КРЕМЛЕВСКИЙ ГАМБИТ
КРЕМЛЕВСКИЙ ГАМБИТ
ИЛИ ПРАВДИВЫЙ РАССКАЗ О ТОМ, КАК РУССКАЯ СМЕКАЛКА ВЗЯЛА ВЕРХ НАД «СУМРАЧНЫМ ГЕРМАНСКИМ ГЕНИЕМ»
Предыстория
Смердяков, отрицательный персонаж неопубликованного романа А.Фадеева «Братья молодогвардейцы» так и говорил: «Гениальная нация-с, не вижу ничего плохого в том, что немцы нас завоюют». У них такая возможность была, но они не сумели ею воспользоваться, что и позволяет сильно усомниться в их превосходстве. Однако, все по порядку.
Люди моего поколения хорошо помнят, как в 1937 году на выборах победили «правые уклонисты» и их партия «Суверенные регионы» завоевала большинство мест в Верховном Совете. Реформаторы взяли на вооружение бухаринский лозунг «Обогащайтесь!» и рьяно принялись возрождать «рыночную» экономику взамен плановой. Госплан с засевшими там ретроградами, не пожелавшими покинуть рабочие места, был расстрелян из танковых орудий, в операции участвовали армия, войска НКВД и сотрудники германского посольства в качестве консультантов.
Институт марксизма-ленинизма был преобразован в «Институт экономики переходного периода», с этого момента старое, ленинское изречение на фасаде здания было заменено новым, выбитым аршинными золотыми буквами: «Учение Ротшильда верно, потому что оно всесильно!» Уникальность экономических новаций во всемирно-историческом плане состояла в том, что весь «капитал» был превращен в «смешные деньги», которые позволили мирно разворовать. Только так «процесс приватизации удалось ввести в законное русло», в противном случае «реформаторы» грозили стране «гражданской войной». Чтобы придать реформам необратимый характер, был грамотно задействован «национальный фактор». СССР стал называться Россией и был поделен на так называемые бантустаны, в которых решением Правящей партии и Правительства назначены свои «правящие кланы» по типу мафиозных сицилийских «семей».
В них, как мы знаем, существует надежная «вертикаль власти», а крестные отцы сами назначают своих «преемников». «Национальная элита» всегда пользовалась гораздо большим авторитетом у «титульных» народов и прекрасно понимала, что стать «авторитетом» среди своих проще и безопаснее. Обыватель склонен рассуждать примерно так, как американцы про Салазара: «Конечно, у власти сукин сын, но зато свой!» В подтверждение этого тезиса я приведу личный пример из более поздних событий. Когда в 1993 г. мне довелось поговорить с людьми, блокировавшими подходы к Верховному Совету, я услышал такую трактовку происходящего: «Чечен Хасбулатов хочет отобрать власть у русского Ельцина». А потом «люди в черном» снова принялись добросовестно лупить непонятливых русских мужиков, которые никак не хотели взять в толк, что власть, с таким трудом добытая для них «переродившейся партноменклатурой», снова ускользает из их натруженных рук. О, Боги! Однако, я отвлекся.
Важно подчеркнуть, что все эти новшества были введены в полном соответствии с волей народа, выраженной на референдуме по бантустанам. После победы Правящей партии «Закон о выборах в ВС» был изменен, и они стали считаться состоявшимися, если на них являлись Председатель избирательной комиссии, ее секретарь и наблюдатель от Правящей партии. Все трое находились под жестким контролем Центризбиркома, поэтому фальсификации, имевшие массовый характер на референдуме по бантустанам, стали невозможными. Так в России воцарилась подлинная «суверенная демократия», где государству отводилась роль «ночного сторожа» для охраны суверенной и священной «частной собственности». Днем с этой задачей вполне справлялись «братки».
И.Сталин, имевший непререкаемый авторитет у «электората», был оставлен на посту Председателя Совмина, но в соответствии с новой «Доктриной равноудаленности», ему пришлось выйти из ВКП (б). Публично сжигать свой партбилет, как это делали другие, он не стал; опыт многолетней работы в царской охранке подсказывал ему, что такой демарш был бы преждевременным и неверно истолкован сторонниками социальной справедливости, коих, как ни странно, оставалось абсолютное большинство. Выдержке Вождя можно позавидовать, ведь депутат Жиринский (сын адвоката, который защищал военного преступника Тухачевского, осужденного за массовые убийства тамбовских крестьян отравляющими газами) перманентно закатывал в Верховном Совете истерики и требовал суда над ВКП (б) и «депутатского расследования» по поводу «золота партии».
