Конжак - экстремальный горный марафон
Опубликовано в "Нашей Городской Газете" (Новоуральск) от 11 и 18 июля 2007 года
Кровь, пот, слезы… и счастье Конжака
(восхождение дилетанта)
Разговор о Конжаке зашел абсолютно случайно. В тот день в редакцию заглянул наш внештатный автор мастер спорта по горному туризму Александр Бутырин. Тогда-то и всплыла тема Конжака.
Конжаковский камень - это наивысшая вершина Свердловской области (1569 метров над уровнем моря). В 1996 году горный марафон «Конжак» был впервые объявлен официально. А за год до этого несколько энтузиастов одиночек поставили задачу - за один световой день подняться из долины на вершину и спуститься вниз. Главным вдохновителем, инициатором, организатором и мотором марафона был и остается Никишов Александр Алексеевич.
на фото: Александр Никишов
Уже потом просчитали километраж и проложили трассу так, чтобы с места старта до вершины был ровно 21 километр. Таким образом, полный маршрут (старт - вершина - финиш) составил величину дистанции классического марафона - 42 километра.
Лагерь участников марафона традиционно располагается на сорок девятом километре трассы Карпинск-Кытлым в долине на правом берегу реки Катышер (приток реки Лобва). Это место уже многие десятилетия считаются уральским Клондайком. Именно здесь добывается золото и платина. После поселка Кытлым дорога обрывается. Далее начинаются могучие древние леса Пермского края.
Долина реки (по горной терминологии - цирк), амфитеатром окружена с трех сторон горными массивами. С севера - массив Серебрянского Камня и Конжаковского Камня. С запада - Косьвинский Камень (высота - 1519 метров). С юга - массивы горы Семичеловечья и Казанского Камня
на фото: мой сынуля Андрей Никаноров в лагере
на фото: Вечер перед восхождением. На севере Урала в это время - белые ночи.
на фото: Ночь перед восхождением. Сегодня здесь - тишина. Завтра тысячи марафонцев и желающие испытать себя выйдут на старт.
на фото: ужин уже готов
Лагерь участников - это десятки машин, автобусов и, пожалуй, сотни палаток. Число только зарегистрированных участников марафона стабильно растет из года в год. Двенадцать лет назад восхождение совершили всего 14 энтузиастов из двух городов (автор совершал восхождение в 2007 году). Теперь же число участников перевалило за полторы тысячи из более чем ста городов. А сам горный марафон приобрел статус международного. В нынешнем восхождении участвовали граждане из России, Германии, Казахстана и Украины.
Само восхождение происходит по традиции в первую субботу июля. А потому и с погодой, казалось бы, все должно быть тип-топ. Однако так бывает далеко не всегда. Впрочем, в тот раз погодка удалась на славу. По крайней мере, бывалые восходители с трудом припоминали, чтобы с вершины был такой великолепный обзор. Но, похоже, именно отличная погода вызвала обильное таяние снега на вершинах, поскольку те же самые старожилы точно также не могли припомнить некое буйство, или, если здесь уместно такое словосочетание, безумство воды. Вода на Конжаке всюду. Вот с нее-то мы и начали.
Мы - это я и мой сын Андрей. Хотя старт назначен на девять тридцать, в восемь утра мы уже прошли первые вешки трассы. Это обычная практика марафона. На старт, как правило, выходят те, кто серьезно настроен на победу. Дилетанты (такие как мы) выходят на трассу на час-полтора пораньше. Метров сто мы прошли по сухому участку. А дальше, когда начали прыгать с камня на камень, сообразили, что путь наш лежит по руслу горной речушки, а справа и слева - болотина.
Короче, уже на втором километре мы перестали обращать внимание на такие глупости, как сухая обувь и шлепали в кроссовках прямо по воде. Первые пять километров мы преодолели за один час. Ага, с такой скоростью, подсчитывали мы, до вершины доберемся часика эдак через три. Мы были наивными и еще не знали, что нам предстоит!
Вообще, надо сказать, что первые семь километров - это самый лучший участок трассы. Дальше путь идет по замшелому мрачноватому лесу, повсюду - узловатые, причудливо изогнутые корни, то и дело встречаются вывороченные с корнями вековые сосны. Но запах! Но дух - исключительный. Настоянный на солнце сосновый и сладковатый лиственничный ароматы перемешанны с божественными запахами разнотравья. Почему пишу об этом? Да просто потому, что за неделю до Конжака я бросил курить. А лучше, чем бывший завзятый курильщик, оценить и понять многообразие запахов не сможет никто.
