СТАЛИН И МАО СЛУШАЮТ НАС
СТАЛИН И МАО СЛУШАЮТ НАС
Русский с китайцем братья навек?
Хор мужской средней школы №1 г. Благовещенска (на Амуре) на зимних каникулах в1952 г. на смотре художественной самодеятельности в областном драматическом театре исполнял песню «Москва-Пекин»:
Русский с китайцем братья навек,
Крепнет единство народов и рас.
Плечи расправил простой человек,
С песней шагает простой человек,
Сталин и Мао слушают нас!
Слова песни у участников хора были в ладу с чувством удовлетворения победой Народно-освободительной армии Китая во главе с Мао Цзе дуном над проамериканской кликой Чан Кайши, скрывшейся на острове Формоза (Тайвань). Впрочем, победами нас было не удивить. Мы, к счастью, были поколением победителей и победу своей страны и ее друзей воспринимали как само собой разумеющееся событие. Другого и быть не могло! Да так оно и было: Северная Корея, Индия, Куба, Вьетнам, Египет, Ангола и другие страны освобождались с нашей помощью и решающим участием от колониализма и империалистической зависимости, строили независимые и социалистические государства, становились нашими друзьями. Впервые после 1945 г. наша страна потерпела поражение только в Афганской войне под руководством выкормыша и убийцы КПСС Горбачева. Правда, в Афганской войне, наряду со странами Запада, вооружение противной стороне поставлял и Китай, который отметился еще тем, что воевал с нашими друзьями - Индией и Вьетнамом. Но это будет в неведомой розовой дали, а пока 17-летние мужчины зубастыми ртами оглашают зал величественной песней: «Рядом шагает новый Китай!».
Хотя китайцы жили рядом - за Амуром, берег которого был средой нашего обитания, знали мы - мальчишки - о них понаслышке, а видели - издалека, на том берегу, приблизительно в километре от нашего. В городе китаец был редкостью. Не помню, кто-то на весенней завалинке рассказал, что если китайцу сказать: «Ходя, Ходя - фыр Фазан!», то сильно его обидишь и обозлишь. Иду летом посреди улицы нашего тихого города (тогда, в 1948г, машин не было), смотрю - навстречу, у домов, идет китаец. Впрыгнула мысль воспользоваться редким случаем и проверить шутку о «Ходе», что я и сделал, как только мы поравнялись. Любопытный опыт удался. Никого вокруг не было. Лицо китайца изменилось, он резко бросился ко мне, я - наутёк. Мне было 13, и никто из взрослых догнать бы меня не смог, если не спортсмен, а взрослых спортсменов после войны не было. Но китаец бежал за мной резво и я с трудом от него уходил. Спасла от преследования родная 6-я школа, куда я вбежал, зная, что там можно совершить оверкиль по второму этажу и снова выбежать на улицу, но делать этого не пришлось, в школу китаец не пошел.
Знали мы о китайцах еще по рассказам родных, которые жили с ними бок о бок до революции и после, когда строго охраняемой границы не было. Китайцы нанимались работниками на прииски, к казакам на летние работы, хунхузы - разбойничали, в основном потрошили своих же китайских золотонош. Хунхузов боялись, встреча с ними была опасна для жизни. Моего дядю - Колю хунхузы ранили в руку, обстреляв лодку у с. Раддэ, которая возвращалась с накошенной на китайском берегу травой - «не ходи наша сторона». Охотник Илья Овчинников из Есауловки, рассказывали, встретил хунхузов в тайге. Отстреливаясь от них, девятерых убил, десятый ушел. То, что китайцев в городе не было, не вызывало каких-то вопросов и разговоров - нет и нет - китайцы живут в Китае. Но как-то году в 1947 мой дед Андрон Афанасьевич рассказал на берегу Амура, что в его времена -он здесь служил- собрали всех китайцев из Благовещенска и округи, загнали в воду, и они, кто как мог, вплавь добирались на противоположный берег. Это, казалось, было в далеком прошлом - при царе, к черным делам которого наша страна СССР не имела отношения. Ближе с китайцами пришлось познакомиться в Ленинграде в 50-х годах. Тогда в лучших ВУЗах Ленинграда и Москвы учились студенты из стран народной демократии, из них больше всего было китайцев. В нашем «Политехе» их было не менее 200 ежегодно. Если коротко определить наши отношения с китайскими студентами и их с нами, то - не мы им были не нужны, ни они - нам, ничего общего ни в учебе, ни в отдыхе, ни в пьянке, ни в быту. Работали китайцы, «как китайцы» - с утра до вечера, наши праздники (да и свои, кажется) не отмечали, водку, если и соглашались за компанию выпить, то - из столовой ложки, в быту были проблемы с режимом, своеобразным китайским ароматом, а иногда и с загазованностью комнаты. Китайские студенты представляли собой чужое, замкнутое, повитое своей дисциплиной племя с приклеенной при встрече со знакомым улыбкой.
