Как убить дракона: мнения Уччелло, Карпаччо и Церетели
Сходил вчера на Поклонную гору, полюбовался старой и новой монументальной скульптурой. Отдельно впечатлил «Памятник героям Первой мировой войны» Андрея Ковальчука, а также высеченный на мраморе список основных спонсоров монумента, среди которых - Фонд изучения наследия П.А. Столыпина, Большой театр, АО Концерн ВКО «Алмаз Антей» и Давид Якобашвили.
Оказывается, никогда раньше я не разглядывал вблизи «Георгия Победоносца» З.К. Церетели (у подножия знаменитого 142-метрового столба, к которому сверху пришпилена Ника с двумя амурами и золотым венком).
Там весьма оригинально представлена заключительная сцена борьбы Св. мученика Георгия с животным. Субтильный юноша на вздыбленном коне пытается тоненьким копьём поддеть одну чешуйку на спине громадного зверя с собачьей головой и острыми бульдожьими ушками. Копьё уже согнулось, а чешуйка никак не поддаётся. При этом туша зверя кем-то уже заранее нарублена на пять кусков, с помощью оружия, которое у Св. Георгия явно отсутствует. То есть кто-то сперва убил и аккуратно расчленил гигантское животное, а потом прискакал этот задохлик на лошади, и пытается надругаться над трупом, но даже для такого глумления арсенал его слишком скромен.
Тут стоит заметить, что версии обстоятельств, при которых Св. Георгий Победоносец поразил зверя, в разных традициях различаются (как и видовая принадлежность самого зверя - изначально там был, конечно же, банальный крокодил, потом восточная традиция апгрейдила его до змея, а западная - до дракона). Многие, особенно в России, привыкли думать, что Св. Георгий поразил животное золотым копьём в голову. Такая трактовка содержится не только на бессмертной картине Паоло Учелло (вверху), но и во вполне официальных геральдических описаниях Большого герба Российской Империи, государственного герба Российской Федерации и городского герба Москвы.
В честь этой версии получила своё название денежная единица «копейка», названная так потому, что на ней чеканился московский герб, с всадником, поражающим зверя копьём:
Меж тем, в памятнике древнерусской литературы «Чудо, бывшее со святым великомучеником Георгием о змие» излагается совершенно иная версия, которую отчасти отразил в своём творении Зураб Константинович:
Тогда святый и великий чюдотворецъ Георгие простеръ руку и извлекъ мечь свой, отъсѣче главу лютаго оного звѣря.
То есть он всё же зарубил его мечом, никакого копья при этом не используя.
Вроде бы наглядной иллюстрацией такого варианта может служить известная картина из цикла Витторе Карпаччо про Св. Георгия (1502), из одноимённой венецианской скуолы:
На самом деле, всё не так просто, и на картине из цикла Карпаччо, написанного по заказу далматинцев, изображается не поединок, как у Учелло, а публичная казнь змея на городской площади. Этой казни в том же самом цикле Карпаччо предшествует поединок с участием и коня, и копья.
Дело в том, что по греческой версии этой легенды Георгий сперва поразил зверя копьём, спасая деву, затем доставил тушу в город, и там уже порубил мечом. При этом открытым остаётся вопрос, погиб ли змей от удара копьём, или был только ранен, а казнён уже на площади. В творчестве Карпаччо находим оба ответа. В цикле у далматинцев мы видим казнь живого зверя на площади, а сцена поединка, которую художник написал для бенедиктинского монастыря San Giorgio Maggiore на одноимённом острове венецианской Лагуны, называется «Св. Георгий убивает дракона».
А вот версия, которая приводится в «Житиях святых» духовного писателя св. Димитрия Ростовского (1700):
Святый же Георгий, осенив себя крестным знамением и призвав Господа, со словами: «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа», - устремился на коне своем на змея, потрясая копьем и, ударив змея с силою в гортань, поразил его и прижал к земле; конь же святого попирал змея ногами. Затем святый Георгий приказал девице, чтобы она, связав змея своим поясом, повела его в город, смиренного, как пса; народ же, с удивлением взирая на змея, влекомого девицею, обратился от страха в бегство… Затем святый Георгий убил змея того мечом посреди города. Жители же города того, извлекши труп змея за город, сожгли его.
