ЛЮДИ В ШИНЕЛЯХ (Реформа в армии)
(Гавриил ЗАМЯТИН)
ЗАБАВНАЯ СТРАНА
Уважаемый Юрий Игнатьевич! Еще раз благодарю за подарок - Ваши книги. Начал с того, что сразу прочитал "Путешествие из демократии в дерьмократию". Более всего запомнилась "Дорога обратно".
Вот ведь забавная страна Россия! Многое, о чем Вы пишете, широко и терпеливо используется во благо практически повсеместно, от большого до малого. У нас все же богатства как бы для балды.
Например, глава "Об уме", где Вы справедливо утверждаете, что человеческая память и компьютер по сути лишь склады сведений и мало пригодны для создания новых знаний. Факты еще нужно чем-то оценить.
Во избежание генетической катастрофы, многие университеты мира в начале лета (профессуре не положен студенческий отпуск) направляют бригады для поиска умных особей среди рабочих, крестьян, торговцев и прочего люда, кто не испорчен образованием. После индивидуальной "огранки" университеты продают свои находки и возвращают затраты с прибылью. Их в драку разбирают банки, всевозможные корпорации и государственные конторы, особенно из тех, кто терпит крах и для спасения нужны нестандартные решения, а не инструкции.
Но это у них. А в нашей жизни ничего подобного не происходит. В результате мы имеем торжество среднего ума и расцвет профанирующего элемента. У нас теперь что ни академик, то смертный, что ни инженер, то бесхитростный, что ни диктор - шепелявый.
На практике последствия терпимой нами ситуации выражаются в том, что общество тратит остатки сил на решение проблем, которые не названы, которым не дано определение, будь то реформы или организованная преступность. Прежде на Руси случалось, что человеку говорили: "Иди туда, не знаю куда", что означало кризис власти, а теперь все упростилось еще больше и власть говорит только: "Иди...".
"Иди и сделай военную реформу". А что сделать-то?
Военная реформа - это изменение отношений между властью, вооруженными силами и обществом.
Это определение кто-нибудь вспомнил? Нет.
В новом реформированном состоянии какую долю ответственности за оборону власть и общество берут на себя, а какую оставляют армии?
А кто-нибудь определил? Нет.
Власть только глухо стонет и ищет охотника, который бы просто вытурил на произвол судьбы полмиллиона офицеров, случайно оставшихся в живых на службе отечеству. А после этого акта власть рассчитывает иметь армию, способную воевать и исполнять приказы. Но так не бывает. Прежде чем отдать новые приказы, надо заплатить тем, кто исполнил старые приказы и не умер.
Все, кому случалось одерживать победы без революций, обласкивали военных пенсионеров прежде, чем дать сигнал к атаке. Тот, кому это удавалось больше, чем другим, и побеждал чаще, чем другие.
Наполеон обеспечил боевой славой Францию на много веков вперед тем, что построил дворцы для инвалидов войн и приучил власть строго следить за исполнением законов о военных пенсиях. Благодаря этому французы взяли реванш за 1812-ый год и оставили Россию на много лет без юга, зачеркнув великую державу.
А у нас пока каждый телефонный узел не выполняет закон Российской Федерации о ветеранах. А дело ведь не в том, что по закону с ветеранов надо взять за телефон вдвое меньше, чем с других, а в том, что услуг телефонные узлы оказывают ветеранам вдесятеро меньше, чем другим. Ветеранам некому звонить: друзья их умерли или погибли, а телефон стоит, чтобы однажды вызвать скорую или похоронную.
Так и с другими реформами. Самая свежая из них - коммунальная. Шума много, а толку - никакого, одни ошибки. А почему? Да потому, что никто не сказал, в чем суть вопроса.
СРЕДНИЙ УМ
А суть в том, что миллионы граждан большой страны тащат в коммунальные кассы десятки триллионов рублей без документов. Производители услуг счетов гражданам не выставляют, не хотят возиться с пузатой мелочью. Они выставляют их друг другу и, естественно, плохо оплачивают: они ведь производители, а не потребители. Зато так им лучше. Нет второй стороны, некому заинтересованно проверить счет, можно подсунуть липу и сорвать за нее деньги, можно отключить отопление с наступлением холодов и т.д.
Граждане же сами, собственноручно пишут на себя извещения и другие филькины грамоты и платят сполна не за услуги, а за надежду их получить, если повезет.
К собранным без настоящих документов деньгам отношение плевое потому, что это не деньги, оттого их и нет в бюджете. Деньги - это нечто, что ходит только против твердых документов, в результате получается только твердая валюта. Зато нетвердыми деньгами чиновнику легче распоряжаться. Если он берет их себе, то берет ни у кого, прикарманивает добровольные пожертвования.
Наше коммунальное состояние сильно напоминает войну власти "МММ". Какова причина этой войны? Ее причина - ревность.
Была пара: государство и население, а возникла тогда не пирамида, как утверждали умники, взявшиеся не за свое дело, а треугольник: государство, население и Мавроди. Этот захотел подменить государство в сборе денег дуриком, без документов, причем сделал это так ловко, что население не почувствовало замену партнера.
Проблема, таким образом, была нравственной, а не экономической. Но единственная состоявшаяся в те времена власть - печать - позволила ее толковать не моралистам, а экономистам, которые и обеспечили решение несформулированной задачи, навели тень на плетень, принесли "то - не знаю что". Будучи плохо приспособленными к размышлениям, бухгалтеры обругали последними словами население, насчитали 40 млн. "халявщиков", не понимая, что это дело не для среднего ума. Не ту задачу решали. Последствия не заставили себя долго ждать: падение нравов и война в Чечне.
