Мордовия. ч.17: казачий атаман Максим Чекушников.
страницы ссылок по темам dor-zhur: 1 ДФА, 2 ДЖ, 3 Продолжение
Некий человек по имени Чекуш жил во 2-й половине XVI в. Выявляется через письменные источники косвенным образом - как отец казачьего атамана Максима Чекушникова (Чекушкина).
Отец Максима - Чекуш - не был как есть основателем фамилии Чекушкиных Ардатовского уезда Симбирской губернии. Теоретически, он мог приходиться не ближе чем двоюродным или троюродным дедом предку парадеевских Чекушкиных и Чекашкиных - мордвину Байко Полатову. Явных подтверждений столь близкого родства между ними не обнаружено, но таковое не исключено.
Известная биография Максима Чекушникова начинается с его утверждения, что сам он был на стороне Василия Шуйского во время осадного московского сидения царя [5].
В 1606-1607 гг. Максим Чекушников сражался под Астраханью на острове Бальчик в составе «низового войска» Фёдора Шереметьева [5].
Участие М. Чекушникова в событиях на Бальчике подразумевает, что он не мог принимать участия в обороне Москвы от войск И. Болотникова и затем от войск Лжедмитрия II. Нахождение на стороне В. Шуйского следует понимать в контексте событий, происходивших в Поволжье, а не под Москвой.
Войско Фёдора Ивановича Шереметьева было послано на Астрахань в мае 1606 г.: по одним утверждениям - ещё не свергнутым Лжедмитрием I, по другим - только что воцарившимся В. Шуйским.
Формирование судовой рати Ф.И. Шереметьева происходило в мае 1606 г. в Нижнем Новгороде [9]. В рать вошли «два приказа московских стрельцов (стрелецкие головы Осип Пуляев и Андрей Микулин), отряды письменных голов Семена Чередова, Афанасия Молвянинова, Чулка Бартенева, служилые люди из Нижнего Новгорода, Арзамаса, Чебоксар, Курмыша и других городов» [9]. Кадомский уезд и Пьянской стан Алатырского уезда не названы. Но их служивые могли оказаться в войске. Пьянской стан, располагавшийся между Арзамасом и Чебоксарами, в это время, скорее всего, оставался под контролем правительственных сил.
В писцовых материалах 1623-26 гг. упоминаются в Пьянском стане служилые татары: Чекаш Урмашев - в новой деревне Малая Пица, Енбулат Чекашев - в деревне Ивановской, Чекашко Котеков (Чекаш Котясов) - в деревне Трех Озерок, что выставилась из деревни Васпомры [16]. Все эти деревни располагались недалеко друг от друга и немного южнее города Сергач.
Имя Чекаш в те годы было распространено в том локальном «островке» и в уездах Мещерского края. Но вряд ли где ещё. Так, в писцовой книге Казанского уезда 1602-1603 гг. [18] подобных имён и отчеств нет вовсе.
Можно предположить, что Максим Чекушников был уроженцем ландшафта между Кадомом и Шумерлей. И если исходить из того, что «Чекушников» - ещё не фамилия, а лишь отчество Максима, то отец его предстаёт служилым татарином, а сам Максим - новокрещеном, попавшим в казачью социальную среду. Не исключено, что Енбулат Чекашев может оказаться его братом.
Судовая рать выступила из Нижнего Новгорода в мае 1606 г. Двигаясь вниз по Волге, очищала её от мятежных казаков [9]. В окрестностях Астрахани Ф.И. Шереметьев поставил острог на острове Бальчик (Балдинском). Первое крупное нападение мятежных сил произошло 6 сентября 1606 г. [3]. На протяжении нескольких месяцев обосновавшиеся на острове люди отражали нападения и сами делали вылазки. В это время Максим Чекушников уже точно находился в войске Ф.И. Шереметьева.
В середине мая 1607 г. Ф.И. Шереметьев заставил астраханцев целовать крест Василию Шуйскому [4]. Но в конце мая к мятежникам присоединились ногаи. 30 мая мятежники снова завладели Астраханью, а затем - Царицыным в тылу у войска Ф.И. Шереметьева. Шереметьев прекратил осаду Астрахани в начале октября, а 24 октября штурмом взял Царицын [9]. Летом 1608 г. его войско продолжало противодействовать мятежникам в Нижнем Поволжье. В конце августа - начале сентября 1608 года Ф.И. Шереметьев получил распоряжение от В. Шуйского возвращаться к Москве для защиты её от Лжедмитрия II [4]. Когда он, возвращаясь, пришёл в Казань, то в его войске были не только русские. Упоминаются черемисы (марийцы), чуваши, мордва, башкиры [4]. Первые три народа жили западнее и севернее Казани. И потому можно думать, что они вошли в состав войска ещё на начальном пути его к Астрахани. Что снова намекает в пользу предположения о новокрещене Максиме Чекушникове как о выходце из пространства между Кадомом и Шумерлей.
Затем войско Ф.И. Шереметьева разбило мятежников под Чебоксарами и Свияжском, помогло нижегородцам отбить мятежников от Нижнего Новгорода, Балахны, Ворсмы и села Павлово [4]. Весной 1609 г. войско выступило в направлении Москвы и взяло штурмом город Касимов. В Касимов же прибыли из Москвы С.В. Прозоровский и Чепчугов с дарами от В. Шуйского для Ф.И. Шереметьева [4]. Здесь в первый раз (в пределах известного) встречаются в одном географическом пункте жизненные пути С.В. Прозоровского и М. Чекушникова.
