К чему ещё забыли приравнять Интернет?
В 10-й главе III раздела Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации есть статья 63 «Обстоятельства, отягчающие наказание». За годы президентства В.В. Путина эта статья дополнялась новыми пунктами и подпунктами аж восемь раз. В настоящее время список отягчающих обстоятельств выглядит так:
а) рецидив преступлений;
б) наступление тяжких последствий в результате совершения преступления;
в) совершение преступления в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору, организованной группы или преступного сообщества (преступной организации);
г) особо активная роль в совершении преступления;
д) привлечение к совершению преступления лиц, которые страдают тяжелыми психическими расстройствами либо находятся в состоянии опьянения, а также лиц, не достигших возраста, с которого наступает уголовная ответственность;
е) совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы;
е.1) совершение преступления из мести за правомерные действия других лиц, а также с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение;
ж) совершение преступления в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга;
з) совершение преступления в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, а также в отношении малолетнего, другого беззащитного или беспомощного лица либо лица, находящегося в зависимости от виновного;
и) совершение преступления с особой жестокостью, садизмом, издевательством, а также мучениями для потерпевшего;
к) совершение преступления с использованием оружия, боевых припасов, взрывчатых веществ, взрывных или имитирующих их устройств, специально изготовленных технических средств, наркотических средств, психотропных, сильнодействующих, ядовитых и радиоактивных веществ, лекарственных и иных химико-фармакологических препаратов, а также с применением физического или психического принуждения;
л) совершение преступления в условиях чрезвычайного положения, стихийного или иного общественного бедствия, а также при массовых беспорядках;
м) совершение преступления с использованием доверия, оказанного виновному в силу его служебного положения или договора;
н) совершение преступления с использованием форменной одежды или документов представителя власти;
о) совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел;
п) совершение преступления в отношении несовершеннолетнего (несовершеннолетней) родителем или иным лицом, на которое законом возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего (несовершеннолетней), а равно педагогическим работником или другим работником образовательной организации, медицинской организации, организации, оказывающей социальные услуги, либо иной организации, обязанным осуществлять надзор за несовершеннолетним (несовершеннолетней);
р) совершение преступления в целях пропаганды, оправдания и поддержки терроризма.
Сенатор Мизулина предложила внести в этот обширный список использование Интернета. Законопроект с таким дополнением к 63-й статье, по её словам, будет подготовлен в Совете Федерации «в ближайшее время».
С точки зрения здравого смысла и юридической логики это предложение - не меньший бред, чем все предшествующие инициативы Мизулиной. Если взять такие составы, как «Доведение до самоубийства», «Вымогательство», «Угроза убийством», «Обман или злоупотребление доверием» и т.п., то очевидно, что для совершения подобных преступлений может с равным успехом использоваться телефон и Скайп, сервис СМС-сообщений мобильного оператора или мессенджер. Почему одно и то же деяние, совершённое через СМС или чат, должно получать различную правовую оценку? С какой точки зрения вымогательство или угрозы с использованием Скайпа представляют большую общественную опасность, чем такое же вымогательство и угрозы по мобильнику?!
Впрочем, ни одну из инициатив наших законодателей в области Интернета за последние 4 года не следует оценивать с позиций здравого смысла и логики. Речь идёт о планомерном и целенаправленном уничтожении интернет-отрасли в России, силами упырей, которые в самом факте свободного общения людей между собой видят прямую и немедленную угрозу духовным скрепам. Никакими другими соображениями нельзя объяснить ни «закон о забвении», ни новый законопроект о приравнивании поисковых сервисов к СМИ, ни «антитеррористический» ФЗ-97 о блоггерах, ни бесчисленные законы о блокировке сайтов. Надо просто называть вещи своими именами, как делает Бастрыкин: всё это просто попытки заимствовать передовую туркменскую модель регулирования Интернета, выдавая её по невежеству за китайскую.
В таком контексте приравнивание использования Интернета к особой жестокости, садизму, состоянию алкогольного или наркотического опьянения, насилию над детьми, терроризму и рецидивизму - шаг закономерный. Было бы даже странно, если б никакая мизулина до него не додумалась. Но всё равно мне кажется, что это жалкая полумера. Зачем химичить с Общей частью УК, когда можно сразу перейти к Особенной? Просто нужна статья, объявляющая уголовным преступлением доступ в Интернет - по аналогии с принятой 5 лет назад статьёй 138.1, позволяющей посадить человека на 4 года за приобретение диктофона или видеокамеры. Проблема со статьей 138.1 - в том, что нигде на свете не существует списка этих самых запрещённых устройств, «покушение на приобретение» которых должно повлечь за собой уголовную ответственность. С Интернетом всё значительно проще. Как к нему подключаться, знает в России любая мизулина - а значит, и с привлечением к ответственности проблем не должно возникать.
