100 романов века и я со своими 14%
В прошлом номере журнала "Афиша" был опубликован список из 100 лучших романов века. Поскольку век имеется в виду наш, 21-й, это был смелый ход. В 21 веке многим дай бог за свой век всего 100 романов прочитать.
Я, например, из того списка прочел 14 книг - ровно 14%. Так мало прочитано отчасти потому, что мне с некоторых пор скучен fiction как жанр (а раньше так же точно была скучна фантастика), ныне я предпочитаю нон-фикшн. Сейчас вот параллельно читаю Дика Свааба "Мы - это наш мозг" (и в восторге) и перечитываю аксеновский "Остров Крым" (все время поглядывая, сколько еще страниц осталось. А ведь когда-то "Крым" проглотил в пару дней!)
Когда же я стал читать список "Афиши", то испытал те чувства, которые испытывает человек, попавший в катастрофу, навсегда меняющую его жизнь: неверие, несогласие, отчаяние, протест, смирение, принятие (ну, психологи меня пусть поправят). Такой разброс связан с тем, что в список входят вещи и выдающиеся, и чудовищно неудавшиеся, и проходные.
1.Людмила Улицкая, "Зеленый шатер";
2. Александр Терехов, "Каменный мост" -
это для меня действительно великие романы. Терехов - изобретатель жанра анти-мокьюментари (он под видом беллетристики втюхал дуракам, типа меня, документальное расследование о создании в кремлевской школе в годы ВОВ детский фашистско-нацистской организации, причем с участием сыновей Микояна, а также об убийстве сыном наркома авиапрома дочери посла в США - и последовавшем самоубийстве). Это, имхо, лучшая вещь о сталинском времени. Что же до Улицкой, она для меня единственный русский писатель сегодня, пишущий urbi et orbi. Она - единственная, кто из наших реально достоен Нобелевской премии. Прочие, включая моего любимого Димку Быкова, занимаются художественной памфлетистикой домашнего применения (вот почему у Быкова и стихи, и публицистика лучше и круче прозы).
3. Александр Проханов, "Господин Гексоген" -
как раз типичный образчик такой домашней памфлетистики. Если бы в восставшего фениксом из пепла бывшего соловья генштаба не влюбился литкритик Данилкин, про "Гексоген" говорили бы не больше, чем про "2008" Сергея Доренко. Я лично предпочитаю Доренко. Там хоть Сечин разносит голову Путину из золотого пистолета, а из описаний кремлевских кишочков следует, что автор в них варился, но не переварился.
4. Леонид Юзефович, "Журавли и карлики" -
плотный, добротный, качественный роман-мораль и роман-расследование типа "Аристономии", то есть типа тех, что пишет Акунин, когда не занимается Фандориным (а Юзефович - когда не занимается своим сыщиком Путилиным). Юзефович, этот Акунин №2, в свое время переехал ради своих романов жить из Москвы в Петербург, и в принципе, для меня это достаточное основание, чтобы на душевной полке поместить на место гарсона №1. Но я Акунина люблю больше, а больше одного автора нравственных детективов у меня в душе не помещается. Увы. Кстати, величайшее свинство, что в 100 романов века не включена именно "Аристономия".
5. Эдуард Кочергин, "Крещеные крестами" -
замечательный театральный художник, известный питерскому театральному и художественному люду, написал две подряд книжки воспоминаний о военном и околовоенном детстве, тем паче, писать было о чем. Воры, энкавэдэшники, проститутки, капитаны, - весь СССР в лучшем виде. Продвинутая публика в немыслимом восторге. Я - в мыслимом. Хорошие воспоминания, уже немного дублирующие друг друга (в обеих книжках повторяется, например, и правда сильная сцена, как тощьба спасает героя, малого мальца, от судьбы петушка в вагоне с зэками, а его более привлекательного приятеля - нет).
6. Андрей Рубанов, "Сажайте, и вырастет" -
выпускнику журфака МГУ постбрежневских времен со временами, в отличие от Кочергина, не повезло, хотя он, как и Кочергин, сидел. Но, в отличие от Кочергина, за нелегальную обналичку. В итоге написал приличный, хотя и не великий, роман на тему "образованный человек и тюрьма". То есть хорошим писателем Рубанова тюрьма не сделала, но хорошим человеком человеком - вполне. Роман - читать.
