Кристина, Маша и социальный лифт
Есть одно очень простое, зато принципиальное отличие между взломом почты Потупчик и Навального.
Вернее, отличий этих стопицот, начиная со статуса потерпевших, но одно касается чисто морального аспекта.
В результате взлома почты Навального широкая публика получила доступ к переписке его жены, родителей, жертвователей и других частных лиц, чьё право на приватность охраняется законами России и элементарными требованиями морали. Разумеется, эту переписку стали упоённо смаковать и тиражировать всякие нанятые мрази.
Почта Потупчик взломана несколько дней назад, но до сих пор наружу не всплыли никакие письма частного характера, касающиеся её личной жизни, половых партнёров, отношений с родственниками, никакие персональные сведения, домашние адреса и т.п. Надеюсь, ничего такого мы и не увидим. А то, что я до сих пор встречал из этой переписки в открытой печати, касается исключительно фактов мошенничества, казнокрадства, разнузданной информационной войны против граждан РФ, уголовщины и нецелевого расходования бюджетных средств Росмолодёжи должностным лицом. То есть таких вещей, правду о которых никаким чудом не заболтать нелепыми ссылками на тайны личной жизни. Те деньги, механизм распила которых обнажён в переписке Потупчик - ни разу не её личные средства. Это деньги российского налогоплательщика, имеющего право знать, как его же за эти деньги и заспамили, и лишили правды.
При этом в переписке Потупчик всё же нашлось одно письмо от 26 октября 2011, которое можно было бы счесть личным, если б оно не было адресовано широкому кругу лиц, получающих из её рук зарплату, гонорары и неучтённые в налоговой декларации сопутствующие платежи. Личным это письмо является потому, что там исчерпывающе объяснены мотивы слепой и беззаветной щенячьей любви пресс-секретаря Васи-Писюлька к своему боссу. Это письмо не содержит информации о кражах бюджетных денег, но оно прекрасно объясняет мотивы Кристины - маленькой, глупой девочки, которую сделали большим начальником и посадили пилить бюджеты, значительно превышающие её честный заработок за всю эту жизнь и три последующих.
Это письмо представляется мне значимым, потому что это, возможно, единственная во всей карьере мадемуазель Потупчик попытка объяснить человеческие мотивы, по которым всё делалось - и DDoS «Коммерсанта» с Газетой.Ру, и пикеты, и вбросы, и накрутки, и спам, и заказное мочилово, и травля Кашина, лежащего в коме, и рисование свастик, и охота на Подрабинека, и обзвоны жертвователей Навального, и съёмки порно с Катей Муму, и флэшмобы ряженых на донорских пунктах, и всё прочее мразотное нашистское говно. Делалось мальчиками и девочками, которые вместо всего этого шабаша могли бы спокойно зажигать в «Солянке», отплясывать в «Пропке», миловаться у Голицынского пруда и танцевать сальсу под Андреевским мостом - но выбрали самые грязные из грязных политтехнологий.
Итак, слово Кристине:
я работаю на васю напрямую уже 5 лет-косвенно-7. всегда для меня в приоритете стояла задача защищать его любыми доступными способами. сейчас каждое оскорбление его я воспринимаю на свой счет и всеми возможными способами заставляю вас отомстить за него, упрашиваю, уговариваю. иногда получается. в меня это никто не вбивал -я как-то сразу поняла, что он много для меня сделал и я многим ему обязана. ему не обязательно платить мне деньги, чтобы я за него заступалась. этот человек помог мне в личных проблемах а также взял меня на работу без всяких умений, без образования и способностей. и таких как я осталось мало... если вы считаете, что у нас в стране или где-то еще найдется еще один такой человек, который создаст такую структуру, который пристроит на работу все отбросы провинциальных городов, который сделает из деревенских уебищ столичных принцесс - то хуй.
Спору нет, письмо это искреннее, и, вероятно, Кристина верит в каждое слово, которое она там написала. Что ж, настало время открыть бедной девочке глаза.