Впереди - речка Конжаковка - бурная, шумная, стремительная. Бревна еще сухие, и потому - преодолеть преграду не составляет труда. Но к концу маршрута тысячи ног нанесут на узенький (из трех бревен) мостик глину и грязь, и форсирование речушки на обратном пути может оказаться весьма травмоопасным мероприятием.
на фото: мостик через Конжаковку - три бревна.
Девятый километр. Это уже второй контрольный пункт, где надо отметиться, но первый, где можно выпить чайку или какого-нибудь настоя на травах и передохнуть. Курагу, изюм, орехи и лимон волонтеры «КП» от пешеходов тщательно оберегают. Дескать, все это изобилие предназначено только для тех, кто бежит, а вы идете. Говорят так, словно мы не полноправные участники марафона, не платили стартовые взносы, а вроде как просто шастали по лесам, да заглянули пожрать на халявку.
О том, что это персональное жлобство волонтеров одного отдельного контрольного пункта, я понял на следующем, третьем «КП», который расположен на четырнадцатом километре, на Поляне Художников. К этому времени дремучий лес сменили худосочные низкорослые (метра полтора) березки.
И поскольку трасса уже совершенно определенно шла в гору, сменился и темп восхождения. Все чаще стали останавливаться. Инициатором минипривалов был, конечно, я, дескать, давай, сына, водички попьем, да сфотографируем, смотри, какой пейзаж. У Андрея в ногах - словно мотор, и потому он на все мои завуалированные просьбы об отдыхе реагирует неохотно.
Появились валуны и камни, все это вперемешку с глиной, бесчисленными горными ручьями. На Поляне Художников, где базируется третий КП, нас встречают весьма радушно, предлагают любые напитки и морсы, курагу, орехи, лимон, конфеты, бутерброды с салом и колбасой, глюкозу.
Только мы собираемя приступить к пиршеству, как на поляну буквально взлетают марафонцы-профессионалы. «Регидрон, регидрон есть?» понеслось по поляне. Что такое регидрон (или, как там его), тогда толком выяснить не удалось. Из объяснений волонтеров понимаю, что это напиток, восстанавливающий солевой баланс в организме и снимающий усталость. Стакан регидрона, горсть глюкозы в карман, еще один стакан (уже на бегу) и ф-р-р… Умчались. А на поляну взмывают уже следующие.
Настоящего марафонца от пешехода-любителя отличить элементарно. Все марафонцы просто-таки уляпаны грязью с ног до головы. Каждый читатель видел по весне гоняющих на великах (по лужам) пацанов. И ежели у кого на заднем колесе нет крыла, то у того мальчишки в брызгах и макушка, и спина. Вот точно также выглядит марафонец на экстремальной дистанции. Сплошная черная расширяющаяся книзу полоса брызг и грязи. То есть мы, пешеходы, в грязи только по колено, а те - полностью.
на фото: первое воскресенье июля, жара - 30 градусов и ... вечные снега
После третьего КП проходишь километра полтора и начинается зона альпийских лугов. Зеленая трава, пружинящий мох, чередуются с грядами камней, и вечными снегами. Травка обманчива. Кажется, наступишь на нее, и ноги хоть немного отдохнут. Куда там, мгновенно оказываешься по щиколотку в ледяной воде. Хотя, конечно при палящем солнце и температуре за тридцать, холодная ножная ванна взбадривает весьма эффектно. Ручейки позволяют и смыть заливающий глаза пот и хоть немного ополоснуться и обтереться. На многочисленные ссадины и царапины уже не обращаешь внимание. Обжигающая водичка и промоет ранку и остановит кровотечение.
Изменилась и природа. Как-то постепенно сошли на нет низкорослые березки. Вместо них теперь кустарник. Но такой забавный! Он как бы стелется по земле, ветви раскиданы широко, очень крепкий. Наступишь, он только спружинит, и опять на вид крепенький и цепкий. А вы видели когда-нибудь вереск высотой сантиметров двадцать, причем не «кипарисиком», а распластавшимся по поверхности? Забавны и цветочки. Фото одного из них предлагаю нашим читателям. Что это? Какая-нибудь разновидность подснежника? Не эдельвейс, конечно, но очень красив!