Какое лицемерие! Разве он не знал, что согласно «Пакту Молотова-Риббентропа» все золотовалютные резервы страны должны были храниться в Deutsche Bank?! В мае 1941 года после того, как И.Сталин вызвал к себе немецкого посла и объявил Германии войну, все вклады решением Верховного Совета были заморожены под видом «стабилизационного фонда». Фон-Шуленбург дипломатично сказал тогда: «Иосиф Виссарионович, я по-человечески понимаю Ваш поступок, но как посол вынужден официально заявить, что Германия сейчас не в состоянии принять вызов. У Фюрера сейчас отпуск, который он вместе с Евой Браун проводит в одном из санаториев Крыма» (в Ливадии). Сошлись на том, что объявление о войне по радио и в газетах появится не раньше, чем И.Сталин получит телеграмму от главврача о выписке «означенных лиц» (так в Протоколе).
Начало
Поэтому война и началась только 22 июня, к этому сроку спохватившиеся немцы успели более-менее подготовиться и первыми начали наступление. Из-за этого возникла полная неразбериха, и положение напавшей стороны, как помнит читатель, оказалось не таким выигрышным, как замышлялось. А тут еще по вине большевиков разразился «системный кризис» из-за того, что они взяли неверный темп развития экономики во время своих «пятилеток». Но «демократы» смогли быстро «овладеть ситуацией»: приватизированные заводы без устаревшего оборудования, проданного «эффективным собственником» по цене металлолома, снова были на подъеме и стояли в ожидании германских «инвестиций».
Однако гауляйтеры Восточных провинций явно не торопились и ограничивались пока только «гуманитарной помощью» по завышенным ценам (электроплитки, стиральные доски, ручные дрели, садовый инструмент, арифмометры, женские прокладки и т.д.). Под складские помещения для нее и были переоборудованы производственные цеха, а вокруг мегаполисов выросли целые комплексы зданий, которые в условиях войны можно смело использовать в качестве ангаров. «Реальному производству» тоже уделялось должное внимание: конструктор Кошкин - будущий создатель легендарного Т-34, успел наладить на ЧТЗ производство мотоблоков для садовых участков в рамках программы «конверсии», предусмотренной пресловутым Пактом.
Основная часть населения, годного к строевой службе, торговала импортными тряпками, «бытовой техникой», запчастями к Volkswagen,у или служила в охранных структурах, банках и «офисах». Чтобы выиграть время для мобилизации, мудрый И.Сталин делал вид, что никакой войны вообще нет, и продолжал, как ни в чем не бывало, участвовать в заседаниях «тройки» - руководителей стран «оси зла» Берлин-Рим-Токио. Подчеркнуто вежливо называл он Гитлера, Муссолини и Хирохито «друзьями» и вносил свои «конструктивные предложения» по установлению «нового мирового порядка», где Советскому Союзу сторонники «глобализации по-немецки» хотели бы уготовить роль «суверенной колонии».
«Суверенной демократии», - негромко поправлял собеседников Иосиф Виссарионович, продолжая невозмутимо курить свою трубку, и неизменно отказывался бомбить Югославию и принимать участие в «антитеррористических» операциях по подавлению партизанского движения на оккупированных Германией территориях. Ему ловко подыгрывал «Министр обороны и наступления» Петров, заявивший как-то на пресс-конференции в Берлине, что к продвижению немцев на Восток он относится «безразлично». Для проведения этой тонкой политики «сдерживания» требовалась мощная информационная поддержка, поэтому «Министерство Правды» через все средства массовой информации старалось убедить народ в том, что главная опасность для страны - это не ее оккупация, а кариес, птичий грипп и перхоть. В кинотеатрах шли фильмы, пропагандирующие «немецкий образ жизни», насилие, разврат и откровенную бесовщину.
