Юца-2010. Часть первая, полётная.
В начале мне хотелось бы немного рассказать о том месте, где я был, и собственно о полётах. А потом уже будет обширное лирическое отступление, посвящённое флоре и фауне.
Для начала - собственно, место действия.
Вот оно - гора Юца-1, вид с севера. Западный склон порос лесом почти до самой вершины, лес этот состоит в основном из грецкого ореха с примесью дубов. А наш лагерь - на северо-восточном склоне, переходящем в обширное плато, в 100 метрах выше подножия и в 200 ниже вершины. Склон в этом месте порос колючим кустарником и фруктовыми деревьями - яблонями, вишнями, алычой и чем-то вроде боярышника. Это всё перевито ежевикой и виноградом, прогалины заросли высокой травой. В тени деревьев удобно ставить палатки, укрывая их от солнечных лучей.
Из постоянных строений в лагере имеется только несколько строительных вагончиков и щитовых домиков - в них расположены кафе и администрация. Ниже лагеря - идущая по краю плато грунтовая ВПП и стоянка лёгких самолётиков (при нас там жила Цессна-172 и ещё какой-то аппарат поменьше (тот, что на фото чуть ниже), а также переменное количество дельталётов, колебавшееся от 1 до 5 штук).
Выше - поросший травой склон Юцы и идущая по нему до самой вершины колея, по которой желающих взлететь с вершины возили туда на УАЗике-"буханке".
Впрочем, наиболее стойкие и спортивные предпочитали забираться наверх своим ходом. Помимо УАЗиков, в лагере имелась и другая колёсная техника, в том числе и довольно экзотическая.
Например, вот этот ЛуАЗ- 967 ТПК (транспортёр переднего края) - причём, хочу особо заметить, не какое-то мёртвое железо, а вполне действующий экземпляр!
С вершины горы открывается вот такая панорама:
Виден Пятигорск, гора слева - Бештау, справа - Машук. Если повернуться в другую сторону (лицом на юг) - будет видно Юцу-вторую, а в ясную погоду иногда можно разглядеть двуглавый Эльбрус, похожий на лежащее на горизонте белое облако.
Обычный распорядок дня у меня выглядел так: в 5.30, проснувшись по сигналу будильника, я, позёвывая, вылезал из палатки и видел примерно такую картину:
Или, например, вот такую:
В 6 (впрочем, позднее под давлением общественности этот срок сдвинулся сначала на 6.30, а потом и на 6.45) Михаил Малёв на центральной поляне в лагере собирал всех и ставил задачу на утренние полёты, после чего большая часть народу выстраивалась в очередь к УАЗику, а меньшая - надевала рюкзаки и брела на гору пешком.
При наличии хоть какого-то ветра утренние полёты проходили в динамическом восходящем потоке. С наветренной стороны горы воздух, набегая на склон, поворачивает вдоль него вверх, поэтому парапланеристы могут парить и даже набирать высоту, летая вдоль него туда и обратно. Впрочем, по утрам ветер обычно был так слаб, что, сделав максимум 3-4 галса, мы всё-таки теряли высоту и вынуждены были лететь на посадку.
А садились мы на ту самую грунтовую взлётную полосу, что начиналась сразу за лагерем. Чтобы удержаться в воздухе подольше, приходилось жаться к самому склону, огибая все его неровности. Земля, со всеми её кустами, каменными рёбрами и зарослями травы, проплывала в считанных метрах, добавляя остроты ощущениям. Но всё равно, дольше 10 минут утром мне в полёте продержаться не удавалось.
Часам к 9 окрестные поля разогревались поднимающимся солнцем, и с них начинали подниматься пузыри тёплого воздуха. Ветер нёс их к горе, они скользили по склону, срывались и уходили кверху, формируя термические восходящие потоки. Летать сразу становилось интереснее - бывало, что уже отвернувший от склона и направляющийся к посадочной полосе параплан внезапно подхватывала тугая воздушная волна и подкидывала на несколько метров вверх, так что вариометр захлёбывался писком. Купол раскачивается, в глазах - испуг пополам с восторгом, красота! В результате, к посадочной площадке подходишь с солидным запасом высоты, которую тут же приходится сбрасывать, выписывая крутые восьмёрки и примериваясь сесть поточнее. А теплые пузыри стараются помешать - подбросить в последний момент вверх или увести в сторону.
