БИТЛЫ И ВЕТЕРАНЫ
БИТЛЫ И ВЕТЕРАНЫ
(Продолжение. Начало в № 45, 46)
О нашем старейшине ветеранского рода
Создавая совет ветеранов, я обратил внимание на ветерана - автоматчика Фролова Сергея Михайловича, родившегося в прошлом столетии, в 1896 году. На год старше его был только последний командир дивизии генерал-майор Тимошков С.П. Правда, его сверстниками в 1945 году ещё были 532 человека из числившихся по списку, но ко времени организации совета откликнулся только он один.
На встрече 1983 года я предложил его кандидатуру в качестве старейшины ветеранского рода. Меня все поддержали, и я попросил его занять место в президиуме вместе с пятью нашими Героями Советского Союза. Он сразу же бодро поднялся на сцену и попросил разрешения сказать несколько слов. Выйдя на трибуну, он смахнул невольную набежавшую слезу и поблагодарил за оказанное ему высокое доверие. Потом подошёл к своему полковому Боевому Знамени и прикоснулся губами к полотнищу. После этого сел в президиум. Раздались аплодисменты, все встали, многие вытирали глаза после такого церемониального выхода ветерана трёх великих войн, крепко державшего винтовку в своих руках более десяти фронтовых лет. В тот год
С.М. Фролову шёл 87-й год. Ему долго аплодировали однополчане, желали здоровья и многих лет жизни. Сергей Михайлович то ли в шутку, то ли всерьёз пообещал нам дожить до ста лет, но ошибся ветеран, скончавшись на 105-м году жизни в городе Петрозаводске.
Ему как старейшине не приходилось бывать арбитром, но право открытия всех встреч принадлежало только ему одному, и у нас не бывало ни споров, ни дележа лавров. Он похоронил трёх жён и проживал в своей квартире один, ухаживая за могилами спутниц жизни прошлых лет. Его единственный сын погиб в первые дни войны. Сам он начал Первую мировую рядовым телефонистом в матушке-пехоте и дослужился в окопах до унтер-офицерского звания. Отважно воевал и за боевые отличия в 1917 году был произведен в прапорщики. На Румынском фронте обеспечивал связь полковнику Егорову А.И., ставшему потом Маршалом Советского Союза, прошёл всю Гражданскую на северных фронтах. Работал в финансовых органах в Петрозаводске, а в Отечественную войну не сознался, что был офицером русской армии, - так и остался пулемётчиком и автоматчиком. Потом генерал сделал его конным егерем по доставке боевых документов из полка в дивизию и обратно. После войны снова работал на старой должности финансиста до выхода на пенсию. Он был блестящим рассказчиком, особенно выделяли его в школах при проведении «Уроков мужества», и считалось за честь иметь такого «Почётного Гражданина» в своем селе.
В связи с 90-летием я подготовил для него большую медаль-самоделку с нашим знаком в центре и соответствующими надписями. Из орденских лент и лент к его медалям сделал нечто вроде звеньев цепи к новой медали, чтобы носить её на шее. Составил ветеранский альбом и нарисовал боевой путь, все это передал с начальником поезда для вручения юбиляру-долгожителю. Заранее известил его депешей о передаче и о том, что на следующий день будет в его честь исполнена по Всесоюзному радио песня «Здесь птицы не поют, деревья не растут…» Юбиляр заранее вышел к поезду, где начальник поезда выстроил на перроне всю команду проводниц с цветами. Подав команду «смирно», он зачитал обширный приветственный адрес от однополчан во главе с Маршалом Советского Союза В.И. Петровым и генерал-полковником А.Н. Зайцевым, председателем совета ветеранов и многими москвичами-однополчанами. Потом надел ему на шею медаль и поздравил от лица всех проводниц с долгими годами верного служения людям. С.М. Фролов получил поцелуи и цветы от всех проводниц и, растроганный всеобщим вниманием, вернулся домой.
