Доживем до понедельника (с)
Людям свойственно ошибаться, заблуждаться, что-то недопонимать, в конце концов они могут недостаточно хорошо освоить тонкости своей профессии, например, увлекшись чем-то сторонним, и поэтому совершать те или иные ошибки. Это всё хоть и плохо, но по-житейски понятно и легко укладывается в голове. Не всем же быть гениями!
Но откровенно врать... Ради чего..?
Однако всё по порядку.
Итак, заседание состоялось.
Представитель ответчика дежурно попросила суд "в удовлетворении заявления истца отказать". Как всегда не затруднив себя хоть какой-нибудь видимостью мотивировки. Просто в разном порядке слов произносила одну и ту же избитую фразу. Впрочем, это тоже её право. Ну не может человек объяснить чего хочет, что ж ему теперь из-за этого молчать?
Хотя, странность наблюдается даже и в таком, казалось бы, в процессуальном плане безупречном моменте. Немного отвлечемся на затронутой нотке.
Строго говоря, в последнем заседании истец, по-сути, судился с... судом. Ведь это судья единолично не внесла в протокол прозвучавшее в ходе предыдущего заседания требование истца, а затем не учла его в своем решении. Также никто кроме судьи не виноват в том, что было искажено одно из письменных требований истца. Значит, по логике вещей, в данном конкретном случае судье необходимо было выступать в двух ипостасях - в качестве судьи и одновременно ответчика. А представители МИДа, в крайнем случае, должны были сыграть роль свидетелей.
Да ладно, не будем искать логику там, где её отродясь-то не было, и обращать внимание на всякие несуразности, которых в ГПК достаточно много.
Вернемся в зал суда.
Прокурор, точнее, прокурорша почему-то пришла не та, которая была на прошлом заседании. Новенькая оказалась более говорливой, даже превзошла по этой части представителя ответчика. Зачитала свое заключение, прозвучавшее как приговор, - "для удовлетворения заявления истца не находит оснований". Правда, пояснила в чем состоят её претензии. Оказывается истец обязан подавать исковые требования исключительно в письменной форме. Устные заявления судом не принимаются (видимо, переработал человек на поприще уголовных дел и не сразу врубился, что участвует в гражданском судопроизводстве, - бывает).
Истец попросил прокурора предоставить ему прокурорское заключение в письменном виде, т.к. на слух произнесенное воспринимается с большим трудом. Или хотя бы передать судье соответствующую бумагу, чтобы ее приобщили к материалам дела. Прокурор это делать отказалась, мотивировав тем, что никаких письменных документов, в т.ч. и заключений, прокуратура в суде в таких случаях не оставляет (хорошо устроились: "трёхнешь чё попадя, чела образно к стенке и никаких следов", - говорят в таких случаях в народе). Судья прокуроршу поддержала, хотя даже ежу понятно, что оформлять протокол по "писанному" всегда легче, чем со слуха.
Возникло недоумение: звучащие в зале важные сообщения никак не документируются, если не считать записи, которая остается на совести молоденькой секретарши (кстати, тоже новенькой). Истец попросил этот момент отразить в протоколе.
Судья Магжанова на короткое время удалилась для подготовки решения.
Вернувшись в зал, судья его озвучила. Суть заключалась в том, что истцу отказано во всех изложенных в заявлении от 16.05.2011 г. требованиях. Мотивировка произнесена скороговоркой, и по содержанию совпадала с прокурорской.
Зачем судья удалилась для документального оформления определения. Вернулась в зал через полтора часа, держа в руках заготовленные бумаги. Эти прошитые листочки под роспись раздали истцу и представителю ответчика.
С истцом вежливо попращались, а представителя ответчика, которая уже приготовилась покинуть зал, задержали.
Произошло это в 19:30, т.е. за рамками рабочего времени. Отсюда можно предположить, что вопрос судьи к ответчику был важным, срочным и не только не терпел отлагательства, но и не подлежал обсуждению по телефону.
Добравшись домой, истец достал "свеженький" документ и стал в него вчитываться.
Ба... (ниже приводится его полный фототекст, для увеличения нажмите на картинку):
Недоумению не было предела. Оказывается в своём заявлении истец соврал о том, что 22.04.2011 г. в ходе с/з устно заявлял требования признать документы посольской комиссии незаконными. Соврал и его адвокат. Прямо заговор какой-то против бедной феМИДы...