Около 10 часов учебные полёты закрывали, проводили краткий разбор и распускали всех часов до 16 - в жаркие дневные часы, когда термические потоки набирают полную силу, летать могут только опытные пилоты - в это время воздушный океан неспокоен. Зато именно в термиках можно подняться выше всего, так что в жаркие дневные часы над горой всегда роились парапланы.
Я же обычно тратил это время на экскурсии по плато вокруг горы и приставания с фотоаппаратом к местным птичкам и букашкам.
После вечернего брифинга, если погода благоприятствовала, учебные полёты возобновлялись - причём вот тут ветер уже мог быть достаточно силён для того, чтобы как следует набрать высоту. Иногда он был даже слишком сильным, чтобы стартовать с вершины - тогда мы взлетали с отрога горы, возвышающегося над лагерем всего метров на 80. Это место почему-то называлось "Огурцом". 1 июля, взлетев оттуда, я сумел подняться над вершиной Юцы - то есть набрал более 100 метров. Правда, этот полёт закончился небольшим конфузом - при заходе на посадку я неправильно рассчитал силу ветра, залетел за край ВПП и тут понял, что вернуться к ней уже не могу - вишу на месте. Внизу виднелась высокая трава, ржавые остовы каких-то грузовиков и автобуса и много неприятного вида колючих кустов. Сначала нужно было избавиться от возможной перспективы близкого знакомства с железяками - тут всё просто, достаточно было ещё немного отвернуть от ВПП. Теперь - выбрать подходящей ширины полянку между кустами, зависнуть над ней и, подтягивая клеванты, дать ветру снести себя ровно в её центр. Опускался я строго вертикально, что твой вертолёт. Чуть коснувшись земли, сразу свалил купол, чтоб не снесло на кусты - и только тут разглядел в траве множество мелких сухих колючек, уже захвативших в плен мои стропы. Освобождение "Канарейки" заняло не меньше времени, чем сам полёт, и то только потому, что на помощь пришёл товарищ, приземлившийся раньше и удачнее.
Рекорд этого дня мне удалось побить 3 июля - в этот день, стартовав с вершины Юцы, я продержался в воздухе больше полутора часов и поднялся над горой на 130 метров. Ветер после моего старта ещё усилился, так что временами я просто повисал в воздухе спиной к склону, еле-еле пробиваясь вперёд - но продолжая при этом подниматься. Пару раз, чтобы не унесло за гору, пришлось даже складывать "уши". Временами купол встряхивали спутные струи пролетающих мимо других парапланов, иногда - покачивали волны утихающей "термички", но в целом полёт проходил довольно спокойно, позволяя любоваться окружающими красотами. От полей, расстилавшихся у подножия горы, меня отделяло по вертикали почти полкилометра. Никогда ещё мне не доводилось летать так высоко, разве что из-под купола ПТЛ-72 я видел похожую картину! Глубоко внизу по узкой ленточке просёлочной дороги между золотистых полей ползла вереница сельскохозяйственной техники - машины казались не больше муравьёв. Над ними наперегонки со своей тенью скользил маленький белый самолётик. Стаи стрижей подлетали близко ко мне, проносились кто выше, кто ниже, а кто совсем рядом, заглядывая в глаза - чуть ли не между стропами "Канарейки". Над склоном горы подо мной проплыл рыжий курганник. Я бы летал ещё долго, но инструктор по радио скомандовал заходить на посадку. Теперь, наученный горьким опытом, я построил заход как надо и аккуратно приземлился на краю полосы, чтобы не мешать самолёту.