Дружественные отношения Китая с СССР нарушились при Хрущеве, вначале - из-за ниспровержения культа личности Сталина (при культе Мао), затем - из-за намерения Никиты Сергеевича строить коммунизм в отдельно взятой стране, в СССР: а где же - «рядом шагает братский Китай»? Дороги с Китаем разошлись. Не наладила дружбу и отставка Хрущева, которой китайцы по-детски радовались (плывут по Амуру на встречном теплоходе и показывают инсценировку на тему дня: потрут по голове ладошкой, изображая лысую голову Хрущева, и махнут рукой - долой). Но строить коммунизм вместе с китайцами не стал и Брежнев, потому что построить коммунизм даже в одном СССР - пупок надорвешь. Поэтому Леонид Ильич провозгласил лозунг строительства коммунизма в отдельно взятой Москве, во вторую очередь - в Ленинграде и т.д. К слову сказать, москвичи в большинстве своем идею автономного коммунизма одобряли и искренне желали ее быстрого осуществления. Перестройка и ускорение - «Как на Западе, как на Западе» - отвечали этим чаяниям.
Конфронтация Китая с СССР усилилась, и на границе по Амуру и Уссури китайцы принялись отвоевывать острова, вначале - методом мелкого фола (Пригонят коров и коз пасти на наш остров по пересохшей косе, подпилят деревянную опору у пограничной вышки, выведут толпу с громкоговорителями на берег, провозглашающими лозунги Мао или издевательские: «Русские женщины, не бойтесь нас, мы выведем новую породу - красивую, как китайцы, сильную, как русские»). КПССовские вожди не знали, как остановить китайцев, не опорочив идею интернационализма, пока китайцы не обнаглели настолько, что на острове Даманском пограничникам пришлось применить оружие на поражение. Шутки кончились по всей границе. Добрососедские отношения были восстановлены. Остались нелегальные переходы границы жертв культурной революции, но их в большинстве случаев отправляли назад, на верную гибель.
Нас, китайцев, много, нам надо есть, нам негде жить
Вновь русско-китайское равновесие нарушил, напомним, кто забыл, выкормыш и убийца КПСС Горбачев. Он передал китайцам острова между материковым китайским берегом Амура и его форватером и разрешил беспошлинную частную приграничную торговлю. Китайцы своим ширпотребом завалили Дальний восток и Забайкалье - местная обрабатывающая промышленность стала ненужной. Реформы Гайдара-Ельцина уничтожили машиностроение и производство строительных материалов. Получило развитие «взаимовыгодное» сотрудничество в вырубке леса, продаже энергоносителей и электроэнергии, в импорте дешевой водки, в продаже цветных и черных металлов, металлолома, жилищном строительстве силами китайских рабочих, в создании частных китайских строительных, сельскохозяйственных и торговых предприятий и даже в передаче Китаю современных военных и промышленных технологий. За год через пропускной пункт Благовещенского речного порта пересекают границу более 300 000 жителей Поднебесной и 30 000 транспортных средств. Учитывая характер сотрудничества, нетрудно догадаться, чем занимаются пересекающие границу китайцы и что они везут туда и обратно. За 20 лет 20-тысячный городишко Хэйхэ на противоположном от Благовещенска берегу вырос в миллионный город. Высотные здания, построенные на берегу Амура напротив улиц Благовещенска, идущих к Амуру, создают впечатление единого города.