На следующий день в 19 часов, включив первую программу радио, он ещё раз прослушал весь приветственный адрес, прочитанный диктором Кирилловым. Конечно, салюта не было, но песню в честь его юбилея исполнила известная актриса из кинофильма «Белорусский вокзал». Я в тот день находился на отдыхе в Сочинском военном санатории, слушал передачу через транзисторный радиоприемник во время ужина и был рад, что смог скрасить одиночество нашего самого уважаемого ветерана. В тот день он получил около сотни поздравлений однополчан.
(Растроганный вниманием, С.М. Фролов написал благодарственное письмо в редакцию газеты «Красная Звезда», а оно послужило поводом для публикации той пресловутой статьи, которая пришлась нашему московскому ветеранскому руководству, как горчичник к причинному месту. О них самих ещё ни одной строки не было напечатано, а тут 260 строк(!) в центральном военном органе!)
Годы шли, я регулярно получал от Сергея Михайловича письма, в которых он извещал о том, как о нём проявляют заботу ученики подшефного 4-го класса. Они иногда устраивали ему генеральную уборку, потом пели песенки за чаем с конфетами. Незаметно подступил и вековой юбилей уважаемого старейшины.
Именно в эти дни наш первый Российский президент собирался провести свой отпуск в Карелии. Прочитав сообщение о том, что президент Франции наградил всех оставшихся в живых ветеранов Первой Мировой войны, кто хоть один день побывал на фронте, орденом Почётного Легиона, я написал ходатайство в адрес нашего президента, чтобы и он отметил векового ветерана, сражавшегося за Россию с самого 1914-го года. Просил наградить долгожителя одним из теперешних российских орденов, и прошение отвез в приемную Кремля лично. Там мне ответили, что это следовало делать через Министерство обороны, куда они и переслали моё ходатайство. Из наградного отдела МО мне позвонили и попросили прибыть с разъяснениями по этому представлению. На следующий день я уже был у них, где меня ознакомили с порядком представлений: оказывается, представления должны делать губернаторы и мэры крупных городов в местах проживания представляемых.
Ну, а так как наш столетний юбиляр и до революции не был вхож в губернаторские апартаменты, а теперь - тем более, то, как я и предполагал, всё лопнуло, как мыльный пузырь. Тем не менее, я сообщил в канцелярию губернатора Петрозаводска о таком событии в жизни их города. Там приняли меры, вызвали журналистов, записали ветерана на плёнку, сфотографировали и преподнесли ему цветной телевизор, хотя катаракта через пару месяцев закрыла полностью его зрение. Но большой портрет
С.М. Фролова появился на первой полосе республиканского еженедельника с обширной статьёй. Впоследствии экземпляр этой газеты он мне выслал.
Разговор, о котром я чуть ранее упоминал, имел продолжение в Главном управлении кадров МО. Сотрудник отдела наград поинтересовался, каким новым орденом награждён я сам по случаю 50-летия Победы, так как к моему представлению была приложена ксерокопия статьи из газеты «Красная Звезда», отмечавшая большое количество организованных мною школьных музеев, перечислявшая сколько и где проведено ветеранских встреч и все другие мои достижения на этом поприще. Я ответил, что меня не только не представляли к ордену, но и на все юбилейные празднества перестали приглашать даже на районном уровне. Дают понять, что я работал в основном на Украину, а она ныне «незалежна» - со своими орденами и т.д.
Далее сотрудник, подумав, резюмировал так: «Да, если теперь вас представлять к награде и перечислить все ваши деяния, как это указано в статье, то президент может спросить: «Если достижения этого «довеска» так значительны, то за что мы награждали всех предшествующих? За дежурную фразу: «За достижения в военно-патриотическом воспитании молодёжи»? А в чем это выражалось, сколько и чего сделано ими лично?» Посему - я не достоин!
Однако из Воронежа мне сообщил мой заместитель полковник Первов Н.В. о том, что он «высидел» там по представлению губернатора орден «Почёта». (В своё время, после шести лет моей деятельности, я просил его возглавить наш совет, то он наотрез отказался, уверяя, что не сумеет написать ни одного письма, а ветераны будут считать, что он не хочет работать, как прежний председатель.) Теперь он рекомендовал мне пробиваться через нашего столичного мэра.
