О ПРОЕКТЕ ОСВОБОЖДЕНИЯ ПОЛИТУЗНИКОВ
О ПРОЕКТЕ ОСВОБОЖДЕНИЯ ПОЛИТУЗНИКОВ
В брошюре “Свободу политзаключенным в России! Материалы учредительной конференции Движения за освобождение политзаключенных”, Москва 2002 год, опубликован проект федерального закона “О статусе политического заключенного”.
В истории Российской империи уже был случай, когда 16 апреля 1904 года министром юстиции были утверждены “Правила о содержании в тюрьмах гражданского ведомства политических арестантов”. Царские политзаключенные были освобождены в соответствии с Декларацией Временного правительства о его составе и задачах от 3 марта 1917 г., в которой говорилось, что “в своей настоящей деятельности кабинет руководствуется следующими основаниями: 1). Полная и немедленная амнистия по всем делам политическим и религиозным, в том числе: террористическим покушениям, военным восстаниям, аграрным преступлениям...” и так далее.
Затем, после ареста Временного правительства и провозглашения Советской власти, 26 октября 1917 г. президиум Второго Всероссийского съезда Советов доложил тому же съезду о том, что им отдано распоряжение об освобождении всех политических заключенных Временного правительства.
В годы Советской власти было несколько неполных амнистий политическим узникам. Начавшийся позднее и затянувшийся на тридцать с лишним лет государственный переворот привел не только к освобождению политических заключенных безо всякого акта амнистии, но даже к их реабилитации.
О политических репрессиях в Российской Федерации хорошо известно, например, по 1993-ему году. Хотя, впрочем, подавление защитников Конституции нельзя даже считать репрессией, то есть законной мерой принуждения или наказания, применяемой по решению суда или административного органа. Это была беззаконная расправа с целью захвата власти. По данным брошюры “Свободу политзаключенным в России!”, в 2002 году в заключении находились 14 человек, принадлежащих к партиям и организациям левого спектра: Игорь Губкин, Владимир Белашев, Эдуард Лимонов, Нина Силина и другие.
29 июля 2002 г. вступил в силу новый федеральный закон “О противодействии экстремистской деятельности”, в Уголовный кодекс РФ введены новые статьи 282.1 “Организация экстремистского сообщества” и 282.2 “Организация деятельности экстремистской организации”, в Кодекс РФ об административных правонарушениях введена статья 20.2.1 “Организация деятельности общественного или религиозного объединения, в отношении которого принято решение о приостановлении его деятельности”, изменены редакции ряда законов.
В ответ на явное усиление репрессивной политики государства по отношению к обществу произошло объединение Комитета защиты политзаключенных (большевистского), Национал-большевистской партии и других общественно-политических организаций России, а также Украины, в “Движение против госэкстремизма и за освобождение политзаключенных”, выдвинувшее указанный выше проект “О статусе политического заключенного”.
Учитывая обострение в отношениях между государством и обществом и представительный Характер Движения за освобождение политзаключенных, предложенный проект заслуживает внимания.
Авторы проекта исходят из того, что государство не вправе усиливать репрессивную политику, не добившись существенного улучшения жизни населения. По их данным, более пятидесяти процентов населения (вместо официальных двадцати семи) живет в нищете. Уже более десяти лет идет процесс вымирания российского народа. В кризисе находятся все области государственной и общественной жизни: экономика, социальная сфера, мораль, право, идеология. В Пояснительной записке к проекту его авторы говорят, что “пока не будут преодолены эти проблемы, созданные исполнительной властью... загнанная ею в нищету часть населения... будет вынуждена прибегать к экстремистским методам в попытках выжить”. Короче говоря, экстремистом является не общество, а государство.
Поэтому проект закона “О статусе политического заключенного” работает в направлении, противоположном закону “О противодействии экстремистской деятельности”: государство, получив от человека заявление о том, что он совершил преступление, в котором его обвиняют по политическим мотивам, объявляет такого человека политическим заключенным и в дальнейшем принимает все меры к его освобождению. Такова в принципе точка зрения Движения.
Мне кажется, что Движение удачно выбрало момент, чтобы сорганизоваться, идея с проектом правильная и своевременная, но содержание его менее удачно.
Во-первых, в проекте даны неверные определения политического преступления и политического заключенного. Политические преступления направлены против основ конституционного строя с целью установления другого конституционного строя. Этим они отличаются от общеуголовных преступлений, в которых нет политической цели. Люди, совершающие политические преступления, - политические преступники. Для определения политического заключенного не требуется получить от заключенного заявление, считает он себя политическим заключенным или нет. Следовательно, статус политического заключенного определяется обвинением, которое против него выдвинуто. Словесное определение “политический” отличает политического заключенного от общеуголовного, но в остальном ничего не меняет.