Предела, остановки «взаимовыгодному» сотрудничеству не видно и признаков. Наоборот, дело идет к его расширению. В ближайшей перспективе - строительство моста через Амур в районе Благовещенска. За строительство ратует губернатор Амурской области Коротков, одним из первых вновь назначенный Путиным на свою должность. Назначение способствует идее сооружения этого более мощного, чем Благовещенский порт, насоса по выкачке природных ресурсов из Амурской области и Дальнего Востока, идее оккупации Амурской области китайцами. Её поддерживает и представитель президента по Дальневосточному округу Пуликовский, взгляды которого на проблему еще шире: «Китайцы работают лучше, быстрее, и их услуги обходятся дешевле». Не сказал Пуликовский по сравнению с кем, поэтому мы дополним: «Секретари КПК работают лучше, быстрее, и их услуги обошлись бы дешевле, чем услуги пуликовских и коротковых». Не понять этим руководителям, что они рубят сук, на котором сидят? Цунами китаизации, обрушившееся на Дальний Восток, Забайкалье и Восточную Сибирь, докатилось до Санкт-Петербурга. Еще один передовой губернатор- Матвиенко- привезла из Китая проект строительства на берегу Финского залива «Чайна-тауны», что в переводе с чалдонского на русский означает Китай-города. Начали юридическое утверждение проекта культурно и демократично - с собрания населения Красносельского района города, который намереваются осчастливить. Народ района, кроме его главы Фролова и депутата ЗС Зыбина, предложение о строительстве Китай-города не поддержал. Не одобрило и ЗС, остановленное всеобщим протестом. Тогда выступает комментатор телевидения и вещает, что решение о строительстве Чайна-тауна принято в Москве на Федеральном уровне и протесты жителей и организаций Санкт-Петербурга не имеют юридической силы и смысла. Строительство будет осуществлено по решению Правительства РФ. Еще одна новость: то, что Правительство - оккупационное американское, это знает и «кухарка», но то, что оно еще и оккупационное китайское - сюрприз.
Осада Благовещенска и взятие Айгуна
Книга с таким названием экспонируется в музее Благовещенска, автор А.В. Кирхнер. Подзаголовок «На память о событиях на Амуре в 1900 году». Книга по горячим следам (издана в том же году) рассказывает о военном нападении на Благовещенск, о последствиях этого нападения, в результате которых на Дальнем Востоке вплоть до «перестройки» не было китайцев, об истории русско-китайских отношений. Нижеследующее - изложение содержания книги.
Русские землепроходцы появились на берегах Амура в XVII веке, построили острог Албазин на реке Зее недалеко от устья, и именем царя обложили данью местное население. Китайцы, застигнутые врасплох появлением русских, в 1684 г. в 30 км ниже устья Зеи построили на Амуре крепость Айгун, чтобы противостоять и изгнать русских с берегов Амура. Они сожгли Албазин, и 27 августа 1689 г. воевода Головин вынужден был под дулами пушек подписать с ними Нерчинский договор, по которому русские, не приобретя, потеряли Амур.
В 1849 г. капитан Невельской открыл устье Амура, а император Николай I повелел: «Где раз поднят русский флаг, он уже сниматься не может!». Под руководством генерал-губернатора Восточной Сибири
Н.Н. Муравьева началось заселение левого берега Амура и правого берега Уссури русскими переселенцами. В 1856 г. был основан Усть-Зейск, который в 1858 г. переименован в Благовещенск - он насчитывал уже 40 000 жителей. 28 мая 1858 г. в г. Айгуне Муравьев и уполномоченный китайского императора князь И Шань подписали договор, по нему Приамурье признавалось принадлежностью России, а земли по р. Уссури считались неразделенными и оставались «как ныне» в общем владении. Договор заключен «по общему согласию, ради большей общей взаимной дружбы двух государств, для пользы их подданных и для охранения от иностранцев». Договор был подписан, несмотря на происки западных стран, препятствовавших его подписанию. Так, французский представитель Курси, чтобы уронить престиж России, послал китайскому правительству копию Парижского трактата 1856 г., которым Россия ущемлялась в правах по итогам Крымской войны. Можно отметить еще, что дружественный характер русско-китайского договора отличался от заключенного почти одновременно с ним (26 июня 1858 г.) принудительного Тяньцзинского англо-китайского договора, по которому разрешался ввоз в Китай опиума, а китайцам запрещалось «…в дипломатической переписке и официальных документах называть иностранцев «варварами», «заморскими чертями», «собаками» и т.д.». Спустя два года, 14 ноября 1860 г. в русском подворье в Пекине послом России Игнатьевым и представителем Китая Гуном подписан договор, подтвердивший Айгунский трактат и определивший границу по Амуру и Уссури. Договор допускал беспошлинную торговлю вдоль границ Приамурья и Южно-Уссурийского края. В 1862 г. на основе Пекинского договора были подписаны правила русско-китайской торговли, которые, в частности, узаконили беспошлинную торговлю в пределах 50 верст по обе стороны от пограничной черты.