7. Евгений Водолазкин, "Лавр";
8. Михаил Шишкин, "Письмовник" -
нет такого интеллигента, который бы не восторгался кружевами на коклюшках, которыми так ловко орудуют оба автора. И в самом деле, языковая вязь прелестна. Однако начать (как и остановить) оба романа можно в любом месте. Нет уж, если хотите про сукровицу и кровь русского средневековья - лучше вампирский "Укус ангела" Крусанова, а уж хотите непременно Шишкина - то лучше "Венерин волос" (там хоть, по крайней мере, есть сюжет).
9. Владимир Сорокин, "Метель";
10. Дмитрий Быков, "Орфография";
11. Виктор Пелевин, "Священная книга оборотня" -
перед нами большая тройка лучших современных памфлетистов, которых следует читать, даже если они будут писать исключительно на заборе. При этом "Метель" из последних книг Сорокина - не лучший текст ("День опричники" и "Сахарный Кремль" - на мой взгляд, сильнее), то же и с Пелевиным. А вот "Орфография" из пухлого, всегда изобильного, захлебывающегося Быкова посредством сюжета, исторического материала, вообще документалистики сделала поджарого крепыша. Я "Орфографию" у Быкова больше всего люблю.
12. Захар Прилепин, "Санькя" -
как профессорская дочка в целях познания жизни дает дворовому хулигану, так и наша читающая публика дала все авансы Прилепину: за битость ОМОНом и бытность в ОМОНе, за провинциальность, за надежду, что перед нами новый, так сказать, артиллерийский офицер с литдаром. Увы. Перед нами скорбец по песцу - небесталанный, но скверно образованный выпускник нижегородского филфака, сознательно играющий на понижение. В двух противоположных тенденциях - шукшинской и распутинской по отношению к маленькому провинциальному человечку - он однозначный распутинец. Рыдатель и воспеватель дикости, списываемой на родную кровь.
13. Роман Сенчин. "Елтышевы" -
долгий вымученный роман о вымирании ментовской семьи, настолько тоскливый и бессмысленный, что искренне радуешься, когда последний помирает. Очень напоминает социалистический трудовой роман 1920-х в США, когда от головной боли не в силах вспомнить, то ли Эптон Синклер написал "Джимми Хиггинса", то ли Джимми Хиггинс написал "Синклера Льюиса", да и неважно. То ли Сенчин "Елышевых", то ли Елтышев "Сенчина"... Не читать.
14. Александр Иличевский, "Матисс" -
говорят, Иличевский написал не только "Матисса", но я Иличевского больше в руки не возьму. Бомж-травелог: рассказ о путешествии бомжей. У бомжей отсутствует сознание. Зачем мне рассказывать о путешествии людей без сознания - непонятно. Никогда не читать.
Ну, и в качестве бонуса - еще о нескольких книгах, которые я не прочитал, "но хочу сказать" (да-да,может быть и такой жанр, когда не на партсобрании в совписе).
"Асан" Маканина я буду читать, потому что потрясающе и невероятно, что Маканин, который для меня давным-давно остался во временах "Старых книг", "Голосов" и "Погони", этот советский литератор второй руки заставил вдруг снова говорить о себе. В отличие, скажем, от Искандера или Битова, которых я в СССР ставил куда выше. И "Грачей" Носова буду читать - потому что читал его "Тайную жизнь петербургских памятников", и это очень хорошая книга. И непрочитанное ивановское "Золото бунта" буду читать, потому что "Общага", "Географ" и "Сердце Пармы" мною читаны, и это очень хорошее чтение. И Акройда, Грасса, Рушди и Памука буду читать, потому как это Акройд, Грасс, Рушди и Памук. А вот "Книгу воды" Лимонова читать не буду, потому что после пяти великих романов 20 века ("Подросток Савенко", "У нас была великая эпоха", "Молодой негодяй", "Это я, Эдичка" и "Дневник неудачника") Лимонов-писатель кончился (что, к его чести, он сам спокойно и обозначил), а Лимонов-публицист мне неинтересен просто потому, что пишет и думает куда слабее, чем умею я сам.