5 июля пришла беда, откуда не ждали - по случаю приезда в Пятигорск Самого Большого Начальства все полёты закрыли, а в лагерь нагрянули менты и ОМОН, дабы держать и не пущать. Впрочем, ещё до их нашествия мы успели утром немного полетать с горы вниз, а я даже испытал только что установленный на "Канарейку" акселератор. Это устройство позволяет менять угол атаки параплана, заставляя его лететь быстрее (например, чтобы пробиться через сильный ветер). Управляется оно в полёте ногами. Нажимаешь - и чувствуешь, как крыло ныряет вперёд и вниз, а ветер в ушах начинает свистеть сильнее. Отпускаешь - параплан делает невысокую "горку" и возвращается к прежней скорости.
6 июля полёты по-прежнему были закрыты, и, чтобы не терять время впустую, мы поехали в Усть-Джигуту (окрестности Черкесска). Причём раньше в тех местах бывать и летать никому из нас, включая инструкторов, не приходилось - так что мы ехали в неизвестность, абсолютно не зная, что нас там ждёт.
Место, впрочем, оказалось совершенно замечательным - глубокая раздвоенная долина, ровные травянистые склоны - в этот день я налетал почти 2 часа в смешанном термодинамическом потоке, и поднялся над точкой старта на 150 метров.
Поднимало практически везде - и у края, и в самом центре долины. Стоило оторваться от склона, и вариометр начинал ритмично попискивать, а земля уходила вниз. Не раз я пожалел, что не озаботился приобретением компактного лёгкого фотоаппарата, с которым можно было бы управляться одной рукой. Будь у меня что-либо подобное - выкладывал бы сейчас результаты аэрофотосъёмки. Ан нет, не срослось...
Тренировался садиться на склон с доворотом, при косом ветре - когда заходишь с попутным, а потом поворачиваешь ему навстречу и стараешься, чтобы при этом тебя не выкинуло вверх, притираешься к земле немного боком и очень мягко приземляешься.
На следующий день полётов не было совсем - их открыли только вечером, но к этому моменту испортилась погода.
8 июля утром я трижды слетел с горы, до того как объявили перерыв в полётах. После 12 нас должны были наконец выпустить полетать в полноценную термичку. Но не вышло - ветер так разошёлся, что сквозь него еле могли пробиться даже скоростные спортивные парапланы, участвовавшие в проходившем как раз сегодня очередном этапе каких-то соревнований.
Так что всё закончилось тем, что мы полюбовались на спортсменов и пошли вниз с "Огурца" пешком. Впрочем, шоу на этом не закончилось - немного позже на небольшой площадки почти в самом лагере, ещё ниже "Огурца" (кодовое название "Помойка") стали готовить к старту огромный самодельный параплан.
У этого чудовища было какое-то невообразимое удлинение, площадь 36 квадратных метров, а длина строп - больше 10 метров. В воздухе огромное крыло постоянно немного пульсировало и "играло на баяне". Оно легко пробилось сквозь ветер и ушло вперёд, но летало исключительно плоско и осторожно - когда у него в полёте самопроизвольно сложилось одно "ухо", процесс его раскрытия занял минут пять.
Впрочем, видимого влияния на лётные качества этого "Змея Горыныча" сей незначительный инцидент не оказал.
А вот взлетевший следом на пилотажном параплане "G-Force" Алексей Семёнов, наоборот, вовсю закладывал лихие виражи и вообще изображал "Ил-2" над немецкими позициями.
Следующим номером сегодняшнего авиашоу стал полёт дельтаплана.
Вечером, когда ветер вроде бы начал стихать, я попробовал стартовать с той же площадки, но не смог набрать высоту и минут через 5 приземлился у южного склона плато. Это и был мой крайний полёт на этих сборах. 9 июля с утра продолжало дуть с прежней силой, так что все наши снялись и уехали на Чегем, я же начал не спеша сворачивать лагерь.
В качестве прощального бонуса, над лагерем внезапно откуда ни возьмись показался Як-52, крутанул пару фигур высшего пилотажа, прошёлся на бреющем, покачал крыльями и улетел.
Итак, что же дала эта поездка лично мне, если брать в расчёт именно лётную практику? Я налетал почти 6 часов, научился пользоваться акселератором, заметно усовершенствовался в технике старта и посадке на точность. И, разумеется, получил массу удовольствия.
