Южный Урал, шахматный чемпионат, распространение культуры на Восток...
Перенесемся на машине времени в славный город Оренбург, образца конца 80-х.
Мало кто знает, а ведь именно в этом городке Александр Пушкин, полутора столетиями ранее, собирал материал для написания «Капитанской дочки».
Как сейчас помню, в один из экскурсионных дней вывезли нас за город на пустырь.
- Вот здесь!.. - гордо заявила экскурсовод.
- Что вот здесь? - недоумевали мы, разглядывая пересеченную местность и сухие стебли полыни, торчащие из под мартовского снега. (Пейзаж этот простирался до самого горизонта и упирался в предприятие газовой промышленности, коптящее высокими трубами белым дымом в синее небо.)
-Вот здесь и озорничал Емельян Пугачёв!
Городок, помимо того, что на его землю ступала нога великого разбойника, славился еще и дорожным беспределом. Такого сумасшедшего движения автомобилистов, как в Оренбурге, я больше не встречал нигде. Даже сейчас Новосибирск, со множеством черных восклицательных знаков на желтом в потоке машин, в сравнении с тем Оренбургом, кажется мне райским уголком. Надеюсь, что в настоящее время движение там приведено в соответствии с правилами дорожного движения. Но тогда… Маленький городок, узкие улочки, с безбашенными водителями, и мы - группа туристов из Новосибирска на «Икарусе», словно участники соревнований по гребному слалому в горной реке.
Жили в гостинице. Впрочем, насчет гостиницы, я погорячился. Много позже, будучи студентом, и проживая в «копейке» НЭТИ, я имел куда более комфортные жилищные условия. И дело даже не в том, что страна «Небляндия» на карте не значится. Старое здание - хрущевская постройка, со сглаженными ступеньками на лестницах и высокими потолками, способствовало поддержанию специфического микроклимата и невольному сплочению проживающих. Было принято: не закрывать двери на ключ, регулярно ходить друг к другу в гости, делиться впечатлениями и тем, что было припасено к чаю (даже если ты этого не хотел). Это был просто проходной двор.
Жили в комнатушках по четыре-пять человек. Ваш покорный слуга поселился с шахматистами, которые приехали на чемпионат области, и сразу же нашел чем себя занять в свободное от экскурсий время - регулярно проигрывать перворазряднику в шахматы. Довелось мне сразиться и с чемпионом Оренбургской области, который долго меня к себе не подпускал, но-таки сдался. Когда я делал ходы, он говорил мне что-то типа: «Мат-перемат в пять ходов, мат в три хода и т.д.» Защита «Фелидора» падала под натиском опыта и мастерства, а слова чемпиона становились пророческими, - мат случался с завидным постоянством и не только в обещанное число ходов, а иногда и раньше.
Что примечательно, шахматисты были не типичными ботаниками в очках с толстыми линзами и распространяющие резкий запах пота, а вполне себе нормальными пацанами, умеющими материться, чем, видимо, и притягивали девиц легкого поведения. Соблазнить любой ценой благовоспитанного юношу, будь то шахматист или сибиряк-отличник, становилось делом принципа для искушенных в делах любви особ!
Наведывались девахи к нам регулярно, и, застав шахматистов за разбором интересных фрагментов партий, садились на стол, угрюмо пили «Жигулевское» и обнажали коленки. Иногда, находясь под впечатлением от дневных экскурсий, я представлял себе, как одна из девчонок медленно снимала с плеч оренбургский пуховый платок и протягивала его через кольцо, румяно стесняясь.
Примечательно то, что в Оренбурге, как раз в тот год и в то самое время, когда я в нем предавался туризму, зародился талант Юры Шатунова (надо ж такому случиться, звезды сошлись). «Ласковый май» запал в мою невинную душу сразу же по приезду, как только девушка-экскурсовод рассказала нам всё, что знала об Оренбурге, а водитель экскурсионного автобуса, чтобы как-то заполнить неловкое молчание гида, включил нам заветную кассету.
В один из следующих дней, во время прогулки по городу, с целью изучения ассортимента промтоваров Южного Урала, я и купил запись Юры. Причем, из первых рук - у их «композитора» - Сергея Кузнецова. По прибытию в Новосибирск, мне примерно с месяц понадобилось на то, чтобы «Ласковый май» распространился в Новосибирске и Новосибирской области. У оригинала была отличительная особенность - досадная потертость на одной из песен. И когда, много позже, из окна какого-нибудь меломана лилась знакомая музыка, я испытывал мальчишескую гордость и ощущал себя причастным к распространению культуры на Восток… «Белые розы» не оставляли равнодушным никого.
Естественно, что на момент попадания в руки заветной кассеты я о музее Пушкина, о Пугачёве, о шахматах и спектакле «Дорогая Елена Сергеевна…», - и думать забыл! Девчонки в поезде даже пытались у меня её украсть…
А еще, в Оренбурге мы посетили летное училище, в котором учился первый космонавт - Юрий Алексеевич Гагарин. Зная, что в эту престижную профессию не берут близоруких, я давно перестал мечтать стать летчиком, но, тем не менее, с особым энтузиазмом уселся за профессиональный симулятор и сфотографировался на фоне памятника самолетам.
И еще я был влюблен! Да-да, в целую группу туристок из поселка Кольцово. Сохранилась даже фотка, где я - подросток в окружении пятнадцати девчонок, и улыбаюсь.