В которых формированиях принимал участие М. Чекушников в последующие два года - не известно. За это время В. Шуйский был свергнут вставшими на путь измены боярами, а в Кремле засели польские интервенты. Противодействием интервенции явилось Первое земское ополчение.
В 1611 г. Максим Чекушников вступил в Первое земское ополчение и сражался под Москвой [5]. Когда же оно по причине острых социальных противоречий распалось, то М. Чекушников оказался в составе формирований, коими распоряжались Д.Т. Трубецкой и И.М. Заруцкий.
Тем временем Дмитрий Пожарский и Кузьма Минин в Нижнем Новгороде собирали Второе земское ополчение.
3 (13) декабря 1611 г. Псковом завладел самозванец Лжедмитрий III [13]. Понимая ситуацию, Д.И. Пожарский и К. Минин направили ополчение из Нижнего в Ярославль с тем, чтобы в Ярославле собрать новый Совет всея земли [13].
Под Москвой же сторонникам Лжедмитрия III удалось организовать присягу самозванцу, Д.Т. Трубецкой и И.М. Заруцкий были приведены к присяге силой. Это внесло раскол в подмосковное войско, и многие его участники уехали в Ярославль на земскую службу [6; 12; 13].
Стремясь помешать Д.И. Пожарскому, И.М. Заруцкий послал казаков в Верхнее Поволжье, в т.ч. в Углич. В свою очередь, и Д.И. Пожарский послал в Углич войско во главе с кн. Дмитрием Мамстрюковичем - убедить казаков присоединиться к Новому земскому ополчению. Казаки на уговоры, как видно, не пошли и выехали из Углича воевать против земского войска. Однако, в ходе этих событий четыре атамана: Богдан Попов, Федор Берескин, Алеша Кухтин, Максим Чекушников со своими станицами «от их замысла отошли» и о том сообщили «в полки». Прочие казаки были разбиты земским войском. После чего войско и присоединившиеся к нему казаки пришли в Ярославль [15, 17].
Вскоре Максим Чекушников оказался в числе тех, кто был послан из Ярославля к Москве, и сражался против гетмана Ходкевича [5]. Ходкевич подошёл к Москве летом 1612 г. выручать польский гарнизон, но потерпел поражение. Осенью 1612 г. Москва была освобождена.
В начале 1613 г. на царство был избран Михаил Романов. Весной он получил сообщение: к Пскову идёт большой шведский отряд под командованием Горна. Требовалось противодействие. 18 апреля царь назначил главой военного похода князя Семёна Васильевича Прозоровского, а его помощником - боярина Леонтия Андреевича Вельяминова. Все отряды были распределены между воеводами на два полка. «Вместе с Прозоровским из Ярославля выступили казачьи станицы атаманов Ивана Микулина, Добрыни Степанова и Максима Чекушникова. Из Белоозера к ним в сход были направлены казаки Федора Аршина и Ивана Анисимова, а из Москвы - Астафия Петрова» [5]. Были в составе войска и представители других сословий - дворяне, дети боярские, служилые татары и др. Путь лежал через Устюжну. В пути к войску должны были присоединиться 9 казачьих станиц, стоявших в Бежецком Верху [5].
В период с 23 по 27 апреля к Михаилу Романову в Троице-Сергиев монастырь поступали тревожные трагические известия с разных направлений о многочисленных грабежах и разбоях, чинимых присягнувшими ему людьми.
В этой связи 28 апреля 1613 г. в Троицком же монастыре было составлено обращение к государевым подданным от имени архиепископа рязанского Феодорита, боярина Ф. Шереметьева и многих людей разных чинов. В тексте упомянуто, в частности, следующее:
«Да, по Государеву Цареву и Великаго Князя Михаила Феодоровича всеа Русии указу, посланы на государеву службу во Псков, из Ярославля с столники со князем Семеном Прозоровским да с Ливонтьем Вельяминовым, атаманы: Иван Микулин, Добрыня Степанов, Максим Чекушников с станицами, а кормы им свои и конские указал Государь, сбирая, давать в городех свои, как им сытым мочно быть, а конным на десять лошадей на день по осмине овса, по острамку сена; да им же Государь пожаловал, велел им дати своего государева жалованья во Пскове, изо Псковских доходов: атаманом по десяти рублев, а ясаулам по осми рублев, а казаком по шти рублев. И писали к Государю воеводы: князь Семен Прозоровской да Левонтей Вельяминов, и из городов: из Кашина, с Углича, из Бежетскаго Верху, с Устюжны воеводы, что те казаки, которые от Государя со князем Семеном и с Левонтьем из Ярославля посланы, и которые стоят в Бежетцком Верху, и которые посланы от вас с Москвы с Володимером Оничковым, едучи дорогою, по нашему указу, кормы емлют, а сверху кормов воруют, проезжих всяких людей на дорогах и крестьян по селам и по деревням бьют, и грабят, из животов на пытках пытают, и огнем жгут, и ламают, и до смерти побивают» [7].
До 29 апреля Михаил Романов оставался в монастыре, пока воеводы и атаманы наводили порядок в своих рядах [5].
Вскоре С.В. Прозоровский и Л.А. Вельяминов известили царя, что во Псков пройти невозможно, т.к. шведы стоят в Устьрецких волостях. Тогда Михаил Романов приказал им идти на шведов в Устьрецкие волости и к Тихвину [5].
