Сколько же надо было разбудить низменного в душе, чтобы внушить человеку мысль о пользе «свободного рынка». Если даже ведущие западные финансисты, например Джон Мейнард Кейнс, писали о губительности саморегуляции для больших экономик, а он был в первом эшелоне - его идеи использовали при создании МВФ и Международного банка реконструкции и развития (Всемирного банка). Но неужели надо опираться на английских авторитетов, чтобы доказать необходимость директивного планирования даже в условиях средних предприятий?
Очевидно, что «свободный рынок» не захочет вкладывать деньги в фундаментальную науку, которая никогда не имеет практического применения, не будет заботиться о здоровом образе жизни людей при платных больницах, не даст детям высоконравственное образование, чтобы преодолеть инстинкт стяжательства. Но «элитарные» экономисты, получившие ученые степени в Высшей школе экономики или других престижных вузах, убеждают нас в обратном. Важно, конечно, понять - кто из них осознанный мерзавец, который поделил мир на избранных «рынком» капиталистов и обслуживающую «чернь», а кто жертва манипуляции.
Идеологом свободного рынка является Фридрих фон Хайек. Он вместе Карлом Поппером и шайкой других неглупых шарлатанов разрабатывали идеи для холодной войны с СССР в Лондонской школе экономики и политических наук. Потом эти идеи озвучил Уинстон Черчилль, выступив против СССР, а потом повторили и наши перестройщики 90-х. Так долго повторяли, что уже и забыли кто и зачем все это выдумал.
Целые регионы начали умирать - не вписались в рынок, советская медицина, образование, наука - в топку, заводы, корабли, техника - на металлолом, орбитальную космическою станцию - в океан. Бизнесмены занялись строительством государства, но не давало им покоя советское наследие - пилили-пилили, тащили-тащили, но не смогли вытащить все - уж столько создали коммунисты, чтобы враги подавились.
Мы еще помним, как моряки били шампанское о могучие крейсера на заводах Украины, как эти корабли уходили в дальние рейды, чтобы одним своим присутствием сеять мир и любовь, как инженеры на слух определяли неисправность двигателей, как целые гарнизоны поднимали для поиска потерявшихся в лесу детей. И кто бы что ни говорил, эта мощная система была пропитана благородством и человечностью куда больше, чем креативная интеллигенция в арт-галереях. Сильный разум властвовал над материей, а не пресмыкался перед дорогими автомобилями.