ПОЭТ И ГРАЖДАНИН
ПОЭТ И ГРАЖДАНИН
В последние сто лет, а ныне особенно, только и верещат о том, что русская литература умерла, писателей нет, поэтов нет, все пропало, сгнило, всем конец. А и правда: если включить телевизор, развернуть газету - выть хочется. Увидишь кислые, тошнотворные морды Клары Новиковой, Петросяна, главного культрегера Швыдкого, Гайдара и сестры его единоутробной Новодворской - и сразу поймешь: таки да, русская литература и культура сдохли, накрылись медным тазом, дали дуба. Если это наша интеллигенция, брат, всякие там сванидзе, парфеновы, эрнсты, пельши и примкнувшая к ним Сорокина, то кранты России.
Тут недавно умер хороший человек Юрий Сенкевич, всеобщий наш путешественник, которому повезло, надо сказать, крупно, что прорвался… так все подряд завопили, что уходят последние, лучшие, никого не остается, по кому теперича жизнь мерить, на кого равняться, старые кадры, мол, мрут, а новые не рождаются…
Ну так и правильно. Если судить по ТВ, то в стране гениев и талантов, кроме Починка, Немцова и Хакамады, нет и не ожидается. Самые великие поэты - Ахмадуллина, Римма Казакова и певец арбатских тупиков Окуджава, а гениальные писатели - матершинники Сорокин и Ерофеев, детективщики Маринина и Донцова. Втиснув Россию в окно ТВ и экран компьютера, которые не иначе, как рассадником всеобщей порнографии и не назовешь, вам, естественно, невдомек, что в России, слава богу, есть люди, которым дорога честь и совесть страны, ее мощный Дух, данный великими предками. Если вы не пишете о них в своих грязных газетках и не кажете по ТВ - сие вовсе не значит, что Россию-Русь можно измерять виктюками-регинодубовицкими.Выньте из ушей бананы, снимите с глазенок очки-велосипед, и вам станет жутко. Есть русские воины, богатыри, настоящие люди, готовящие вам плаху, «есть грозный судия», призывающий вашу гниль и подлость к ответу, и за все то, что вы делаете со страной и ее народом придет расплата.
Борис Гунько - один из тех людей, которых вы не узреете в «ящике», ему не поют панегирики в газетах, его не заметишь и в ресторане ЦДЛ, откуда не вылезает очередной «русский поэт» Вознесенский. Гунько всегда в гуще народа, на улице, митинге, баррикаде, броневике.
Все силы на борьбу!
Россия погибает!
Бегу на митинг -
Мертвых поднимать…
Нет жизни без борьбы!
Покуда в пекле битвы,
Покуда злобен враг,
Покуда точит боль,
Я вижу цель - живой или убитый,
В беде иль почестях -
Горжусь своей судьбой!
Как, интересно, можно это сравнить с мордоворотом популярной писательницы Т. Толстой, которая, умиляясь рыжим Толиком, слюняво гундосит о прелестях рыночной экономики и у которой от слов «смысл жизни в борьбе с предателями и паразитами» сразу кондрашка. Трудно представить и Женю Евтушенко, нашу общую «братскую могилу - ГЭС», который бы звал с трибуны, подобно Борису Гунько:
Слушай, товарищ! Буржуй наступает!
Душат народ палачи.
Родину-мать, как хотят, унижают.
Что ж ты сидишь на печи?
Черная стая бандитов отпетых
Правит твоею судьбой.
Гордость и совесть рабочая, где ты?
Что же случилось с тобой?
И уже совсем немыслимы супер-министры печати и культуры России, по странному совпадению - евреи, господа Лесин и Швыдкой в роли радетелей за отечество и тем более - народное счастье, дружбу, товарищество, честь. Их уста никогда не прокричат:
Бей! Не щади вора, вспомни - что он творил.
Сколько добра украл, сколько людей убил!
Как он плодил разврат в нашей стране святой.
Встань же, товарищ, брат, рядом со мною в строй!
Пусть по стране пройдет Красная круговерть.
Други мои! Вперед! Родина или смерть!
В глумливых стенаниях о судьбах России, в параличе совести корежится наша вшивая интеллигенция. Продав за горсть центов страну, которую защищал Невский и Гастелло, Зоя Космодемьянская и Олег Кошевой, эта банда трусливого отребья, названная Лениным «г-ом», продолжает растлевать и распродавать последнее. По сравнению с ними Иуда - мальчик-с-пальчик, ибо у подлости, увы, лицемерное интеллигентское лицо. Иногда на нем фрак, в зубах сигарета, под задницей иномарка, на столе компьютер, откуда мастера культуры высекают свое смердящее «творчество». Они смеются над «идиотом» Достоевского, походя ругают Маяковского, а великого народного поэта Некрасова вообще позабыли - на его место заступил Ёсик Бродский и Осик Мандельштам. Те, кто, благословив капиталистический рай, влезли на место Гоголя, Лермонтова, Есенина, они не хотят видеть, что Родина (да есть ли она у них?) распадается на части, стонет в муках и зовет сильных духом на помощь. И они думают, что таких нет… Именно эту вяленую интеллигенцию, обморочных господ согнал с тронов Ленин, ибо другим способом, кроме силы, невозможно сбросить сих бубновых валетов с русской шеи. Прекрасно видя, что ныне, как символ, как идеал вождя нужна титаническая фигура Ленина, Борис Гунько обращается к Ильичу:
Товарищ Ленин! Красными реками
Льется рабочая кровь по Руси.