Так полк С.В. Прозоровского оказался вблизи Удомли.
Тем временем в Удомле засел Леонтий Степанович Плещеев. Немногим ранее его своевольный отряд казаков выбил шведов из Удомли и построил острожек. А затем казаки-разбойники сами стали грабить местное население. Московские бояре, узнав о том, приказали новоторжским воеводам поймать «воров», чего сделано не было.
Как раз мимо Удомли проходил С.В. Прозоровский с полком. «С целью привлечь казаков к своему походу, он отправил к ним, пожалуй, самого авторитетного и надёжного атамана своей рати - Максима Чекушникова» [5]. В Удомельском острожке находилось 170 казаков. Атаман Максим Чекушников и Лёвка Золотов приводили тех казаков «ко кресту неволею на государево царёво и великого князя Михаила Фёдоровича всеа Русии имя» [5]. Вслед за тем острожку пришлось сдержать натиск превосходящих сил шведов. Шведы были вовремя отбиты подоспевшими отрядами С.В. Прозоровского.
24 июля 1613 г. русское войско подошло к Тихвину. Прозоровский поставил Малый острог у Введенского женского монастыря, а Вельяминов - в мужском монастыре (Большой острог) [2]. В обороне Тихвина от шведов участвовало «не менее 15 станиц казаков - свыше полутора тысяч бойцов… …в них состояло немало служилых татар и «поляков»» [5].
Казак Максимовой станицы Чекушникова - Лёвка Золотов - был послан для поиска «казачьих кормов на погост на Пашу на Кожолу». Там попал в плен и пробыл в плену у литовского ротмистра Холаима Иванова 24 недели [2]. И ещё три казака той же станицы оказались в плену в ходе событий под Тихвиным - Ивашко Васильев, Куземка Кирилов, Богдашко Михайлов.
27 июля 1613 г. имела место вылазка казаков, в ответ на которую шведы пошли на приступ монастыря. Бой длился с утра до вечера.
По показаниям Куземки Неверова и Смирки Иванова (казаки не из Максимовой станицы), оба они были в этой вылазке пленены вместе с 4-мя некими казаками [2; 8]. Но С.В. Прозоровский утверждает, что до того К. Неверов и С. Иванов сидели в «слухах» (подземных ходах), о всяких сооружениях прознали, а затем переметнулись к врагам и поделились с ними информацией. Согласно показаниям Л. Золотова, И. Васильева, К. Кирилова, Б. Михайлова следует, что С. Иванов в плену доносил ротмистру Холаиму Иванову о роли Лёвки Золотова в событиях на Удомле. Отчего шведы хотели Л. Золотова убить [2; 8].
17 августа 1613 г. шведы захватили Меньшой острог и пытались взять Большой. Согласно С.В. Прозоровскому, и там, и там шведы воспользовались информацией от К. Неверова и С. Иванова [2; 8]. Полк С.В. Прозоровского понёс большие потери, однако сумел, не будучи разгромленным, отступить через реку в Большой острог [2].
В конечном итоге русскому войску удалось отстоять Тихвин.
В середине февраля 1614 г. казаки Л. Золотов, И. Васильев, К. Кирилов, Б. Михайлов оказались в Ярославле. По предположению О.А. Курбатова, все четверо сопровождали прибывшего к себе домой князя С.В. Прозоровского [5]. Здесь же они случайно пересеклись с изменниками К. Неверовым и С. Ивановым. Те двое несколькими неделями ранее перебежали в осаждённую черкасами крепость Колмогоры, выдав себя за обычных пленников и утаив об измене [5]. И оказались оба среди людей сотника, посланного из Колмогор в Москву [2; 8]). Будучи узнанными в Ярославле, К. Неверов и С. Иванов были тотчас же сысканы и затем в итоге приговорены к смерти [2; 8].
В феврале 1614 г. казаки Максима Чекушникова находились вблизи Олонца, численность станицы составляла 70 чел. [5]. В период с 1613 г. и, как минимум, до весны 1614 г. станицы являли собой подразделения с государевым жалованием и «кормом». Тем не менее, атаман и есаул избирались самой станицей [5].
В первых числах марта 1614 г. на реке Сермаксе произошло главное сражение за Олонец между русскими отрядами и отрядами польско-литовских и шведских интервентов [1].
После победы у Олонца атаман Максим Чекушников прибыл в Москву с примерно 40 наиболее отличившимися казаками разных станиц. Они «привезли с собой сорок «языков» да 7 знамен. В качестве награды за долгую и верную службу он испросил государеву грамоту на поступление в слуги Ярославского Спасского монастыря» [5].
В последующем два трофейных знамени, прежде бывшие у черкас, «…посчитали возможным взять для своих станиц атаманы Федор Бронников и Максим Чекушников (точнее, сменивший его Ермола Семенов)» [5].
Владений у Ярославского Спасского монастыря было много, да в разных уездах. Но, похоже, М. Чекушников в монастырских владениях не задержался.
Как раз в 1614 г. правительственное войско установило контроль над Астраханью. Возможно, в тот же год и обосновался Максим Чекушников в Астрахани. Но, может, позже.
