Нечто важное о кремлевском самосознании
Жена некая, вдова суще, вопияше с плачем пред образом Владычицы Богородицы, глаголюще:
Владычице, мсти мене от Зинова царя, понеже отъят от мене дщерь единочадную сущу.
И бысть ей глас от образа, глаголющ:
жено, хотех мстити, но рука его возбраняет мне, понеже милостив есть, и никто же может злое сотворити над милостивым.
Роспись на северной стороне столпа Грановитой палаты Кремля. Сама девица выглядывает из верхнего окошка царского дворца.
История восходит к "Лимонарию" Иоанна Мосха (он же "Луг духовный" он же "Синайский патерик"). Классическая монашеская и просто назидательная книга православного средневековья. Написана в самом начале 7 века.
Описанная история относится рассказчиком к императору Зенону (конец 5 века).
гл. 175. Один из отцов разсказал нам об императоре Зеноне. "Однажды он оскорбил одну женщину в лице ее дочери. Женщина часто молилась в храме Пресвятой Владычицы нашей Богородицы Марии, взывая к Ней со слезами: "накажи императора Зенона". Долгое время она поступала таким образом-и вот Пресвятая Богоматерь, явившись ей, говорит: поверь мне, женщина, я давно бы наказала его, но его десница удерживает Меня". А он был очень сострадателен.
Имп. Зенон (Зинон) был малость еретиком (своим Энотиконом он отрицал 4 Вселенский Собор) и малость сволочью.
"Расправившись с мятежниками, Зинон дал волю своей свирепости. Последние три года его правления сопровождались неслыханным террором. Даже неосторожное слово, произнесенное в адрес Басилевса, могло стать причиной доноса и казни. Зинон, например, приказал умертвить эпарха столицы, который как-то в кругу друзей вздумал порицать не отличавшегося благочестием августа, однако эпарх смог бежать. Многих осудили и по обвинению в сочувствии Леонтию. Грабеж состоятельных лиц принял самые обширные размеры. Фаворит императора Севастиан без тени смущения обирал подданных, играя на подозрительности и жадности своего патрона: "Севастиан всем торговал, как на рынке... не позволял, чтобы при дворе что-либо делалось не за деньги... ни одно дело не производилось без взятки". Неизвестно, сколько бы длилось подобное тягостное положение, но 9 апреля 491 г. Зинон скончался в эпилептическом припадке. Согласно поздней версии, мертвецки пьяного Зинона выдали за покойника и похоронили, хотя и слышали его крики".
Так что наказание все же к нему пришло.
Но об этом вряд ли знали посетители Грановитой палаты. Зато они могли читать церковно-славянскую надпись, которая была все же честнее и понятнее, чем вышеприведенный современный русский перевод Лимонария.
Вопрос о том "было так или нет" обсуждать бессмысленно.
Интерес в том, чтобы понять - почему из многих тысяч и тысяч подобных сюжетов как церковной литературы, так и светской, для росписи палаты царских приемов был избран именно этот и именно для этого места.
Средневековая культура это культура цитаты. Личный авторский замысел становится понятнее именно по тому, что даже безымянный и вроде бы смиренно-обезличенный "послушник" из множества разрешённо-каноничных сюжетов и цитат отчего-то выбирает для данной проповеди именно эту цитату, а не иную.
Итак, эта фреска пишется не для царя. Он ее видеть не может, так как сидит на ровно противоположной стороне зала и не может видеть эту сторону столпа. На нее смотрят пришедшие. Значит, для их вразумления и избран этот сюжет. Так какой же "месседж" фреска должна донести до них?
Полагаю, это предупреждение: царская милостыня есть индульгенция, покрывающая все и разрешающая на вся. Ведь все цари наши были славны делами раздачи милостыни... Ну или заботой о доступности проезда на электричке.
Трудно понять прописку такого рассказа в таком месте иначе как стоп-сигнал: у нашего царя и наверху все схвачено. Не вздумай жаловаться на нашего государя даже Небу. Наш милостивый царь не наказуем даже Богом.
И еще одна необычная черта этой фрески: впервые в иконописи я вижу, чтобы человек лишен лица. На традиционной иконе даже палач имеет светлое лицо. Икона не знает карикатуры.
А тут видна лишь задница некоего человека. Причем этот обезличенный человек ничего плохого не делает. Он (она) просто молится. Но - молится он Небесной Царице против воли земного царя. Получается, с точки зрения кремлевской идеологии, такая молитва не имеет даже шанса быть услышанной.