Вася-Писюлёк не изобрёл никаких социальных лифтов. Глупо было бы отрицать его заслугу в привлечении глупых и несмышлёных детей к своему личному амбициозному проекту - но в этом смысле он, можно сказать, прямой эпигон Эдуарда Вениаминовича Савенко (Лимонова). Тот тоже построил неслабый политпроект на детях с замороченной головой. Но к социальным лифтам и проект Лимонова, и проект братьев-Писюльков относятся одинаково слабо. Те самые социальные лифты, которые Кристина по глупости и малолетству углядела в своём корявом наногитлерюгенде, уничтожающем книги, на самом деле ездили в совершенно других зданиях, хоть и в той же самой Москве. И я не откажу себе в удовольствии их тут назвать, чтобы понятно было, за какую именно конфетку Кристина приняла своё нашистское говно.
Пионеров у этого жанра в Москве было, в сущности, двое. Одного звали Илья Владимирович Осколков-Ценципер, он создал «Афишу». Туда приходили работать московские, питерские и региональные гуманитарии, чья любовь к книжкам, кино, музыке и театру не была востребована медиарынком. Они превращались там в самостоятельно мыслящих, популярных журналистов со своим кругом читателей и поклонников, с собственным стилем и эстетической платформой. Многие остались в «Афише» по сей день, другие ушли развивать новые проекты, свои собственные. Но все они благодарны Ценциперу за школу, за возможность остаться гуманитариями и не переучиваться в обозревателей нефтяного рынка и нижнего белья телезвёзд.
Другого звали Артемий Андреевич Лебедев. Он создал свою студию, построил при ней систему отбора и обучения талантливой молодёжи, и эта уникальная система уже 16-й год служит главной европейской кузницей дизайнерских, художественных, программистских и творческих кадров. Львиная доля работающих сегодня на рынке студий, дизайнерских бюро, рекламных агентств и других креативных компаний РУНЕТа создана и укомплектована выходцами из Студии Артемия Лебедева.
Вскоре за Лебедевым той же дорогой отправился его самый главный и давний клиент: компания Яндекс. Эта компания за один день в прошлом году сделала долларовыми миллионерами 200 своих сотрудников, и ещё 300 человек в штате Яндекса имеют сегодня опционы, которые по мере созревания позволят владельцам стать обладателями таких же шестизначных состояний, как правило - в довольно юном возрасте.
При этом ни в Яндексе, ни в Студии Лебедева, ни в «Афише» ни от какого сотрудника никогда не требовалось врать, подличать, нарушать законы, уничтожать книги, рассылать спам или «мстить за васю». Всё, что от них требовалось - освоить специальность и честно по ней трудиться. Точка. И, кстати, ни Воложу, ни Лебедеву, ни Ценциперу никогда в жизни не пришло бы в голову попрекнуть кого-либо из подчинённых тем, что их сделали из деревенских уёбищ столичными принцами или принцессами. Ни в Яндексе, ни в «Афише», ни у Тёмы в Студии никогда не смотрели на сотрудников из регионов как на деревенских уёбищ. То, что является нормой для хамоватого Васи-Писюлька в клетчатых штанах, партнёра татарстанских братков из 29-го комплекса, никогда не пришло бы в голову интеллигентам из наших ведущих интернетовских и медийных компаний. У нас никто никогда не смотрел на людей из провинции как на человеческий материал второго сорта. Ровно наоборот: все мы знали, что у людей из глубинки потенциал гораздо больше, чем у избалованных детей из интеллигентских столичных семей, которым с детства так много было дадено, что по драйву и пассионарности они никогда не сравнятся с теми, кто приехали покорять недружелюбную, заносчивую Москву своими талантами и усердием... И мы стремились любыми способами этот самый потенциал в них развивать.
Я могу назвать ещё дюжину компаний, своих и чужих, которые в разное время занимались в точности такой же работой. Но, полагаю, принцип ясен. И остался один простой вопрос: а был ли у Кристины выбор.