Власть думала о том, как сохранить власть. Для общества было бы естественно думать о том, как сохранить себя.
Прежде всего, общество не должно позволить решать очередную проблему - проблему военной реформы среднему уму. Уму, как Вы справедливо утверждаете, о нем и речь, а не о степенях и званиях.
Пребывая всегда в состоянии торжественной ясности, средний ум выдает желаемое за действительное, т.к. чего желать уже знает, а как этого достичь - еще нет. Но не наоборот.
Главная ошибка среднего ума в том, что он неправильно выбирает инструмент для измерений. Он берет школьную линейку и идет измерять гору. В результате получает 48 попугаев или 38 снайперов. Совершенно изумителен в этом плане чей-то короткий фильм: к нам прилетает малюсенький гуманоид на малюсеньком корабле. Приземляется на тарелке в пивной. Осматривает тарелку и обнаруживает рыбью кость. Делает вывод: все вымерли. И был таков. Сделал дело.
После исполнения работы, сделанной под руководством среднего ума, всегда остаются хвосты, которые доказывают, что дело сделано неправильно, работа проделана большая, но зря.
ЧЕСТНЫМ РЕФОРМЫ НЕ НУЖНЫ
Уважаемый Юрий Игнатьевич! Конечно, Вы уже заметили, что я перешел к моим впечатлениям от другой Вашей книги: "Наука управлять людьми".
Если хозяйственная система реформирована так, что для ее успешного функционирования от чиновника требуется честность, то работа проделана зря или ее цели расходятся с объявленными обществу. Есть только один чиновник, от которого действительно требуется честность. Это консул. Не верить ему нельзя, а проверить невозможно. Несколько таких общество всегда может найти, но не миллионы. Значит дом кривой, а не мебель.
Если умных людей у власти нехватка, то население всегда готово кредитовать правительство мозгами, но ему надо поклониться и дать возможность вмешательства в его собственную жизнь, хотя бы такую, какую предоставляет газета "Дуэль".
Нельзя же, в самом деле, допустить, чтобы после осуществления военной реформы вдруг оказалось, что для нормального функционирования армии, чтобы она могла воевать, потребовался храбрый солдат, как в случае с хозяйственными переменами потребовался честный чиновник.
Абсурд переживаемых реформ в том, что с честным чиновником и храбрым солдатом никакие реформы не нужны, а беды от перемен не имеют оправдания.
КТО О ЧЕМ
"Выпьем за тех, кто командовал ротами!
Президент России поставил задачу: "Чтобы миллион двести, хорошо отмобилизованная, хорошо вооруженная самым современным оружием, способная разрешать региональные конфликты...". Обнародовано по ТВ.
Логично предположить, что "миллион двести" - это люди, желанная численность войска России, солдаты и офицеры.
Любая реформа - есть изменение отношений между властью, объектом реформирования и обществом. Военная реформа - не исключение.
Наше время замечательно тем, что есть газета "Дуэль", что ответы многих на вопрос о сути военной реформы известны или становятся известны всем, доступны для экспертной оценки.
Вот некоторые из ответов за последние 12 лет.
Генерал армии Вареников: "Надо перераспределить задачи между МО и Генеральным штабом". На гражданский язык это можно перевести так: "Надо переставить стулья в МО и ГШ". Сказано и опубликовано, очевидно, под впечатлением от ответов другого замечательного человека нашего времени, доктора Федорова, на вопрос о том, что нам делать с экономикой: "Надо приватизировать скальпель и все будет хорошо". Нет ничего к генералу, кроме уважения. Но нет никакого уважения к тем, кто не спрашивает дизайнера по поводу расстановки мебели.
Генерал армии Грачев: "Военная реформа - это создание новых группировок войск". Обнародовано по ТВ.
Процесс пошел (коллаж)
Предположим, что человек дурак. Нет, не Павел Грачев, разумеется, а совершенно другой человек - рядовой гражданин Российской Федерации. Ну, дурак и дурак, и горя мало. А если умный? Сколько ему надо выпить водки, чтобы отмыться и пережить оскорбление за такое определение военной реформы, исходящее от его элиты?
Генерал-полковник Родионов, тогда еще Начальник академии ГШ МО РФ: "Военная реформа - это приведение всей оборонной деятельности государства в соответствие с новыми политическими, экономическими, социальными изменениями в обществе". С этим бессмысленно спорить, т.к. что и куда приводить и кто будет оценивать соответствие не сказано.
Генерал-лейтенант Лебедь. Он отвечал на вопросы о военной реформе лебеденизмами. Перевести затруднительно, но говорил о дивизиях. Попал в молоко. Хороший мужик, но самопогубился за зря.
Новый министр обороны. Его войско еще не применялось, а потому читателю его фамилия ничего не напоминает, но он сказал: "Приоритеты военной реформы: наука и не закупать ненужных вооружений". Обнародовано по ТВ.
Подоплека такой позиции понятна: дать деньги тем, кто что-то петрит и способен манипулировать общественным мнением и задушить ненужные военные заводы.
Но вернемся к новоявленным приоритетам. Какая наука?
В СССР защищалось 4 тыс. докторских диссертаций в год. В первых строках каждой диссертации ученый писал, что Ленин умный и прав, а Кант не прав и дурак. Остальные главы подтверждали первую, дышали чужим умом.
Эта наука предсказала нам, что будущая война будет всеобщей и ракетно-термоядерной, о чем подробно оповестила население, убедив его отдать последнее на подготовку. А война оказалась местной и чеченско-ножевой.