Середина 1620-х гг. Прежде мятежная Астрахань ещё долго оставалась местом произвола. С некоего времени власть в городе оказались в руках двух бояр-воевод (И.Ф. Хованской и Г. Валуев), да двух дьяков (Марко Поздеев и Василей Яковлев). Они давали волю алчности, жестокости, нерадению и вопиющему беспределу. М. Поздеев даже травил медведями людей. До тех пор всё сходило им с рук, пока не случилось улусным людям ногайских мурз - Ярышу и Сарику - отогнать лошадей у крымского хана. Известие дошло до московского царя. Михаил Романов, не желая возобновления военных действий, послал в Астрахань повеление отдать угнанных лошадей крымским послам. Однако, вместо того, Г. Валуев, М. Поздеев, В. Яковлев получили от Ярыша и Сарика «из тех отгонных лошадей» «в посулех». И в результате «учинили ссору». В эту историю каким-то образом попал ногайской Ак-мурза Байтереков. К нему был послан «астраханец» сын боярской Василей Чемесов, «чтоб он Ак-мурза ехал в Астрахань в оманаты» [10]. Но Ак-мурза захотел бежать в Крым. Узнав о том, В. Чемесов отобрал у Ак-мурзы саадак и «пансырь», и лошадь тоже себе забрал, заменив на худую. С тем Ак-мурзу отпустил. Затем В. Чемесов отпустил и некоего человека Ак-мурзы, забрав себе коня. Чуть позже Г. Валуевым, М. Поздеевым, В. Яковлевым были посланы «в Нагаи» мурзы Нурадын, Каракел Мамет мурза Урмаметьев, да Казы мурза Байтереков, да «Астраханец сын боярской Максим Чекушников» [10]. Между прочим, отправка «в ногаи» М. Чекушникова позволяет предположить, что он знал тюркский язык. По возвращению посланцы сообщили выясненное о побеге. Но В. Чемесов наказания избежал за «посулы и поминки»… И эта, и другие истории произвола имели суровые последствия для дьяков (а воеводы померли до окончания летом 1626 г. сыскного дела) [10].
Нет твёрдых оснований полагать, что сам Максим Чекушников стал основателем одной из фамильных линий Чекушкиных. Его отчество могло не закрепиться за сыновьями в виде фамилии. Вот, например, упоминается без чёткой географической привязки за 1617 г. некий атаман Филипп Максимов [11] - но сын ли он Максима Чекушникова, неизвестно.
Таким образом, и начало, и завершение известной биографии Максима Чекушникова приходятся на Астрахань. Он даже назван «астраханцем» - но это лишь указание на текущее ПМЖ, а не на место рождения. Коим можно предположить местность между Кадомом и Шумерлей.
В те времена детей в семьях, как правило, было много. Вполне могли быть у М. Чекушникова братья и сестры, да и ещё родственники, не выезжавшие за пределы пространства между Кадомом с одной стороны, Шумерлей и Алатырем с другой.
Продолжение следует…
страницы ссылок по темам dor-zhur: 1 ДФА, 2 ДЖ, 3 Продолжение
Источники информации:
1. Волокославская Н.С. Олонец - арена военных сражений России и Швеции (XVI - первая половина XVII вв.). Олонецкий городской портал Olonec.ruarena.php
2. Замятин Г.А. Борьба за освобождение русских городов, захваченных шведами, в 1613-1614 гг. (часть - 2). Глава 3.
3. Казакова Е. Волжская Венеция. //Пульс Аксарайска №34 (1260) 25 августа 2017 г.
4. Корсакова В. Шереметьев, Фёдор Иванович, боярин, воевода. // Русский библиографический словарь. 1911. т.23. www.imna.ru
5. Курбатов О.А. Тихвинское осадное сидение 1613 г. М., 2006.
6. Любомиров П.И. Очерк истории нижегородского ополчения 1611 - 1613 гг. Переиздание. М., Гос. социально-экономическое изд-во, 1939.
7. Отписка Земскому Совету Рязанского архиепископа Феодорита, боярина Федора Шереметьева ж разных чинов людей, о изъявленном Государем неудовольствии по случаю усилившихся в столице и по дорогам грабежей и убийств и о принятии мер к искоренению оных. 1613 Апреля 28.
8. Отписка Ярославских воевод Василья Тюменскаго с товарищи об отсылке в Москву казаков Кузьмы Неверова да Смирного Иванова, вследствие обвинения их в измене, с приложением распросных речей и допрос тех казаков в Москве. (Москов. ст. столб. № 4, д. 4, лл. 14-25).
9. Рабинович Я.Н. Саратов в Смутное время (1616-1614) // Известия Саратовского университета. 2017.
10. Разряды 7134 - 1625/26 года.
11. Сасов М.М. Казачество на заключительном этапе Смуты XVII в.
12. Татищев В.Н. История Российская с самых древнейших времён.
13. Тюменцев И.О. Казаки в движении земских ополчений в России 1611-1612 годов. // Волгоградский институт управления. Волгоград, 2019.
14. Чебаевский Ф. Путь нижегородского ополчения. // Исторический журнал, № 12, Декабрь 1942, C. 42-47.
15. Шокарев С. Ю. Книга называемая Новый летописец. Текст воспроизведен по изданию: Хроники смутного времени. М., Фонд Сергея Дубова, 1998.
16. Мордовский фронтир в зеркале приказной статистики (первая четверть XVII века). / ред. В. А. Юрчёнков и др. Саранск, НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия, 2017.
17. Ригельман А. История или повествование о донских казаках… М., Университетская типография, 1846.
