О десяти тысячах метров над землёй
Нынче стюардессы улыбаются только бизнес-классу, всем прочим - на выходе, несколько натужно.
Выражением лица нивелируя улыбку до визуального мессиджа «когда ж вы уже налетаетесь, твари?!»
Давным-давно знакомую красавицу не взяли в стюардессы по трём причинам: двадцать семь лет, резкий высокий голос и улыбка такая, знаете, холодноватая, без души.
В наше время никакой дискриминации.
Ни по одному из пунктов.
Австрийские авиалинии сделали ставку на величавых матрон возраста «внуки на подходе».
Все фрау в красных чулках.
Сквозь дымку лет виделась королева Монмартра Ла Гулю, покинувшая Мулен Руж..
В Юнайтед Эйрланс по правому проходу шустро сновал лысенький, низенький и слегка пузатенький дяденька.
На собственной шкуре испытала пресловутый когнитивный диссонанс, когда оказалось, что на самом деле дяденек трое.
Как под копирку.
По левому ходила относительно молодая японка, раненой чайкой пронзительно и отчаянно вскрикивавшая «эни дринк?!»
Как бы давая понять, она что-то знает, нехорошее, берите и пейте, пока дают, на том свете дринков не будет.
Честно говоря, раньше летать было комфортнее.
Глянешь на барышень в форме, и оно как-то спокойнее.
Думаешь, господь наш вседержитель не попустит, чтоб такая невозможная красота не долетела.
Ну и мы вместе с ней.
Довеском.
Выражением лица нивелируя улыбку до визуального мессиджа «когда ж вы уже налетаетесь, твари?!»
Давным-давно знакомую красавицу не взяли в стюардессы по трём причинам: двадцать семь лет, резкий высокий голос и улыбка такая, знаете, холодноватая, без души.
В наше время никакой дискриминации.
Ни по одному из пунктов.
Австрийские авиалинии сделали ставку на величавых матрон возраста «внуки на подходе».
Все фрау в красных чулках.
Сквозь дымку лет виделась королева Монмартра Ла Гулю, покинувшая Мулен Руж..
В Юнайтед Эйрланс по правому проходу шустро сновал лысенький, низенький и слегка пузатенький дяденька.
На собственной шкуре испытала пресловутый когнитивный диссонанс, когда оказалось, что на самом деле дяденек трое.
Как под копирку.
По левому ходила относительно молодая японка, раненой чайкой пронзительно и отчаянно вскрикивавшая «эни дринк?!»
Как бы давая понять, она что-то знает, нехорошее, берите и пейте, пока дают, на том свете дринков не будет.
Честно говоря, раньше летать было комфортнее.
Глянешь на барышень в форме, и оно как-то спокойнее.
Думаешь, господь наш вседержитель не попустит, чтоб такая невозможная красота не долетела.
Ну и мы вместе с ней.
Довеском.