Очень велик соблазн сказать: ну, не повезло девочке. Просто угодила вместо Студии Лебедева в якеменкин бордель - вот и приняла этот бордель за социальный лифт, другой жизни не зная.
Увы, Кристина не одна попала в этот бордель. И я тут не буду говорить про Кашина, тоже не столичного паренька, в жизни которого был успешно преодолённый роман с нашистами. Всё же Кашина они не девочкой брали. А вспомню я другую девочку, которая родилась в Тамбове 26 октября 1989 года (по иронии судьбы, письмо Потупчик было написано и отправлено аккурат в день её 22-летия). Эта девочка, приехав в Москву, тоже угодила в распростёртые объятия гамельнского крысолова Писюлька, и сделала головокружительную карьеру, став в 19 лет федеральным комиссаром НАШИх. Годом раньше её наградили медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» I степени, и выдали сладкую корочку помощника депутата Госдумы РФ, с правом прохода на Охотный ряд. Потом Костя Рыков взял её на свой телеканал продюсером и ведущей. Там-то я её впервые и повстречал, придя однажды вечером на эфир, который она вела.
Девочка эта была (да, собственно говоря, и остаётся) восхитительно хороша собой, но этим меня как бы не особо удивишь. Но я был совершенно потрясён, когда она, представившись комиссаром движения НАШИ (хотя я совершенно её не спрашивал о партийной принадлежности), начала тут же как-то смущённо передо мной за это извиняться, и уверять, что она не будет устраивать мне в эфире никаких провокаций. И действительно, была очень мила, дружелюбна и приветлива. Ушёл я с того эфира в некотором недоумении. Во-первых, я в первый и последний раз увидел нашиста без оловянного блеска в глазах, без павликоморозовского вынюхивания крамолы в радиусе 5 метров вокруг себя. Во-вторых, я увидел человека, который, хоть и сделал в организации карьеру, крайне завидную для ребёнка его возраста и происхождения, совершенно искренне стыдится своего партбилета - и готов сказать об этом первый раз в жизни встреченному незнакомому дядьке. Я тогда серьёзно задумался о том, что ведь в любом гитлерюгенде, даже таком потешном, как Васин, могут ведь ненароком затесаться нормальные и совестливые люди, замороченные пропагандой или опьянённые карьерным успехом, но не потерявшие человеческого лица. И мне интересно стало, что же с такими людьми может дальше случиться в подобной организации.
Что дальше случилось с Машей Дроковой - можно узнать из фильма Putin's Kiss, недавно получившего приз за лучшую операторскую работу на фестивале независимого кино Sundance. Из НАШИх она свалила, с телеканала - тоже, и работает теперь в одном из лучших наших ИТ-инвестфондов Runa Capital. Там, конечно, не получишь ни орденов «За заслуги перед Отечеством», ни корочку-проходку в Охотный ряд, ни своего телеэфира. Там тебе не дадут чемодан обналиченного бюджетного бабла на подкуп блоггеров, и не разрешат набрать команду малолетних боевиков, которых ты можешь гонять куда угодно и увольнять при первом недовольстве их мягкотелостью. Но это совершенно честный труд, без говна, грязи и провокаций. И юная Маша Дрокова из Тамбова предпочла этот честный труд Васиной фабрике, где из деревенских уёбищ делают столичных принцесс.
Потому, вероятно, что она поняла про Васин палаточный бордель одну очень простую вещь. Которую пришла пора понять и её бывшей соратнице Кристине.
Из человека, который сам себя считает деревенским уёбищем, нельзя сделать никакую принцессу. Ни столичную, ни уездную. Из неё путём неких несложных упражнений по зомбированию можно сделать деревенское уёбище, возомнившее себя столичной принцессой.
А принцессы делаются из совершенно другого человеческого материала. Об этом ещё Андерсен писал в известной сказке. И, если ты принцесса, то никакой Вася тебе не нужен. А если ты деревенское уёбище, то никакой Вася тебя не спасёт.