Следующий контрольный пункт - на семнадцатом километре трассы. Мы выходим на Йовское плато Конжака. Окрестные горы видны уже с трех сторон. Зрелище - неописуемое. Сзади за спиной горы постепенно скрываются, а впереди и справа - открываются и как бы надвигаются на тебя. На четвертом КП отношение у волонтеров такое же доброжелательное и приветливое. И запасов почему-то хватает для всех. Удивительнее всего, что на этом КП запасов кураги, изюма и конфет останется и на обратную дорогу. Сын только и наворачивает бутики с салом. А я никак не могу напиться чаем с лимоном.
Остается последний рывок до вершины. Последние четыре километра. Самые страшные четыре километра, самые жуткие, самые тяжелые, самые травмоопасные. Последние четыре километра - это сплошной завал из камней разной формы и размера - острых, скользких, и порой весьма неустойчивых.
на фото: Вид с Йовского плато
На камни уже страшно ступать, ноги устали, дрожат, но ведь осталось-то всего четыре километра! И ведь другим-то не менее тяжело. Натягиваем перчатки (чтобы хоть как-то сберечь руки), и - вперед. Длинная растянувшаяся по склону цепочка ползущих, цепляющихся за камни людей самого разного возраста. Какой там бежать! Доползти бы. Ползем.
Тупо считаю до ста. Остановился, огляделся, вид изумительный. Достал фотоаппарат. Щелкнул несколько раз. Убрал. Посмотрел вниз, посмотрел вверх. Нескончаемая вереница людей. Ты как бегунок на молнии перемещаешься снизу вверх. Наверху - все меньше людей. Внизу - все больше. Глоток воды. Вперед.
на фото: Можно стоять, можно сидеть, а можно - ползти. Идти, а тем более бежать - нельзя... Но некоторые - бегут!
Последние метры, и… Обман! Я выползаю только на очередное плато. А впереди еще два таких же подъема! Сколько же осталось? Километра полтора. Все. Сил больше нет. Говорю Андрею, давай сына, поднимайся, а я подожду тебя здесь. Тут уж немного осталось.
Ага, соглашается сын и как попрет вверх: мощно, устремлено, легко обходя таких же как я, хватающих воздух открытым ртом. В глазах темно, и вспыхивают какие-то звездочки, кислорода, что ли не хватает. Здесь на высоте ветерок не просто легкий, он - сильный и холодный. Но именно он приносит пусть и небольшое, но облегчение.
Будьте вы прокляты, десятки тысяч выкуренных сигарет! Будьте вы прокляты, сотни выпитых литров пива, вина и водки! Будьте вы прокляты собственные лень и нежелание сделать лишний раз зарядку или просто пробежаться!
Лежу на камнях, отдыхаю, собираюсь с силами. Как же так, думаю, ведь не дошел всего-то какой-то жалкий километр. Неужто сдамся, сойду с марафона? Ну уж нет. Встал, ноги дрожат, первый шаг, второй, а на встречу мне - сын. Уже побывал на вершине, отметил и себя и меня, перехватил на скорую руку бутиков с салом, теперь несется ко мне, два слипшихся комочка тащит. Ну, сына, ты молоток, давай жди меня здесь, а я все-таки дойду до вершины. Да ты что, пап, я с тобой, тут рядом.
Последние метры, последние, кажется особо подлые валуны. Все. Я - на Конжаке!
на фото: Вершина. 21 километр позади. Половина марафона пройдена.
Вершина Конжаковского Камня - это довольно ровная площадка с невысоким (до трех метров) нагромождением валунов, а скорее - не до конца разрушенной части скалы, со стороны севера.
Именно на этом нагромождении и установлена несколько абстрактная конструкция, своего рода флагшток, где уже реют с пяток различных флагов и знамен. Самый высший писк - сфотографироваться возле флагов. Чем и занимаются небольшая групка восходителей.
Остальные кучкуются возле тента с питанием. Увы, увы. И здесь волонтеры оказались не совсем чисты на руку. Потому как кроме бутербродиков с салом, чая и конфет уставшим марафонцам ничего предложить не могут. «Все давно закончилось», и при этом взгляд такой честный! Ну чисто младенец!
Хотя именно это и вызывает недоумение. Как же закончилось, когда на склоне еще вьется длинная вереница людей, мечтающих подняться до Конжака? Полагаю, что организаторы на каждый контрольный пункт выдали все-таки приблизительно одинаковое количество продуктов, сухофруктов и витаминов.