А по приезду домой меня ждал сюрприз - новенький мопед «Дельта», вкусно пахнущий бензином и резиной.
Мало кто знает, а ведь именно в этом городке Александр Пушкин, полутора столетиями ранее, собирал материал для написания «Капитанской дочки».
Как сейчас помню, в один из экскурсионных дней вывезли нас за город на пустырь.
- Вот здесь!.. - гордо заявила экскурсовод.
- Что вот здесь? - недоумевали мы, разглядывая пересеченную местность и сухие стебли полыни, торчащие из под мартовского снега. (Пейзаж этот простирался до самого горизонта и упирался в предприятие газовой промышленности, коптящее высокими трубами белым дымом в синее небо.)
-Вот здесь и озорничал Емельян Пугачёв!
Городок, помимо того, что на его землю ступала нога великого разбойника, славился еще и дорожным беспределом. Такого сумасшедшего движения автомобилистов, как в Оренбурге, я больше не встречал нигде. Даже сейчас Новосибирск, со множеством черных восклицательных знаков на желтом в потоке машин, в сравнении с тем Оренбургом, кажется мне райским уголком. Надеюсь, что в настоящее время движение там приведено в соответствии с правилами дорожного движения. Но тогда… Маленький городок, узкие улочки, с безбашенными водителями, и мы - группа туристов из Новосибирска на «Икарусе», словно участники соревнований по гребному слалому в горной реке.
Жили в гостинице. Впрочем, насчет гостиницы, я погорячился. Много позже, будучи студентом, и проживая в «копейке» НЭТИ, я имел куда более комфортные жилищные условия. И дело даже не в том, что страна «Небляндия» на карте не значится. Старое здание - хрущевская постройка, со сглаженными ступеньками на лестницах и высокими потолками, способствовало поддержанию специфического микроклимата и невольному сплочению проживающих. Было принято: не закрывать двери на ключ, регулярно ходить друг к другу в гости, делиться впечатлениями и тем, что было припасено к чаю (даже если ты этого не хотел). Это был просто проходной двор.
Жили в комнатушках по четыре-пять человек. Ваш покорный слуга поселился с шахматистами, которые приехали на чемпионат области, и сразу же нашел чем себя занять в свободное от экскурсий время - регулярно проигрывать перворазряднику в шахматы. Довелось мне сразиться и с чемпионом Оренбургской области, который долго меня к себе не подпускал, но-таки сдался. Когда я делал ходы, он говорил мне что-то типа: «Мат-перемат в пять ходов, мат в три хода и т.д.» Защита «Фелидора» падала под натиском опыта и мастерства, а слова чемпиона становились пророческими, - мат случался с завидным постоянством и не только в обещанное число ходов, а иногда и раньше.
Что примечательно, шахматисты были не типичными ботаниками в очках с толстыми линзами и распространяющие резкий запах пота, а вполне себе нормальными пацанами, умеющими материться, чем, видимо, и притягивали девиц легкого поведения. Соблазнить любой ценой благовоспитанного юношу, будь то шахматист или сибиряк-отличник, становилось делом принципа для искушенных в делах любви особ!
Наведывались девахи к нам регулярно, и, застав шахматистов за разбором интересных фрагментов партий, садились на стол, угрюмо пили «Жигулевское» и обнажали коленки. Иногда, находясь под впечатлением от дневных экскурсий, я представлял себе, как одна из девчонок медленно снимала с плеч оренбургский пуховый платок и протягивала его через кольцо, румяно стесняясь.
Примечательно то, что в Оренбурге, как раз в тот год и в то самое время, когда я в нем предавался туризму, зародился талант Юры Шатунова (надо ж такому случиться, звезды сошлись). «Ласковый май» запал в мою невинную душу сразу же по приезду, как только девушка-экскурсовод рассказала нам всё, что знала об Оренбурге, а водитель экскурсионного автобуса, чтобы как-то заполнить неловкое молчание гида, включил нам заветную кассету.
В один из следующих дней, во время прогулки по городу, с целью изучения ассортимента промтоваров Южного Урала, я и купил запись Юры. Причем, из первых рук - у их «композитора» - Сергея Кузнецова. По прибытию в Новосибирск, мне примерно с месяц понадобилось на то, чтобы «Ласковый май» распространился в Новосибирске и Новосибирской области. У оригинала была отличительная особенность - досадная потертость на одной из песен. И когда, много позже, из окна какого-нибудь меломана лилась знакомая музыка, я испытывал мальчишескую гордость и ощущал себя причастным к распространению культуры на Восток… «Белые розы» не оставляли равнодушным никого.
Естественно, что на момент попадания в руки заветной кассеты я о музее Пушкина, о Пугачёве, о шахматах и спектакле «Дорогая Елена Сергеевна…», - и думать забыл! Девчонки в поезде даже пытались у меня её украсть…
А еще, в Оренбурге мы посетили летное училище, в котором учился первый космонавт - Юрий Алексеевич Гагарин. Зная, что в эту престижную профессию не берут близоруких, я давно перестал мечтать стать летчиком, но, тем не менее, с особым энтузиазмом уселся за профессиональный симулятор и сфотографировался на фоне памятника самолетам.
И еще я был влюблен! Да-да, в целую группу туристок из поселка Кольцово. Сохранилась даже фотка, где я - подросток в окружении пятнадцати девчонок, и улыбаюсь.
А по приезду домой меня ждал сюрприз - новенький мопед «Дельта», вкусно пахнущий бензином и резиной.