18. Писцовая книга Казанского уезда 1602-1603 годов. / Сост. Степанов Р.Н. Изд-во Казанского университета, 1978.
Некий человек по имени Чекуш жил во 2-й половине XVI в. Выявляется через письменные источники косвенным образом - как отец казачьего атамана Максима Чекушникова (Чекушкина).
Отец Максима - Чекуш - не был как есть основателем фамилии Чекушкиных Ардатовского уезда Симбирской губернии. Теоретически, он мог приходиться не ближе чем двоюродным или троюродным дедом предку парадеевских Чекушкиных и Чекашкиных - мордвину Байко Полатову. Явных подтверждений столь близкого родства между ними не обнаружено, но таковое не исключено.
Известная биография Максима Чекушникова начинается с его утверждения, что сам он был на стороне Василия Шуйского во время осадного московского сидения царя [5].
В 1606-1607 гг. Максим Чекушников сражался под Астраханью на острове Бальчик в составе «низового войска» Фёдора Шереметьева [5].
Участие М. Чекушникова в событиях на Бальчике подразумевает, что он не мог принимать участия в обороне Москвы от войск И. Болотникова и затем от войск Лжедмитрия II. Нахождение на стороне В. Шуйского следует понимать в контексте событий, происходивших в Поволжье, а не под Москвой.
Войско Фёдора Ивановича Шереметьева было послано на Астрахань в мае 1606 г.: по одним утверждениям - ещё не свергнутым Лжедмитрием I, по другим - только что воцарившимся В. Шуйским.
Формирование судовой рати Ф.И. Шереметьева происходило в мае 1606 г. в Нижнем Новгороде [9]. В рать вошли «два приказа московских стрельцов (стрелецкие головы Осип Пуляев и Андрей Микулин), отряды письменных голов Семена Чередова, Афанасия Молвянинова, Чулка Бартенева, служилые люди из Нижнего Новгорода, Арзамаса, Чебоксар, Курмыша и других городов» [9]. Кадомский уезд и Пьянской стан Алатырского уезда не названы. Но их служивые могли оказаться в войске. Пьянской стан, располагавшийся между Арзамасом и Чебоксарами, в это время, скорее всего, оставался под контролем правительственных сил.
В писцовых материалах 1623-26 гг. упоминаются в Пьянском стане служилые татары: Чекаш Урмашев - в новой деревне Малая Пица, Енбулат Чекашев - в деревне Ивановской, Чекашко Котеков (Чекаш Котясов) - в деревне Трех Озерок, что выставилась из деревни Васпомры [16]. Все эти деревни располагались недалеко друг от друга и немного южнее города Сергач.
Имя Чекаш в те годы было распространено в том локальном «островке» и в уездах Мещерского края. Но вряд ли где ещё. Так, в писцовой книге Казанского уезда 1602-1603 гг. [18] подобных имён и отчеств нет вовсе.
Можно предположить, что Максим Чекушников был уроженцем ландшафта между Кадомом и Шумерлей. И если исходить из того, что «Чекушников» - ещё не фамилия, а лишь отчество Максима, то отец его предстаёт служилым татарином, а сам Максим - новокрещеном, попавшим в казачью социальную среду. Не исключено, что Енбулат Чекашев может оказаться его братом.
Судовая рать выступила из Нижнего Новгорода в мае 1606 г. Двигаясь вниз по Волге, очищала её от мятежных казаков [9]. В окрестностях Астрахани Ф.И. Шереметьев поставил острог на острове Бальчик (Балдинском). Первое крупное нападение мятежных сил произошло 6 сентября 1606 г. [3]. На протяжении нескольких месяцев обосновавшиеся на острове люди отражали нападения и сами делали вылазки. В это время Максим Чекушников уже точно находился в войске Ф.И. Шереметьева.
В середине мая 1607 г. Ф.И. Шереметьев заставил астраханцев целовать крест Василию Шуйскому [4]. Но в конце мая к мятежникам присоединились ногаи. 30 мая мятежники снова завладели Астраханью, а затем - Царицыным в тылу у войска Ф.И. Шереметьева. Шереметьев прекратил осаду Астрахани в начале октября, а 24 октября штурмом взял Царицын [9]. Летом 1608 г. его войско продолжало противодействовать мятежникам в Нижнем Поволжье. В конце августа - начале сентября 1608 года Ф.И. Шереметьев получил распоряжение от В. Шуйского возвращаться к Москве для защиты её от Лжедмитрия II [4]. Когда он, возвращаясь, пришёл в Казань, то в его войске были не только русские. Упоминаются черемисы (марийцы), чуваши, мордва, башкиры [4]. Первые три народа жили западнее и севернее Казани. И потому можно думать, что они вошли в состав войска ещё на начальном пути его к Астрахани. Что снова намекает в пользу предположения о новокрещене Максиме Чекушникове как о выходце из пространства между Кадомом и Шумерлей.
Затем войско Ф.И. Шереметьева разбило мятежников под Чебоксарами и Свияжском, помогло нижегородцам отбить мятежников от Нижнего Новгорода, Балахны, Ворсмы и села Павлово [4]. Весной 1609 г. войско выступило в направлении Москвы и взяло штурмом город Касимов. В Касимов же прибыли из Москвы С.В. Прозоровский и Чепчугов с дарами от В. Шуйского для Ф.И. Шереметьева [4]. Здесь в первый раз (в пределах известного) встречаются в одном географическом пункте жизненные пути С.В. Прозоровского и М. Чекушникова.