Однако, вот поди ж ты, на КП-2 (9-й км) и КП-5 (21-й км, «Вершина») изюма, орехов, кураги и лимонов не было изначально (на столах). А вот на КП-3 (13-й км, «Поляна художников») и КП-4 (17-й км, «Йовское плато») деликатесов хватало всем(!) не только на подъеме, но и на спуске. А для детей оставили еще и глюкозу.
Кстати говоря, продуктов питания, тем более на вершине, вообще-то должно хватать с излишком. Поскольку полную трассу марафона по многолетним наблюдениям проходят всего около 60% стартовавших. Остальные, как рассказали мне судьи на вершине, или сходят с дистанции, или не укладываются в контрольное время, и дальше не идут.
Уходить с вершины не хочется. Хотя погодка здесь далеко не сахар. То с порывом холоднющего ветра принесет несколько крупных капель дождя. То вдруг из какой-нибудь тучки сыпанет самая настоящая снежная крупа. И это в июле! Вроде и не сплошная облачность, а так, отдельные тучки, но кругом вполне отчетливо погромыхивает.
По словам опытных восходителей, на этот раз с погодой повезло. Вид с Конжака по-настоящему изумительный. Представьте себе, что все горы в округе видны. Но самое удивительное - это то, что все эти горы ниже тебя. Кстати, чаще бывает, что вершины окрестных гор прячутся в тучах.
Хожу по вершине, фотографирую, пью чай, разговариваю, восхищаюсь, прислушиваюсь к ощущениям в ногах. Болят. С интересом поглядываю в сторону медиков и массажистов. Около них тоже очередь, пусть и небольшая (два-три человека), но постоянная.
на фото: Вершина. Медики за работой
Оказывается, плохо не только мне. Из последних сил, со сведенными судорогой ногами, люди вскарабкиваются на вершину и едва ли не первым делом - к массажистам. Пожалуй, медики - настоящие герои. Трудятся без устали, разминая каждую затекшую мышцу, каждый скрюченный на ноге палец. Смотрю на медиков и размышляю. Здесь на ровной площадке ноги немного успокоились, а когда буду спускаться, то вроде как работать должны другие мышцы, не те, что напрягались при подъеме. А значит - выдержу. И прихожу к выводу, что вполне смогу обойтись без помощи врачей. Увы, это была самая серьезная моя ошибка. Но об этом чуть ниже.
А пока я неожиданно встречаю на вершине виновника моих страданий, сподвигнувшего меня на сей беспрецедентный поступок, мастера спорта по горному туризму Сашу Бутырина. И его сестру Татьяну, специально(!) прилетевшую из США с постоянного места жительства едва ли не для того, чтобы совершить восхождение на Конжак (это, конечно шутка, но о том, что некая доля правды в шутках все-таки имеется, известно каждому). И заядлого туриста Андрея Петрова. И других наших новоуральцев. И узнаю новости.
на фото: Татьяна и Александр Бутырины, Андрей Петров
Скажем о том, что буквально под вершиной оступилась и сломала руку наша землячка Людмила Николаевна Ковешникова (кстати, мастер спорта по лыжам аж с 1964 года). И еще о том, что метрах в двадцати от вершины упала и получила открытый перелом лучезапястной кости еще одна восходительница. И еще о том, что кто-то упал навзничь и ударился головой. И вроде как кто-то сломал ногу. В общем, горноспасателям пришлось потрудиться, чтобы эвакуировать пострадавших вниз, к тому месту, куда может добраться автомобиль.
Уходить с вершины, повторим, не хочется. Хотя понимаешь, что пора бы и начать спуск. Ведь вершина - это всего лишь половина пути. А финишировать придется там же, откуда и стартовал. То есть впереди еще двадцать один километр. И мы с Андреем начинаем спуск.
на фото: "Весь мир - на ладони, ты счастлив и нем, и только немного завидуешь тем, другим, у которых вершины еще впереди..."
Спуск я запомнил как монотонное передвигание ног с постепенно усиливающейся болью в коленных суставах. Каких-либо красот и прелестей уже не замечал. Мысль только одна - дойти бы. Но когда после небольшого отдыха и стакана пустого чая на КП-2 (9-й километр), я не смог встать, то понял, что настоящие испытания начинаются только теперь. Словно острые иглы с обеих сторон впивались под обе коленные чашечки при каждом шаге. Позади остались тридцать три километра. Впереди - всего девять. Однако что это были за километры!