Заключение договоров открыло дорогу заселению и развитию Дальнего Востока. К 1898 г. население Благовещенска составляло 121 341 человек, кроме них были 10 000 инородцев и более 15 000 китайцев, по Амуру и Зее плавали с 15 мая до 15 октября 150 пароходов. Ничто, казалось бы, не угрожало мирной жизни города. На противоположном берегу рос город Сахалян (теперь Хэйхэ) - место скупки золота, выносимого из тайги. Но в мае 1900 г. в Китае началось восстание, руководимое обществом «Ихэтуань» - «Ополчение мира и справедливости», которое ранее называлось «Ихэцюань» - «Кулак во имя мира и справедливости». Слово «кулак» дало повод англичанам в насмешку назвать повстанцев «боксерами». Основной призыв восставших был - «Смерть иностранцам!». Цинские власти способствовали этому движению, оставаясь как бы в стороне. Был обнародован императорский вердикт, одобрявший действия «Большого кулака». На знаменах восставших было написано «Народ Большого кулака» и «Помогаем Цину, уничтожаем европейцев». В Благовещенске сообщения о событиях в Китае, приходившие с двухнедельной задержкой, не вызывали тревоги ни у населения, ни у власти, хотя резервистов призвали на службу и предприняли ряд мер на случай войны (закрыли питейные заведения, отдали в починку ружья, четыре парохода вооружили пушками и блиндировали листами, ввели охрану телеграфной линии и складов дров). «На Китай и китайцев все привыкли смотреть настолько презрительно, их трусость была так знакома всем пограничным жителям, что серьезной войны с Китаем мало кто ожидал».
Даже когда 1 июля в Благовещенск с низовья прибыли пароходы «Михаил» и «Селенга» с баржами, задержанные, а затем обстрелянные в течение часа вблизи Айгуна жители были склонны объяснять это недисциплинированностью китайских войск и случайностью. 2 июля, в воскресенье, люди, как обычно, гуляли по набережной, вдруг около 7 вечера раздался залп ружей, за ним другой, третий. Стреляли вначале по запасным (их было около 1000), которые купались у казарм выше по течению центра города. К ружейной стрельбе добавилась стрельба из пушек. К 9 вечера канонада стихла. Были убиты 5 запасных и несколько ранено. Многие жители ушли из города и спали на земле. В Управе разобрали все ружья, образовали дружину и, как стемнело, стали на берегу рыть траншеи. Утром 3 июля в Китайском квартале (Чайна-таун!) были найдены листовки «Большого кулака» на китайском языке, из которых стало ясно, что в ночь с 3 на 4 июля назначена общая высадка китайцев и грабеж города. Китайцы, бывшие в городе, должны были этому содействовать. В результате этих сведений или на других основаниях, но 3 июля стали собирать китайцев в Полицейское управление. Всех китайцев в городе и тех, что ушли из города и были обнаружены казаками, было собрано 3-3,5 тысячи. Держать, охранять и кормить в городе 3000 пленных было негде и некому, и их 4 июля прогнали в Верхне-Благовещенскую станицу для переправы на тот берег. Тем, кто переплыл Амур, на том берегу, как стало известно, отрубали голову за то, что не помогали взятию города, назначенному в ночь с 3 на 4 июля. Все дни до 10 июля производился обстрел Благовещенска из пушек. Китайских стрелков прицельным огнем на второй день загнали в траншеи, вырытые ими заблаговременно на берегу Амура. 5 июля несколько тысяч китайцев переправились через Амур у Айгуна и предприняли наступление в сторону Благовещенска. Им противостояла дружина зазейских крестьян и взвод солдат, которые вначале отступили до Зейской переправы, а затем, получив подкрепление, перешли в атаку и прогнали китайцев со своего берега. С 3 по 8 июля все 65 маньчжурских (китайских) деревень с 14 000…35 000 жителей были уничтожены дружинами из зазейских русских крестьян. Но большинство китайцев загодя с семьями ушли в Китай, а их дома заняли переодетые китайские солдаты (К слову сказать, самих зазейских крестьян, по рассказам, в 1930г. деревнями выселяли на север из-за их нежелания организовывать колхозы, а сейчас зазейские черноземы, зарастающие бурьяном, вновь обрабатывают китайцы). Решительные действия русских зазейских крестьян были вызваны тем, что у зазейских маньчжур (китайцев) была проведена мобилизация раньше нашей и все их население от 16 до 45 лет поступило в действующую армию (около