Для начала - собственно, место действия.
Вот оно - гора Юца-1, вид с севера. Западный склон порос лесом почти до самой вершины, лес этот состоит в основном из грецкого ореха с примесью дубов. А наш лагерь - на северо-восточном склоне, переходящем в обширное плато, в 100 метрах выше подножия и в 200 ниже вершины. Склон в этом месте порос колючим кустарником и фруктовыми деревьями - яблонями, вишнями, алычой и чем-то вроде боярышника. Это всё перевито ежевикой и виноградом, прогалины заросли высокой травой. В тени деревьев удобно ставить палатки, укрывая их от солнечных лучей.
Из постоянных строений в лагере имеется только несколько строительных вагончиков и щитовых домиков - в них расположены кафе и администрация. Ниже лагеря - идущая по краю плато грунтовая ВПП и стоянка лёгких самолётиков (при нас там жила Цессна-172 и ещё какой-то аппарат поменьше (тот, что на фото чуть ниже), а также переменное количество дельталётов, колебавшееся от 1 до 5 штук).
Выше - поросший травой склон Юцы и идущая по нему до самой вершины колея, по которой желающих взлететь с вершины возили туда на УАЗике-"буханке".
Впрочем, наиболее стойкие и спортивные предпочитали забираться наверх своим ходом. Помимо УАЗиков, в лагере имелась и другая колёсная техника, в том числе и довольно экзотическая.
Например, вот этот ЛуАЗ- 967 ТПК (транспортёр переднего края) - причём, хочу особо заметить, не какое-то мёртвое железо, а вполне действующий экземпляр!
С вершины горы открывается вот такая панорама:
Виден Пятигорск, гора слева - Бештау, справа - Машук. Если повернуться в другую сторону (лицом на юг) - будет видно Юцу-вторую, а в ясную погоду иногда можно разглядеть двуглавый Эльбрус, похожий на лежащее на горизонте белое облако.
Обычный распорядок дня у меня выглядел так: в 5.30, проснувшись по сигналу будильника, я, позёвывая, вылезал из палатки и видел примерно такую картину:
Или, например, вот такую:
В 6 (впрочем, позднее под давлением общественности этот срок сдвинулся сначала на 6.30, а потом и на 6.45) Михаил Малёв на центральной поляне в лагере собирал всех и ставил задачу на утренние полёты, после чего большая часть народу выстраивалась в очередь к УАЗику, а меньшая - надевала рюкзаки и брела на гору пешком.
При наличии хоть какого-то ветра утренние полёты проходили в динамическом восходящем потоке. С наветренной стороны горы воздух, набегая на склон, поворачивает вдоль него вверх, поэтому парапланеристы могут парить и даже набирать высоту, летая вдоль него туда и обратно. Впрочем, по утрам ветер обычно был так слаб, что, сделав максимум 3-4 галса, мы всё-таки теряли высоту и вынуждены были лететь на посадку.
А садились мы на ту самую грунтовую взлётную полосу, что начиналась сразу за лагерем. Чтобы удержаться в воздухе подольше, приходилось жаться к самому склону, огибая все его неровности. Земля, со всеми её кустами, каменными рёбрами и зарослями травы, проплывала в считанных метрах, добавляя остроты ощущениям. Но всё равно, дольше 10 минут утром мне в полёте продержаться не удавалось.
Часам к 9 окрестные поля разогревались поднимающимся солнцем, и с них начинали подниматься пузыри тёплого воздуха. Ветер нёс их к горе, они скользили по склону, срывались и уходили кверху, формируя термические восходящие потоки. Летать сразу становилось интереснее - бывало, что уже отвернувший от склона и направляющийся к посадочной полосе параплан внезапно подхватывала тугая воздушная волна и подкидывала на несколько метров вверх, так что вариометр захлёбывался писком. Купол раскачивается, в глазах - испуг пополам с восторгом, красота! В результате, к посадочной площадке подходишь с солидным запасом высоты, которую тут же приходится сбрасывать, выписывая крутые восьмёрки и примериваясь сесть поточнее. А теплые пузыри стараются помешать - подбросить в последний момент вверх или увести в сторону.
