроризме,
по милицейскому произволу, работает в Чечне и иных горячих точках
Наказания для российских расистов и нацистов становятся жёстче
Является ли «Русский марш» легальным мероприятием? Какие законодательные нормы он нарушает? За что можно привлекать его организаторов, а за что рядовых участников?
Формально у нас уведомительный порядок проведения общественных мероприятий, реально разрешительный. Сам по себе «Русский марш» как акция не противоречит нашим правовым нормам, если заявленные лозунги не противоречат закону. Но лозунги и скандирования, которые регулярно и массово там появляются, очень часто не только не совпадают с заявленными, но и нарушают требования даже уголовного законодательства, в первую очередь ст. 282 УК РФ (возбуждение ненависти или вражды) или ст. 280 УК РФ (публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности).
До прошлого года суды в России осуждали за преступления на почве национальной ненависти по статье «хулиганство». Сейчас ситуация иная. Суды начали выносить приговоры ультранационалистам за их собственные преступления. Какими тенденциями в российском правосудии объясняется это юридическое признание ультранационализма и фашизма преступлением?
Националистические преступления перешли за критическую отметку, когда их можно было не замечать или считать исключениями. Сейчас это отдельный вид преступления. Более того, имеющий тенденцию к росту (кроме летнего периода, когда большинство лиц, склонных к подобным деяниям, разъезжаются) и ориентацию на совершение именно тяжких и особо тяжких преступлений против личности.
К сожалению, помимо чисто правовых причин, у нас над правом доминируют причины общественно-политические. Ультраправое движение радикализировалось, вышло из-под контроля, стало менее управляемым, как властью, так и правоохранительными органами ввиду своей атомизации. Это мелкие группы, зачастую несовершеннолетние, склонные к совершению преступлений с особой жестокостью. Наличие политических сил, тем более склонных к насильственной деятельности и при этом неподконтрольных власти, для власти сейчас недопустимо. Поэтому меры стали применяться, начиная с этого года, очень жесткие. Однако, применение лишь карательных мер со стороны правоохранительных органов, без ликвидации причин преступления, и условия формирования преступных группировок загоняет проблему внутрь, заставляет лиц, склонных к насилию радикализироваться и тратить свои усилия не на легальную деятельность, а на силовые акции прямого действия.
Вы могли бы назвать недавние дела, в которых ультранационалисты и фашисты были осуждены за преступления на национальной почве или публичные проявления ненависти? Были ли приговоры более жесткими, чем по статьям «хулиганство»?
В последнее время таких примеров много. Сейчас в Мосгорсуде рассматривается уголовное дело банды Рыно и компании. Число осужденных за совершении тяжких и особо тяжких преступлений на националистической почве в этом году выросло в геометрической прогрессии. Вроде бы, удалось избавиться от постыдного явления, когда особо тяжкие преступления пытались прикрыть обычным хулиганством.
Однако остались две серьезные проблемы, не разрешенные российской правоприменительной практикой, чье значение намного более важное, чем просто вопрос об усилении санкций.
Во-первых, в качестве отягощающего обстоятельства наше законодательство рассматривает совершение тяжких преступлений против личности (убийство, тяжкие телесные повреждения), совершенные по мотивам национальной и религиозной розни. Но в последнее время резко увеличилось число преступлений, совершенных по идеологическим причинам, когда жертва нападения не имеет национальных или религиозных отличий от преступников. Недавнее убийство антифашиста Федора Филатова в Москве является еще одним подтверждением этой тенденции.
Во-вторых, применение исключительно судебных и правоохранительных мер создает ситуацию, когда нацистские преступники чувствуют себя жертвами, героями, противостоящими всей системе. Сегодня значительная часть населения оказалась крайне ущемлена в своих правах, и не предпринимается никаких мер для улучшения положения. В этой ситуации будет появляться все большее число недовольных, в том числе и готовых к радикальным действиям. Официальная пропаганда державности, ура-патриотизма подталкивает таких радикалов к переводу этих лозунгов на рельсы насилия, на непосредственные действия для немедленного их удовлетворения.
В таких условиях возникает положение, когда власть одной рукой подталкивает общество к национализму, а другой карает тех, кто воспринимает эти националистические порывы слишком серьезно и пытается их немедленно реализовать.
По Вашей оценке, будет ли российское правосудие все чаще и серьезнее карать за проявления нацизма и расизма?
Российское правосудие в своих действиях четко следует за линией, выражаемой российскими властями. Сейчас компания борьбы с фашизмом, очевидно, связана со стремлением искоренить неподконтрольные и радикально настроенные группы и силы. Можно предположить, что в дальнейшем пресс правоохранительной системы обрушится на все политизированные сообщества, не заявляющие о своей лояльности и законопослушности. Нацисты оказались «крайними» (наряду с национал-большевиками), как люди, открыто игнорирующие закон и прямо пропагандирующие исключительно радикальные и насильственные действия.
Кто может подать в суд и требовать преследования за открытое выражение национальной и расовой ненависти, за призывы расправы над другими людьми? Как привлечь к ответу человека, который открыто призывает «гасить чурок» или «бить педиков»?
Хотелось бы на этот вопрос ответить - любой человек. Но, к сожалению, для лиц, желающих проявлять такую гражданскую инициативу, есть два существенных ограничения.
Первое, человек должен доказать, что экстремистское высказывание нарушило именно его права, а не его соседа, друга, брата и проч.
Второе ограничение уже не является правовым, но де-факто оно намного более серьезно. Лицо, открыто заявляющее в государственных структурах о своем противостоянии фашистскому сообществу, не имеет гарантий собственной безопасности и неприкосновенности. Поэтому, если кто-либо захочет проявить такую инициативу, его необходимо предупредить, что он сознательно подвергает себя риску.
материал с сайта dvizh.org