В которых формированиях принимал участие М. Чекушников в последующие два года - не известно. За это время В. Шуйский был свергнут вставшими на путь измены боярами, а в Кремле засели польские интервенты. Противодействием интервенции явилось Первое земское ополчение.
В 1611 г. Максим Чекушников вступил в Первое земское ополчение и сражался под Москвой [5]. Когда же оно по причине острых социальных противоречий распалось, то М. Чекушников оказался в составе формирований, коими распоряжались Д.Т. Трубецкой и И.М. Заруцкий.
Тем временем Дмитрий Пожарский и Кузьма Минин в Нижнем Новгороде собирали Второе земское ополчение.
3 (13) декабря 1611 г. Псковом завладел самозванец Лжедмитрий III [13]. Понимая ситуацию, Д.И. Пожарский и К. Минин направили ополчение из Нижнего в Ярославль с тем, чтобы в Ярославле собрать новый Совет всея земли [13].
Под Москвой же сторонникам Лжедмитрия III удалось организовать присягу самозванцу, Д.Т. Трубецкой и И.М. Заруцкий были приведены к присяге силой. Это внесло раскол в подмосковное войско, и многие его участники уехали в Ярославль на земскую службу [6; 12; 13].
Стремясь помешать Д.И. Пожарскому, И.М. Заруцкий послал казаков в Верхнее Поволжье, в т.ч. в Углич. В свою очередь, и Д.И. Пожарский послал в Углич войско во главе с кн. Дмитрием Мамстрюковичем - убедить казаков присоединиться к Новому земскому ополчению. Казаки на уговоры, как видно, не пошли и выехали из Углича воевать против земского войска. Однако, в ходе этих событий четыре атамана: Богдан Попов, Федор Берескин, Алеша Кухтин, Максим Чекушников со своими станицами «от их замысла отошли» и о том сообщили «в полки». Прочие казаки были разбиты земским войском. После чего войско и присоединившиеся к нему казаки пришли в Ярославль [15, 17].
Вскоре Максим Чекушников оказался в числе тех, кто был послан из Ярославля к Москве, и сражался против гетмана Ходкевича [5]. Ходкевич подошёл к Москве летом 1612 г. выручать польский гарнизон, но потерпел поражение. Осенью 1612 г. Москва была освобождена.
В начале 1613 г. на царство был избран Михаил Романов. Весной он получил сообщение: к Пскову идёт большой шведский отряд под командованием Горна. Требовалось противодействие. 18 апреля царь назначил главой военного похода князя Семёна Васильевича Прозоровского, а его помощником - боярина Леонтия Андреевича Вельяминова. Все отряды были распределены между воеводами на два полка. «Вместе с Прозоровским из Ярославля выступили казачьи станицы атаманов Ивана Микулина, Добрыни Степанова и Максима Чекушникова. Из Белоозера к ним в сход были направлены казаки Федора Аршина и Ивана Анисимова, а из Москвы - Астафия Петрова» [5]. Были в составе войска и представители других сословий - дворяне, дети боярские, служилые татары и др. Путь лежал через Устюжну. В пути к войску должны были присоединиться 9 казачьих станиц, стоявших в Бежецком Верху [5].
В период с 23 по 27 апреля к Михаилу Романову в Троице-Сергиев монастырь поступали тревожные трагические известия с разных направлений о многочисленных грабежах и разбоях, чинимых присягнувшими ему людьми.
В этой связи 28 апреля 1613 г. в Троицком же монастыре было составлено обращение к государевым подданным от имени архиепископа рязанского Феодорита, боярина Ф. Шереметьева и многих людей разных чинов. В тексте упомянуто, в частности, следующее:
«Да, по Государеву Цареву и Великаго Князя Михаила Феодоровича всеа Русии указу, посланы на государеву службу во Псков, из Ярославля с столники со князем Семеном Прозоровским да с Ливонтьем Вельяминовым, атаманы: Иван Микулин, Добрыня Степанов, Максим Чекушников с станицами, а кормы им свои и конские указал Государь, сбирая, давать в городех свои, как им сытым мочно быть, а конным на десять лошадей на день по осмине овса, по острамку сена; да им же Государь пожаловал, велел им дати своего государева жалованья во Пскове, изо Псковских доходов: атаманом по десяти рублев, а ясаулам по осми рублев, а казаком по шти рублев. И писали к Государю воеводы: князь Семен Прозоровской да Левонтей Вельяминов, и из городов: из Кашина, с Углича, из Бежетскаго Верху, с Устюжны воеводы, что те казаки, которые от Государя со князем Семеном и с Левонтьем из Ярославля посланы, и которые стоят в Бежетцком Верху, и которые посланы от вас с Москвы с Володимером Оничковым, едучи дорогою, по нашему указу, кормы емлют, а сверху кормов воруют, проезжих всяких людей на дорогах и крестьян по селам и по деревням бьют, и грабят, из животов на пытках пытают, и огнем жгут, и ламают, и до смерти побивают» [7].
До 29 апреля Михаил Романов оставался в монастыре, пока воеводы и атаманы наводили порядок в своих рядах [5].
Вскоре С.В. Прозоровский и Л.А. Вельяминов известили царя, что во Псков пройти невозможно, т.к. шведы стоят в Устьрецких волостях. Тогда Михаил Романов приказал им идти на шведов в Устьрецкие волости и к Тихвину [5].