Каждый день на заседаниях «тройки» И. Сталин выслушивал обвинения в развязывании «горячей войны», в имперских замашках, в отсутствии демократии и свободы слова в СССР и т.д. Доходило до того, что воюющей стране предлагалось добровольно передать под контроль противника все запасы «источников энергии», а мягкие возражения с нашей стороны расценивались как «энергетический шантаж». Каково?! Все это хамство был вынужден терпеть человек, который на самом деле был необыкновенно демократичен и совсем не препятствовал деятельности в России «неправительственных организаций», находившихся на службе у Геббельса и Риббентропа. А между тем в тиражируемых ими передовицах из “Volkischеn Beobachter” звучали прямые призывы к «коричневой», или, как еще ее называли, «цветной революции» и даже к «революции лопухов»!
Впрочем, обвинения в имперских замашках были не совсем беспочвенными. В газетах «Вчерашний день» и «Московский бойскаут» действительно поднималась патриотическая тема «Четвертой Империи», и все чаще мелькали имена Александра Невского, Петра Первого и Льва Троцкого, больше известного как «Лева - 10 процентов». Такое прозвище он заслужил еще во время Гражданской войны, когда на посту Главреввоенмора ввел обычай расстреливать каждого десятого красноармейца после проявления ими трусости. Такой твердый и бескомпромиссный политик с его богатейшим опытом «децимации» несомненно смог бы совладать с коррупцией, которая поразила «вертикаль власти» сверху донизу.
Тыл
Это позорное явление, разъедающее живую ткань народившейся «суверенной демократии», не оставляло равнодушным никого - ни правых, ни левых центристов, ни крайних правых, ни левых полусредних защитников народных интересов в Верховном Совете, - и «Закон о борьбе с коррупцией» был все-таки принят после многочисленных «поправок» как «Закон об ответственности народа перед властью». В нем тоже шла речь о проценте, но не жизней, а «прибыли с производственной и иной деятельности», который теперь уже официально «отчуждался в пользу чиновников высшего звена». Их аппетиты собирались хорошенько умерить, поэтому и была установлена верхняя планка - 2%.
Несознательное население и «бизнесмены» возмущались и этой цифрой, окрестив вполне разумный закон «Биллем о правах на взятку». Но согласитесь, что в условиях войны и всеобщего дефицита это совсем немного. Мало того, часть этих средств предполагалось направить на борьбу с «оборотнями в погонах», а для их выявления требовался внушительный штат «ведьм в 5-м поколении». Не прокуратуре же их искать! Депутаты не решились на более жесткие формулировки еще и потому, что сам Лев Давидович изрядно растерял свои боевые качества и предавался тихому пьянству на приватизированной госдаче в обществе Рамона Меркадера.
И.Сталин оставался «над схваткой» и не ввязывался во все эти второстепенные дискуссии, он втайне вынашивал план создания «мобильной» контрактной армии, которую можно было бы при необходимости легко перебрасывать с фронта на фронт. Впоследствии ее костяк составили те самые охранники а также «братки», имевшие опыт ведения боевых действий в условиях города и сельской местности. Главная трудность заключалась в том, что все эти наемники, измученные ранее «тоталитарным режимом», требовали бережного к себе отношения и признавали оплату только в марках, наотрез отказываясь воевать за «деревянные» рубли. У них в ходу была поговорка: лучше работать «киллером» в тылу, чем на фронте «защищать мирный труд советских миллионеров».
Стабилизационный фонд ни в коем случае трогать было нельзя, так как он поддерживал курс марки, поэтому Россия для получения валюты была вынуждена продавать Германии стратегическое сырье, цены на которое, к счастью, продолжали расти. Пришлось расстаться даже с частью запаса собственного урана, использованного в Германии для реализации Атомного проекта, который возглавлял всемирноизвестный физик Вернер Гейзенберг (друживший, кстати, семьями с Генрихом Гиммлером). Уран продали, правда, за одну тысячную его стоимости, но сумма сделки все равно была достаточной, чтобы «отблагодарить» причастных к ней государственных мужей и организовать наступление на фронте. Дело в том, что несколько месяцев подряд вновь сформированная «мобильная» армия совсем не получала зарплаты и в соответствии с контрактом отступала.
Если валютную проблему удалось «худо-бедно» решить, то с продовольственной было сложнее. Перед самой войной колхозы были распущены, а понаехавшие из города «фермеры», имевшие до этого только опыт выращивания трюфелей под асфальтом, не справлялись с поставками для фронта. Попытка массовых закупок гамбургеров через нейтральную Швейцарию потерпела неудачу - заказ перехватили французы для нужд своего Сопротивления (спохватились! Чем думал Даладье, подписывая Мюнхенское соглашение?!). И тут Правящая партия и Правительство принимают единственно верное решение - сократить количество едоков в тылу, чтобы помочь фронту (отсюда и лозунг - «Все для фронта, все для победы!»). Но как реализовать задуманное?