Все, что построили, прокукарекали.
Падаем в пропасть. Душа голосит.
Поэт отмечает, что настоящих людей, большевиков и коммунистов в истинном высоком смысле почти не осталось. Но все-таки, хлебнув заупокойного капитализма, многие стали задумываться: а так ли уж плох был социализм? Очутившись в помойной яме демократии, что-то там затрепетало в наших сонных душах. И Б. Гунько пишет Ленину, как живому:
Товарищ Ленин! Гроза надвигается.
Сил нет терпеть. На пределе народ.
Сегодня в последнем затишье решается
Кто же его и куда поведет…
Владимир Ильич! Я от имени павших,
От имени всех, кто борьбой одержим,
Вам рапортую - великое Ваше
Дело врагу мы убить не дадим!
Пламенные строки, рвущиеся из глубины сердца Бориса Гунько, «старого русского» поэта, бьют наповал. С такой клятвой шли бойцы «За Родину! За Сталина! За СССР!». Абсолютно уверен: пусти сейчас Гунько в телевизор с такими призывами, взялась бы Русь за булыжник - орудие обманутого народа. Мы пошли бы на баррикады, хоть и не хочется крови. Но терпеть ублюдочную жующую цивилизацию уже невозможно. Поэт Борис Гунько, выражая мысли миллионов бывших советских людей, зовет:
Родина или смерть! Только такой девиз.
Будь же, товарищ, смел, строя Социализм!
Он не придет «за так». В битвах родится он.
Только в огне атак выметем нечисть вон!
Помни, товарищ, знай, время летит вперед!
Близится Красный май - наш сорок первый год!
Видя ситуацию изнутри, а не сквозь окна кремлевских кабинетов, Гунько реально ее оценивает. Горькие некрасовские, истиннорусские интонации - в трагических строках поэта:
…многое жаждалось, сбылось немногое.
Предали, предали ленью, молчанием,
Пышными одами, мелкими мыслями,
Чувствами низкими, вечным качанием
Между мещанами и коммунистами.
Сами все продали! Мистерам-твистерам,
Клятвопреступникам, грязным ворюгам.
Мечем теперь нескончаемым бисером
Речи бессмысленно друг перед другом.
Мыслим эпохами, делаем - крохами.
Ахаем, охаем, мрем от амбиций,
Пучимся страхами, прыгаем блохами,
Чтобы прославиться, но не разбиться.
Куда подевался великий русский народ? - удивляется Гунько. С кудахчуще-позорной интеллигенцией все ясно - на нее никогда не было опоры. Но где рабочие, крестьяне, разночинцы, куда они сгинули? Кто же делал социалистическую революцию, победил фашистов, а еще ранее монголо-татарскую орду? Люди, где вы? «Ивановы, Петровы, Володины - горделивый когда-то народ - \Как же это случилось, что Родину чуть ли не каждый из вас предает?»
Обольстили ворюги вас баснями,
И случилась такая беда,
Что, пылая страстями колбасными,
Вы лишились любви и стыда.
В отличие от многих, привыкших вешать все беды на масонов, жидов и большевиков, Гунько точно указывает на каждого из нас, продавшихся за чипс и бакс.
И в хозяйчики кинулись мальчики,
В кулаки поползли мужики,
Красны девки рванули в шалманчики
И на паперть пошли мужики.
Знать, до самого края доехали -
Всюду лжец, лихоимец и трус.
Ивановых полно. Только некому
Защитить горемычную Русь…
Во многих стихотворениях Бориса Гунько звучит боль и горечь по поводу народа, забившегося в хатках, сотках, картофельных очистках. Огромной серой массе, действительно, все равно, что творится со страной. Им бы лишь свое брюхо было сыто-пьяно, да день пережить, да ночь продержаться. Поэт отмечает, что в народе «все меньше ума и доброты, все больше равнодушия и блуда» и «без Родины, без чести, без друзей, предав себя, предав детей и предков, он тупо наблюдает, как злодей его, как стадо, загоняет в клетку». В драматической лирике Б. Гунько нет никаких сюсюканий, заигрываний, кокетства, ласковых слов. Его Лира трагична, жестка, сурова, честна, пряма, она бьет в цель точно, как пуля в сердце. «Злые стихи» - назвал он один из своих сборников, ибо злым и жестоким называют Гунько многие, прочитав о себе страшную правду. Но эти стихи не злые - истина такова, что не нуждается в наших оценках и эпитетах. Правда жизни говорит нам о том, что наш народ «не разума река, а только вечно страждущий желудок».