Значит надо, прежде всего, признать, что наука ошиблась, предложить ей описать вновь характер будущей войны и, как прежде, обнародовать выводы.
Если этого нет, то нет и науки. Во что же вкладывать наши деньги?
Конечно, очень приятно исследовать жизнь на Марсе, даже за скромную зарплату: можно чувствовать себя полубогом. Но обществу позарез надо знать жизнь в казарме. А пока этим занимается только Комитет солдатских матерей. Не мало ли?
Что касается закупок вооружений, то кто доказал, что нам нужно? Где доктрины? Почему о них информируют международные организации и не осведомляют собственное население?
СОЛДАТЫ
Тревога общества объяснима. Люди ведь понимают, что живут в условиях обнищавшей нравственности и где гарантии того, что закупать будут не то, что нам надо, а у тех, у кого надо чиновникам? А может быть потому и нет информации, чтобы общество не могло проконтролировать власть?
В том, что нам показывают, нет ничего от военной реформы.
Ужас положения, прежде всего, заключается в том, что едва генерал начинает говорить, как из него выходит слово "техника" вместо слова "солдаты". Словно солдаты и офицеры уже готовы умирать за Отечество и осталось только дело техники.
И это происходит в обстановке, когда солдаты без конца убивают друг друга то по 6, то по 11 человек сразу, когда дезертирство и уклонение от службы в армии стало доблестью, а офицерские семьи не то, чтобы пухнут с голоду, но очень плохо накормлены.
Что защищать? - вот первый вопрос военной реформы.
Раз уж случилось так, что власть и общество не понимают и одурели настолько, что не способны понять, что военная реформа всегда была и остается, по сути, изменением отношений между властью, вооруженными силами и обществом, если обществу не понятно, что вслед за осознанием единственности этого определения должны последовать: разделение ответственности за оборону между властью, обществом и армией, то может быть газете "Дуэль" пора смириться и выдать более простое, более понятное, но равное определение военной реформы?
Военная реформа - это дом солдату, честь и карьерная служба офицеру и смерть врагу или мир России. Последнее зависит только от вкуса.
Солдат на поле брани проливает кровь за Родину и Отечество, за свою страну и отчий дом. А где этот дом? Что видит солдат во сне? Грязную лестничную клетку или щель в блочном сарае и ржавый балкон? Да это же не сон, а кошмар! За это можно отдать жизнь?
Поэтому первым пунктом военного строительства является строительство домов для солдатских семей за счет власти и общества.
Проблемы здесь нет. Проблема в том, что у наших чиновников язык прилип к зубам, и они по всякому поводу и без повода говорят одно и то же слово: деньги.
Дело в том, что люди невысокой культуры, из тех, кто десерт пробует раньше супа от нетерпения, хватают каждую проблему не за ближний, а за дальний конец, чтобы провалить нужное дело, никогда не бывавшее им родным и близким. Свое уродство они бережно хранят, запоминая имена композиторов и уберегая себя от музыки.
Нет денег, чтобы построить дома для одного миллиона солдатских семей? Значит надо построить один дом солдату в каждом районе, а не отлавливать призывников. Вот и все дела.
ОФИЦЕРЫ
С офицерами дело сложнее. Прежде всего, надо признать, что власть и общество в долгу перед офицерами. Мы оказались неблагодарными за 40 лет счастья, за 40 лет мира.
Наблюдения показывают, что офицер, который теперь в запасе, мог безупречно прослужить в армии 30 лет, иметь жену и детей, служить в песках, болотах, поселках, областных центрах и столицах и нигде, никогда, ни при каких обстоятельствах не получить ни одной квартиры. Нельзя сказать, что партия и правительство не выделяли квартиры и не выделяют квартиры для армии, но они не доходили и не доходят до офицеров.
Офицерство оказалось самой обворованной прослойкой населения. Технология процесса проста. В наиболее элитарных частях, например, в Генеральном штабе, прорвавшемуся туда майору говорили: "Будите просить квартиру - отправим в округ". Офицеру приходилось выбирать: или семья, или служба, или плюнуть и уехать, или реализовать талант. Многие уехали, а без талантов наверху армия стала опасной только для тех, кто в ней служит.
Наконец, офицерство не выдержало и сделало шаг в сторону. В результате рухнуло все: мир, СССР, Варшавский договор, эволюция демократических преобразований общественной и хозяйственной жизни.
В современной России есть даже группа офицеров, которые живут как птички. Их жены и дети давно нигде не прописаны, а равные права для прописанных и не прописанных отсутствуют. Их дети выросли и хотят голосовать, продолжить учебу и работать, а их никуда не выпускают и не берут: нет прописки.
Некоторым из них придумали эрзацдокументы - прописку при части, а у других и этого нет. При том власть делает все, чтобы разрушить офицерские семьи: офицеров держат на службе в одном населенном пункте, а их женам и детям предлагают убираться в другой населенный пункт. И это ни где-нибудь в заполярье, а у нас, в Москве.
Эта группа офицеров, в сущности, интернирована на своей территории за службу Родине. И то и другое абсолютно точно, ибо описанное лишение прав и есть интернирование, а кроме службы Родине они ничем не занимались и не занимаются.
Разбор этого преступления наверняка покажет, что на эту группу офицеров, а это в основном полковники, квартиры давно выданы, но не дошли, потерялись как зарплаты и пенсии.
Власть, как заевшая пластинка, без конца повторяет: "Мы дали, мы отправили...". Так ведь власть-то существует не для того, чтобы давать, у нее ничего своего нет. Давно известно, что власть существует для употребления.