Пригодилась русская смекалка. Моряки хорошо знают, как избавиться от крыс на корабле, - нужно воспитать «крысака» путем помещения нескольких особей в клетку. Если не давать им еды, они начинают поедать друг друга, последним и остается индивид, наиболее приспособленный, так сказать, к «рыночной экономике». Если его выпустить на волю, он начинает с легкостью душить себе подобных, и когда корабль в очередной раз швартуется у причала, обезумевшие от страха крысы сами по трапу бегут на берег.
Опыт необыкновенно ценный. Для его претворения в жизнь Министр «здравоохранения и социального прорыва» Махмудов предложил утвердить «Закон о доживающем населении», но после долгих дебатов в Верховном Совете этот проект был отклонен из-за сложностей в реализации. Наша промышленность не могла произвести достаточное количество клеток, ведь вся броневая сталь шла на изготовление дверей для «офисов», ее не хватало даже для танков. К тому же ряд депутатов усмотрел в этом законе «нарушение прав человека», а название счел «не отражающим сути вопроса».
Кто-то сгоряча произнес правильное слово «геноцид», но в «третьем чтении» был принят «Закон о благосостоянии народа», который предусматривал «принятие неотложных мер по улучшению основных показателей экономического роста, в том числе - уровня инфляции, децильного индекса, а также количества банков, ювелирных магазинов и миллиардеров на душу населения. Чтобы грандиозный замысел воплотить в жизнь, законы принимались, как всегда, в «пакете». Так появились всевозможные «кодексы»: Трудовой, Налоговый, Жилищный, Лесной, Водный, Уголовный и т.д., - плюс масса законов, регламентирующих процесс «выживания» в условиях построения «капитализма с человеческим лицом». Весь «пакет» был направлен на тотальное уничтожение прежнего и создание принципиально нового жизненного уклада в соответствии с новой гуманной формулой социального дарвинизма: «Человек человеку - товарищ волк, который знает, кого кушать в обществе равных возможностей».
Чтобы не вызывать у «электората» чувство дискомфорта при чудовищном социальном расслоении, наиболее квалифицированных крысаков стали шутливо называть «капитанами экономики», «олигархами», «новыми русскими», реже «старыми евреями». Специальным «Законом о недопустимости разжигания социальной розни» всем им на всякий случай разрешалось иметь «двойное гражданство», недвижимость за рубежом и счета в «оффшорных зонах». Этим же законом предписывался неограниченный ввоз в страну предметов роскоши. В массовое сознание внедрялась мысль: «Грешно заглядывать в чужой карман», - а Председатель исполкома бантустана Лужки однажды изрек свое знаменитое: «Надо выдавливать из себя жлоба по капле!».
По радио все время рекламировались средства для похудения, а «экстрасенсы», «профессиональные колдуны» и «службы психологической помощи» предлагали свои услуги для решения любых «проблем». По всей стране гастролировали бригады юмористов, потешавшихся над умственными способностями «новых русских» и их расточительными забавами, организовывались феерические «шоу», всякие «праздники городов», развлекательные конкурсы и фестивали. Таким способом удалось блокировать все охранные механизмы в сознании народа, которому внушалось: живи весело, беззаботно и особенно будь рад тому, что тебя не убили в «разборках», и ты не «пострадал», как во времена «ужасных репрессий». И обыватель охотно поддавался на эту агитацию, хотя народу в тюрьмах сидело ничуть не меньше.
Итак, «санитары леса» были защищены от нападок не в меру раздраженных граждан и «объективный процесс депопуляции пошел» легко, безболезненно, незаметно и даже как-то радостно. Однако не все олигархи по-настоящему ценили заботу о себе Правящей партии и Правительства. Неблагодарные Гусев и Березкин эмигрировали в Германию и стали поливать грязью российскую власть, лично И.Сталина и провоцировать лопухов на революцию. Тогда Генеральный прокурор объявил Березкина в розыск по поводу кражи самолетов «Аэрофлота», а публицист Ясень сказал ему: «Ваня, не надо жидиться, бедные тоже имеют право летать».