7 000 человек). «Они откровенно говорили, что скоро все будет «наше» и что заберут себе русских женщин, а мужчин перережут. Члены «Большого кулака» обещали, что в три дня все будет кончено и что ни одного русского не останется. Мобилизация, как и все приготовления к войне, были сделаны настолько скрытно, что никто из русских ничего определенного не знал. Выдержка маньчжур и китайцев поистине удивительна. Везде у них было заготовлено оружие и порох в громадных количествах и сделаны другие приготовления к нападению. При наличии всего этого говорить, что «бедные мирные» китайцы пострадали безвинно, - какое-то удивительное ослепление».
И в те далекие времена были, стало быть, уже правозащитники, перед которыми А.В. Кирхнер не мог не оправдывать «противоправовые» действия народной дружины. Были и «случайные» иностранные наблюдатели. 5 июля в Благовещенске появились три английских путешественника. «Их прибытие несомненнейшим образом доказывало, что в Англии знали о готовящихся у нас событиях… чтобы добраться, корреспонденты должны были выехать из Лондона не позднее начала июня».
После 9 июля, когда пароход «Сунгари» проплыл ночью мимо спавших неприятельских батарей и привез в Благовещенск 1200 пудов снарядов для пушек и патроны, положение нападавших в Сахаляне стало бесперспективным. Прибывали войска, которых к 20 июля собралось более 15 000. После трех удачных вылазок в предместья Сахаляна, в ночь с 19 на 20 июля была произведена скрытная переправа и при отвлекающем «нападении» пароходов из устья Зеи (с востока) Сахалян был штурмом взят с запада. На следующий день при более упорном сопротивлении была по пути к Айгуну взята деревня Колушаны, а 22 июля - Айгун, после чего армия под руководством генерала Рененкампфа продолжила преследование войск «Большого кулака» вглубь Китая. Описание событий заканчивается размышлениями, обращенными к потомкам:
«…Вообще эта неожиданная война, начавшаяся и окончившаяся так странно, заставляет серьезно призадуматься над тем, что таится в глубине души нашего желтолицего соседа и каким серьезным врагом он может стать, если его выдрессировать и вооружить по-европейски и дать хороших начальников и полководцев… Помимо этой стороны вопроса, война минувшего лета дала нам и другой хороший урок: по виду мирный и безобидный китаец, поддерживавший мирные отношения с русскими (мы не говорим, что было в остальном Китае), отлично подготовился к войне и неожиданно для всех обнаружил свои истинные к нам чувства. Это дает повод сказать, что на мирные чувства и уверения мирного китайца слишком полагаться нельзя и следует быть поосторожнее. Благо, что урок этот обошелся нам дешево».
Душа желтолицего соседа теперь, 105 лет спустя, стала такой же прозрачной, как и душа бледнолицего брата - ее, не менее бледнолицего брата, влекут к себе наши «бескрайние» просторы и «неисчерпаемые» богатства, она лелеет надежду вечной благодати. Благо, что душа русского человека, смирившись с ролью служанки, не оказывает им сопротивления. А причина тому, на наш взгляд, в следующем парадоксе истории: возвеличенный Мао покоится в мавзолее, а великий Сталин предан. И предан забвению.
Сталин и Мао слушают нас!
В. КОЧЕРГИН
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200519/?19_6_1