ВОЛШЕБСТВО ПРОДОЛЖАЕТСЯ...
У меня был друг Иван - актуальный художник. Он писал на огромных холстах исключительно рыбок. Произведения охотно приобретали галереи и частные коллекции Америки и Европы. Желания совпали с возможностями, Иван самозабвенно крапал нескончаемый рыбный поток.
Но вдруг, ни с того ни с сего - Иван уверовал в Бога. Публично покаялся в своих «сатанинских» рыбках и страстно занялся иконописью. Но дело не пошло: у него не выходили лики, на зрителя таращились смешные и одновременно страшные маски античных комедиантов. Не лики святых. При этом Иван не мог долго и сосредоточенно работать над иконой, все время куда-то выбегал.
- Курит он там, что ли? - подумали мы и однажды проследили за ним. И... ахнули! Оказалось, соседнее помещение тоже было его мастерской, а там - во всю стену холсты, на которых змеились и переливались в холодном лунном блеске, преломленном сквозь толщу воды - рыбки! Тут и жена его Маришка работала на подхвате - подмалевывала водоросли и рыбью чешую.
- Не могу, ребят!.. - сокрушенно плюхнулся в кресло Иван. - Держат они меня, проклятые!.. Но я отделаюсь от них, клянусь!..
И клятву свою он сдержал, но при жутких обстоятельствах.
Вскоре в клуб, находящийся недалеко от мастерской, приехал на гастроли лидер широко известной секты - Виссарион. Ради прикола и мы отправились послушать мессию.
Народу набилось в клуб видимо-невидимо. Виссарион вышел на сцену, как и подобает лже-христу - в красном хитоне и сандалиях. Золотистые волосы красиво ниспадали на плечи, русая бородка обрамляла узкое лицо бывшего милиционера, в общем, все как положено. Но то, что понес этот Виссарион, трудно передать словами. Говорил он страстно, но бессвязно совсем. Недолго послушав эту ахинею и поняв, что смысла ждать больше неоткуда, я пихнул Ивана в бок, мол, пошли скорей. Иван не отреагировал. Я пихнул его сильней - Иван сидел как вкопанный, а глаза его яростно пламенели.
- Что с тобой? - испугался я.
- Оно!.. - пробормотал приятель, не спуская глас с Виссариона.
- В смысле? Ваня, он же бредет!
- Не-е... - завороженно улыбнулся Иван. - Это то, что я искал всю жизнь!
Маришка сидела тут же, но, о, боги! - она точно также, как и Иван, самозабвенно лупилась на лже-мессию.
В течение двух следующих недель Иван с Маришкой спешно распродали все свое движимое и недвижимое имущество и отбыли в Сибирь, в Город Солнца - обиталище Виссариона и его последователей.
С тех пор прошло три года. Иван с Маришкой по-прежнему живут в тайге, теперь у них другие имена - Халкидий и Перепетуя. У них родился сын, которого Виссарион назвал Фемистоклом. Вся жизнь семьи расчерчена уверенной рукой мессии, питание, как и супружеские связи - под строгим контролем. Халкидий трудится кузнецом и огородником, Перепетуя - на общей кухне.
Мы, бывшие друзья вместе с галеристами, ездили в тот чудный городок посреди тайги, но наши усилия не увенчались успехом.
- Я всем доволен, - твердил бывший художник. - Здесь мы обрели покой и счастье...
- Он взрослый человек, - нехорошо улыбнулся нам на прощание Виссарион, - ему решать что хорошо, что плохо.
Да, с этим не поспоришь, он взрослый. Но разве взрослые не нуждаются в помощи?..
Но вдруг, ни с того ни с сего - Иван уверовал в Бога. Публично покаялся в своих «сатанинских» рыбках и страстно занялся иконописью. Но дело не пошло: у него не выходили лики, на зрителя таращились смешные и одновременно страшные маски античных комедиантов. Не лики святых. При этом Иван не мог долго и сосредоточенно работать над иконой, все время куда-то выбегал.
- Курит он там, что ли? - подумали мы и однажды проследили за ним. И... ахнули! Оказалось, соседнее помещение тоже было его мастерской, а там - во всю стену холсты, на которых змеились и переливались в холодном лунном блеске, преломленном сквозь толщу воды - рыбки! Тут и жена его Маришка работала на подхвате - подмалевывала водоросли и рыбью чешую.
- Не могу, ребят!.. - сокрушенно плюхнулся в кресло Иван. - Держат они меня, проклятые!.. Но я отделаюсь от них, клянусь!..
И клятву свою он сдержал, но при жутких обстоятельствах.
Вскоре в клуб, находящийся недалеко от мастерской, приехал на гастроли лидер широко известной секты - Виссарион. Ради прикола и мы отправились послушать мессию.
Народу набилось в клуб видимо-невидимо. Виссарион вышел на сцену, как и подобает лже-христу - в красном хитоне и сандалиях. Золотистые волосы красиво ниспадали на плечи, русая бородка обрамляла узкое лицо бывшего милиционера, в общем, все как положено. Но то, что понес этот Виссарион, трудно передать словами. Говорил он страстно, но бессвязно совсем. Недолго послушав эту ахинею и поняв, что смысла ждать больше неоткуда, я пихнул Ивана в бок, мол, пошли скорей. Иван не отреагировал. Я пихнул его сильней - Иван сидел как вкопанный, а глаза его яростно пламенели.
- Что с тобой? - испугался я.
- Оно!.. - пробормотал приятель, не спуская глас с Виссариона.
- В смысле? Ваня, он же бредет!
- Не-е... - завороженно улыбнулся Иван. - Это то, что я искал всю жизнь!
Маришка сидела тут же, но, о, боги! - она точно также, как и Иван, самозабвенно лупилась на лже-мессию.
В течение двух следующих недель Иван с Маришкой спешно распродали все свое движимое и недвижимое имущество и отбыли в Сибирь, в Город Солнца - обиталище Виссариона и его последователей.
С тех пор прошло три года. Иван с Маришкой по-прежнему живут в тайге, теперь у них другие имена - Халкидий и Перепетуя. У них родился сын, которого Виссарион назвал Фемистоклом. Вся жизнь семьи расчерчена уверенной рукой мессии, питание, как и супружеские связи - под строгим контролем. Халкидий трудится кузнецом и огородником, Перепетуя - на общей кухне.
Мы, бывшие друзья вместе с галеристами, ездили в тот чудный городок посреди тайги, но наши усилия не увенчались успехом.
- Я всем доволен, - твердил бывший художник. - Здесь мы обрели покой и счастье...
- Он взрослый человек, - нехорошо улыбнулся нам на прощание Виссарион, - ему решать что хорошо, что плохо.
Да, с этим не поспоришь, он взрослый. Но разве взрослые не нуждаются в помощи?..