Ну, и вот и всё пока.
Приятного чтения!
Я, например, из того списка прочел 14 книг - ровно 14%. Так мало прочитано отчасти потому, что мне с некоторых пор скучен fiction как жанр (а раньше так же точно была скучна фантастика), ныне я предпочитаю нон-фикшн. Сейчас вот параллельно читаю Дика Свааба "Мы - это наш мозг" (и в восторге) и перечитываю аксеновский "Остров Крым" (все время поглядывая, сколько еще страниц осталось. А ведь когда-то "Крым" проглотил в пару дней!)
Когда же я стал читать список "Афиши", то испытал те чувства, которые испытывает человек, попавший в катастрофу, навсегда меняющую его жизнь: неверие, несогласие, отчаяние, протест, смирение, принятие (ну, психологи меня пусть поправят). Такой разброс связан с тем, что в список входят вещи и выдающиеся, и чудовищно неудавшиеся, и проходные.
1.Людмила Улицкая, "Зеленый шатер";
2. Александр Терехов, "Каменный мост" -
это для меня действительно великие романы. Терехов - изобретатель жанра анти-мокьюментари (он под видом беллетристики втюхал дуракам, типа меня, документальное расследование о создании в кремлевской школе в годы ВОВ детский фашистско-нацистской организации, причем с участием сыновей Микояна, а также об убийстве сыном наркома авиапрома дочери посла в США - и последовавшем самоубийстве). Это, имхо, лучшая вещь о сталинском времени. Что же до Улицкой, она для меня единственный русский писатель сегодня, пишущий urbi et orbi. Она - единственная, кто из наших реально достоен Нобелевской премии. Прочие, включая моего любимого Димку Быкова, занимаются художественной памфлетистикой домашнего применения (вот почему у Быкова и стихи, и публицистика лучше и круче прозы).
3. Александр Проханов, "Господин Гексоген" -
как раз типичный образчик такой домашней памфлетистики. Если бы в восставшего фениксом из пепла бывшего соловья генштаба не влюбился литкритик Данилкин, про "Гексоген" говорили бы не больше, чем про "2008" Сергея Доренко. Я лично предпочитаю Доренко. Там хоть Сечин разносит голову Путину из золотого пистолета, а из описаний кремлевских кишочков следует, что автор в них варился, но не переварился.
4. Леонид Юзефович, "Журавли и карлики" -
плотный, добротный, качественный роман-мораль и роман-расследование типа "Аристономии", то есть типа тех, что пишет Акунин, когда не занимается Фандориным (а Юзефович - когда не занимается своим сыщиком Путилиным). Юзефович, этот Акунин №2, в свое время переехал ради своих романов жить из Москвы в Петербург, и в принципе, для меня это достаточное основание, чтобы на душевной полке поместить на место гарсона №1. Но я Акунина люблю больше, а больше одного автора нравственных детективов у меня в душе не помещается. Увы. Кстати, величайшее свинство, что в 100 романов века не включена именно "Аристономия".
5. Эдуард Кочергин, "Крещеные крестами" -
замечательный театральный художник, известный питерскому театральному и художественному люду, написал две подряд книжки воспоминаний о военном и околовоенном детстве, тем паче, писать было о чем. Воры, энкавэдэшники, проститутки, капитаны, - весь СССР в лучшем виде. Продвинутая публика в немыслимом восторге. Я - в мыслимом. Хорошие воспоминания, уже немного дублирующие друг друга (в обеих книжках повторяется, например, и правда сильная сцена, как тощьба спасает героя, малого мальца, от судьбы петушка в вагоне с зэками, а его более привлекательного приятеля - нет).
6. Андрей Рубанов, "Сажайте, и вырастет" -
выпускнику журфака МГУ постбрежневских времен со временами, в отличие от Кочергина, не повезло, хотя он, как и Кочергин, сидел. Но, в отличие от Кочергина, за нелегальную обналичку. В итоге написал приличный, хотя и не великий, роман на тему "образованный человек и тюрьма". То есть хорошим писателем Рубанова тюрьма не сделала, но хорошим человеком человеком - вполне. Роман - читать.