Я решил изложить всё в письме к председателю Российского комитета ветеранов войны генералу армии Говорову В.Л. Но тот, не задав ни одного вопроса, отправил письмо к тем, на кого я жалуюсь. Там потребовали, чтобы я ходатайствовал перед ними о восстановлении нашего совета, но они сами не знали, что для этого требуется, и пригласили меня для участия в ветеранском параде. Я дал согласие, но когда прибыл, то при перекличке меня в списке не оказалось. Обратился к председателю генералу Слухай и просил его разъяснить, что происходит. Он сказал, что парадный расчёт сокращен на семь человек, и я вошёл в их число. Пришлось спросить: почему не вывели тех, кто уже не первый раз участвует в таких парадах, но генерал заявил, что разговор окончен. В эту минуту вошёл его заместитель и сдал билет участника парада, отказавшегося прибыть на торжество из-за простуды. Конечно же, генерал и не подумал предложить билет мне, и я вышел от этого чинуши, как оплёванный.
Потом я прочитал сообщение об учреждении на Украине собственных орденов и о порядке награждения ими своих граждан, участников войны. Оказалось, что офицеры - участники боев награждались орденом Богдана Хмельницкого. Кроме того, все участники получали медаль «Защитнику Отечества». Иностранные граждане, сражавшиеся за освобождение на Украинских фронтах, по представлению надлежащих подтверждающих документов могли получить в консульстве медаль «Защитнику Отечества».
Захватив с собою несколько альбомов с музейными материалами, перечнем сёл и городов, где открыты наши музеи, и удостоверения о присвоении мне «Почетного Гражданства» в трёх сёлах, я представил их консулу и военному атташе Украины. Там с интересом всё изучили, выразили восхищение, но заявили, что почётное гражданство не в счёт, нужен паспорт Украины - тогда я смогу получить орден Богдана Хмельницкого, а так получите нашу медаль, и только, поскольку представленные документы выдавались прежним режимом, а ныне другая власть. Я не стал с ними спорить, тем более выпрашивать украинское гражданство, хотя знал, что было немало сделано исключений. Но кто в них разберётся, кроме тех, кто их подписал? А мне уже 82 года, я перенес в прошлом году два инфаркта миокарда, в желудочке сердца обнаружен тромб размером 2,5х3,5 см.
За последние три года в газетах и журналах опубликовано 30 моих обширных статей с воспоминаниями о пережитом, в феврале с.г. вышла моя первая книга в 600 страниц. Я сам надо всем работал, сам делал и набор. Меня никто не обвинит в использовании «негров», так как я сам - «негр»…
Ещё в конце 80-х годов у меня целый домашний конторский шкаф был загружен связками пачек поздравительных открыток ко всем годовым праздникам. Более десятка папок заполнены письмами от ветеранов. Конторская ёмкость не закрывалась. Пришлось выгружать в мешок, куда еле вошли только связки открыток. На внучкиных санках мы доставили реликвии в макулатурный магазин финской фирмы. По весу их оказалось 50 кг, за что жена получила пару детективов. Сейчас хранится ещё столько же писем наиболее дорогих мне однополчан, весь ветеранский архив и образцы всего содеянного мною за добрый десяток лет активной ветеранской деятельности. Кому передать?
Я уверен, что вряд ли попадет в музеи то кресло, на котором сидел генерал Слухай и иже с ним. Но пусть не всё, может, не везде, но всё же сохранятся те разработанные мною ветеранские материалы, статьи, да и книга останутся потомкам, как напоминание и назидание о прошедшей и выигранной нами войне. У меня нет снимков «Битлз», у меня хранится около сотни снимков только фронтовой поры, а с учетом десятка групповых фотографий всего может оказаться около двухсот фронтовиков и фронтовичек такими, какими они вышли из той войны, в одном пехотном соединении. Поверьте на слово, что подобного вы не встретите, пожалуй, ни в одном другом совете. Кому это сегодня нужно?
Александр ЛЕБЕДИНЦЕВ,
председатель совета ветеранов-однополчан 38-й
стрелковой Днестровской дважды Краснознамённой дивизии,
полковник в отставке
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200447/?47_6_5