Так полк С.В. Прозоровского оказался вблизи Удомли.
Тем временем в Удомле засел Леонтий Степанович Плещеев. Немногим ранее его своевольный отряд казаков выбил шведов из Удомли и построил острожек. А затем казаки-разбойники сами стали грабить местное население. Московские бояре, узнав о том, приказали новоторжским воеводам поймать «воров», чего сделано не было.
Как раз мимо Удомли проходил С.В. Прозоровский с полком. «С целью привлечь казаков к своему походу, он отправил к ним, пожалуй, самого авторитетного и надёжного атамана своей рати - Максима Чекушникова» [5]. В Удомельском острожке находилось 170 казаков. Атаман Максим Чекушников и Лёвка Золотов приводили тех казаков «ко кресту неволею на государево царёво и великого князя Михаила Фёдоровича всеа Русии имя» [5]. Вслед за тем острожку пришлось сдержать натиск превосходящих сил шведов. Шведы были вовремя отбиты подоспевшими отрядами С.В. Прозоровского.
24 июля 1613 г. русское войско подошло к Тихвину. Прозоровский поставил Малый острог у Введенского женского монастыря, а Вельяминов - в мужском монастыре (Большой острог) [2]. В обороне Тихвина от шведов участвовало «не менее 15 станиц казаков - свыше полутора тысяч бойцов… …в них состояло немало служилых татар и «поляков»» [5].
Казак Максимовой станицы Чекушникова - Лёвка Золотов - был послан для поиска «казачьих кормов на погост на Пашу на Кожолу». Там попал в плен и пробыл в плену у литовского ротмистра Холаима Иванова 24 недели [2]. И ещё три казака той же станицы оказались в плену в ходе событий под Тихвиным - Ивашко Васильев, Куземка Кирилов, Богдашко Михайлов.
27 июля 1613 г. имела место вылазка казаков, в ответ на которую шведы пошли на приступ монастыря. Бой длился с утра до вечера.
По показаниям Куземки Неверова и Смирки Иванова (казаки не из Максимовой станицы), оба они были в этой вылазке пленены вместе с 4-мя некими казаками [2; 8]. Но С.В. Прозоровский утверждает, что до того К. Неверов и С. Иванов сидели в «слухах» (подземных ходах), о всяких сооружениях прознали, а затем переметнулись к врагам и поделились с ними информацией. Согласно показаниям Л. Золотова, И. Васильева, К. Кирилова, Б. Михайлова следует, что С. Иванов в плену доносил ротмистру Холаиму Иванову о роли Лёвки Золотова в событиях на Удомле. Отчего шведы хотели Л. Золотова убить [2; 8].
17 августа 1613 г. шведы захватили Меньшой острог и пытались взять Большой. Согласно С.В. Прозоровскому, и там, и там шведы воспользовались информацией от К. Неверова и С. Иванова [2; 8]. Полк С.В. Прозоровского понёс большие потери, однако сумел, не будучи разгромленным, отступить через реку в Большой острог [2].
В конечном итоге русскому войску удалось отстоять Тихвин.
В середине февраля 1614 г. казаки Л. Золотов, И. Васильев, К. Кирилов, Б. Михайлов оказались в Ярославле. По предположению О.А. Курбатова, все четверо сопровождали прибывшего к себе домой князя С.В. Прозоровского [5]. Здесь же они случайно пересеклись с изменниками К. Неверовым и С. Ивановым. Те двое несколькими неделями ранее перебежали в осаждённую черкасами крепость Колмогоры, выдав себя за обычных пленников и утаив об измене [5]. И оказались оба среди людей сотника, посланного из Колмогор в Москву [2; 8]). Будучи узнанными в Ярославле, К. Неверов и С. Иванов были тотчас же сысканы и затем в итоге приговорены к смерти [2; 8].
В феврале 1614 г. казаки Максима Чекушникова находились вблизи Олонца, численность станицы составляла 70 чел. [5]. В период с 1613 г. и, как минимум, до весны 1614 г. станицы являли собой подразделения с государевым жалованием и «кормом». Тем не менее, атаман и есаул избирались самой станицей [5].
В первых числах марта 1614 г. на реке Сермаксе произошло главное сражение за Олонец между русскими отрядами и отрядами польско-литовских и шведских интервентов [1].
После победы у Олонца атаман Максим Чекушников прибыл в Москву с примерно 40 наиболее отличившимися казаками разных станиц. Они «привезли с собой сорок «языков» да 7 знамен. В качестве награды за долгую и верную службу он испросил государеву грамоту на поступление в слуги Ярославского Спасского монастыря» [5].
В последующем два трофейных знамени, прежде бывшие у черкас, «…посчитали возможным взять для своих станиц атаманы Федор Бронников и Максим Чекушников (точнее, сменивший его Ермола Семенов)» [5].
Владений у Ярославского Спасского монастыря было много, да в разных уездах. Но, похоже, М. Чекушников в монастырских владениях не задержался.
Как раз в 1614 г. правительственное войско установило контроль над Астраханью. Возможно, в тот же год и обосновался Максим Чекушников в Астрахани. Но, может, позже.
