Португалия 0: В Фуншале снега нет,
а есть покой и воля, или Сядь на собственные ягодицы и катись
Из всех португальско-мадейрианских открытий хочется для начала выделить сухое тобоганство, осуществляющееся с горы-Монте, где стоит преинтереснейший храм (даже два, хотя с этим некая путаница), посвященный Богоматери, скульптурное изображение которой было сколь таинственным, столь и традиционным образом обретено некой девочкой на этой самой горе, в честь чего на Мадейре 15 августа каждого года и проходит национальный праздник. На гору, от "марины" до тумана и до запаха мимоз, мы забрались с помощью голубого вагона фуникулера чуть ли не в первый день по прибытии на остров, а спускались в тот дождливый день (мы вообще таскали за собой холод и дожди по всей Португалии и благополучно притащили назад домой), пешком, и это отдельная история. Можно было спуститься из облака в море на том же фуникулере, а можно было, как выяснилось чуть позже, - на плетеном тобогане, но, конечно, не в тот дождливый день. В первый раз спускались пешком - с удовольствием, расстановкой и риском для жизни. Не только от крутизны ноголомных улиц без тротуаров, но и от истребительской манеры тамошнего вождения, по-видимому, характерного для всех Highlanders.
Второй раз мы оказались на Монте, спустившись с головокружительных мадейрианских вулканических высот, поросших лавросильвой (охраняемый ЮНЕСКО доисторический лес, который первые поселенцы на острове выжигали в течение семи (!) лет), Гордостью Мадейры, стрелициями, магнолиями и массой другой пахнущей субтропиками растительности (вообще-то микроклиматов там 22 штуки) вкупе с не очень приятной разновидностью выхлопа местного бензина, с караван-лидером Джо и тремя парами разнонациональных путешественников, и тут уж, конечно, уселись в плетеные санки.
В общем, странная забава - съезд с горы на санках посуху при помощи упакованных в белый лен и канотье carreiros, вооруженных для этой цели только толстыми резиновыми подошвами специальной обуви, веревками и какими-то черными тряпками, через которые они периодически протаскивают санки с пассажирами для обеспечения лучшего сцепления с дорогой, родилась, конечно, не из развлечения и даже не из спорта. Так раньше доставляли грузы сверху вниз, и говорят еще, что один зажиточный мадейрианец таким образом спускал с горы свою немощную жену на еженедельный файв-о-клок, получая тем самым возможность прохладиться в желанном одиночестве (а может и напротив, в компании кого-нибудь ненемощного), пока она щебетала там внизу с подругами. А может, надеялся, что очередная поездка станет последней.
Как можно видеть по фото, тобоганных дел мастера - фигуры колоритные. Я почему-то постеснялась их фотографировать, а жаль. Прибывают они вверх на Монте в автобусе, потом деловито сажают желающих, привычно игнорируя округляемые при виде крутизны склона глаза седоков, распорядитель, очень похожий на мафиозного парня - в черном костюме и темных очках, суровый, как любой начальник, - берет с пары 25 евро (вдруг не доедешь, должно быть *уплочено*), щелкает напоследок фотоаппаратом (твое очумевшее фото в паспарту с видами и диском народных песен можно будет купить потом внизу за еврочервонец), и погнали.
Когда мы ехали, мы не знали, что всю дорогу тобоганцы бегут сзади тебя, иногда вскакивая на полозья, добавляя свой вес для торможения, было полное ощущение, что летишь просто - летишь вниз по мощеной и заасфальтированной мостовой без руля (естественно, это же санки) и ветрил (естественно, это же не лодка), причем летишь совершенно честно по тем же самым улочкам между жилых домов, где ходят люди (если конечно карабкание вверх и скатывание вниз можно назвать ходьбой), ездят машины (включая перекрестки), тобоганяне постоянно переговариваются у тебя за спиной, на поворотах санки разворачиваются задницей от поворота, к повороту носом, ощущение смешанное - то и дело ждешь, что пойдут юзом, а то и вовсе полетят кувырком, но спустя две, кажется, мили и десять минут ты уже прибыл, глаза уже не круглые, а квадратные, ребята говорят "Дай нам на выпить", безусловно даешь и даже жмешь руки (если первого они ожидают, то второго немного стесняются), и все.
И какой же... не любит быстрой езды? Немножко страшно. Но я бы повторила.
Мадейрианский словарик:
Funchal (Фуншал по-русски, Фунчал по-местному) - "Фенхелевая плантация"
Madeira - "Дерево" в значении timber, древесина
Monte - "Гора", ближайшая к Фуншалу возвышенность
Trip to Monte
Funchal Travel Guide
A Voyage in the 'Sunbeam', by Annie Allnut Brassey:
We had service at 4 p.m., and at 5 p.m. went ashore in a native boat, furnished with bilge pieces, to keep her straight when beached, and to avoid the surf, for it was too rough for our own boats. At the water's edge a curious sort of double sleigh, drawn by two oxen, was waiting. Into this we stepped, setting off with considerable rapidity up the steep shingly beach, under a beautiful row of trees, to the 'Praça,' where the greater portion of the population were walking up and down, or sitting under the shade of the magnolias. These plants here attain the size of forest-trees, and their large white wax-like flowers shed a most delightful fragrance on the evening air. There were graceful pepper vines too, and a great variety of trees only known to us in England in the form of small shrubs. This being a festival day, the streets were crowded with people from town and country, in their holiday attire. The door-posts and balconies of the houses were wreathed with flowers, the designs in many cases being very pretty. One arcade in particular was quite lovely, with arches made of double red geranium, mixed with the feathery-looking pepper leaves, while the uprights were covered with amaryllis and white arum lilies. The streets were strewn with roses and branches of myrtle, which, bruised by the feet of the passers-by and the runners of the bullock sleigh, emitted a delicious aromatic odour.
The trellises in the gardens seem overgrown with stephanotis, mauve and purple passion-flowers, and all kinds of rare creepers, the purple and white hibiscus shoots up Page 16some fourteen to sixteen feet in height; bananas, full of fruit and flower, strelitzias, heliotrope, geraniums, and pelargoniums, bloom all around in large shrubs, mixed with palms and mimosas of every variety; and the whole formed such an enchanting picture that we were loth to tear ourselves away.