А вот конкретно та запись, которая вызвала возмущение истца.
В определении в мотивировочной его части содержится неозвученная судьей Магжановой фраза: "Такого требования как признание недействительным документов, принятых по результатам служебной проверки, проводившейся Посольством России в ..., в ходе судебного разбирательства, в том числе в судебном заседании 22 апреля 2011 г., истцом не заявлено (л.д.223-225)".
Вместе с тем, ни разу в ходе судебного заседания ничего подобного не звучало. Ни из уст судьи, ни из уст ответчика, ни из уст прокурора. Тем более, таких слов не произносил истец. Как такая ни разу не озвученная фраза попала в документ, одному судье известно.
Чувствуется по всему, фраза придумана второпьях, до конца не проработана.
Скажите на милость, причем тут какие-то еще заседания, если документы были предоставлены ответчиком лишь в ходе последнего из них? Как требование истца по этим документам могло быть выдвинуто до того, как истец увидит данные документы?
Обратите внимание на логику судьи, точнее, отсутствие всякой логики.
Ссылка "(л.д.223-225)" - это ссылка на протокол последнего заседания, достоверность записей в котором до сих пор оспаривается истцом (продолжение в ВС РФ). Т.е., по-определению, он является спорным документом. А судья выдает его за образец. Спор крутится вокруг одного важного момента, а именно, истец утверждает, что в протокол не внесено его требование, а судья отвечает, мол, истец врет, т.к. в протоколе не содержится запись о его требовании. Значит, заключает судья, требование, о котором заявляет истец, истцом не заявлено.
Другими словами, "Этого не может быть, потому что этого никогда не может быть".
Что же случилось? Как же мог возникнуть столь яный абсурд?
Очевидно, судье ничего не оставалось, как обвинить истцовую сторону во лжи. Просто не было другого выхода, иначе пришлось бы отменять вынесенное по иску решение. Это судья осознала, когда удалилась в совещательную комнату, ведь аргументы прокурора на поверку оказались абсолютно несостоятельными в рамках ГПК. Но решение по заявлению уже принято и оглашено, значит "кровь из носа" нужно озвученный "вердикт" обосновывать (как ни странно, прокурор и ответчик в данном случае выступили в роли присяжных). Не мытьем, так катанием, но обосновать.
Лишай поверх геморроя нестерпимо зачесался, пришлось прибегнуть к лукавству, т.е. расчесать геморрой, который теперь станет долго о себе напоминать...
А знают ли судейские, что в Новом Завете лукавство квалифицируется как хула на Духа Святого - грех непростительный? ©
Всё, что автор этих строк готов выразить по поводу выдвинутого против него гнусного обвинения, можно не без меньшего успеха прочитать здесь:
(считайте, что автор на этот счет высказался).
Остается нераскрытым единственный вопрос: почему "доживем до понедельника"?
Ответ: Вот, когда доживем, тогда узнаете. Пока говорить об этом преждевременно.
Открыто заявившему о себе феМИДному тандему еще предстоит заметать свои следы (классический момент из детективного романа). А это нелегкая задача после вынужденных необдуманных экспромтов. Ведь нужно ещё сочинить причину того, почему о "лжи" истца ничего не было сказано в определении суда по замечаниям на протокол, почему о той же "лжи" не заикнулись в ходе последнего с\з ни прокурор, ни представитель ответчика, почему вообще "ложь" всплыла по прошествии почти месяца после того, как она появилась (эта "ложь" должна была кольнуть глаза судье еще 6 мая с.г., когда та увидела замечания на протокол). Значит, лжи тогда ещё не было. Так откуда она взялась именно 2 июня?
Как вы полагаете, с какой целью по окончании заседания судья задержала в зале представителя ответчика? Истец видел, как ответчик намеревался покинуть зал, но его попридержали. Не по причине ли, описанной В.С.Высоцким в песне "В заповедных и дремучих страшных Муромских лесах"? Не ждут ли нас ещё сюрпризы, когда увидим протокол заседания от 02.06.2011 г., в частности, не обнаружим ли в нём заявление ответчика о том, что истец не озвучивал своего требования? Так может быть в таком случае потащить ответчика на полиграф, а заодно и секретаря суда, оформлявшей протокол от 22.04.2011 г.? (С судьей по понятным причинам проделать это не удастся).
Как говорилось в предыдущей статье, дьявол кроется в деталях.
Итак, июнь, 6-ое...
( продолжение)