Будьте здоровы!
Почему-то друг за другом - или френд за френдом - все жж-друзья начали заболевать.
Как было в одном из писем в журнал «Здоровье»,
Я совсем ушел в болезнь. Даже про профвзносы забыл.
Дорогие друзья! Я от души советую вам не поддаваться суровой российской - а также украинской - зиме.
Помните, как было написано в детском журнале - "Мы" или "Трамвай",
Кушай лук и жри чеснок -
будешь ты как древний грек.
А у нас после пары недель ливней наступил очень приятная погода - солнечно и не жарко. Сегодня проехал пол-Рамат-Гана и пол-Тель-Авива на велике - чуть больше часа в одну сторону. Кайф!
Если уж совсем будете примерзать - как лиса в лубяной избе - всегда WELCOME к нам греться.
И почему-то вспомнил Беллу:
Когда моих товарищей корят,
я понимаю слов закономерность,
но нежности моей закаменелость
мешает слушать мне, как их корят.
Я горестно упрекам этим внемлю,
я головой киваю: слаб Андрей!
Он держится за рифму, как Антей
держался за спасительную землю.
За ним я знаю недостаток злой:
кощунственно венчать "гараж" с "геранью",
и все-таки о том судить Гераклу,
поднявшему Антея над землей.
Оторопев, он свой автопортрет
сравнил с аэропортом, - это глупость.
Гораздо больше в нем азарт и гулкость
напоминают мне автопробег.
И я его корю: зачем ты лих?
Зачем ты воздух детским лбом таранишь?
Все это так. Но все ж он мой товарищ.
А я люблю товарищей моих.
Люблю смотреть, как, прыгнув из дверей,
выходит мальчик с резвостью жонглера.
По правилам московского жаргона
люблю ему сказать: "Привет, Андрей!"
Люблю, что слова чистого глоток,
как у скворца, поигрывает в горле.
Люблю и тот, неведомый и горький,
серебряный какой-то холодок.
И что-то в нем, хвали или кори,
есть от пророка, есть от скомороха,
и мир ему - горяч, как сковородка,
сжигающая руки до крови.
Все остальное ждет нас впереди.
Да будем мы к своим друзьям пристрастны!
Да будем думать, что они прекрасны!
Терять их страшно, бог не приведи!
Я совсем ушел в болезнь. Даже про профвзносы забыл.
Дорогие друзья! Я от души советую вам не поддаваться суровой российской - а также украинской - зиме.
Помните, как было написано в детском журнале - "Мы" или "Трамвай",
Кушай лук и жри чеснок -
будешь ты как древний грек.
А у нас после пары недель ливней наступил очень приятная погода - солнечно и не жарко. Сегодня проехал пол-Рамат-Гана и пол-Тель-Авива на велике - чуть больше часа в одну сторону. Кайф!
Click to viewЕсли уж совсем будете примерзать - как лиса в лубяной избе - всегда WELCOME к нам греться.
И почему-то вспомнил Беллу:
Когда моих товарищей корят,
я понимаю слов закономерность,
но нежности моей закаменелость
мешает слушать мне, как их корят.
Я горестно упрекам этим внемлю,
я головой киваю: слаб Андрей!
Он держится за рифму, как Антей
держался за спасительную землю.
За ним я знаю недостаток злой:
кощунственно венчать "гараж" с "геранью",
и все-таки о том судить Гераклу,
поднявшему Антея над землей.
Оторопев, он свой автопортрет
сравнил с аэропортом, - это глупость.
Гораздо больше в нем азарт и гулкость
напоминают мне автопробег.
И я его корю: зачем ты лих?
Зачем ты воздух детским лбом таранишь?
Все это так. Но все ж он мой товарищ.
А я люблю товарищей моих.
Люблю смотреть, как, прыгнув из дверей,
выходит мальчик с резвостью жонглера.
По правилам московского жаргона
люблю ему сказать: "Привет, Андрей!"
Люблю, что слова чистого глоток,
как у скворца, поигрывает в горле.
Люблю и тот, неведомый и горький,
серебряный какой-то холодок.
И что-то в нем, хвали или кори,
есть от пророка, есть от скомороха,
и мир ему - горяч, как сковородка,
сжигающая руки до крови.
Все остальное ждет нас впереди.
Да будем мы к своим друзьям пристрастны!
Да будем думать, что они прекрасны!
Терять их страшно, бог не приведи!