Жаль, что идиотизм не имеет ни цвета, ни запаха. А может быть и к счастью.
Находящиеся в строю офицеры не знают. И если опыт повторится, то всем нам придется жить у протухших болот и вдоль следов экологических катастроф. Мир не потерпит запустения на огромной пока еще территории планеты: 80% американцев, мужчин и женщин, одобрили бомбардировки славян на Балканах. Офицеры могут сделать еще один шаг в сторону.
И это не прогноз, не попытка создавать образы грядущих катастроф, как это утверждают патлатые социологи, публикующие в доверчивых газетах плохие переводы популярных западных брошюр для начинающих, а регистрация факта: плотность населения России на болотах растет, а в хороших здоровых местах падает. Надышавшись болотных газов, население вновь превратит Россию в Гуляй-поле.
КТО ТАКОЙ - ОФИЦЕР?
Все только просят денег, а надо, прежде всего, вернуть само понятие "офицер". При этом издалека возвращать не придется, достаточно зачерпнуть из времен Великой Отечественной войны.
Капитан - это командир роты, батареи, звена и БЧ, а полковник - командир полка или офицер большого штаба, сделавший карьеру в войсках. Так было и в русской армии.
Никаких других капитанов и полковников, прилипающих к армии после окончания рыбных институтов и никогда в жизни не видавших ни одного живого солдата, не должно быть, если нужны победы.
При этом нет никакой необходимости затронуть самолюбие большого списка замечательных специалистов: инженеров-интеллигентов, преподавателей военных Вузов и научных сотрудников военных НИИ, военных врачей и интендантов.
Элита всего мира, кроме нашей, своевременно поняла смертельную угрозу, которую таила в себе научно-техническая революция духу армии и флота. И приняла меры для спасения. Она придумала для всех, имеющих отношение к обороне, другую, не менее блистательную карьеру. Французы, например, для хитроумных изобретателей определили звания: инженер по вооружению, ведущий инженер по вооружению (звание, а не должность!), генеральный инженер по вооружению. Генерал, чего же боле!
И форма есть для юбилеев, и Париж, в отличие от Москвы, не походит на осажденный город, и их дипломатам легче укрывать свое войско и считать чужое.
У нас в трамвае можно встретить адмирала. Беднягу-флотоводца некому даже отвезти на службу, не говоря уж о килях и клотиках.
Теперь модно бегать за зарубежным опытом. Тогда возьмем де Голля или Черчилля.
Де Голль был капитаном 12 лет. Подавал надежды. Но республика не находила возможным, как не находит и теперь, присваивать воинское звание "майор" преподавателю престижной военной школы, академии по-нашему, которым он был. Но едва де Голль согласился принять батальон, как звание "майор" ему было присвоено раньше, чем он успел доехать до казармы.
Черчилль никак не мог получить "подполковника", несмотря на верховенство в роду Мальборо. Пришлось ему отправляться на фронт и полгода воевать в окопах в белой каске полицейского, демонстрируя презрение к смерти.
А какой у нас нередкий путь в подполковники, а бывает и выше?
Сынок оканчивает институт, хотя заранее известно, что будет делать военную карьеру или становится известно после женитьбы. Зачем утруждать его казармой? После института его пристраивают к НИИ или к какой-нибудь части центрального подчинения. Там, за счет служебного времени, он начинает учиться в военном училище вечерним порядком и получает военный "поплавок". И вот он уже кругом военный, весь в погонах, в медалях и в льготах. Двигает военное дело вместо нормального выпускника военной академии, прошедшего службу в войсках или на флоте.
Время отступить и вспомнить упрек, который сделал наш президент министру Родионову за вялость в проведении военной реформы: "в армии уже чашек и ложек не хватает...". А кто осваивает похлебку?
Так, уважаемый Борис Николаевич, вы бы взяли да помогли министру. В армию стек весь груз общества, ни один беспартийный министр не откачает, кого ни поставь.
Почему в военных комиссариатах работают майоры и генерал-майоры и не в качестве экспертов, а в качестве основных работников? Ведь даже в самом названии этих органов слово "военный" только прилагательное, такое же, как и "промышленный" или "сельскохозяйственный", а имя существительное - "комиссариат", т.е. - власть.
Значит, главный военный комиссар должен сидеть не под военным министром, а рядом с ним, под председателем правительства.
С КЕМ ДОГОВОР?
Зачем армии такая обуза, как призыв на военную службу?
Власть и общество должны по своей воле набирать войско и приводить его в казарму. За армией должно лишь оставаться право возвращать любую долю этого войска назад по причине физической непригодности или мозговой травмы. Если дело обстоит не так, то наша армия остается армией мировой революции, вне зависимости от того крестятся ее офицеры или они атеисты.
А может быть это не понятно или спорно? Тогда давайте вспомним две картины.
Картина первая: пираты выходят на берег, отлавливают зазевавшихся парней, подпаивают их и волокут на корабль. Парни очухиваются в море уже молодыми пиратами.
Картина вторая: никому не известный майор подговаривает лейтенантов и рядовых, сажает их в танки и посылает воевать в Грозный.
Разве эти картины не одинаковы? А если не одинаковы, то почему Госдума уже 2 года не может найти такого майора, который набрал где-то каких-то контрактов и начал войну с Чечней? Почему в контрактах о службе с одной стороны есть подпись гражданина Российской Федерации, а с другой стороны нет подписи правительства Российской Федерации?
***
Вот мы и пришли к началу текста, к филькиным грамотам по поводу ГВС - горячего водоснабжения и видим, что грамоты одинаковы и по поводу ВС - вооруженных сил. Разница лишь в том, что ВС - это не вода, это люди.
