Выход из опасной зоны
Посвящается чуду. Мантра, написанная в поездке.
Мечты каждого человека когда-нибудь исполняются в самый ответственный
момент его жизни, тогда, когда он особенно нуждается в маленьком, но самом истинном чуде…
Нужно верить в чудеса, ведь они несомненно есть. Все прекрасное в нашем мире зыбко и мимолетно,
но это прекрасное и есть наше главное настоящее. Нужно его только заметить…
Любовь заключается в терпении. Любовь - это счастье и каждый есть и будет счастлив.
Бескрайние просторы, могучая синева вод и едва заметные берега. Это все наше. Это все есть. И это вечно.
Это глубина. Глубина природы, слияние наших чувств, непрестанное движение, течение наших жизней…
Это сверкающие лучи солнца, как наши надежды.
Это бесконечные закаты и восходы, как перемены в наших судьбах.
Это изменчивая погода, как наше настроение.
Это мерцание волн, как блеск в наших глазах, когда мы любим…
Каждый смеет отдыхать так, как хочет. Мы,
Алина Премудрая и Елена Прекрасная, не желая никого обидеть, все же посчитали
что изнурительно палящее солнце и сушеное тело, развалившееся на песке Турции
или Египта - все же не наш выбор отдыха. Рассматривали разные варианты, начиная
от велопробегов и заканчивая походными маршрутами. Однако хотелось чего-то
более степенного, но в то же время какого-то русского, самого что ни на есть
откровенного и искреннего.
Как средство путешествия мы выбрали теплоход, а пунктами назначений были отобраны
села, деревни и маленькие города, где, так сказать, пахнет исключительно
«русским духом».
Нам было важно определить суть нашей земли, прочувствовать Русь всем нутром,
оттого мы самостоятельно искали пути открытия, сознательно отказавшись от какой
- либо экскурсионной программы. Прочувствовать сущность русской земли мы
пытались разными способами: принимали тепло камней, обливались ледяной водой
святого источника, знакомились с заброшенными домами и разрушенными зданиями.
Однако изначально глубинка, судя по всему, была нам не очень рада: удивленные
лица смотрели на нас как на чужаков, потому нашим решением было держаться от
потенциальных жителей сей местности немного подальше, и быть ближе к вечной и
всегда благосклонной природе.
Запомнился вечер первого дня. Мы сбежали с
территории базы отдыха, найдя разрыв в решетчатом заборе, и погрузились в
безмолвие. Необычайная тишина загадочной
деревни была окутана глубоким туманом. И только когда плавно вплываешь в этот
дымчатый на вид океан, видишь проблески заходящего алого солнца. Ты идешь
дальше и солнца вновь не видно. Но фиолетово-розовые, нежно постельные тона все
равно продолжают обволакивать пушистые зеленые деревья. Ты идешь вдоль
асфальтовой дороги, и не видишь ее конца. Будто растянувшаяся запятая, она
манит тебя туда, где твое будущее, сумрачное и зыбкое. И вокруг не единого
шороха, не слышно даже пения птиц. Такое ощущение, что ты окружен тайной этого
места, и оно готово поведать тебе самое сокровенное, поделиться с тобой
частицей вечности, или скорее, безвременности.
Последующее утро было наоборот весьма шумным и
оживленным. Нас встречал знойный день, и великие луговые просторы. Вдали
виднелся маленький деревянный дом, а по всему полю резвились пушистые барашки.
Вдоль дороги простирался бревенчатый забор, так что путь к автобусу мы нашли
сразу. Погрузившись на свои места, мы отправились в два местных музея - пива
и хлеба. Нас сопровождала женщина лет
сорока пяти, по имени Зина, уроженка данной деревушки. Удивительно, как любовь
к своей Родине и врожденное уважение к людям, делает человека светлым и чистым.
Хотя невозможно было не обратить внимание на ее неграмотность и диалектное
произношение, однако это только придавало ей очарования. Свято верующая в
всевышнюю силу, она рассказывала с упоением
о Ксении Петербуржской, о житии данной женщины, и о байках и мифах,
которыми окутано ее имя. Беспрестанно говорила Зина о своих родных и близких,
открыто делилась своей личной жизнью с каждым, кто внимательно относился к ней.
Нам она поведала о своей пробабке, как та, будучи именитой петербуржской
дворянкой, влюбилась в деревенского парнишку, служившего в то время в северной
столице. Они уехали жить в нему в глубокую провинцию, которую она откровенно и
чисто полюбила и прожила в этой деревушке до 97 лет. Дважды пешком она ходила к
мужу до Питера, и дважды возвращалась, будучи беременной. «Так что и в те
времена была любовь, - улыбнулась Зина, - не только сейчас».
Но о любви и о мире в целом мне думалось
ближе к ночи, когда маленький теплоход мчал нас в бескрайнюю даль могучего
озера. В такие моменты и грусть кажется особенно сладостной. Всматриваешься в
горизонт, и не можешь увидеть четкой линии, призрачное небо плавно переходит в
волнующиеся синеву воды. Озеро как море удивляет своим простором и своей силой,
таинственно погружая в свой мир и унося тебя в мечты и ожидания. Ночь была
удивительна, а сны под шум волн, бьющихся об нос теплохода, говорили о
суетности происходящего наяву.