Вернее, отличий этих стопицот, начиная со статуса потерпевших, но одно касается чисто морального аспекта.
В результате взлома почты Навального широкая публика получила доступ к переписке его жены, родителей, жертвователей и других частных лиц, чьё право на приватность охраняется законами России и элементарными требованиями морали. Разумеется, эту переписку стали упоённо смаковать и тиражировать всякие нанятые мрази.
Почта Потупчик взломана несколько дней назад, но до сих пор наружу не всплыли никакие письма частного характера, касающиеся её личной жизни, половых партнёров, отношений с родственниками, никакие персональные сведения, домашние адреса и т.п. Надеюсь, ничего такого мы и не увидим. А то, что я до сих пор встречал из этой переписки в открытой печати, касается исключительно фактов мошенничества, казнокрадства, разнузданной информационной войны против граждан РФ, уголовщины и нецелевого расходования бюджетных средств Росмолодёжи должностным лицом. То есть таких вещей, правду о которых никаким чудом не заболтать нелепыми ссылками на тайны личной жизни. Те деньги, механизм распила которых обнажён в переписке Потупчик - ни разу не её личные средства. Это деньги российского налогоплательщика, имеющего право знать, как его же за эти деньги и заспамили, и лишили правды.
При этом в переписке Потупчик всё же нашлось одно письмо от 26 октября 2011, которое можно было бы счесть личным, если б оно не было адресовано широкому кругу лиц, получающих из её рук зарплату, гонорары и неучтённые в налоговой декларации сопутствующие платежи. Личным это письмо является потому, что там исчерпывающе объяснены мотивы слепой и беззаветной щенячьей любви пресс-секретаря Васи-Писюлька к своему боссу. Это письмо не содержит информации о кражах бюджетных денег, но оно прекрасно объясняет мотивы Кристины - маленькой, глупой девочки, которую сделали большим начальником и посадили пилить бюджеты, значительно превышающие её честный заработок за всю эту жизнь и три последующих.
Это письмо представляется мне значимым, потому что это, возможно, единственная во всей карьере мадемуазель Потупчик попытка объяснить человеческие мотивы, по которым всё делалось - и DDoS «Коммерсанта» с Газетой.Ру, и пикеты, и вбросы, и накрутки, и спам, и заказное мочилово, и травля Кашина, лежащего в коме, и рисование свастик, и охота на Подрабинека, и обзвоны жертвователей Навального, и съёмки порно с Катей Муму, и флэшмобы ряженых на донорских пунктах, и всё прочее мразотное нашистское говно. Делалось мальчиками и девочками, которые вместо всего этого шабаша могли бы спокойно зажигать в «Солянке», отплясывать в «Пропке», миловаться у Голицынского пруда и танцевать сальсу под Андреевским мостом - но выбрали самые грязные из грязных политтехнологий.
Итак, слово Кристине:
я работаю на васю напрямую уже 5 лет-косвенно-7. всегда для меня в приоритете стояла задача защищать его любыми доступными способами. сейчас каждое оскорбление его я воспринимаю на свой счет и всеми возможными способами заставляю вас отомстить за него, упрашиваю, уговариваю. иногда получается. в меня это никто не вбивал -я как-то сразу поняла, что он много для меня сделал и я многим ему обязана. ему не обязательно платить мне деньги, чтобы я за него заступалась. этот человек помог мне в личных проблемах а также взял меня на работу без всяких умений, без образования и способностей. и таких как я осталось мало... если вы считаете, что у нас в стране или где-то еще найдется еще один такой человек, который создаст такую структуру, который пристроит на работу все отбросы провинциальных городов, который сделает из деревенских уебищ столичных принцесс - то хуй.
Спору нет, письмо это искреннее, и, вероятно, Кристина верит в каждое слово, которое она там написала. Что ж, настало время открыть бедной девочке глаза.