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/199717/?17_7_1
ЗАБАВНАЯ СТРАНА
Уважаемый Юрий Игнатьевич! Еще раз благодарю за подарок - Ваши книги. Начал с того, что сразу прочитал "Путешествие из демократии в дерьмократию". Более всего запомнилась "Дорога обратно".
Вот ведь забавная страна Россия! Многое, о чем Вы пишете, широко и терпеливо используется во благо практически повсеместно, от большого до малого. У нас все же богатства как бы для балды.
Например, глава "Об уме", где Вы справедливо утверждаете, что человеческая память и компьютер по сути лишь склады сведений и мало пригодны для создания новых знаний. Факты еще нужно чем-то оценить.
Во избежание генетической катастрофы, многие университеты мира в начале лета (профессуре не положен студенческий отпуск) направляют бригады для поиска умных особей среди рабочих, крестьян, торговцев и прочего люда, кто не испорчен образованием. После индивидуальной "огранки" университеты продают свои находки и возвращают затраты с прибылью. Их в драку разбирают банки, всевозможные корпорации и государственные конторы, особенно из тех, кто терпит крах и для спасения нужны нестандартные решения, а не инструкции.
Но это у них. А в нашей жизни ничего подобного не происходит. В результате мы имеем торжество среднего ума и расцвет профанирующего элемента. У нас теперь что ни академик, то смертный, что ни инженер, то бесхитростный, что ни диктор - шепелявый.
На практике последствия терпимой нами ситуации выражаются в том, что общество тратит остатки сил на решение проблем, которые не названы, которым не дано определение, будь то реформы или организованная преступность. Прежде на Руси случалось, что человеку говорили: "Иди туда, не знаю куда", что означало кризис власти, а теперь все упростилось еще больше и власть говорит только: "Иди...".
"Иди и сделай военную реформу". А что сделать-то?
Военная реформа - это изменение отношений между властью, вооруженными силами и обществом.
Это определение кто-нибудь вспомнил? Нет.
В новом реформированном состоянии какую долю ответственности за оборону власть и общество берут на себя, а какую оставляют армии?
А кто-нибудь определил? Нет.
Власть только глухо стонет и ищет охотника, который бы просто вытурил на произвол судьбы полмиллиона офицеров, случайно оставшихся в живых на службе отечеству. А после этого акта власть рассчитывает иметь армию, способную воевать и исполнять приказы. Но так не бывает. Прежде чем отдать новые приказы, надо заплатить тем, кто исполнил старые приказы и не умер.
Все, кому случалось одерживать победы без революций, обласкивали военных пенсионеров прежде, чем дать сигнал к атаке. Тот, кому это удавалось больше, чем другим, и побеждал чаще, чем другие.
Наполеон обеспечил боевой славой Францию на много веков вперед тем, что построил дворцы для инвалидов войн и приучил власть строго следить за исполнением законов о военных пенсиях. Благодаря этому французы взяли реванш за 1812-ый год и оставили Россию на много лет без юга, зачеркнув великую державу.
А у нас пока каждый телефонный узел не выполняет закон Российской Федерации о ветеранах. А дело ведь не в том, что по закону с ветеранов надо взять за телефон вдвое меньше, чем с других, а в том, что услуг телефонные узлы оказывают ветеранам вдесятеро меньше, чем другим. Ветеранам некому звонить: друзья их умерли или погибли, а телефон стоит, чтобы однажды вызвать скорую или похоронную.
Так и с другими реформами. Самая свежая из них - коммунальная. Шума много, а толку - никакого, одни ошибки. А почему? Да потому, что никто не сказал, в чем суть вопроса.
СРЕДНИЙ УМ
А суть в том, что миллионы граждан большой страны тащат в коммунальные кассы десятки триллионов рублей без документов. Производители услуг счетов гражданам не выставляют, не хотят возиться с пузатой мелочью. Они выставляют их друг другу и, естественно, плохо оплачивают: они ведь производители, а не потребители. Зато так им лучше. Нет второй стороны, некому заинтересованно проверить счет, можно подсунуть липу и сорвать за нее деньги, можно отключить отопление с наступлением холодов и т.д.
Граждане же сами, собственноручно пишут на себя извещения и другие филькины грамоты и платят сполна не за услуги, а за надежду их получить, если повезет.
К собранным без настоящих документов деньгам отношение плевое потому, что это не деньги, оттого их и нет в бюджете. Деньги - это нечто, что ходит только против твердых документов, в результате получается только твердая валюта. Зато нетвердыми деньгами чиновнику легче распоряжаться. Если он берет их себе, то берет ни у кого, прикарманивает добровольные пожертвования.
Наше коммунальное состояние сильно напоминает войну власти "МММ". Какова причина этой войны? Ее причина - ревность.
Была пара: государство и население, а возникла тогда не пирамида, как утверждали умники, взявшиеся не за свое дело, а треугольник: государство, население и Мавроди. Этот захотел подменить государство в сборе денег дуриком, без документов, причем сделал это так ловко, что население не почувствовало замену партнера.
Проблема, таким образом, была нравственной, а не экономической. Но единственная состоявшаяся в те времена власть - печать - позволила ее толковать не моралистам, а экономистам, которые и обеспечили решение несформулированной задачи, навели тень на плетень, принесли "то - не знаю что". Будучи плохо приспособленными к размышлениям, бухгалтеры обругали последними словами население, насчитали 40 млн. "халявщиков", не понимая, что это дело не для среднего ума. Не ту задачу решали. Последствия не заставили себя долго ждать: падение нравов и война в Чечне.