Как я ковылял нараскорячку, это надо было видеть. При каждом шаге - сильнейшая боль, и непроизвольные слезы. Только едва приноровишься, как малейший камешек или корень под ногой - и снова ад. Слава Богу, что рядом был сын, на которого я и опирался практически долгих пять километров до КП-1.
За это время нас обогнали, по моему, абсолютно все. Не один я кстати, мучился. Другие восходители тоже прихрамывали и опирались на палки. Кто на лыжные, которые загодя взяли с собой, а кто и просто на подобранные в лесу ветки.
Запомнилась одна дамочка. Она устала до такой степени, что попросту не хватало сил, чтобы поднять ноги. Так вот восходительница привязала нечто вроде киперной ленты к ногам возле колен. И шагала, поднимая ноги за концы ленты руками. Руку подняла, следом поднимается нога. Шагнула. Руку опустила. Затем другая рука-нога. Снова шаг. И вот представьте себе мою скорость, если даже эта женщина с лентами и дочкой обогнали нас! При этом поглядывали на меня, раскоряченного, с улыбкой. В общем, смех сквозь слезы.
Но все когда-нибудь кончается. Около КП-1 (4-й километр) первым делом я кинулся (в смысле, поковылял) к медикам. Огромный, низкий поклон врачам из Карпинской больницы. Именно благодаря им я не сошел с дистанции. Мышцы у меня не сводило судорогой, и массаж мне не был нужен. А вот связки оказались слабоватыми.
Меня, конечно, отругали за то, что отправился на марафон абсолютно неподготовленным. Но зато и поставили два укола: противовоспалительный и обезболивающий. И даже готовы были подвезти. Но садиться в машину, когда за плечами тридцать восемь км, а впереди только четыре… Нет, уж теперь-то дойду точно!
Последние четыре километра (как и первые) - лучшие. Дорожка ровная, ни горок, ни ненавистных камней. И с каждым шагом все ближе финиш. Наш марафон завершился через десять часов сорок восемь минут и тридцать одну секунду.
Все. Больше на Конжак ни ногой. Никогда в жизни. Хватит с меня экспериментов над собой. Никакой цивилизации, никаких условий! Все бесит, все раздражает. На фига мне это было нужно?
Я человек, конечно, еще не пожилой, но вообще-то давно привык к таким вещам, как удобный туалет и горячий душ. И воспринимаю их, как неотъемлемую часть своей жизни. Вот где смыть грязь и пот после восхождения? Правильно, в речке Катышер. Там все и смывают. Вернее, пытаются. Потому что сама речка - горная, а значит, мелкая и холодная (до десяти градусов). Ну и что это за водные процедуры получаются?
Однако… Пусть холодная вода, пусть мелкая речушка. Но после умывания, купания и пр., жизнь веселеет, и на Конжак уже поглядываешь не как на врага, а как на доброго приятеля, который дал тебе что-то очень важное. И ты, чтобы никто не видел, даже подмигиваешь ему.
Жизнь веселеет еще больше, когда после водных процедур, переодевшись в чистое, ты наваливаешься на лапшу с тушенкой, которые приготовил сопровождавший команду турклуба мастер спорта по самбо Близняков Виктор Васильевич. И ты уже не просто благодушествуешь. Ты едва ли не паришь в небе. Однако после ужина возникают вполне земные мысли.
на фото: Виктор Васильевич Близняков (пока мы карабкались на Конжак) приготовил вкуснейшую лапшу с тушенкой, м-м... Мечта
Скажем, о том, что в лагере в одном месте довольно компактно базируются более тысячи мужчин, женщин и детей. И, прошу прощения за прозу жизни, при таком скопище народа найти укромное место в кустиках, дабы предаться размышлениям о суетности жизни, весьма проблематично. Ты думаешь о том, что переносные, мобильные душ и туалет это вовсе не пижонство, а вполне насущные требования. И о том, что ты был бы готов и заплатить за посещение этих мест. А еще невольно возникает мысль о том, что это полезное и нужное занятие (то бишь, устройство туалетов и душевых кабин) вполне по силам политическим партиям разного толка.
А при чем тут партии, спросит читатель. А при том, что мне очень не понравилась навязчивая, абсолютно беспардонная и совершенно неуместная попытка пристегнуть к горному марафону политику.