Во-вторых, надо ясно представлять себе, на каком вообще основании возможно выдвигать требования в защиту именно политических заключенных и почему возможно не соглашаться с обычным статусом заключенного, определенным Уголовно исполнительным кодексом РФ и ведомственными правилами внутреннего распорядка исправительно-трудового учреждения.
При совершении политических преступлений потерпевшей стороной является государство. Оно же издало уголовный закон и осуществляет суд, то есть выступает судьей в собственном деле. Это обстоятельство является нарушением принципов правосудия: беспристрастности и объективности судебного разбирательства. Вот почему при смене одного строя другим политические заключенные получают амнистию, а кое-кто из них, как, например, Нельсон Мандела или Вацлав Гавел, становятся во главе нового государства.
В этом смысле общественная опасность политических преступлений оказывается весьма относительной, относящейся только к данному государству, а другое государство вправе предоставить на своей территории иностранным политическим преступникам политическое убежище. Это и может служить основанием для ограничения уголовной репрессии в отношении политических заключенных, выделения их из общеуголовных, привлечения к ним большего общественного внимания.
Разумеется, государство обязано защищать себя, то есть свой строй, свою политику, свою идеологию от посягательств. Но государству не должно быть позволено подменять собою общество, проводить политику этатизма (подчинения интересов общества интересам государства), превращение в тоталитарное. Для этого необходим общественный контроль и в части принятия законов о политических преступлениях, и в части проведения судов по политическим делам, и в части исполнения наказаний, а также проявление своевременной и постоянной общественной инициативы.
Защита национальной и международной общественностью своих идейных лидеров особенно важна, когда государство приписывает им чисто уголовные преступления, которых они не совершали. Например, диссидент Линдон Ларуш, гражданин США, был осужден американским судом якобы за неуплату им налогов. Позднее приговор был отменен. Афро-американский журналист Мумиа Абу-Джамаль, гражданин США, осужден якобы за убийство полицейского. Редактор газеты “Совет рабочих депутатов” Игорь Губкин из Москвы осужден во Владивостоке, кроме политических статей, якобы за убийство местного предпринимателя.
Я думаю, что в проект закона о статусе политзаключенного надо включить ясное предупреждение, что лица, замеченные в фальсификации доказательств по политическим делам, вынесении неправосудного приговора, других злоупотреблениях служебным положением, подтверждаемых документально и показаниями свидетелей, должны по первому требованию общественности отстраняться от выполнения любых государственных обязанностей и в дальнейшем преследоваться по закону.
В проекте надо оговорить и защиту законных прав и интересов репрессированных по политическим мотивам в уголовном и административном порядке, когда репрессия не связана с лишением свободы.
Нужно установить День политзаключенного, для того чтобы общественность знала о существовании проблемы политических преследований сегодня.
Одобрение проекта закона о статусе политзаключенного будет зависеть от государства. Оно может его и не одобрить и даже не рассматривать, что, скорее всего, и произойдет. В этом случае обговоренный и дополненный проект следует принять как документ общественной организации, разослать в соответствующие государственные и общественные организации, международные межправительственные и неправительственные организации, не снимая требования принять такой закон. В качестве одного из обоснований такого требования необходимо ссылаться на принятый в 1991 году закон “О реабилитации жертв политических репрессий” и установленный в Российской Федерации День памяти жертв политических репрессий (ежегодно 30 октября).
Надо настаивать, что развитие общественного сознания дошло до такого уровня, когда принятие указанного закона является необходимым.
Следует шире использовать институт “прав человека”, как они изложены в международно-правовых соглашениях и Конституции РФ, в том числе: Минимальные стандартные правила обращения с заключенными, Основные принципы обращения с заключенными, стандартные минимальные правила Организации Объединенных Наций в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила). Несмотря на ограниченность и несовершенство этого института, установить контакты с Уполномоченным Российской Федерации по правам человека, многочисленными международными комиссиями и комитетами по правам человека и по делам заключенных с целью защиты прав политических репрессированных.
Также надо иметь в виду, что число лиц, преследуемых властью по политическим основаниям, намного больше числа политических заключенных. Например, в ходе расследования по делу о шпионаже против США сотрудника ФБР Роберта Хансена в печати США недавно появились данные о том, что правительство этой страны отслеживает жизнь двух тысяч своих “неблагонадежных” граждан. На учредительном съезде Движения за освобождение политзаключенных отмечены несколько случаев убийства профсоюзных лидеров.
М.МАЛИНИН,
председатель Американского общества
бывших советских политзаключенных
(1991 - 2001 гг.)
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200323/?23_4_4