Власть думала о том, как сохранить власть. Для общества было бы естественно думать о том, как сохранить себя.
Прежде всего, общество не должно позволить решать очередную проблему - проблему военной реформы среднему уму. Уму, как Вы справедливо утверждаете, о нем и речь, а не о степенях и званиях.
Пребывая всегда в состоянии торжественной ясности, средний ум выдает желаемое за действительное, т.к. чего желать уже знает, а как этого достичь - еще нет. Но не наоборот.
Главная ошибка среднего ума в том, что он неправильно выбирает инструмент для измерений. Он берет школьную линейку и идет измерять гору. В результате получает 48 попугаев или 38 снайперов. Совершенно изумителен в этом плане чей-то короткий фильм: к нам прилетает малюсенький гуманоид на малюсеньком корабле. Приземляется на тарелке в пивной. Осматривает тарелку и обнаруживает рыбью кость. Делает вывод: все вымерли. И был таков. Сделал дело.
После исполнения работы, сделанной под руководством среднего ума, всегда остаются хвосты, которые доказывают, что дело сделано неправильно, работа проделана большая, но зря.
ЧЕСТНЫМ РЕФОРМЫ НЕ НУЖНЫ
Уважаемый Юрий Игнатьевич! Конечно, Вы уже заметили, что я перешел к моим впечатлениям от другой Вашей книги: "Наука управлять людьми".
Если хозяйственная система реформирована так, что для ее успешного функционирования от чиновника требуется честность, то работа проделана зря или ее цели расходятся с объявленными обществу. Есть только один чиновник, от которого действительно требуется честность. Это консул. Не верить ему нельзя, а проверить невозможно. Несколько таких общество всегда может найти, но не миллионы. Значит дом кривой, а не мебель.
Если умных людей у власти нехватка, то население всегда готово кредитовать правительство мозгами, но ему надо поклониться и дать возможность вмешательства в его собственную жизнь, хотя бы такую, какую предоставляет газета "Дуэль".
Нельзя же, в самом деле, допустить, чтобы после осуществления военной реформы вдруг оказалось, что для нормального функционирования армии, чтобы она могла воевать, потребовался храбрый солдат, как в случае с хозяйственными переменами потребовался честный чиновник.
Абсурд переживаемых реформ в том, что с честным чиновником и храбрым солдатом никакие реформы не нужны, а беды от перемен не имеют оправдания.
КТО О ЧЕМ
"Выпьем за тех, кто командовал ротами!
Президент России поставил задачу: "Чтобы миллион двести, хорошо отмобилизованная, хорошо вооруженная самым современным оружием, способная разрешать региональные конфликты...". Обнародовано по ТВ.
Логично предположить, что "миллион двести" - это люди, желанная численность войска России, солдаты и офицеры.
Любая реформа - есть изменение отношений между властью, объектом реформирования и обществом. Военная реформа - не исключение.
Наше время замечательно тем, что есть газета "Дуэль", что ответы многих на вопрос о сути военной реформы известны или становятся известны всем, доступны для экспертной оценки.
Вот некоторые из ответов за последние 12 лет.
Генерал армии Вареников: "Надо перераспределить задачи между МО и Генеральным штабом". На гражданский язык это можно перевести так: "Надо переставить стулья в МО и ГШ". Сказано и опубликовано, очевидно, под впечатлением от ответов другого замечательного человека нашего времени, доктора Федорова, на вопрос о том, что нам делать с экономикой: "Надо приватизировать скальпель и все будет хорошо". Нет ничего к генералу, кроме уважения. Но нет никакого уважения к тем, кто не спрашивает дизайнера по поводу расстановки мебели.
Генерал армии Грачев: "Военная реформа - это создание новых группировок войск". Обнародовано по ТВ.
Процесс пошел (коллаж)
Предположим, что человек дурак. Нет, не Павел Грачев, разумеется, а совершенно другой человек - рядовой гражданин Российской Федерации. Ну, дурак и дурак, и горя мало. А если умный? Сколько ему надо выпить водки, чтобы отмыться и пережить оскорбление за такое определение военной реформы, исходящее от его элиты?
Генерал-полковник Родионов, тогда еще Начальник академии ГШ МО РФ: "Военная реформа - это приведение всей оборонной деятельности государства в соответствие с новыми политическими, экономическими, социальными изменениями в обществе". С этим бессмысленно спорить, т.к. что и куда приводить и кто будет оценивать соответствие не сказано.
Генерал-лейтенант Лебедь. Он отвечал на вопросы о военной реформе лебеденизмами. Перевести затруднительно, но говорил о дивизиях. Попал в молоко. Хороший мужик, но самопогубился за зря.
Новый министр обороны. Его войско еще не применялось, а потому читателю его фамилия ничего не напоминает, но он сказал: "Приоритеты военной реформы: наука и не закупать ненужных вооружений". Обнародовано по ТВ.
Подоплека такой позиции понятна: дать деньги тем, кто что-то петрит и способен манипулировать общественным мнением и задушить ненужные военные заводы.
Но вернемся к новоявленным приоритетам. Какая наука?
В СССР защищалось 4 тыс. докторских диссертаций в год. В первых строках каждой диссертации ученый писал, что Ленин умный и прав, а Кант не прав и дурак. Остальные главы подтверждали первую, дышали чужим умом.
Эта наука предсказала нам, что будущая война будет всеобщей и ракетно-термоядерной, о чем подробно оповестила население, убедив его отдать последнее на подготовку. А война оказалась местной и чеченско-ножевой.
Значит надо, прежде всего, признать, что наука ошиблась, предложить ей описать вновь характер будущей войны и, как прежде, обнародовать выводы.