Но явь обещала вернуться к нам только через
несколько дней. И последующие часы мы пребывали в дремоте и забвении. Великая
каменная крепость, представшая перед нами во всем величии, говорила вновь о
вечности. Нетронутые стены мировой
цивилизацией. Абсолютное ощущение оторванности от реальности, когда находишься
вне времени. Меня постоянно посещали мысли о том, что именно думали люди,
ходившие по этому холодному вымощенному полу, о чем они говорили, представляли
ли свое будущее и будущее людей после них, которые вот точно таким же уверенным
шагом пройдут по второму и третьему этажу этой крепости. Ответ был очевиден -
все они сто, двести, триста, четыреста лет назад, точно так же как мы сейчас,
обсуждали насущные проблемы, решали сиюминутные задачи, актуальные для каждого
из прошедших времен. Внутри крепости покоится немалое количество храмов и
церквей. Ансамбль золотых башен, фрески русских мастеров - все это нетронутая Русь в своем великолепии.
И среди этого столь национального достояния покоится готическая усыпальница,
заброшенная и покинутая. Своим черным с оттенком ржавчины цветом она настойчиво
выбивается из белокаменной идиллии. Данная
святыня также не стала для нас запретным местом, изучив ее и снаружи и изнутри,
мы восхищенные ее таинственностью, некоторое время просто молчали, не поднимая
друг на друга глаз, думая о бренности нашего мира.
Такие мысли развеялись, когда мы очутились в
царстве детства, фантазии и творчества. Музей детской лепки в стенах каменной
крепости. Нежное и могучее, горячее и холодное, светлое от улыбок и темное от
сумрака - что может быть лучше, как соединение противоположных начал. Нас
окружал сказочный мир, множество героев, множество лиц и персонажей. И как
детям удается так точно выразить мимику, а положения фигур, их телодвижения. А
как тонко продуманы сюжеты и композиции детских постановок. Высшей меры
профессионализм, которого мы, взрослые, нарабатывая год за годом стаж, развивая
свои навыки, практически не в силах достичь. Мы не помним такой искренности, и
нам приходится долго и упорно ломать голову, чтобы сочинить подобие данному
совершенству. А у детей все просто, все лепится и создается само собой, потому
что все творится от сердца. Дети - вот те, кто действительно талантлив и
гениален.
Следующее чудо, с которым мы встретились, ожидало нас на самой середине озера.
Маленький островок, на котором гордо стоял Спас-Каменный. От монастыря осталась
лишь небольшая церковь, и по сегодняшний день являющаяся маяком для
проплывающих мимо кораблей. Созданный в тринадцатом веке, он простоял до
сегодняшнего дня на крохотном отдаленном от всех забот кусочке нашего мира. И
только в девяностые годы он привлек внимание архитектора своей неповторимостью
и уникальностью. Он, совершенно одинокий, ждал того часа, когда его найдут,
вспомнят, и по праву сделают его чудесным памятником нашей России. Второй
десяток лет хранители острова на собственные средства стремятся восстановить
весь комплекс монастыря, но на сегодняшний день отреставрирована лишь одна из его
башен. Девять лет назад, когда я первый раз приехала на этот остров, работа
только начиналась, поэтому увидеть воплощение альтруизма и плод многодневного
труда - для меня было откровением и чудом. В целом данный остров всегда виделся
мне загадочным и несколько магическим.
Покинув экскурсионную группу, я аккуратно
вступая с одного высокого камня на другой, стала обходить территорию дивного
островка. И вот найдя уединенное место, я загадала желание, крепко сжав в руке
частицу столь светлого места - маленький камушек, который затем я увезла с
собой. И я верю в то, что желание мое обязательно исполнится, ведь я верю в
силу этого заброшенного посреди озера уголка русской природы.
Спас-Каменный является одним из немногих
разрушенных произведений талантливых архитекторов, который подлежит
восстановлению. Совершенно заброшенная церковь и очевидно никому не нужная
встретилась нам посреди незнакомого раннее поселка. Поселок оживленный. Много
людей, но мало ценителей красоты. Полная противоположность той благой
деревушки, в которой нас сопровождала Зинаида. Так нашим новым пунктом
посещения, очередной запретной зоной стало это село. Мы изучили целиком все
руины церквушки, а далее, когда уже стемнело, стало бродить по заброшенным деревянным
жилым домам, оставленным своими хозяевами много лет назад. И эти ощущения
невозможно передать словами. Мы
аккуратно вторгались в раннее чужое пространство, но дискомфорта не было, так
как мы стремились не к расхищению, а к внутреннему обогащению, к познанию той
жизни, которой мы никогда не жили. Каждый дом хранит свою тайну, и даже после
смерти стены его продолжают дышать и говорить о своей прошедшей судьбе.
Пропитанный фольклором нас ожидал следующий
день, встречали нас хлебом и солью, а затем на ферме пасечника чаем из самовара
с душистым свежим медом, а в музее гармони длинными хороводами и громкими частушками.
Нет ничего более самобытного как русские национальные танцы и пляски под звуки
гармошки в провинциальной русской деревне.
Последний пункт в нашем путешествии отличился уже не русскими
традициями, а праздником, днем яхт и парусов. Со всей страны съезжались
любители лодочного зодчества и прибрежного ветра. Восхищению не было предела.
А затем на центральной улице я заметила
прекрасный кирпичный немецкий дом, с острыми башенками и флюгерами, который
располагался в самой сердцевине русского поселка, среди столь знакомых нам
русских домов. Он несомненно вызывал восторг у своих зрителей, продолжая
торжественно стоять под лентой праздничных разноцветных флажков.
Этот дом был последним чудом в нашем пути. И
поезд увез нас снова в запретную зону, куда вход воспрещен, но куда мы
постоянно возвращаемся. А зона это наша
суетная жизнь, где все предсказуемо, где все расписано и нет места чуду, и
только сны о просторах полей и широтах озер.
Остается лишь самим неустанно верить в чудеса, ибо они в нас самих…