Жить? Только жить? Пускай в позоре?
Пусть даже по уши в дерьме?
Служить кому угодно - вору,
Детоубийце, сатане?
Жить, чтобы жрать и испражняться?
И испражняться, чтобы жрать?
Ужель для этого «богатства»
Тебя на свет родила мать?
Кто ты? Улитка? Ворон? Ящер?
Чтоб не запутаться вовек,
Ты повторяй себе почаще:
Я - Человек! Я - Человек!
Читали ли вы в последние «либерально-светлые» годы подобное в нашей свободной печати? Да никогда - переройте всю макулатуру - там ноль, только обморочные вопли-сопли, сплошная «мадам Брошкина» ...Однако такие строфы Гунько дорогого стоят - так прямо и бескомпромиссно писали только наши великие классики - Толстой, Достоевский, Салтыков-Щедрин, Горький, обращаясь к народу, который безмолвствует, рабски-покорно волоча свою унылую беспросветную юдоль, прозябая в лакейски-мещанском угаре. Тараканы, водка, селедка - за ними не видно не только Гражданина, но и человека вообще... В ярких философских рассуждениях Гунько о жизни отчетливо видишь исконно русские поиски смысла. Вспоминается Николай Островский, который говорил нам: «Жизнь дается один раз, и прожить ее надо так, чтобы не жег позор за подленькое и мелочное прошлое...» Гунько воплотил эти проклятые русские вопросы в пламенные строки:
Брось же к собачьим чертям телевизор,
Треп бесполезный, вино, огород.
В эти часы избивают Отчизну.
Битва за правду идет!
Слушай, товарищ! Великая сила
В нас, если мы не скоты.
Кто же еще выйдет в бой за Россию,
Если не я и не ты?!
Поэт-трибун, поэт-гражданин - эти почетные слова по праву принадлежат нашему современнику Борису Гунько. Продолжая блистательные традиции великой русской литературы, он встает в один ряд с такими мастерами поэзии, как Некрасов и Маяковский. Его глубоким патриотическим строфам аплодировали бы Лев Толстой и Салтыков-Щедрин. И не зря поэта Бориса Гунько не показывают народу - у нас всегда боялись честного слова, а тех, кто призывал к доблести, совести и достоинству, бросали в казематы и жгли на кострах. «Сто ножей в спину революции!», «Родина или смерть!» - таков лейтмотив творчества Бориса Гунько. Однако он, к тому же, встает в ряд тех редчайших поэтов, кто стал великим автором только одного стихотворения. Таким, как Эжен Потье («Интернационал»), К. Руже де Лиль («Марсельеза»), Григорий Мачтет («Замучен тяжелой неволей») или совсем незнакомого нам имени В. Свенцицкого, автора революционного гимна «Варшавянка» (в переводе Г. Кржижановского, 1897). Сюда по праву войдет «веселенькая песенка» «Господа рабочие!», уже положенная на музыку и великолепно исполненная Александром Харчиковым.
Господа рабочие, ИТР и прочие!
Как там ваши акции, ваучеры как?
Вы ж такие львы были, когда рвались к прибыли,
Что чуть не угробили бедных коммуняк!
Теперь уничтоженный социализм
почаще с тоской вспоминай!
Ты же сам выбирал эту скотскую жизнь -
Ка-пи-та-лис-ти-чес-кий рай!
Господа рабочие, чем вы озабочены?
Видно, льются денежки бешеным дождем!?
Чай, открыли лавочки вы на те халявочки,
Что вам напророчены свердловским вождем?!
Господа рабочие, вы ж теперь хозяева!
Вот, небось, покушали до упора, всласть!?
Или вас обставили, чуть вы пасть раззявили
На добро народное, чтоб его украсть?
Господа рабочие! Коммуняк не слушайте!
Хоть сто раз по морде вас - за буржуя стой!
Плюнет в морду - вытрете!
Плюнет в душу - скушайте!
Ничего, проглотите, вы ж народ простой!
Коммуняки наглые, те, что машут флагами,
Вам поют про Родину. А на кой она?
Вот набить утробину - это дело благое!
А идеология быдлу на хрена?
…И тогда завоеванный социализм
Как душу, свою береги.
Ты ведь понял теперь, где кошмар, а где жизнь,
И куда тебя манят враги...
Патриот и просто честный человек, борец за идею добра, справедливости и человеческого братства, настоящий русский, которым должна гордиться страна, Борис Гунько признается:
Когда народ в дерьме
И слился с ним в одну сплошную сырость -
Не Божий дар, а Божий гнев во мне,
И только гнев сегодня Божья милость!
Вот почему я не могу молчать,
Когда мою Отчизну распинают.
Люблю ее, люблю, как мать,
И этот гнев любить мне помогает!
Встанем в один ряд с нашим выдающимся поэтом Борисом Гунько, ибо сегодня у нас единственный выбор - Родина или смерть!
Прометей,
независимый журналист
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200349/?49_7_2