7. Евгений Водолазкин, "Лавр";
8. Михаил Шишкин, "Письмовник" -
нет такого интеллигента, который бы не восторгался кружевами на коклюшках, которыми так ловко орудуют оба автора. И в самом деле, языковая вязь прелестна. Однако начать (как и остановить) оба романа можно в любом месте. Нет уж, если хотите про сукровицу и кровь русского средневековья - лучше вампирский "Укус ангела" Крусанова, а уж хотите непременно Шишкина - то лучше "Венерин волос" (там хоть, по крайней мере, есть сюжет).
9. Владимир Сорокин, "Метель";
10. Дмитрий Быков, "Орфография";
11. Виктор Пелевин, "Священная книга оборотня" -
перед нами большая тройка лучших современных памфлетистов, которых следует читать, даже если они будут писать исключительно на заборе. При этом "Метель" из последних книг Сорокина - не лучший текст ("День опричники" и "Сахарный Кремль" - на мой взгляд, сильнее), то же и с Пелевиным. А вот "Орфография" из пухлого, всегда изобильного, захлебывающегося Быкова посредством сюжета, исторического материала, вообще документалистики сделала поджарого крепыша. Я "Орфографию" у Быкова больше всего люблю.
12. Захар Прилепин, "Санькя" -
как профессорская дочка в целях познания жизни дает дворовому хулигану, так и наша читающая публика дала все авансы Прилепину: за битость ОМОНом и бытность в ОМОНе, за провинциальность, за надежду, что перед нами новый, так сказать, артиллерийский офицер с литдаром. Увы. Перед нами скорбец по песцу - небесталанный, но скверно образованный выпускник нижегородского филфака, сознательно играющий на понижение. В двух противоположных тенденциях - шукшинской и распутинской по отношению к маленькому провинциальному человечку - он однозначный распутинец. Рыдатель и воспеватель дикости, списываемой на родную кровь.
13. Роман Сенчин. "Елтышевы" -
долгий вымученный роман о вымирании ментовской семьи, настолько тоскливый и бессмысленный, что искренне радуешься, когда последний помирает. Очень напоминает социалистический трудовой роман 1920-х в США, когда от головной боли не в силах вспомнить, то ли Эптон Синклер написал "Джимми Хиггинса", то ли Джимми Хиггинс написал "Синклера Льюиса", да и неважно. То ли Сенчин "Елышевых", то ли Елтышев "Сенчина"... Не читать.
14. Александр Иличевский, "Матисс" -
говорят, Иличевский написал не только "Матисса", но я Иличевского больше в руки не возьму. Бомж-травелог: рассказ о путешествии бомжей. У бомжей отсутствует сознание. Зачем мне рассказывать о путешествии людей без сознания - непонятно. Никогда не читать.
Ну, и в качестве бонуса - еще о нескольких книгах, которые я не прочитал, "но хочу сказать" (да-да,может быть и такой жанр, когда не на партсобрании в совписе).
"Асан" Маканина я буду читать, потому что потрясающе и невероятно, что Маканин, который для меня давным-давно остался во временах "Старых книг", "Голосов" и "Погони", этот советский литератор второй руки заставил вдруг снова говорить о себе. В отличие, скажем, от Искандера или Битова, которых я в СССР ставил куда выше. И "Грачей" Носова буду читать - потому что читал его "Тайную жизнь петербургских памятников", и это очень хорошая книга. И непрочитанное ивановское "Золото бунта" буду читать, потому что "Общага", "Географ" и "Сердце Пармы" мною читаны, и это очень хорошее чтение. И Акройда, Грасса, Рушди и Памука буду читать, потому как это Акройд, Грасс, Рушди и Памук. А вот "Книгу воды" Лимонова читать не буду, потому что после пяти великих романов 20 века ("Подросток Савенко", "У нас была великая эпоха", "Молодой негодяй", "Это я, Эдичка" и "Дневник неудачника") Лимонов-писатель кончился (что, к его чести, он сам спокойно и обозначил), а Лимонов-публицист мне неинтересен просто потому, что пишет и думает куда слабее, чем умею я сам.
Ну, и вот и всё пока.
Приятного чтения!