Вася-Писюлёк не изобрёл никаких социальных лифтов. Глупо было бы отрицать его заслугу в привлечении глупых и несмышлёных детей к своему личному амбициозному проекту - но в этом смысле он, можно сказать, прямой эпигон Эдуарда Вениаминовича Савенко (Лимонова). Тот тоже построил неслабый политпроект на детях с замороченной головой. Но к социальным лифтам и проект Лимонова, и проект братьев-Писюльков относятся одинаково слабо. Те самые социальные лифты, которые Кристина по глупости и малолетству углядела в своём корявом наногитлерюгенде, уничтожающем книги, на самом деле ездили в совершенно других зданиях, хоть и в той же самой Москве. И я не откажу себе в удовольствии их тут назвать, чтобы понятно было, за какую именно конфетку Кристина приняла своё нашистское говно.
Пионеров у этого жанра в Москве было, в сущности, двое. Одного звали Илья Владимирович Осколков-Ценципер, он создал «Афишу». Туда приходили работать московские, питерские и региональные гуманитарии, чья любовь к книжкам, кино, музыке и театру не была востребована медиарынком. Они превращались там в самостоятельно мыслящих, популярных журналистов со своим кругом читателей и поклонников, с собственным стилем и эстетической платформой. Многие остались в «Афише» по сей день, другие ушли развивать новые проекты, свои собственные. Но все они благодарны Ценциперу за школу, за возможность остаться гуманитариями и не переучиваться в обозревателей нефтяного рынка и нижнего белья телезвёзд.
Другого звали Артемий Андреевич Лебедев. Он создал свою студию, построил при ней систему отбора и обучения талантливой молодёжи, и эта уникальная система уже 16-й год служит главной европейской кузницей дизайнерских, художественных, программистских и творческих кадров. Львиная доля работающих сегодня на рынке студий, дизайнерских бюро, рекламных агентств и других креативных компаний РУНЕТа создана и укомплектована выходцами из Студии Артемия Лебедева.
Вскоре за Лебедевым той же дорогой отправился его самый главный и давний клиент: компания Яндекс. Эта компания за один день в прошлом году сделала долларовыми миллионерами 200 своих сотрудников, и ещё 300 человек в штате Яндекса имеют сегодня опционы, которые по мере созревания позволят владельцам стать обладателями таких же шестизначных состояний, как правило - в довольно юном возрасте.
При этом ни в Яндексе, ни в Студии Лебедева, ни в «Афише» ни от какого сотрудника никогда не требовалось врать, подличать, нарушать законы, уничтожать книги, рассылать спам или «мстить за васю». Всё, что от них требовалось - освоить специальность и честно по ней трудиться. Точка. И, кстати, ни Воложу, ни Лебедеву, ни Ценциперу никогда в жизни не пришло бы в голову попрекнуть кого-либо из подчинённых тем, что их сделали из деревенских уёбищ столичными принцами или принцессами. Ни в Яндексе, ни в «Афише», ни у Тёмы в Студии никогда не смотрели на сотрудников из регионов как на деревенских уёбищ. То, что является нормой для хамоватого Васи-Писюлька в клетчатых штанах, партнёра татарстанских братков из 29-го комплекса, никогда не пришло бы в голову интеллигентам из наших ведущих интернетовских и медийных компаний. У нас никто никогда не смотрел на людей из провинции как на человеческий материал второго сорта. Ровно наоборот: все мы знали, что у людей из глубинки потенциал гораздо больше, чем у избалованных детей из интеллигентских столичных семей, которым с детства так много было дадено, что по драйву и пассионарности они никогда не сравнятся с теми, кто приехали покорять недружелюбную, заносчивую Москву своими талантами и усердием... И мы стремились любыми способами этот самый потенциал в них развивать.
Я могу назвать ещё дюжину компаний, своих и чужих, которые в разное время занимались в точности такой же работой. Но, полагаю, принцип ясен. И остался один простой вопрос: а был ли у Кристины выбор.