Тогда Березкин демонстративно перешел из Православия в Протестантизм, чтобы не отдавать назад подаренную демократами госсобственность. Так и сказал: «Сам Бог вас не любит и отдавать летательные аппараты не велит!». А потом так ехидненько: «Первые миллиардеры, между прочим, утверждались еще старым составом Политбюро, и я с Иосифом Виссарионовичем - в одном списке». И такое про И.Сталина, который был известен всему миру как абсолютный бессребреник! Ну и подлец!
Тогда сам «Министр иностранных дел и отдыха» Кипарисов потребовал у И.Риббентропа его выдачи, но адмирал Канарис не позволил этого сделать, потому что Березкин уже вовсю сотрудничал с Абвером в радиоиграх под кодовым названием «Цветной лопух». Тогда, чтобы другим олигархам неповадно было, отобрали нефтяные вышки у Доходякина, а его самого упрятали в тюрьму за «вмешательство в государственную политику цен на голоса депутатов Верховного Совета». Тогда «системная оппозиция» объявила Доходякина «политическим узником совести», а еще «красным директором», пекущемся о рабочих местах для пролетариата, и потребовала выпустить его на свободу. Тогда Доходякин в очередном «Послании народу» объявил, что пишет книгу о своем перевоплощении, а на воле это делать трудно из-за обилия «презентаций». Так и сказал: «Век воли не видать!» Пока, значит, книгу не напишет.
Чтобы в дальнейшем такие безобразия не повторялись, олигархов стали регулярно собирать в Георгиевском зале Кремля, где они писали сочинения на вольную тему «Что я делаю лично для Правящей партии и народа». Сочинения собирал руководитель Секретариата И.Сталина Поскребышев, а потом опытные политологи и лингвисты тщательно их анализировали и составляли список в соответствии с «Доктриной равноудаленности». Первым в этом списке оказался потомственный помор и охотник, которого чукчи единогласно избрали вождем своего бантустана. Поскольку Доходякин все равно сидел в тюрьме, нефтяные вышки отдали за символическую сумму Большому чукче.
Но напрасно он радовался, потому что очень скоро вышки обратно «национализировали» и уже по баснословной цене. Другой бы после такого унижения обиделся, но Большой чукча купил для своего народа самую престижную немецкую футбольную команду и еще два авианосца для ее доставки на «малую Родину». Футболисты ехать в такую даль отказались, зато с помощью авианосцев удалось перегородить Берингов пролив, и поэтому немецкие подводные лодки, шнырявшие вдоль Северного Морского пути и топившие российские элитные субмарины из Видяево, не смогли оказать поддержку японскому флоту, едва уцелевшему после нападения американцев на Пёрл Харбор. После такого доказательства своей преданности Правящей партии и народу Большой чукча стал официально именоваться «самым равным среди равноудаленных» и ему разрешили больше не писать сочинения в Георгиевском зале. Тем более что в России он стал бывать редко.
Гусеву же простили все долги и оставили в покое, памятуя о его выдающихся заслугах на постах «Министра Правды», когда он пропагандировал «Закон о благосостоянии народа» и Председателя «Союза русского народа еврейского происхождения». Поэтому в протестантизм он переходить не стал и вел себя намного тише, чем Березкин. А чтобы окончательно успокоить «системную оппозицию» и «электорат» видимостью «борьбы с олигархами», Верховный Совет походя решил ограничить «игорный бизнес» в больших городах и с этой целью принял план строительства «Лас-Вегаса-16» под Арзамасом и «Лас-Вегаса-70» под Челябинском. Одновременно готовился судьбоносный «Закон об ограничении употребления пива в общественных местах».
Был какой-то момент, когда «фракция большевиков» хотела помешать грандиозным планам «реформаторов» и внесла на рассмотрение Верховного Совета законопроект о замене «плоского подоходного налога» (13%) «прогрессивным», не понимая, что устоявшаяся норма полностью соответствует «духу и букве» «Закона о благосостоянии народа». Возмущению здравомыслящей части депутатского корпуса не было предела, особенно после того, как они услышали, что крысаки «должны» отдавать 70%! Самые импульсивные депутаты от Правящей партии, подходя «к 1-му микрофону», буквально лишались дара речи: они сначала крутили пальцем у виска, а потом, кивая в сторону приглашенных на заседание «бомжей», с трудом выговаривали: «Другие вон чё, и то ничё, а мы чё?». И все промыслительно осталось по-прежнему.