И только той версии, которая представлена в памятнике Церетели - что сперва зверь был убит, изрублен на куски, а потом Св. Георгий на коне взялся зачем-то эти куски дырявить - мне не удалось обнаружить ни в одном древнем источнике.
Оказывается, никогда раньше я не разглядывал вблизи «Георгия Победоносца» З.К. Церетели (у подножия знаменитого 142-метрового столба, к которому сверху пришпилена Ника с двумя амурами и золотым венком).
Там весьма оригинально представлена заключительная сцена борьбы Св. мученика Георгия с животным. Субтильный юноша на вздыбленном коне пытается тоненьким копьём поддеть одну чешуйку на спине громадного зверя с собачьей головой и острыми бульдожьими ушками. Копьё уже согнулось, а чешуйка никак не поддаётся. При этом туша зверя кем-то уже заранее нарублена на пять кусков, с помощью оружия, которое у Св. Георгия явно отсутствует. То есть кто-то сперва убил и аккуратно расчленил гигантское животное, а потом прискакал этот задохлик на лошади, и пытается надругаться над трупом, но даже для такого глумления арсенал его слишком скромен.
Тут стоит заметить, что версии обстоятельств, при которых Св. Георгий Победоносец поразил зверя, в разных традициях различаются (как и видовая принадлежность самого зверя - изначально там был, конечно же, банальный крокодил, потом восточная традиция апгрейдила его до змея, а западная - до дракона). Многие, особенно в России, привыкли думать, что Св. Георгий поразил животное золотым копьём в голову. Такая трактовка содержится не только на бессмертной картине Паоло Учелло (вверху), но и во вполне официальных геральдических описаниях Большого герба Российской Империи, государственного герба Российской Федерации и городского герба Москвы.
В честь этой версии получила своё название денежная единица «копейка», названная так потому, что на ней чеканился московский герб, с всадником, поражающим зверя копьём:
Меж тем, в памятнике древнерусской литературы «Чудо, бывшее со святым великомучеником Георгием о змие» излагается совершенно иная версия, которую отчасти отразил в своём творении Зураб Константинович:
Тогда святый и великий чюдотворецъ Георгие простеръ руку и извлекъ мечь свой, отъсѣче главу лютаго оного звѣря.
То есть он всё же зарубил его мечом, никакого копья при этом не используя.
Вроде бы наглядной иллюстрацией такого варианта может служить известная картина из цикла Витторе Карпаччо про Св. Георгия (1502), из одноимённой венецианской скуолы:
На самом деле, всё не так просто, и на картине из цикла Карпаччо, написанного по заказу далматинцев, изображается не поединок, как у Учелло, а публичная казнь змея на городской площади. Этой казни в том же самом цикле Карпаччо предшествует поединок с участием и коня, и копья.
Дело в том, что по греческой версии этой легенды Георгий сперва поразил зверя копьём, спасая деву, затем доставил тушу в город, и там уже порубил мечом. При этом открытым остаётся вопрос, погиб ли змей от удара копьём, или был только ранен, а казнён уже на площади. В творчестве Карпаччо находим оба ответа. В цикле у далматинцев мы видим казнь живого зверя на площади, а сцена поединка, которую художник написал для бенедиктинского монастыря San Giorgio Maggiore на одноимённом острове венецианской Лагуны, называется «Св. Георгий убивает дракона».
А вот версия, которая приводится в «Житиях святых» духовного писателя св. Димитрия Ростовского (1700):
Святый же Георгий, осенив себя крестным знамением и призвав Господа, со словами: «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа», - устремился на коне своем на змея, потрясая копьем и, ударив змея с силою в гортань, поразил его и прижал к земле; конь же святого попирал змея ногами. Затем святый Георгий приказал девице, чтобы она, связав змея своим поясом, повела его в город, смиренного, как пса; народ же, с удивлением взирая на змея, влекомого девицею, обратился от страха в бегство… Затем святый Георгий убил змея того мечом посреди города. Жители же города того, извлекши труп змея за город, сожгли его.
И только той версии, которая представлена в памятнике Церетели - что сперва зверь был убит, изрублен на куски, а потом Св. Георгий на коне взялся зачем-то эти куски дырявить - мне не удалось обнаружить ни в одном древнем источнике.