Около 10 часов учебные полёты закрывали, проводили краткий разбор и распускали всех часов до 16 - в жаркие дневные часы, когда термические потоки набирают полную силу, летать могут только опытные пилоты - в это время воздушный океан неспокоен. Зато именно в термиках можно подняться выше всего, так что в жаркие дневные часы над горой всегда роились парапланы.
Я же обычно тратил это время на экскурсии по плато вокруг горы и приставания с фотоаппаратом к местным птичкам и букашкам.
После вечернего брифинга, если погода благоприятствовала, учебные полёты возобновлялись - причём вот тут ветер уже мог быть достаточно силён для того, чтобы как следует набрать высоту. Иногда он был даже слишком сильным, чтобы стартовать с вершины - тогда мы взлетали с отрога горы, возвышающегося над лагерем всего метров на 80. Это место почему-то называлось "Огурцом". 1 июля, взлетев оттуда, я сумел подняться над вершиной Юцы - то есть набрал более 100 метров. Правда, этот полёт закончился небольшим конфузом - при заходе на посадку я неправильно рассчитал силу ветра, залетел за край ВПП и тут понял, что вернуться к ней уже не могу - вишу на месте. Внизу виднелась высокая трава, ржавые остовы каких-то грузовиков и автобуса и много неприятного вида колючих кустов. Сначала нужно было избавиться от возможной перспективы близкого знакомства с железяками - тут всё просто, достаточно было ещё немного отвернуть от ВПП. Теперь - выбрать подходящей ширины полянку между кустами, зависнуть над ней и, подтягивая клеванты, дать ветру снести себя ровно в её центр. Опускался я строго вертикально, что твой вертолёт. Чуть коснувшись земли, сразу свалил купол, чтоб не снесло на кусты - и только тут разглядел в траве множество мелких сухих колючек, уже захвативших в плен мои стропы. Освобождение "Канарейки" заняло не меньше времени, чем сам полёт, и то только потому, что на помощь пришёл товарищ, приземлившийся раньше и удачнее.
Рекорд этого дня мне удалось побить 3 июля - в этот день, стартовав с вершины Юцы, я продержался в воздухе больше полутора часов и поднялся над горой на 130 метров. Ветер после моего старта ещё усилился, так что временами я просто повисал в воздухе спиной к склону, еле-еле пробиваясь вперёд - но продолжая при этом подниматься. Пару раз, чтобы не унесло за гору, пришлось даже складывать "уши". Временами купол встряхивали спутные струи пролетающих мимо других парапланов, иногда - покачивали волны утихающей "термички", но в целом полёт проходил довольно спокойно, позволяя любоваться окружающими красотами. От полей, расстилавшихся у подножия горы, меня отделяло по вертикали почти полкилометра. Никогда ещё мне не доводилось летать так высоко, разве что из-под купола ПТЛ-72 я видел похожую картину! Глубоко внизу по узкой ленточке просёлочной дороги между золотистых полей ползла вереница сельскохозяйственной техники - машины казались не больше муравьёв. Над ними наперегонки со своей тенью скользил маленький белый самолётик. Стаи стрижей подлетали близко ко мне, проносились кто выше, кто ниже, а кто совсем рядом, заглядывая в глаза - чуть ли не между стропами "Канарейки". Над склоном горы подо мной проплыл рыжий курганник. Я бы летал ещё долго, но инструктор по радио скомандовал заходить на посадку. Теперь, наученный горьким опытом, я построил заход как надо и аккуратно приземлился на краю полосы, чтобы не мешать самолёту.