В общем, все «юридические, кадровые и организационные вопросы» были решены, и в результате «неотложных мер», принятых в соответствии с упомянутым законом, «естественная убыль» населения в тылу перевалила за миллион человек в год. Особенно успешно «процесс пошел» в русских деревнях, где впоследствии осталось по 20-30 жителей, «не вписавшихся в рыночную экономику» и потому абсолютно бесполезных для общества.
Разгар войны
Геополитический противник тоже поначалу приветствовал все эти начинания, поскольку видел в них воплощение в жизнь плана «Ост», разработанного Альфредом Розенбергом и нацеленного на расширение «Lebensraum» для «великой германской нации». Именно поэтому «берлинский обком» NSDAP был так заинтересован в разгроме Госплана, а потом продолжал присылать в Москву своих «советников», работавших совершенно легально и за большую зарплату. Поговаривали даже, что кандидатуры членов Правительства тоже утверждались «берлинским обкомом».
Но вот когда досыта накормленные войска стали теснить немцев на Запад, они поняли, что жестоко просчитались, и первым делом, заметьте, сами (!) сняли блокаду Санкт-Петербурга. При этом они руководствовались двумя соображениями. Во-первых, прежний немецкий план состоял в уничтожении «колыбели русской революции», но Верховный Совет «конституционным большинством» признал недействительными все русские революции, за исключением последней, «демократической сверху». Был введен в обиход специальный термин, обозначающий событие, которого на самом деле не было: «исторический артефакт».
Поэтому завоевание Санкт-Петербурга, прежде всего, потеряло для гитлеровцев нравственный смысл. Откровенный Лей, который был с Гитлером на «ты», сказал ему тогда: «Адик, западло туфту брать, а этого пидора свои же зачморят». Как догадался читатель, чеканные формулировки лидера Трудового Фронта Германии относились к предисполкома Собакевичу, переименовавшему город и тем самым лишившему немецких солдат азарта, необходимого при осаде. Разгневанный Гитлер тогда снял звание своего «Личного врага» с подводника А.Маринеско, потопившего транспорт «Вильгельм Густлов» с 4-мя тысячами военных на борту, и присвоил его Собакевичу. Нельзя не поразиться прозорливости Лея: ведь только благодаря саботажу Лаврентия Павловича, не давшего ходу питерскому «делу врачей», не удалось точно установить, кто отравил предисполкома.
Во-вторых, они рассчитывали, что после снятия блокады в город будет подвозиться гораздо больше продуктов, так необходимых другим фронтам. Расчет оказался верным: из-за нехватки провианта и фуража для конницы наше наступление под Волгоградом захлебнулось. Тогда для закрепления успеха 300-тысячная группировка фон-Паулюса сдалась в плен. Чтобы понять всю тяжесть нанесенного России удара, достаточно вспомнить, что «потребительская корзина» пленного немца по многим позициям превосходила таковую для современного жителя России! В Берлине был устроен фейерверк, а в Москве объявлен 3-дневный траур - как раз по числу сотен тысяч пленных. Прокормить такую армию, сопоставимую по численности с нашей, «мобильной», мы были просто не в состоянии, и поэтому в Ставке стали поговаривать о капитуляции.
Спасение пришло от генерала Власова. Бросив свою армию на попечение Кейтеля, он пробрался через линию фронта в Россию, чистосердечно раскаялся, был немедленно реабилитирован, стал членом Верховного Совета, предложил и реализовал, несмотря на отчаянное сопротивление большевистского охвостья, блестящий законопроект о замене «серпасто-молоткастого» знамени СССР на флаг своих соединений - «триколор» торгового флота царской России. Задумка была просто гениальной: солдаты под одинаковыми знаменами перестанут стрелять друг в друга! Так и случилось: многомиллионная армия Власова, выигрывавшая до этого все ключевые сражения вермахта и исправлявшая стратегические ошибки фюрера и непрофессионалов из ОКХ, стала полностью небоеспособной!