Если этого нет, то нет и науки. Во что же вкладывать наши деньги?
Конечно, очень приятно исследовать жизнь на Марсе, даже за скромную зарплату: можно чувствовать себя полубогом. Но обществу позарез надо знать жизнь в казарме. А пока этим занимается только Комитет солдатских матерей. Не мало ли?
Что касается закупок вооружений, то кто доказал, что нам нужно? Где доктрины? Почему о них информируют международные организации и не осведомляют собственное население?
СОЛДАТЫ
Тревога общества объяснима. Люди ведь понимают, что живут в условиях обнищавшей нравственности и где гарантии того, что закупать будут не то, что нам надо, а у тех, у кого надо чиновникам? А может быть потому и нет информации, чтобы общество не могло проконтролировать власть?
В том, что нам показывают, нет ничего от военной реформы.
Ужас положения, прежде всего, заключается в том, что едва генерал начинает говорить, как из него выходит слово "техника" вместо слова "солдаты". Словно солдаты и офицеры уже готовы умирать за Отечество и осталось только дело техники.
И это происходит в обстановке, когда солдаты без конца убивают друг друга то по 6, то по 11 человек сразу, когда дезертирство и уклонение от службы в армии стало доблестью, а офицерские семьи не то, чтобы пухнут с голоду, но очень плохо накормлены.
Что защищать? - вот первый вопрос военной реформы.
Раз уж случилось так, что власть и общество не понимают и одурели настолько, что не способны понять, что военная реформа всегда была и остается, по сути, изменением отношений между властью, вооруженными силами и обществом, если обществу не понятно, что вслед за осознанием единственности этого определения должны последовать: разделение ответственности за оборону между властью, обществом и армией, то может быть газете "Дуэль" пора смириться и выдать более простое, более понятное, но равное определение военной реформы?
Военная реформа - это дом солдату, честь и карьерная служба офицеру и смерть врагу или мир России. Последнее зависит только от вкуса.
Солдат на поле брани проливает кровь за Родину и Отечество, за свою страну и отчий дом. А где этот дом? Что видит солдат во сне? Грязную лестничную клетку или щель в блочном сарае и ржавый балкон? Да это же не сон, а кошмар! За это можно отдать жизнь?
Поэтому первым пунктом военного строительства является строительство домов для солдатских семей за счет власти и общества.
Проблемы здесь нет. Проблема в том, что у наших чиновников язык прилип к зубам, и они по всякому поводу и без повода говорят одно и то же слово: деньги.
Дело в том, что люди невысокой культуры, из тех, кто десерт пробует раньше супа от нетерпения, хватают каждую проблему не за ближний, а за дальний конец, чтобы провалить нужное дело, никогда не бывавшее им родным и близким. Свое уродство они бережно хранят, запоминая имена композиторов и уберегая себя от музыки.
Нет денег, чтобы построить дома для одного миллиона солдатских семей? Значит надо построить один дом солдату в каждом районе, а не отлавливать призывников. Вот и все дела.
ОФИЦЕРЫ
С офицерами дело сложнее. Прежде всего, надо признать, что власть и общество в долгу перед офицерами. Мы оказались неблагодарными за 40 лет счастья, за 40 лет мира.
Наблюдения показывают, что офицер, который теперь в запасе, мог безупречно прослужить в армии 30 лет, иметь жену и детей, служить в песках, болотах, поселках, областных центрах и столицах и нигде, никогда, ни при каких обстоятельствах не получить ни одной квартиры. Нельзя сказать, что партия и правительство не выделяли квартиры и не выделяют квартиры для армии, но они не доходили и не доходят до офицеров.
Офицерство оказалось самой обворованной прослойкой населения. Технология процесса проста. В наиболее элитарных частях, например, в Генеральном штабе, прорвавшемуся туда майору говорили: "Будите просить квартиру - отправим в округ". Офицеру приходилось выбирать: или семья, или служба, или плюнуть и уехать, или реализовать талант. Многие уехали, а без талантов наверху армия стала опасной только для тех, кто в ней служит.
Наконец, офицерство не выдержало и сделало шаг в сторону. В результате рухнуло все: мир, СССР, Варшавский договор, эволюция демократических преобразований общественной и хозяйственной жизни.
В современной России есть даже группа офицеров, которые живут как птички. Их жены и дети давно нигде не прописаны, а равные права для прописанных и не прописанных отсутствуют. Их дети выросли и хотят голосовать, продолжить учебу и работать, а их никуда не выпускают и не берут: нет прописки.
Некоторым из них придумали эрзацдокументы - прописку при части, а у других и этого нет. При том власть делает все, чтобы разрушить офицерские семьи: офицеров держат на службе в одном населенном пункте, а их женам и детям предлагают убираться в другой населенный пункт. И это ни где-нибудь в заполярье, а у нас, в Москве.
Эта группа офицеров, в сущности, интернирована на своей территории за службу Родине. И то и другое абсолютно точно, ибо описанное лишение прав и есть интернирование, а кроме службы Родине они ничем не занимались и не занимаются.
Разбор этого преступления наверняка покажет, что на эту группу офицеров, а это в основном полковники, квартиры давно выданы, но не дошли, потерялись как зарплаты и пенсии.
Власть, как заевшая пластинка, без конца повторяет: "Мы дали, мы отправили...". Так ведь власть-то существует не для того, чтобы давать, у нее ничего своего нет. Давно известно, что власть существует для употребления.
Жаль, что идиотизм не имеет ни цвета, ни запаха. А может быть и к счастью.