а) рецидив преступлений;
б) наступление тяжких последствий в результате совершения преступления;
в) совершение преступления в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору, организованной группы или преступного сообщества (преступной организации);
г) особо активная роль в совершении преступления;
д) привлечение к совершению преступления лиц, которые страдают тяжелыми психическими расстройствами либо находятся в состоянии опьянения, а также лиц, не достигших возраста, с которого наступает уголовная ответственность;
е) совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы;
е.1) совершение преступления из мести за правомерные действия других лиц, а также с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение;
ж) совершение преступления в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга;
з) совершение преступления в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, а также в отношении малолетнего, другого беззащитного или беспомощного лица либо лица, находящегося в зависимости от виновного;
и) совершение преступления с особой жестокостью, садизмом, издевательством, а также мучениями для потерпевшего;
к) совершение преступления с использованием оружия, боевых припасов, взрывчатых веществ, взрывных или имитирующих их устройств, специально изготовленных технических средств, наркотических средств, психотропных, сильнодействующих, ядовитых и радиоактивных веществ, лекарственных и иных химико-фармакологических препаратов, а также с применением физического или психического принуждения;
л) совершение преступления в условиях чрезвычайного положения, стихийного или иного общественного бедствия, а также при массовых беспорядках;
м) совершение преступления с использованием доверия, оказанного виновному в силу его служебного положения или договора;
н) совершение преступления с использованием форменной одежды или документов представителя власти;
о) совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел;
п) совершение преступления в отношении несовершеннолетнего (несовершеннолетней) родителем или иным лицом, на которое законом возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего (несовершеннолетней), а равно педагогическим работником или другим работником образовательной организации, медицинской организации, организации, оказывающей социальные услуги, либо иной организации, обязанным осуществлять надзор за несовершеннолетним (несовершеннолетней);
р) совершение преступления в целях пропаганды, оправдания и поддержки терроризма.
Сенатор Мизулина предложила внести в этот обширный список использование Интернета. Законопроект с таким дополнением к 63-й статье, по её словам, будет подготовлен в Совете Федерации «в ближайшее время».
С точки зрения здравого смысла и юридической логики это предложение - не меньший бред, чем все предшествующие инициативы Мизулиной. Если взять такие составы, как «Доведение до самоубийства», «Вымогательство», «Угроза убийством», «Обман или злоупотребление доверием» и т.п., то очевидно, что для совершения подобных преступлений может с равным успехом использоваться телефон и Скайп, сервис СМС-сообщений мобильного оператора или мессенджер. Почему одно и то же деяние, совершённое через СМС или чат, должно получать различную правовую оценку? С какой точки зрения вымогательство или угрозы с использованием Скайпа представляют большую общественную опасность, чем такое же вымогательство и угрозы по мобильнику?!
Впрочем, ни одну из инициатив наших законодателей в области Интернета за последние 4 года не следует оценивать с позиций здравого смысла и логики. Речь идёт о планомерном и целенаправленном уничтожении интернет-отрасли в России, силами упырей, которые в самом факте свободного общения людей между собой видят прямую и немедленную угрозу духовным скрепам. Никакими другими соображениями нельзя объяснить ни «закон о забвении», ни новый законопроект о приравнивании поисковых сервисов к СМИ, ни «антитеррористический» ФЗ-97 о блоггерах, ни бесчисленные законы о блокировке сайтов. Надо просто называть вещи своими именами, как делает Бастрыкин: всё это просто попытки заимствовать передовую туркменскую модель регулирования Интернета, выдавая её по невежеству за китайскую.
В таком контексте приравнивание использования Интернета к особой жестокости, садизму, состоянию алкогольного или наркотического опьянения, насилию над детьми, терроризму и рецидивизму - шаг закономерный. Было бы даже странно, если б никакая мизулина до него не додумалась. Но всё равно мне кажется, что это жалкая полумера. Зачем химичить с Общей частью УК, когда можно сразу перейти к Особенной? Просто нужна статья, объявляющая уголовным преступлением доступ в Интернет - по аналогии с принятой 5 лет назад статьёй 138.1, позволяющей посадить человека на 4 года за приобретение диктофона или видеокамеры. Проблема со статьей 138.1 - в том, что нигде на свете не существует списка этих самых запрещённых устройств, «покушение на приобретение» которых должно повлечь за собой уголовную ответственность. С Интернетом всё значительно проще. Как к нему подключаться, знает в России любая мизулина - а значит, и с привлечением к ответственности проблем не должно возникать.