Середина 1620-х гг. Прежде мятежная Астрахань ещё долго оставалась местом произвола. С некоего времени власть в городе оказались в руках двух бояр-воевод (И.Ф. Хованской и Г. Валуев), да двух дьяков (Марко Поздеев и Василей Яковлев). Они давали волю алчности, жестокости, нерадению и вопиющему беспределу. М. Поздеев даже травил медведями людей. До тех пор всё сходило им с рук, пока не случилось улусным людям ногайских мурз - Ярышу и Сарику - отогнать лошадей у крымского хана. Известие дошло до московского царя. Михаил Романов, не желая возобновления военных действий, послал в Астрахань повеление отдать угнанных лошадей крымским послам. Однако, вместо того, Г. Валуев, М. Поздеев, В. Яковлев получили от Ярыша и Сарика «из тех отгонных лошадей» «в посулех». И в результате «учинили ссору». В эту историю каким-то образом попал ногайской Ак-мурза Байтереков. К нему был послан «астраханец» сын боярской Василей Чемесов, «чтоб он Ак-мурза ехал в Астрахань в оманаты» [10]. Но Ак-мурза захотел бежать в Крым. Узнав о том, В. Чемесов отобрал у Ак-мурзы саадак и «пансырь», и лошадь тоже себе забрал, заменив на худую. С тем Ак-мурзу отпустил. Затем В. Чемесов отпустил и некоего человека Ак-мурзы, забрав себе коня. Чуть позже Г. Валуевым, М. Поздеевым, В. Яковлевым были посланы «в Нагаи» мурзы Нурадын, Каракел Мамет мурза Урмаметьев, да Казы мурза Байтереков, да «Астраханец сын боярской Максим Чекушников» [10]. Между прочим, отправка «в ногаи» М. Чекушникова позволяет предположить, что он знал тюркский язык. По возвращению посланцы сообщили выясненное о побеге. Но В. Чемесов наказания избежал за «посулы и поминки»… И эта, и другие истории произвола имели суровые последствия для дьяков (а воеводы померли до окончания летом 1626 г. сыскного дела) [10].
Нет твёрдых оснований полагать, что сам Максим Чекушников стал основателем одной из фамильных линий Чекушкиных. Его отчество могло не закрепиться за сыновьями в виде фамилии. Вот, например, упоминается без чёткой географической привязки за 1617 г. некий атаман Филипп Максимов [11] - но сын ли он Максима Чекушникова, неизвестно.
Таким образом, и начало, и завершение известной биографии Максима Чекушникова приходятся на Астрахань. Он даже назван «астраханцем» - но это лишь указание на текущее ПМЖ, а не на место рождения. Коим можно предположить местность между Кадомом и Шумерлей.
В те времена детей в семьях, как правило, было много. Вполне могли быть у М. Чекушникова братья и сестры, да и ещё родственники, не выезжавшие за пределы пространства между Кадомом с одной стороны, Шумерлей и Алатырем с другой.
Продолжение следует…
страницы ссылок по темам dor-zhur: 1 ДФА, 2 ДЖ, 3 Продолжение
Источники информации:
1. Волокославская Н.С. Олонец - арена военных сражений России и Швеции (XVI - первая половина XVII вв.). Олонецкий городской портал Olonec.ruarena.php
2. Замятин Г.А. Борьба за освобождение русских городов, захваченных шведами, в 1613-1614 гг. (часть - 2). Глава 3.
3. Казакова Е. Волжская Венеция. //Пульс Аксарайска №34 (1260) 25 августа 2017 г.
4. Корсакова В. Шереметьев, Фёдор Иванович, боярин, воевода. // Русский библиографический словарь. 1911. т.23. www.imna.ru
5. Курбатов О.А. Тихвинское осадное сидение 1613 г. М., 2006.
6. Любомиров П.И. Очерк истории нижегородского ополчения 1611 - 1613 гг. Переиздание. М., Гос. социально-экономическое изд-во, 1939.
7. Отписка Земскому Совету Рязанского архиепископа Феодорита, боярина Федора Шереметьева ж разных чинов людей, о изъявленном Государем неудовольствии по случаю усилившихся в столице и по дорогам грабежей и убийств и о принятии мер к искоренению оных. 1613 Апреля 28.
8. Отписка Ярославских воевод Василья Тюменскаго с товарищи об отсылке в Москву казаков Кузьмы Неверова да Смирного Иванова, вследствие обвинения их в измене, с приложением распросных речей и допрос тех казаков в Москве. (Москов. ст. столб. № 4, д. 4, лл. 14-25).
9. Рабинович Я.Н. Саратов в Смутное время (1616-1614) // Известия Саратовского университета. 2017.
10. Разряды 7134 - 1625/26 года.
11. Сасов М.М. Казачество на заключительном этапе Смуты XVII в.
12. Татищев В.Н. История Российская с самых древнейших времён.
13. Тюменцев И.О. Казаки в движении земских ополчений в России 1611-1612 годов. // Волгоградский институт управления. Волгоград, 2019.
14. Чебаевский Ф. Путь нижегородского ополчения. // Исторический журнал, № 12, Декабрь 1942, C. 42-47.
15. Шокарев С. Ю. Книга называемая Новый летописец. Текст воспроизведен по изданию: Хроники смутного времени. М., Фонд Сергея Дубова, 1998.
16. Мордовский фронтир в зеркале приказной статистики (первая четверть XVII века). / ред. В. А. Юрчёнков и др. Саранск, НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия, 2017.
17. Ригельман А. История или повествование о донских казаках… М., Университетская типография, 1846.
18. Писцовая книга Казанского уезда 1602-1603 годов. / Сост. Степанов Р.Н. Изд-во Казанского университета, 1978.