Вот скажем, Евгений Ройзман. Отличный мужик, очень симпатичны мне и его взгляды, и позиции наши совпадают по многим вопросам. Да и на Конжак он в 2006 году совершил восхождение. Но! Насколько грустно было видеть десятки маленьких флажочков с Евгением Ройзманом и логотипом «Справедливой России» весьма символично валявшихся рядом с использованными стаканчиками и прочим мусором на вершине Конжака. К слову, Евгений Ройзман покинул «Справедливую Россию» в декабре 2007 года. И правильно сделал. Такие люди как Ройзман в поддержке какой-либо партии не нуждаются вовсе.
Девушка в майке с синими буквами «ЛДПР» подбадривает и указывает направление к финишу и судейской бригаде. На следующий день наклейки либерал-демократов раздаются всем желающим. Что на Конжаке делают эмиссары Владимира Вольфовича?
Круче всех оказалась «Единая Россия». Ну ладно, запустили они на трассу девушку в фирменной чисто символической накидке, чьей симпатичной попкой и стройными ножками я любовался за несколько десятков метров до вершины. Против этого я нисколько не возражаю. Но вот почему господа «единоросы» присвоили себе право возглавить горный марафон? На обеих сторонах медалей, врученных каждому участнику марафона, от души пропиарина «партия большинства».
на фото: Такая "Единая Россия" мне нравится
Скажите, пожалуйста, при чем тут «Единая Россия»? Ведь когда зарождался марафон (лишь на одном голом энтузиазме), партии такой и в помине не было! А все едросы как один в то время дружно пели осанну Черномырдину и состояли в партии «Наш дом Россия» (вспоминаешь, читатель, косноязычного Виктора Степановича и его сложенные домиком ладошки). А еще раньше точно также дружно они состояли в КПСС.
Скажите, пожалуйста, причем тут вообще политика? На Конжаке ты преодолеваешь себя, становишься выше на ступеньку в своем духовном и физическом развитии, одерживаешь победу над самим собой, над собственными слабостями и недугами. Пройдя сквозь кровь, пот, слезы, грязь, царапины, ссадины, ты выкручиваешь себя наизнанку и достигаешь вершины. И становишься чище, честнее, порядочнее.
Вот что дает Конжак своим покорителям взамен. Полагаю, что именно это и стало причиной того, что горный марафон давно уже по массовости обогнал другие подобные мероприятия в современной России. Именно это. А отнюдь не деятельность всяких партий.
Отсюда, с высоты все эти политические партии, рейтинги, политтехнологи, серый и черный «пиары» представляются такой незначительной и несущественной суетой, такой грязной и мелкой мышиной возней, что и говорить-то об этом не хочется. Но, увы, приходится.
А посему и вношу следующее предложение. На следующий год всем партиям (в том числе и партии чисто конкретных дел) рекомендую вместо саморекламы заняться этими самыми конкретными делами, а именно - бытовым обустройством восходителей (душ, туалет). Вот тогда точно каждый из полутора тысяч восходителей скажет спасибо и Грызлову, и Миронову, и Жириновскому, да и другим политикам. И может даже проголосует за кого-нибудь из них. (Увы, ни на следующий год, ни через год ничего из предложенного сделано не было - Д.Н).
Вот, кстати, выдам еще одну рекомендацию организаторам. Менее глобальную, зато более легко исполнимую. На табличках внизу под километрами, как мне кажется, была бы небесполезна информация о высоте над уровнем моря. Может быть, эти сведения и не несут какой-то важной нагрузки, но, по крайней мере, могут оказаться просто интересными и познавательными…
на фото: домой
На следующий день в автобусе по дороге домой, разминая колени, я поймал себя на том, что уже довольно долго продумываю систему тренировок и упражнений для укрепления коленных связок. Господи, да ведь я же не далее как вчера проклинал Конжак, клялся, что больше - ни ногой, и вдруг, какие-то пробежки, какие-то тренировки…
Неужто я запал на тебя, Конжак? И в начале июля следующего года ты вновь позовешь меня? Сегодня я точно не готов к восхождению. Но на следующий год…
Кто знает? Если позовешь, то возможно я и приду. Поскольку Конжак - это не только кровь, пот и слезы. Конжак - это еще и пока не совсем мне понятное и такое трудное счастье.
на фото: Новоуральцы - покорители Конжака. После марафона, в лагере...
снимал, поднимался на Конжак и писал эти мемуары Дмитрий Никаноров