Но это было только начало. Фанерные аэропланы конструкции Туполева и Королева забрасывали позиции дезориентированного противника листовками, в которых говорилось, что Россия уже сама сбросила «иго большевиков» и более не нуждается в «освобождении». Тогда противостояние закончилось, и весь власовский контингент «вступил в ряды» Бело-Сине-Красной Армии. Это и послужило залогом грядущей Победы, потому что у всех солдат вещмешки были до отказа забиты просроченной свиной тушенкой со складов Вермахта! Спасительный продукт бойцы любовно назвали «окорочками фюрера». После такого предательства А.Гитлер снял звание своего «Личного врага» с Собакевича и присвоил его Власову. Но это уже было последней попыткой утопающего схватиться за соломинку, потому что боевой дух германской армии был окончательно сломлен.
Завершающий удар нанес лично г-н И.Сталин, ненавязчиво предложивший Luftwaffe использовать наши аэродромы. Кто читал «Двенадцать стульев», помнит сцену шахматной игры Остапа Бендера на нескольких досках. Когда он одному из соперников пожертвовал ферзя, тот сначала хотел сдаться, а потом сам объявил мат. Так то ж был русский самородок из Васюков, не убоявшийся турецкоподанного! А что взять с немецких генералов, образование которых было на уровне ЦПШ? Они, конечно же, Ильфа и Петрова не читали и потому единодушно решили, что у русских в запасе действительно есть какое-то чудо-оружие.
А тут еще в результате умело организованной утечки информации немцам стало известно о том, что перевооружение российской армии завершится только к 1954 году, когда будет создана водородная бомба. Дело в том, что Эдвард Теллер поклялся на долларе с масонской символикой Клаусу Фуксу, что раньше этого срока не сможет подготовить всю конструкторскую документацию. На А.Сахарова же надежды были слабые, потому что после «демократической революции сверху» его взгляды на обороноспособность страны сильно изменились. Это про него ходила частушка, которую знали даже беспризорники: «Дядя Степа из Рязани оказался в Мичигане, вот какой рассеянный муж Берты Моисеевны!»
Так вот, о сроках. Германия тогда производила только 20% мирового ВВП, а потребляла все 40. Ее экономика, истерзанная столь непосильным бременем паразитизма, явно не выдержала бы такого длительного противостояния. И вот тут-то немцы окончательно поняли, что препятствовать захватническим планам И.Сталина больше не имеет смысла, а их национальная валюта - на грани краха. В полном соответствии с учением Ротшильда - ведь русские вознамерились переплавить весь «стабилизационный фонд» в слитки и отправить их на хранение в Форт-Нокс, чтобы обеспечивать золотое содержание доллара, а не марки (помните, Бреттон-Вудские соглашения?).
Хэппи энд
Дальше все было так, как описано в любом школьном учебнике по истории. Гейнц Гудериан расформировал свои танковые дивизии, Герман Геринг поклялся в Рейхстаге, что ни одна бомба не упадет на территорию России, Генрих Гиммлер срочно переоборудовал все концлагеря в комфортабельные пансионаты для перемещенных лиц, а сам Адольф Гитлер, лишившись после этого поддержки еврейских банкиров, добровольно покинул пост канцлера и отказался переизбираться на следующий срок.
Берлин был занят войсками Эйзенхауэра без единого выстрела, но организованный им по случаю легкой победы праздник был омрачен дебошем «русских экстремистов», оказавшихся в составе приглашенной российской делегации. Егоров и Кантария потом отбывали сроки в Гуантанамо за «непреднамеренный поджог Рейхстага и хулиганство на его крыше, выразившееся в подмене Государственного Знамени союзника по антигитлеровской коалиции его символом».
Перепуганный Верховный Совет отреагировал немедленно и принял «Закон об экстремизме», а Министр «культурной революции» Швыдченко, тоже мысливший в категориях «общечеловеческих ценностей», организовал на радио передачу «Русский фашизм хуже немецкого». В ответ на это наш «народ еще теснее сплотился вокруг Правящей партии и Правительства», а Министр «экономики и кризиса» Треф заверил всех, что численность населения можно легко восстановить за счет «управляемой миграции». Смысл простой: население «этой страны», не подготовленное к жизни в условиях «капиталистического рая» и не отличающееся высокой «толерантностью», легко заменить чужим.
Американцы были довольны, и когда в Трептов-парке устанавливали памятник «Рядовому Райану», милостиво предложили нам в качестве моральной компенсации «реализовать свой бренд»...
Н. ВЕНИАМИНОВ
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200736/?36_8_1