Очень велик соблазн сказать: ну, не повезло девочке. Просто угодила вместо Студии Лебедева в якеменкин бордель - вот и приняла этот бордель за социальный лифт, другой жизни не зная.
Увы, Кристина не одна попала в этот бордель. И я тут не буду говорить про Кашина, тоже не столичного паренька, в жизни которого был успешно преодолённый роман с нашистами. Всё же Кашина они не девочкой брали. А вспомню я другую девочку, которая родилась в Тамбове 26 октября 1989 года (по иронии судьбы, письмо Потупчик было написано и отправлено аккурат в день её 22-летия). Эта девочка, приехав в Москву, тоже угодила в распростёртые объятия гамельнского крысолова Писюлька, и сделала головокружительную карьеру, став в 19 лет федеральным комиссаром НАШИх. Годом раньше её наградили медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» I степени, и выдали сладкую корочку помощника депутата Госдумы РФ, с правом прохода на Охотный ряд. Потом Костя Рыков взял её на свой телеканал продюсером и ведущей. Там-то я её впервые и повстречал, придя однажды вечером на эфир, который она вела.
Девочка эта была (да, собственно говоря, и остаётся) восхитительно хороша собой, но этим меня как бы не особо удивишь. Но я был совершенно потрясён, когда она, представившись комиссаром движения НАШИ (хотя я совершенно её не спрашивал о партийной принадлежности), начала тут же как-то смущённо передо мной за это извиняться, и уверять, что она не будет устраивать мне в эфире никаких провокаций. И действительно, была очень мила, дружелюбна и приветлива. Ушёл я с того эфира в некотором недоумении. Во-первых, я в первый и последний раз увидел нашиста без оловянного блеска в глазах, без павликоморозовского вынюхивания крамолы в радиусе 5 метров вокруг себя. Во-вторых, я увидел человека, который, хоть и сделал в организации карьеру, крайне завидную для ребёнка его возраста и происхождения, совершенно искренне стыдится своего партбилета - и готов сказать об этом первый раз в жизни встреченному незнакомому дядьке. Я тогда серьёзно задумался о том, что ведь в любом гитлерюгенде, даже таком потешном, как Васин, могут ведь ненароком затесаться нормальные и совестливые люди, замороченные пропагандой или опьянённые карьерным успехом, но не потерявшие человеческого лица. И мне интересно стало, что же с такими людьми может дальше случиться в подобной организации.
Что дальше случилось с Машей Дроковой - можно узнать из фильма Putin's Kiss, недавно получившего приз за лучшую операторскую работу на фестивале независимого кино Sundance. Из НАШИх она свалила, с телеканала - тоже, и работает теперь в одном из лучших наших ИТ-инвестфондов Runa Capital. Там, конечно, не получишь ни орденов «За заслуги перед Отечеством», ни корочку-проходку в Охотный ряд, ни своего телеэфира. Там тебе не дадут чемодан обналиченного бюджетного бабла на подкуп блоггеров, и не разрешат набрать команду малолетних боевиков, которых ты можешь гонять куда угодно и увольнять при первом недовольстве их мягкотелостью. Но это совершенно честный труд, без говна, грязи и провокаций. И юная Маша Дрокова из Тамбова предпочла этот честный труд Васиной фабрике, где из деревенских уёбищ делают столичных принцесс.
Потому, вероятно, что она поняла про Васин палаточный бордель одну очень простую вещь. Которую пришла пора понять и её бывшей соратнице Кристине.
Из человека, который сам себя считает деревенским уёбищем, нельзя сделать никакую принцессу. Ни столичную, ни уездную. Из неё путём неких несложных упражнений по зомбированию можно сделать деревенское уёбище, возомнившее себя столичной принцессой.
А принцессы делаются из совершенно другого человеческого материала. Об этом ещё Андерсен писал в известной сказке. И, если ты принцесса, то никакой Вася тебе не нужен. А если ты деревенское уёбище, то никакой Вася тебя не спасёт.