Находящиеся в строю офицеры не знают. И если опыт повторится, то всем нам придется жить у протухших болот и вдоль следов экологических катастроф. Мир не потерпит запустения на огромной пока еще территории планеты: 80% американцев, мужчин и женщин, одобрили бомбардировки славян на Балканах. Офицеры могут сделать еще один шаг в сторону.
И это не прогноз, не попытка создавать образы грядущих катастроф, как это утверждают патлатые социологи, публикующие в доверчивых газетах плохие переводы популярных западных брошюр для начинающих, а регистрация факта: плотность населения России на болотах растет, а в хороших здоровых местах падает. Надышавшись болотных газов, население вновь превратит Россию в Гуляй-поле.
КТО ТАКОЙ - ОФИЦЕР?
Все только просят денег, а надо, прежде всего, вернуть само понятие "офицер". При этом издалека возвращать не придется, достаточно зачерпнуть из времен Великой Отечественной войны.
Капитан - это командир роты, батареи, звена и БЧ, а полковник - командир полка или офицер большого штаба, сделавший карьеру в войсках. Так было и в русской армии.
Никаких других капитанов и полковников, прилипающих к армии после окончания рыбных институтов и никогда в жизни не видавших ни одного живого солдата, не должно быть, если нужны победы.
При этом нет никакой необходимости затронуть самолюбие большого списка замечательных специалистов: инженеров-интеллигентов, преподавателей военных Вузов и научных сотрудников военных НИИ, военных врачей и интендантов.
Элита всего мира, кроме нашей, своевременно поняла смертельную угрозу, которую таила в себе научно-техническая революция духу армии и флота. И приняла меры для спасения. Она придумала для всех, имеющих отношение к обороне, другую, не менее блистательную карьеру. Французы, например, для хитроумных изобретателей определили звания: инженер по вооружению, ведущий инженер по вооружению (звание, а не должность!), генеральный инженер по вооружению. Генерал, чего же боле!
И форма есть для юбилеев, и Париж, в отличие от Москвы, не походит на осажденный город, и их дипломатам легче укрывать свое войско и считать чужое.
У нас в трамвае можно встретить адмирала. Беднягу-флотоводца некому даже отвезти на службу, не говоря уж о килях и клотиках.
Теперь модно бегать за зарубежным опытом. Тогда возьмем де Голля или Черчилля.
Де Голль был капитаном 12 лет. Подавал надежды. Но республика не находила возможным, как не находит и теперь, присваивать воинское звание "майор" преподавателю престижной военной школы, академии по-нашему, которым он был. Но едва де Голль согласился принять батальон, как звание "майор" ему было присвоено раньше, чем он успел доехать до казармы.
Черчилль никак не мог получить "подполковника", несмотря на верховенство в роду Мальборо. Пришлось ему отправляться на фронт и полгода воевать в окопах в белой каске полицейского, демонстрируя презрение к смерти.
А какой у нас нередкий путь в подполковники, а бывает и выше?
Сынок оканчивает институт, хотя заранее известно, что будет делать военную карьеру или становится известно после женитьбы. Зачем утруждать его казармой? После института его пристраивают к НИИ или к какой-нибудь части центрального подчинения. Там, за счет служебного времени, он начинает учиться в военном училище вечерним порядком и получает военный "поплавок". И вот он уже кругом военный, весь в погонах, в медалях и в льготах. Двигает военное дело вместо нормального выпускника военной академии, прошедшего службу в войсках или на флоте.
Время отступить и вспомнить упрек, который сделал наш президент министру Родионову за вялость в проведении военной реформы: "в армии уже чашек и ложек не хватает...". А кто осваивает похлебку?
Так, уважаемый Борис Николаевич, вы бы взяли да помогли министру. В армию стек весь груз общества, ни один беспартийный министр не откачает, кого ни поставь.
Почему в военных комиссариатах работают майоры и генерал-майоры и не в качестве экспертов, а в качестве основных работников? Ведь даже в самом названии этих органов слово "военный" только прилагательное, такое же, как и "промышленный" или "сельскохозяйственный", а имя существительное - "комиссариат", т.е. - власть.
Значит, главный военный комиссар должен сидеть не под военным министром, а рядом с ним, под председателем правительства.
С КЕМ ДОГОВОР?
Зачем армии такая обуза, как призыв на военную службу?
Власть и общество должны по своей воле набирать войско и приводить его в казарму. За армией должно лишь оставаться право возвращать любую долю этого войска назад по причине физической непригодности или мозговой травмы. Если дело обстоит не так, то наша армия остается армией мировой революции, вне зависимости от того крестятся ее офицеры или они атеисты.
А может быть это не понятно или спорно? Тогда давайте вспомним две картины.
Картина первая: пираты выходят на берег, отлавливают зазевавшихся парней, подпаивают их и волокут на корабль. Парни очухиваются в море уже молодыми пиратами.
Картина вторая: никому не известный майор подговаривает лейтенантов и рядовых, сажает их в танки и посылает воевать в Грозный.
Разве эти картины не одинаковы? А если не одинаковы, то почему Госдума уже 2 года не может найти такого майора, который набрал где-то каких-то контрактов и начал войну с Чечней? Почему в контрактах о службе с одной стороны есть подпись гражданина Российской Федерации, а с другой стороны нет подписи правительства Российской Федерации?
***
Вот мы и пришли к началу текста, к филькиным грамотам по поводу ГВС - горячего водоснабжения и видим, что грамоты одинаковы и по поводу ВС - вооруженных сил. Разница лишь в том, что ВС - это не вода, это люди.
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/199717/?17_7_1