5 июля пришла беда, откуда не ждали - по случаю приезда в Пятигорск Самого Большого Начальства все полёты закрыли, а в лагерь нагрянули менты и ОМОН, дабы держать и не пущать. Впрочем, ещё до их нашествия мы успели утром немного полетать с горы вниз, а я даже испытал только что установленный на "Канарейку" акселератор. Это устройство позволяет менять угол атаки параплана, заставляя его лететь быстрее (например, чтобы пробиться через сильный ветер). Управляется оно в полёте ногами. Нажимаешь - и чувствуешь, как крыло ныряет вперёд и вниз, а ветер в ушах начинает свистеть сильнее. Отпускаешь - параплан делает невысокую "горку" и возвращается к прежней скорости.
6 июля полёты по-прежнему были закрыты, и, чтобы не терять время впустую, мы поехали в Усть-Джигуту (окрестности Черкесска). Причём раньше в тех местах бывать и летать никому из нас, включая инструкторов, не приходилось - так что мы ехали в неизвестность, абсолютно не зная, что нас там ждёт.
Место, впрочем, оказалось совершенно замечательным - глубокая раздвоенная долина, ровные травянистые склоны - в этот день я налетал почти 2 часа в смешанном термодинамическом потоке, и поднялся над точкой старта на 150 метров.
Поднимало практически везде - и у края, и в самом центре долины. Стоило оторваться от склона, и вариометр начинал ритмично попискивать, а земля уходила вниз. Не раз я пожалел, что не озаботился приобретением компактного лёгкого фотоаппарата, с которым можно было бы управляться одной рукой. Будь у меня что-либо подобное - выкладывал бы сейчас результаты аэрофотосъёмки. Ан нет, не срослось...
Тренировался садиться на склон с доворотом, при косом ветре - когда заходишь с попутным, а потом поворачиваешь ему навстречу и стараешься, чтобы при этом тебя не выкинуло вверх, притираешься к земле немного боком и очень мягко приземляешься.
На следующий день полётов не было совсем - их открыли только вечером, но к этому моменту испортилась погода.
8 июля утром я трижды слетел с горы, до того как объявили перерыв в полётах. После 12 нас должны были наконец выпустить полетать в полноценную термичку. Но не вышло - ветер так разошёлся, что сквозь него еле могли пробиться даже скоростные спортивные парапланы, участвовавшие в проходившем как раз сегодня очередном этапе каких-то соревнований.
Так что всё закончилось тем, что мы полюбовались на спортсменов и пошли вниз с "Огурца" пешком. Впрочем, шоу на этом не закончилось - немного позже на небольшой площадки почти в самом лагере, ещё ниже "Огурца" (кодовое название "Помойка") стали готовить к старту огромный самодельный параплан.
У этого чудовища было какое-то невообразимое удлинение, площадь 36 квадратных метров, а длина строп - больше 10 метров. В воздухе огромное крыло постоянно немного пульсировало и "играло на баяне". Оно легко пробилось сквозь ветер и ушло вперёд, но летало исключительно плоско и осторожно - когда у него в полёте самопроизвольно сложилось одно "ухо", процесс его раскрытия занял минут пять.
Впрочем, видимого влияния на лётные качества этого "Змея Горыныча" сей незначительный инцидент не оказал.
А вот взлетевший следом на пилотажном параплане "G-Force" Алексей Семёнов, наоборот, вовсю закладывал лихие виражи и вообще изображал "Ил-2" над немецкими позициями.
Следующим номером сегодняшнего авиашоу стал полёт дельтаплана.
Вечером, когда ветер вроде бы начал стихать, я попробовал стартовать с той же площадки, но не смог набрать высоту и минут через 5 приземлился у южного склона плато. Это и был мой крайний полёт на этих сборах. 9 июля с утра продолжало дуть с прежней силой, так что все наши снялись и уехали на Чегем, я же начал не спеша сворачивать лагерь.
В качестве прощального бонуса, над лагерем внезапно откуда ни возьмись показался Як-52, крутанул пару фигур высшего пилотажа, прошёлся на бреющем, покачал крыльями и улетел.
Итак, что же дала эта поездка лично мне, если брать в расчёт именно лётную практику? Я налетал почти 6 часов, научился пользоваться акселератором, заметно усовершенствовался в технике старта и посадке на точность. И, разумеется, получил массу удовольствия.